Лишь мгновения

– Дали наводку, – Зоя прикрыла глаза. Сайген продолжил: – Анонимно. Я связался с людьми. Девчонка того… Из психушки. Травится, вены режет. Ее из больницы уже не выпускают, но умудрилась сбежать в очередной раз.

– И ты поверил на слово? – ужаснулась Зоя. Сайген тяжело вздохнул и поднял голову. Ошеломлен и уничтожен – он выглядел именно так. Не один только Шейд мучился клубом.

– Я проверил, – ответил. – Все именно так, как и сказали. Она не хочет жить, поэтому рано или поздно одна из попыток окажется удачной. – Голос его стал резче, но все же был расстроенным: – Аман работал так же. Есть ресурс, где сообщают о таких людях. Наше дело – проверить и взять в работу.

– Проверить… – пораженно повторила Зоя. – Ресурс… Боже, Сайген… – В мыслях не укладывался варварский способ. – Ты думал когда-нибудь о том, что можешь ошибиться??

Сайген думал об этом постоянно. Каждую минуту, его голова разрывалась от сомнений в своих действиях, предчувствий катастрофы всякий раз, как открывал тот самый сайт, чтобы тут же его закрыть. Даже Шейд не знал, почему убийцы и палачи покрываются пылью в клубе.

– Думал. Поэтому повторю – лично сам проверяю, насколько правдивую информацию мне дают. Мы не трогаем тех, кто хочет жить. Кто должен жить.

Зоя быстро заморгала, отвернувшись к окну. Боялась смотреть на друга, боялась сказать. Судить. Вместо этого попыталась понять, поставить себя на место мастера, которому свалилась на плечи толпа людей с потребностями, от которых хочется выть и бежать куда глаза глядят.

– Шейд знает об этом?

Сайген медленно покачал головой.

– На нем гурманы, эросы и борьба за авторитет в клубе. Палачей и убийц я оставил себе, так что все честно, проблема выбора – моя. К тому же страдать толпой утомительно, не хочу видеть сплошь унылые лица вокруг.

Зоя нахмурилась от показушной иронии.

– Далеко они ушли? Отсюда?

В самый конец улицы. Так далеко, чтобы Сайген ничего не почувствовал. В одном из похожих друг на друга деревянных одноэтажных домиков дверь была приоткрыта. Туда группа и направлялась, отмечая по дороге номера построек.

Молча, пристально вглядываясь в темные проемы окон и отыскивая малейшее шевеление, колебание, звуки внутри и снаружи дачных домиков, между ними.

– Здесь тихо, – едва различимо сообщил Теуш. Даичи кивнул, что услышал. Остановился перед нужным им домом, окна которого были забиты досками с внутренней стороны; ни единой щели не оставлено.

– Будьте здесь, – велел Теушу и Хане. Крайтон, само собой, останется тоже за порогом. – Шейд, приглядишь за вторым человеком? Моя открытая спина меня как-то напрягает.

Шейд поднялся на две ступени, что вели к двери, открыл эту дверь и вошел внутрь. Никаких коридорчиков, прихожих и предбанников, он сразу попал в пахнущую плесенью комнатушку, единственную, судя по отсутствию других дверей кроме входной. С низкого бревенчатого потолка свисал провод в надежде на электрическое будущее дачного поселка. Доски пола слегка подгнили и в некоторых местах провалились, на одной из стен прибит был гвоздь и там же повисла древняя керосиновая лампа, освещавшая чье-то летнее жилище.

За несколько секунд осмотревшись, Шейд отошел к стене, пропуская вперед Даичи. К одной из стен приклеился грубый топчан, на голых досках которого лежала их донор. В углу на стуле сидел ее сопровождающий с покрасневшими от холода круглыми щеками, его глаза прятались за толстыми стеклами очков. В вязанной шапке, натянутой по брови, в обычной куртке, что сотнями продаются в дешевых магазинах. В одной руке держал телефон и не сводил глаз с вошедших. Вторую прятал в кармане, что сразу не понравилось Шейду.

– Обе руки положите на колени, – ровно сказал. – Обойдемся без сюрпризов.

Губы человека скривились, но руку вытянул. Пустую, и все сразу перестали дергаться.

– Я должен сделать фотографии, – возразил на требование держать руки на коленях.

– Успеете, – проговорил Даичи, подходя к топчану. Отвернул покрывало, в которое завернута была девушка. Молодая совсем, лет двадцать на вид. Спутанные темные волосы почти закрывали лицо. Губы покусаны до крови, глаза ее были закрыты. Дышала поверхностно. Убийца поднял взгляд на ее сторожа и спросил с явной неохотой, не желая оставлять в чужой памяти свой голос: – Что с ней?

– Таблеток наглоталась, – коротко ответил мужчина.

Шейд недоуменно переглянулся с Даичи, уже присевшим и разглядывающим запястья девушки, усеянные тонкими белыми шрамами. Не один и не два раза резались ее вены.

– Так и дали бы ей умереть, – все это выглядело странно, а пахло и того хуже. Невольно закралась мысль, в каком месте Сайген отыскал этих двоих. И что их пытаются обмануть. Шейд сложил руки на груди, прислонился к стене и замер, стал незаметным, что у него получалось уже естественно за долгие годы службы в доме мэра.

Даичи подозрительно долго молчал, потом уложил слабые руки обратно и поднялся на ноги, лихорадочно размышляя. Быстрый взгляд на дверь показал Шейду, что его спутник заподозрил то же самое, что и он сам.

У них был выбор – запороть дело, развернуться и уйти. Дать девчонке помереть самой. Или начать агонию, за чем и явились сюда. Она также умрет, только в этом случае приблизит Крайтона к жизни еще на шаг. Свой или чужая, интересы клуба или жалость к кому-то там, кого видели первый и последний раз.

Пока тянули время, человек на стуле начал беспокоиться. Он это делал с самого момента появления Шейда и Даичи, но сейчас его страх принял ярко выраженную и вполне видимую форму. Он начал потеть. Крутить телефон, ронять его на пол. И сдерживать себя от напоминаний о взятых обязательствах. Шейд подмечал каждый отчаянный взгляд, бросаемый им на девушку, а следом – на Даичи, стоящего над ней и не решавшегося протянуть руку с даром.

– Вы отказываетесь? – в конце концов озвучил свои опасения человек, чуть не сбив свои очки с носа при дерганом жесте, когда поправил шапку. Но тут же задрал подбородок; и эта попытка подбодрить самого себя вызвала у следившего за ним Шейда усмешку. – Я вынужден буду оставить отзыв… Вы же понимаете…

– Понимаю, – глухо проговорил Даичи, поворачиваясь к мужчине. Движения его стали увереннее. И мягче, он заскользил по полу, не издавая даже шуршания подошвой о доски. Навис над человеком, вжавшим голову обратно в плечи, и снял свою маску, отбросил ее в сторону, вдыхая полной грудью холодный сладкий воздух, моментально наполнившийся привкусом понимания. – И нет, мы не отказываемся. Только немного изменим порядок…

Улыбнулся, заглушив блеск темных глаз ресницами, всей кожей ощущая быстрый стук сердца напротив. Широко открытые глаза за стеклами наполнялись ужасом, тогда как Даичи успокаивался, чувствуя, что в данный момент он поступает верно. Просто донор был выбран не тот. Быстро выбросил вперед руку и схватил потное горло, сдавил его пальцами, глуша крики. Пухлые руки схватили его запястье, силясь оторвать от себя, телефон в который раз ударился о грязный пол, но поднят уже не был. Ударом ноги Даичи отправил его в сторону Шейда. Тот остановил, придавив носком ботинка.

Жертва захрипела, царапая кожу душащей его руки до крови, на что эмпат только мельком глянул. Второй рукой сдернул шапку с головы человека и потянул его за короткие русые волосы назад. Приблизился к искаженному уродливым страхом круглому блину лица, верхняя губа приподнялась, обнажив зубы.

– Сдается мне, – молвил спокойно, – что ты темнишь, мой друг… А я этого не люблю…

Голубые глаза уже покраснели и лезли из орбит, рот разевался в крике, но обдирал лишь глотку попытками, ноги конвульсивно задергались. Он свалился со стула. Даичи присел за ним, наблюдая, как несчастный силился вдохнуть, как по щекам его потекли слезы. Мутнеющий уже, умоляющий взгляд остановился на худощавом лице убийцы. Руки соскользнули и глухо стукнулись о пол; больше не дергались.

Даичи перестал тянуть волосы теперь не сопротивляющейся жертвы, достал узкий стилет и плавно вогнал сталь в висок, не отпуская слезящегося взгляда, отмечая каждую каплю пота, что ползла по лбу мужчины. Шейд опустил голову вниз, уставившись на свои ботинки.

Передернулся, но тут же посмотрел на Даичи – тот обернулся, прищурившись. Сложилось впечатление, что эмпат проверял его. Реакцию, нервы и желудок. Потому что по его губам скользнула кривая ухмылка, после чего отпустил шею донора, позволив обвисшему телу свалиться. Подумал и подтянул его за ногу к топчану.

– Бери телефон и снимай. Постараемся не оплошать совсем.

Они провели внутри дома не так уж много времени, от силы час. Ни криков, ни воплей из-за плотно закрытых дверей не доносилось и Теуш действительно удивился, что Крайтон начал проявлять интерес к происходящему внутри. Вновь обе его ладони прижались к доскам стен, он задержал дыхание, чтобы через миг резко выдохнуть и прислониться к дому уже всем телом, почти упасть на него. Тяжело дыша, он вздрагивал, как слышал что, недоступное слуху остальных. Хана, забытая на время, двинулась было к нему, но потом остановилась, обняла себя руками и ждала. Ее спокойствию Теуш уже начал завидовать.

Дотронулся до напряженной спины Крайтона, по которой пробежала волна мышечных сокращений.

– Он умер.

Низкий голос, который был заброшен на долгие месяцы, прозвучал в ночи и сообщил о судьбе, принятой одним из людей внутри дома. Теуш в безмерном изумлении нагнул голову, поскольку не ожидал его услышать.

– Крайтон? Да неужели… Твой язык остался при тебе?

– Он? – переспросила Хана и в следующее мгновение Теуш похолодел. Быстрый взгляд на нее – следом рывком открыл дверь постройки, шагнул внутрь… И остановился, шокированный открывшейся картиной.

Момент пялился на двух мужчин, один из которых раскладывал девушку, покрытую бурыми пятнами, на расстеленной на полу клеенке, в то время как второй ходил вокруг с телефоном, подробно запечатлевая это действо для истории. Облегчение затопило Теуша при виде вполне живых своих подельников, выдохнул, а потом с трудом открыл рот и гаркнул:

– Вы чем заняты, мать вашу?? – краем глаза заметил накрытую покрывалом кучу рядом с упавшим у стены стулом, сглотнул, перевел взгляд на перчатки Даичи, влажно блестевшие на свету. Интересоваться дальше не стал: – Помочь чем?

Шейд как намеренно указал на тело.

– Запихай его в пакет. Осторожнее только, сильно не брызгай. Мы там затычку поставили, чтоб не лилось…

Господи… Теуш жестко протянул руками по лицу, подхватил с пола черную пластиковую упаковку.

– Девчонка…

– Она жива, – коротко ответил Даичи. – В каматозе, правда, но, думаю, вытащим.