Лед в твоем сердце

Неужели Тимур, правда, готов отказаться от всех, ради меня?! Он, действительно, серьезен или это очередная шутка?

– Ты просто не знаешь, о чем говоришь, милая, – на лице Алисы отразилась улыбка, полная боли и яда. Яда для меня. Будто бы я заняла ее место.

– Этот бред я слушать, не намерен. В общем, Колян, от моей девушки, – снова подчеркнул Авдеева, – держись подальше. Усек?

– Усек, – кивнул Коля. Хотя в глазах читалось другое: ты реально с ней встречаешься. Да все они, кажется, думали об одном и том же.

– Пошли, – сказал Тим.

Я не стала сопротивляться. Находится среди этих людей, радости не доставляло.

Мы пошли в сторону озера, держась за руки, как самая настоящая парочка. Однако я не чувствовала себя девушкой Тимура. Не знаю почему. Может, не верила до конца. Но и отталкивать его мне больше не хотелось.

В душе творилась какая-то эмоциональная радуга: тут тебе и красный, и зеленей, и желтый… может даже черный. Столько всего, что я терялась. Не могла определить, счастлива или… нет. Лишь одно понимала: рука у Тима была горячей. Мороз пробегал по спине, а сердце изливалось теплотой.

Он рядом. Рядом со мной. И это сводило с ума. Аргумент без возможности дать по тормозам.

– Почему ты молчишь? – спросил неожиданно Авдеев. Я и не заметила, как он разглядывает мой профиль. Смотрела себе под ноги, и искала там ответы.

– А ты?

– Я вообще не особо говорливый.

– Поэтому решил не спрашивать у меня, хочу ли я быть с тобой? – с губ слетел тяжелый вздох. Мне все еще сложно было осознать и поверить в реальность происходящего.

– Конечно, хочешь, – ответил он. Да с такой уверенностью, что любой бы позавидовал. Но Тим прав, я ведь этого хочу. Хочу быть его на сто процентов.

– Нет, – соврала.

– Тебе же хуже, – Тимур вдруг остановился и наклонился ко мне. В бирюзовых глазах сверкали черти, словно Дьявол спустился на землю. Словно Дьявол и был человеком, от которого у меня подкашивались ноги, и учащался пульс.

– Что? – тихо произнесла, хлопая ресницами. Смутилась от столь неожиданной близости. Щеки вовсю полыхали, а губы… губы жаждали поцелуя.

– Если ты еще раз сбежишь утром от меня, – с одной стороны игриво, а с другой строго заявил Тимур. – Получишь ремнем по заднице. Поняла?

– Что? – вспыхнула я. В ушках барабанил пульс, а скулы горели так, будто на улице все двести градусов. – Кто тебе сказал, что я… такого вообще больше никогда не повторится.

– Да что ты говоришь?! – усмехнулся Авдеев. Наконец, отодвинулся от меня и вновь потянул за собой вдоль дорожки. – И вообще, ты что думаешь, я святоша, который держит свечку и молится на женскую фотку?

– Иди с другими… проводи время, – вырвалось. По горлу прошелся холодок, а тело сделалось тяжелым. Наверняка, он развлекался с девушками и на этой неделе, и на предыдущих.

Мы разные. Это я страдала, ложилась спать с мыслями о Тиме. А он… Глупо полагать, что он вспоминал обо мне.

– Не хочу, – серьезно ответил Авдеев.

– Почему? – глухо спросила, продолжая мусолить в голове моменты, где Тимур мог целовать какую-нибудь девушку. Она бы стонала, а он шептал ей разные глупости. И вдруг стало обидно, горестно. В груди все сжалось, словно кожу стянуло до костей.

– Банально у меня на них не встает. Эта фигня длится… – Тим призадумался, но уже через секунду другую ответил. – Точно, с того момента, как я тебя первый раз поцеловал. У меня ни с кем ничего не было.

– Что? – сорвалось с моих губ. Авдеев снова остановился. Повернулся и свободной рукой потянулся ко мне, к моей талии. Я смотрела на него из-под опущенных ресниц и ждала… ждала этих, черт возьми, прикосновений.

Не дышала.

Все сто семьдесят ударов в секунду.

И тысяча противоречий, от которых подкашивали ноги.

Однако у меня в кармане раздался звонок на телефоне. Будто звонок из реальности, куда пора бы возвращаться. Я сделала шаг назад, и потянулся к трубке.

Тимур отпустил мою руку. Ладонь горела, коже горела, словно побывала в кипятке. И на меня почему-то накатила волна разочарования.

– Папа, – произнесла я, всматриваясь в экран.

– Чует, – усмехнулся Авдеев, подкатив глаза к небу.

– Алле. Да, пап. Нет, я… я с Лелей. Угу, скоро буду. Ужинайте без меня, ничего страшного. Конечно, позвоню маме. Давай, пока.

Я скинула вызов, осознав, что скулы покрыл румянец. Просто Тим нагло скользил по мне взглядом: игривым, но таким манящим. Его пухлые губы растянулись в полуулыбке. Ну точно Чеширский кот, только с хвостиком чертенка.

– Что? – глухо произнесла, опустив голову. Вытаскивала и засовывала телефон из чехла и обратно. Нервы сдают.

– Да так, – как-то неоднозначно ответил Авдеев. – Поехали, отвезу тебя.

Сперва я отнекивалась. Но Тим не слушал. Он вообще вел себя так, словно я его собственность. В машину усадил, ремень пристегнул – сам на минуточку. А когда пристегивал, казалось, засмотрелся на мои губы. Потом усмехнулся чему-то, и мы поехали.

Я нервничала. Вертела головой по сторонам, прикусывала нижнюю губу. Тимур же просто крутил руль, иногда поглядывая на меня. В салоне играл трек Zivert, и я подумала, что в словах песни слишком много смысла. Будто она была про нас с Тимом, про то безумие, которым мы были охвачены. А может им была охвачена только я.

И не суть, что потом Даже если вам не суждено вдвоем Наша жизнь – это миг, И пусть этот миг горит!

Возле въезда во двор машина остановилась. Тимур не стал подъезжать к подъезду, чему я, собственно, была рада. Не хотелось попасть папе или Аллочке на глаз.

– Приехали, – заглушив мотор, сообщил Авдеев. Отстегнулся и повернулся ко мне. Омут его глубоких глаз затягивал и смущал одновременно.

– Спасибо, что подвез, – кое-как выдала я, пытаясь отстегнуть ремень. Тот, как назло, не поддавался на угрозы и провокации. А может это были просто нервы. Точно, нервничала я знатно.

– Стой. Нажимаешь, а потом тянешь. Или ты специально? Понравились мои зачатки джентльмена? – откровенно флиртовал Тимур.

– Я просто задумалась, – ремень, наконец, поддался. Но и в то же время дал понять, что сидеть в машине больше нет смысла. Надо открывать дверь и уходить. Хотя мне не хотелось. Вообще не хотелось.

– Обо мне? – очередной вопрос, от которого скулы покрыл румянец. Он и сойти не успевал, как я начинала смущаться по новой.

– О том, что домашку делать надо. Ладно, я пошла. – Бросила последнюю фразу, и потянулась к ручке. Почти открыла, но Тимур тут же схватил меня за локоть и резко дернул на себя.

Секунда превратилась в вечность. Мир остановился. Его дыхание обжигало кожу, а глубокий океан, который таился в глазах, затягивал в свою бездну. Казалось, я потеряла спасательный жилет, и последний глоток воздуха.

– А я? – прошептал Авдеев. У меня внутри искрило, разрывало и согревало. Будто яркая вспышка ослепила. Он был слишком. Просто слишком и все. Без логики. Без тысячи слов.

– Ч-что ты?