Лед в твоем сердце

– НИКОМУ И НИЧЕГО Я НЕ ДОЛЖНА! – подскакиваю с качелей, едва не теряя равновесие. Ноги не держат, голова кружится, во рту горечь. Мой голос звучал так фальшиво, совсем не походил на привычный. Я моргала, пыталась дышать, но ничего не помогало.

Почему, черт возьми, так больно? Почему так режет? Почему ломает каждую клеточку тела?

– Прости нас. Я… что мне сделать, чтобы ты нас простила? – обрушил Арс вопрос, на который у меня не нашлось ответа. Он продолжал сидеть на корточках передо мной и смотреть.

Мы не были друзьями. Мы даже не были хорошими знакомыми. Но его взгляд напоминал Тимура. Напоминал, как хорошо нам было с Авдеевым, и как страшно было в ту ночь в сарае.

– Ответь! – прошипела. – Ответь мне! Почему? Почему я? За что он так со мной?

Арс не отвечал. Минут пять, а то и целую вечность, мы провели в безмолвии. Каждый боролся с чем-то своим. А потом внезапно выражение лица Арсения изменилось: веки опустились, уголки губ тоже. Он устало выдохнул, поднимаясь.

– Месть твоему отцу.

– Что? – не поняла.

– Ты – способ мести. Напакостить твоему отцу. Но, послушай, так было до…

– ЧТО? – прикрикнула, перебивая Арса.

– Маша, я понимаю, сейчас, кажется…

– Значит, даже его приезд к моему дому был… все было… – я осеклась. Земля ушла из-под ног и равновесие пошатнулось. Арсений вовремя меня поймал, но я тут же оттолкнула его. Он говорил что-то, только я не слушала его.

Пазл собрался окончательно.

Каждый раз, когда мне было плохо, появлялся Тим. Он протягивал руку, спасал, играл роль моего супер героя. Эдакий спасатель потерянной Маши. И в ту ночь, когда отец его увидел…

Я зажала ладошкой рот. Слезы больше не обжигали щеки, они лишь скатывались по скулам. Я давилась ими, молча. Будто если издам хоть малейший звук, разобьюсь.

Отвратное ощущение. Словно из грудной клетки вырвали кусок. Разбили вдребезги и потоптались. А потом начался ад. Мой личный ад.

Арс посадил меня на качели. Извинялся. Я же хваталась за волосы, тянула их, заламывала руки, шкрябла ногтями по коже кистей. Не могла себя контролировать.

Как он мог?

Как мог так поступить со мной?

Я – всего лишь месть.

Я – орудие для достижения цели.

Никакой любви нет. Никаких симпатий нет. Один сплошной план, чтобы досадить моему отцу. Ненормальный! Больной на голову!

А ведь папа говорил, что Тим без тормозов.

– Маша, послушай, – Арс снова сидел на корточках передо мной.

– Ты ведь его лучший друг? – произнесла ледяным тоном я. Эмоции переплелись. Обида сменилась отчаянием. И на его место медленно подступала злость. Ненависть. Презрение.

– Да, мы давно дружим. Но что ты…

– Тебе жаль? Хочешь прощения? – я усмехнулась. Видимо это истерия. Мне почему-то стало очень смешно. Однако слезы градинами катились одна за другой. Губы расплывались в улыбке, а на руках появились царапины от ногтей.

– Что ты… – Арс хлопал ресницами, не сводя с меня глаз.

Я наклонилась. Наши лица были всего лишь в сантиметре друг от друга. В кармане настойчиво вибрировал телефон. Мир остановился. Разделился на «до» и «после».

– Ну, так что? Да или нет?

– Маша…

– Да или нет? – засмеялась я. Грудь разрывалась от сотни игл, которые умело, протыкали каждую клетку. Тим сломал меня. Отомстил своему врагу. Добился желаемого. Забрал все. Забрал меня. И ничего его не остановило. Даже моя искренняя любовь, наивная, девичья любовь.

– Что ты хочешь, Маша? Что я должен сделать, чтобы облегчить правду?..

Глава 46 – Тимур

Все утро отец с матерью ругались. Хотя до этого предпочитали молча проходить мимо, старательно не замечая друг друга. А сегодня накрыло обоих. Начали высказывать старые обиды. Мать сетовала на измены отца, а на что отец сетовал, я так и не понял. Он вечно чем-то недоволен. Меня тоже умудрились вплести.

– Во что превратился твой сын? – орал папа, качая головой.

– А во что превратился ты? – не унималась мама. Я стоял между ними и не понимал, кого и в какой угол оттащить.

– Это просто невыносимо! Вы оба просто невыносимы, – бурчал отец, расхаживая по кухне. Знать бы какая собаки его укусила. С другой стороны, я искренне не понимал, почему мать не подаст на развод. Никакой любви там нет, и не осталось.

На прошлой неделе я лично слышал, как старик назначал свиданку какой-то девке. Собирался поехать с ночёвкой типа на рыбалку. Удочку только не в речку закидывать. Фу. Мерзость.

Истерия закончилась тем, что мать хлопнула дверью и ушла из дома. Вот это для меня было вообще в новинку. Она обычно уходит в комнату, чаще стены покидает отец. Он у нас более эмоциональный. Мама говорит, у меня хлыщет через край от него.

Я даже как-то выдохнул. Тишина, наконец.

Планировал сходить в качалку, но Арс сослался на какие-то важные дела. На вопрос, до какого времени, не ответил однозначно. Мол, не знаю, как пойдет. Необычно, конечно. Мы с ним после той ссоры на даче хоть и помирились, но осадочек остался.

Правда, Богданов больше не заикался за Машу. Да и в целом мы старались не заводить эту тему. Потому что я тут же взрывался, иногда и ревновал. Все казалось, Арсу нравится Уварова. Ну а чего он яро защищает ее? С другой стороны, понимал: дело не в Маше, а в правильности Арсения.

Я не говорил ему, но переживания и меня терзали. Только с каждым днем мы становились ближе с Уваровой. И в какой-то момент я осознал, симпатия переросла в нечто большее. У меня крышу на ней срывало. Скучал безумно. Хотел до одури. Вроде и время шло, а мои хотелки не уменьшались. Росли с каждым днем.

Однако продолжать погружаться в ложь – не выход. Но то случая подходящего не было, но тупо трусил. Знал, однажды придется признаться. Если не ради нее, то ради нас.

Сколько себя помню, никогда и ничего не боялся. В драку лез, за словами не следил. Многие говорили, чувство страха у меня отсутствует с рождения. Я и сам так думал. А теперь вот Маша. Она стала моей Ахиллесовой пятой.

Не вижу себя без нее. Без ее улыбки, голоса, шуток. Она мое море, небо, земля и кислород. Бред, конечно. Или не бред?..

Я все чаще задумывался о том, что люблю Машу. Впервые кого-то люблю. И это невероятно. Оказывается, я умею любить. В этом однозначно что-то есть.

После обеда позвонил Ваня. Сходняк у них там намечался. Хотя в последнее время я не посещал совместные посиделки. То экзамены, то репетиторы, от которых воротило, то качалка. Иногда мы с парнями зависали в вирт-клубе, играли на плойке. Ну и Маша. На этом скромный список дел заканчивался.

Сегодня и она меня, между прочим, продинамила. Сказала, мол, иду гулять с Лелей. Когда освободится, не пояснила. Я не стал возмущаться, не на мне ж одном общение должно сомкнуться. Решил, раз такое дело, заняться нечем, то схожу к Ивану, на пару часиков.