Выжить любой ценой. Часть вторая

Дождавшись, когда он закончит делать зарядку, я заговорил:

– Михаил Филиппович, спасибо, что доверились мне, а не пристрелили как бродячего мертвеца. Без вашей помощи нам пришлось бы туго.

– Игнат, ты думаешь отделаться от меня обычным спасибо? – спросил он совершенно спокойно. – Не выйдет! Вот выполните пару моих заданий, тогда и в расчете, – увидев мое удивленное лицо, Филиппыч засмеялся. – Видел бы ты свою рожу! Расслабься. Ничего не надо. Пойдем, я тебе бритву дам, а то оброс весь.

Когда я закончил бриться и умылся, мы с хозяином избы сели за стол и принялись завтракать. Удивительно смотреть как Филиппыч поглощает еду. Вдвоем с Матвеем мы за раз съели примерно такое же количество. «Походу Савельев неправильно оценил количество запасов еды этого человека», – с улыбкой подумал я.

Матвей проснулся спустя пару минут. Разбудив Чарли Тейлора, взял его на руки и, скривившись от боли в ноге, понес на улицу. Когда они вышли, Михаил спросил:

– Игнат, Матвей сказал, что ты служил в той самой «Альфе», как и двое погибших товарищей, а сам он в охране президента, так?

– Да, – прожевавшись, ответил я. – Я, Марченко и Урвачев в ФСБ, а Савельев в ФСО.

– Ты свои аббревиатуры можешь не называть. Я в курсе, что к чему относиться, – грубо сказал Филиппыч. – Еще вопрос – этот инвалид, Чаппи, он, получается бывший шпион, так?

– Чарли его зовут, – огрызнулся я. – Все верно. Завербованный агент внешней разведки.

– Да мне неважно как его зовут, – отрезал Филиппыч. – И вы летели на вертолете от министра обороны, чтобы спасти крейсер Адмирал Колчак, но вас подорвали в воздухе и вертолет упал на землю. Я все верно запомнил?

– Верно. Помнится, я вам уже рассказывал это. В нашу первую встречу.

– Тогда ты не мог нормально сказать как тебя зовут. Что-то мычал всю дорогу. Но сейчас, – Михаил Филиппыч расхохотался так, что чай из кружки, которую он держит в руке, начал проливаться на стол. Когда удалось успокоиться, он продолжил: – Я не могу с вас ребята! Вы не могли что-нибудь попроще придумать?! Ну насмешили! – Филиппыч прекратил хохотать и стал серьезным в лице. – Так, Игнат, вроде бы все верно, но есть одна нестыковка, почему пиндос болтает на русском похлеще нашего?

– Чарли Тейлор – агент внешней разведки Российской Федерации, – повторил я. – Он долгое время находился в нашей стране, будучи еще студентом. Остальное неизвестно. Михаил Филиппович, если хотите узнать о Тейлоре, спросите его самого. Ко мне еще вопросы будут? – спросил я. Начало складываться впечатление, что нахожусь на допросе.

– Игнат, скажу кратко: вы не выглядите как бойцы спецподразделения. Я тоже служил в армии… в десантно-штурмовой бригаде… прошел войну в Афганистане. Знаю все об операции «Шторм-333». Захват дворца Амина. Видел ребят из подразделения «Альфа», которые проводили штурм. И скажу прямо: какие-то вы хиленькие для спецназа, не бойцы, а салаги, раз вас так легко отделали.

Встав на ноги, я наклонился к собеседнику, который крутит охотничий нож в руках, и произнес:

– Михаил Филиппович, мой отец учил уважать старших, но когда дело касается товарищей… Оскорблять их не позволю никому, и могу с легкостью заехать по лицу! – говоря это, я смотрел леснику прямо в глаза.

Филиппыч перестал крутить нож в руках, и резким движением вогнал его в стол, в аккурат прямо между моим средним и указательным пальцем левой руки. Я среагировал как надо. Напугать таким дешевым фокусом меня невозможно. Филиппыч медленно поднялся из-за стола, и сказал:

– Слышь, щенок, с ветераном войны разговариваешь. Я тебя в порошок сотру!

– Руки короткие, тереть устанешь! – прорычал я в ответ. Нервы на пределе, и я вижу, что лесник тоже с трудом себя контролирует.

– Ну все щенок, напросился… Пошли на улицу. Сейчас я тебя в узел завяжу!

Мы встали из-за стола и направились к выходу. Оказавшись на улице, я увидел сидящего на скамье Чарли Тейлора, и поливающего его из ведра водой Савельева. Заметив наши враждебно настроенные лица, они прекратили мыться, и вопросительно уставились на нас. Лесник встал спиной к ним, а я, стоя напротив него, небрежно бросил товарищам:

– Не люблю, когда меня щенком называют…

Лесник ринулся в мою сторону как разорённый зверь. Между нами примерно три метра расстояния. Пока он бежал, я успел подумать, что в ярости сходство этого человека с медведем выражено еще больше.

Впервые в жизни я попробовал остановить медведя. Медведя, который служил в ДШБ. Попробовал, и сразу же пожалел об этом.

Дождавшись пока между нами останется метр, рванул на встречу, нанося единственно верный, как мне казалось в тот момент, удар коленом в солнечное сплетение. Уверенность в победе взяла верх. Не стоило сталкиваться лбами. «Все-таки масса решает многое…» – пришла мысль, пока я летел спиною на землю, зажатый как в тиски медвежьими руками…

Удар коленом попал куда нужно. Прямо в грудную клетку, но пробить мышечный каркас противника не смог. Мы упали на землю. От удара и придавленная массой лесника моя грудная клетка лишилась воздуха. Пытаясь вдохнуть, я бессмысленно открывал рот, словно выброшенная на берег рыба.

Биться лежа в «партере» никогда не нравилось. Я больше предпочитал бой стоя на ногах. Но все-же умел и умею драться практически в любом положении. Лесник расцепил руки, и приподнявшись, попытался ударить кулаком в голову. В этом была его ошибка, поставив блок двумя руками, я подтянул ноги к себе, и с силой вытолкнул его. Мощный кулак все-же нашел цель, и предплечья обожгло, но я оказался свободен, и извернувшись вскочил на ноги.

Не используя красивых приемов, как в дешевых боевиках, я наносил удары ногами и руками по корпусу и голове противника, танцуя вокруг него.

Три раза вновь оказывался на земле, зажатый в тиски, но чудом умудрялся выкрутиться, и встать на ноги. Силы покидали меня слишком стремительно, как и противника.

Спустя пять минут после начала боя мы стояли в трех метрах друг от друга и тяжело дышали. Первым заговорил лесник:

– Тебе повезло… Игнат… было бы мне тридцать лет… я бы тебя уложил…

– Бы мешает… – огрызнулся я. – Тоже не бодр и свеж после всего пережитого…

Матвей Савельев, хлопая в ладоши, подошел и встал между нами.

– Ну что, Михаил Филиппович, проспорил ты мне. Говорил тебе, что Шухов неплохой боец. Вышел бы с тобой я – уложил бы за двадцать секунд!

– Да ну вас, – Филиппыч сплюнул кровь, и направился в избу. Открыв дверь, он остановился и произнес. – Игнат, готовься, сейчас шить будем. У тебя вся башка разошлась…

Дотронувшись рукой до щеки, я обнаружил, что она в крови. Савельев подошел вплотную, и посмотрев, сказал:

– Да, походу будет больно… – и развернувшись, направился к Чарли Тейлору.

– Матвей, это что было? Какой спор? – спросил я.

Матвей не ответил. Подхватив Чарли на руки, молча понес его в избу.

– Они с лесником поспорили кто кого уложит, – сказал Чарли Тейлор, явно впечатленный недавним зрелищем. – Матвей сказал, что ты выиграешь, а лесник сказал, что тебя одним ударом свалит.

– Ты за кого был? – спросил я.

– Я сказал, что лесник победит. А ты дурак не мог даже проиграть нормально.

– Давай шагай отсюда, – улыбнувшись сказал я.

– Пошел ты Шухов! – ответил Чарли, показав средний палец, и Матвей занес его внутрь.

Я смыл кровь с лица водой и присев на лавку, стал ждать Михаила Филипповича. Он пришел через пару минут, прихватив с собой небольшой чемоданчик из нержавейки и бутылку травяного чая.

– На выпей, пока я все приготовлю, – сказал он, протянув напиток.

Я сделал несколько больших глотков, не чувствуя вкуса из-за жажды, и поставил бутылку на лавку. Мы приступили к делу: сперва он срезал при помощи лезвия старые нитки, а затем принялся обрабатывать рану перекисью водорода. После обработки стал шить. Было больно, но Филиппыч справился за пару минут.

– Ну вот, все сделал, – сказал он, складывая принадлежности в ящичек. – Я конечно не хирург. Пальцы слишком толстые, поэтому шрам большой останется. И не очень красивый. Но за пару недель заживет. Игнат, ты уж на меня не сердись, натура у меня такая, люблю подраться с хорошим противником!

– Все нормально, – спокойно сказал я. – Бой и вправду был хороший. Честно, если бы вы не разжали хватку в первый раз, я бы проиграл.

– Ну значит не судьба мне выиграть. В другой раз нормальный спарринг проведем, – Михаил Филиппович замялся. – Игнат, тут такое дело. Спросить хочу. Скорей всего, это просто совпадение, но вдруг. Матвей назвал тебя по фамилии Шухов. Имя Алексей Шухов, что-нибудь говорит?