Бумажник

Но он как будто бы не услышал её и продолжил перемешивать карты. Потом разложил их кривым и косым веером в левой руке и сказал:

– Тяни любую карту.

Юля тянуть не стала. Наклонив голову чуть набок, она бурила брата отчитывающим взглядом.

– Да ладно тебе, это просто фокус, – напомнил он. – Давай, тяни уже.

Юля осмотрела веер сине-рубашечных карт, кинула взгляд на Егора и снова уставилась на карты. Цокнув языком и глубоко вздохнув, она взялась за карту из самого центра, подтянула её, но передумала и задвинула обратно. Поводила пальцем над веером, как металлоискателем, и опустила его на карту из правой части, потом резко передвинула руку влево и вытащила карту оттуда. Прикрывая кистью от брата, поглядела – пиковый туз.

– Так, запомни её, – сказал Егор и, собрав карты, разделил их на две равные части. – Запомнила? Теперь клади сюда.

Он преподнёс ей часть колоды из левой руки. Юля положила на неё свою карту, и Егор накрыл её частью из правой руки. Подравнял края.

– Теперь назови любое число от одного до десяти.

– Ну, пусть будет три. Нет, давай, семь.

– Хорошо, держи, – сказал Егор и отдал карты сестре. – Перетасуй семь раз.

Она перетасовала карты семь раз и вернула их брату.

– Ну что ж, – сказал он, постучав ногтями по краям колоды и посмотрев на сестру с уверенной ухмылкой, – твоя карта где-то здесь, верно? Она ведь не могла испариться, так?

Юля кивнула.

– Спорим на сто рублей, что я её найду? У тебя есть сто рублей?

– Нет, – засмеялась она, – не буду я с тобой спорить. Тем более на сто рублей. Ты этим фокусом вон уже сколько выиграл. Конечно, ты найдёшь мою карту.

– Ну, Юль, давай, поспорим? Тут весь смысл фокуса в споре. Давай, хотя бы на рубль? Рубль-то не жалко.

– Ладно, рубль не жалко.

– Всё, поспорили?

– Да, поспорили, – ответила Юля и снисходительно улыбнулась.

– Отлично. Я буду переворачивать по одной карте и перед тем, как перевернуть твою, я скажу, договорились?

– Договорились.

Егор начал обличать одну карту за другой, выкладывая их змейкой. Дойдя до края кровати, он пустил новую змейку ниже. Без намёка на сомнения, без промедлений и остановок, как человек, который точно знает, что делает, он разложил перед собой почти половину колоды. Наконец вышел пиковый туз. Глаза у Юли тут же подскочили и поглядели на брата. Тот даже не шелохнулся и, как ни в чём не бывало, продолжил устилать картами кровать. «Вот дурень», – подумала она, и уголок её губ чуть натянулся. Выложив ещё с пяток карт, Егор на секунду остановился, поколебался и как бы распираемый сомнениями выложил ещё одну. Потом нахмурился и придал своему лицу некоторой задумчивости.

– Ну что ж, – сказал он наконец, – если я всё сделал правильно, то следующая карта, которую я переверну, будет именно твоей картой. Не хочешь увеличить ставку?

– Увеличить ставку?

– Угу.

– Ты серьёзно?

– Абсолютно.

Юля была уверена в своей победе, но она не собиралась забирать деньги у брата. Она разглядела в сложившейся ситуации отличную возможность преподать урок и решила не упускать её:

– Ну, хорошо, – засмеялась она. – Сколько там у тебя, говоришь? Пятьсот? Давай, тогда поднимем до пятисот, согласен? Пятьсот рублей, что ты ошибёшься.

– Не, я не могу ставить всё. Дело в том, что у этого фокуса есть небольшой шанс, что он не получится. Он, правда, супер-маленький, но он всё же есть, и я не могу рисковать. Так что давай, не пятьсот? Давай, триста хотя бы?

– Ладно, давай триста.

– А у тебя есть столько?

– Главное, что у тебя есть столько.

– Не, так не пойдёт, ты сначала покажи, что у тебя есть триста рублей.

– Обещаю, если ты вдруг выиграешь, то я сразу же отдам тебе твои триста рублей.

– Поклянись, что отдашь.

Юля цокнула языком, оглядела собственный лоб и начала:

– Клянусь, что…

– Не-не-не, надо ещё правую руку поднять.

– Зачем? Это ничего не изменит.

– Так надо. Это закрепит клятву.

Юля подняла правую руку и произнесла:

– Клянусь, что в случае, если я вдруг проиграю, то незамедлительно отдам тебе триста рублей и не рублём меньше. Доволен?

Егор злорадно хихикнул. Потом демонстративно положил палец на остаток колоды в руке и начал уже было вытягивать карту, как вдруг оставил её и схватил пикового туза с кровати, и перевернул его рубашкой вверх.

Юля опешила, развела руками, заэкала и закрякала.

– Гони бабки, дорогуша, – произнёс Егор.

– Это не честно!

– Как нечестно? Всё честно. Я сказал: следующая карта, которую я переверну, будет твоей. Так? Так. Я перевернул? Перевернул. Карта твоя? Твоя. Когда деньги отдашь?

– Ты должен был карту из колоды достать.

– С чего это я должен был её из колоды доставать? Я про колоду ничего не говорил. Я просто сказал, что переверну, и перевернул. Всё абсолютно честно, и теперь с тебя триста рублей.