Мы лучше

– Хорошо. Я могу с ней увидеться сейчас?

– Я бы отвела вас и познакомила, но, кажется, ваши планы в данный момент меняются, – она указала на приближающегося охранного робота. Итан удивился, развернувшись к нему, спросил, не дожидаясь того, как он подойдет ближе:

– Чего ты хочешь?

– Вы отключили способ коммуникации, Итан. Миронова Майя вызывает вас уже семнадцать минут, вопрос срочный, – робот остановился в метре от Итана, – здравствуйте, Елизавета, как вы поживаете?

– Надо же, какой приветливый, – удивилась Елизавета, и ответила, – все отлично, спасибо, а как вы?

– Благодарю вас, все отлично, – ответил сразу робот.

– Вы закончили? – Спросил Итан, переводя взгляд с робота на Елизавету.

Включив гарнитуру сразу спросил:

– Прости, я выключил связь. Что случилось?

– Ты должен немедленно вернутся в ЦРТ, робот отвезет тебя, и никаких вопросов, – Майя говорила быстро, по окончании сразу закончила вызов.

– Что?то случилось? – спросила Елизавета.

– Пока не знаю. Но мне надо возвращаться. Видимо, познакомлюсь с нашей Кассандрой позже, а сейчас мне пора. Спасибо вам, я был рад увидеться, – предвкушая некие проблемы, Итан попрощался с Елизаветой.

7

Система безопасности ЦРТ существовала как отдельное предприятие, исполняя множество функций не только по защите сотрудников, как внутри, так и вне стен компании. Но, куда важнее, и это редко скрывалось, первоочередная задача состояла в сохранности имущества и интеллектуальной собственности. При каких?либо чрезвычайных ситуациях, с учетом специфики работы того или иного отдела, существовала своего рода изоляция, как целого этажа, так и отдельных помещений.

Ситуация, произошедшая сразу по окончанию рабочего дня, вызвала мгновенное изолирование отдела Бенджамина Хилла, включая полную запись видео и звука с помещений и строжайший контроля персонала. Не прошло и пары часов, как Бенджамин уже сидел в камере допроса, глубоко погруженный в мысли, отсчитывающий время до прихода вышестоящего руководства в лице Артура Конлона. Человек этот был близок к преклонному возрасту, высокий, под два метра ростом, крепкого телосложения, но с заметным брюшком, с короткой стрижкой, полностью покрытой сединой. Его редко звали по имени, и довольно часто просто – мистер Конлон. Во время происшествия он общался с сыном Дмитрием и дочерью Ксенией, чье обучение в университетах отнимало много времени, отчего они устраивали общую связь раз в две недели, по пятницам, откладывая все дела – они по?семейному общались и делились новостями до самого утра. За последние пять лет они не пропустили ни одной виртуальной встречи, до этого дня.

Через час после оповещения службы безопасности, Конлон отбыл в ЦРТ на служебном вертолете, который всегда пилотировал человек – Артур никогда бы не согласился доверить свою жизнь роботу. Кристофер встретил его весь на взводе, без промедления и даже приветствия, стал с ходу вводить в курс дела, рассказывая о событиях, которые привели их сюда в такое время. Тот, в свою очередь, молча слушал каждое слово, складывая в уме картинку, которая, на удивление, вызвала в нем странное предчувствие, такое редкое, и из?за того узнаваемое еще на подходе, – заключалось оно в наличии проблем, по причине которых он предпочитал роботам людей. Кристофер поведал о выбросе энергии в его небольшом отделе экспериментальной технологии. Пострадавших нет, оборудование обесточено, но не повреждено основательно, инженеры с легкостью все починят. Спустившись на лифте в офис службы безопасности, Кристофер показал мистеру Конлону видеозапись, которая обрывалась в тот самый момент, когда Бенджамин Хилл решился использовать технологию. В эту работу совет директоров верил с трудом, а поэтому с каждым годом выделял бюджет все с большим сомнением.

– Что произошло дальше с мистером Хиллом? – Спросил задумчиво Артур, привычно обращаясь к людям по фамилии.

– Сейчас находится в камере допроса номер два.

Кристофер промедлил и задумался, Конлон это заметил.

– Кто находиться в первой?

Кристофер мотнул головой – идти за ним – и Конлон с любопытством последовал. Через минуту они стояли у первой допросной, что была полностью прозрачна для них, но являлась отражающим зеркалом для находящегося внутри.

– Когда пришла охрана, то увидели Бенджамина без сознания. А рядом с ним сидел этот человек, заботливо придерживая его голову, словно ожидая помощи. Он не принимал никаких мер, был спокоен, молчалив, выполнял все команды, а когда они не нашли никаких идентификаторов, то сразу же поместили его сюда.

– Ясно. Врачи осмотрели вашего сотрудника?

– Да, конечно. Бенджамин пришел в себя через пару минут, и с того времени не проронил и слова. Я не уверен, но возможно у него шок, медслужба не отрицает подобного.

– Вы же хорошо его знаете, он ваш человек? – Продолжил Конлон, соблюдая идеальную монументальную неподвижность.

– Да, так и есть, – уверенно произнес Кристофер, стараясь быть услышанным и привлечь внимание к защите своего персонала, но так и не увидел какой?либо реакции в ответ, – мы хорошо общаемся, в каком?то смысле он мой протеже, так что я бы хотел лично с ним пообщаться – мистер Конлон одобрительно кивнул.

Кристофер зашел в комнату допроса, закрыв за собой дверь, и молча сел напротив Бенджамина. В это время мистер Конлон стоял по другую сторону стекла, заложив руки за спину, неподвижно наблюдая.

– Как ты, Бенджи? – По?дружески спросил Кристофер, но ответа не последовало. Как и какой? либо реакции, – несколько часов назад мы спокойно общались, и я просил закрыть за собой дверь, когда будешь уходить… Но, видимо, ты решил делать все по?своему, и вот он результат, – он разочарованно покачал головой. – Я привык к твоему характеру, вы, творцы – фанатики своего дела, – люди своеобразные, я это понимаю. Но ты перешел черту, и если на вопрос: «Что произошло?» – ты отвечать не хочешь, то я задам следующий по списку. Кто тот человек, с которым тебя нашли? – Он стал заметно строже, сдерживая свое разочарование в Бенджамине как в человеке, так и сотруднике, – это не суд, у нас нет желания устраивать охоту на ведьм. Его нет в базе данных: ни по отпечаткам пальцев, которых у него, кстати, вообще нет, ни по сетчатке глаза его не идентифицировать. Знаешь, я думаю, ты, ведомый своей зацикленностью на проекте, нашел где?то человека не менее фанатичного, возможно, даже куда?более, и решил работать с ним вместе, по ночам, в тайне ото всех, думая, что получится проводить его мимо охраны. Но ничего не вышло, и вы больше поломали, чем создали. Первое предположение, когда происходит нечто подобное, где неожиданно присутствуют неидентифицируемые глаза и уши – это корпоративный шпионаж. Ты прекрасно знаешь, как ЦРТ относится к конфиденциальности и сохранению своих активов и интеллектуальной собственности, и знаешь, какой статус сейчас на том человеке, и какой, практически автоматически получаешь ты.

– Кто сейчас нас слушает? – С трудом произнес Бенджамин, слегка прокашлявшись, глядя прямо в глаза собеседника.

– Артур Конлон.

– Приветствую вас, сэр, – оживленнее произнес он, обратившись в сторону зеркала, и продолжил, – я никого не приводил сюда извне, – начал он медленно и размеренно – и также отсеку лишнее, сказав, что тот человек здесь не работает. Когда ты ушел, я ещё несколько часов оставался один, спокойно проверял техническое состояние, пока не понял, что весь функционал работоспособен. Не в полную меру, но уже можно провести первый тест. – Бенджамин перевел взгляд с Кристофера на предполагаемое место Артура и обратно, произнеся без капли вины или сожаления, – я не сдержал своего любопытства. К сожалению, стоило мне включить его, как все вышло из?под контроля. Обороты были бешеные, сеть перегрузилась, провода стали плавиться. Выплеск энергии откинул меня в сторону. Я не просчитал такой результат и получил полное обесточивание, сожженные платы, но кое?что все же сработало и, – он промедлил, – оттуда вышел человек, тот самый, с которым вы меня нашли. Я честно думал, до такого результата ещё работать и работать, но каким?то образом, это – случилось.

– «Это»?

– К нам пришел человек из другого времени.

Кристофер посмотрел в сторону двухстороннего зеркала, пытаясь определиться насчет своего отношения к словам Бенджамина. Артур Конлон сделал глубокий вдох и выдох, окончательно доведя свое предчувствие до апогея, где обратного пути он уже не видел, и списать все на непонимание или неурядицу не получится. Снова он заметил в себе последствия возраста в виде мимолетного, но четкого и явственного желания оказаться не здесь, а дома, продолжая общение с детьми, а не решать проблемы, которые он не раз предчувствовал. Большинство сотрудников, несмотря на высокое образование и введенный режим работы, все же больше мечтатели в руках коих, по его подозрению, слишком большие возможности, и с которыми он и его заместители иногда чувствуют себя няньками.

– Ты же говорил, что строишь всего лишь прототип, своего рода механический симулятор машины времени? – Напористо и твердо произнес Кристофер, – даже не верится, что говорю это всерьез…

– Возможно, я немного приврал.

И без того напряженная ситуация обрастала неприятными подробностями, выдавая Артуру Конлону пищу для окончательного формирования роли няньки в этом деле.

– Создавая симуляцию, с каждым новым винтиком и этапом, удержаться от того, как легко приблизиться к реальному прототипу, было все трудней. Не успел я заметить, как строю рабочую систему. Так бывает, заработаешься и не замечаешь ничего. Я понимаю всю ответственность и все риски, правда, понимаю. И знаю, как ты относишься к обману, и к моей безалаберности, но вот, что ты должен понять: то, что произошло, – он помедлил, подбирая слова, – это прорыв, какого ещё не было.

– Почему это звучит так, словно ты гордишься собой?

– Давайте думать вместе. Никто не пострадал. Оборудование чинится без проблем, все, что поломалось – больше расходный материал. Главное: нигде ещё в мире не было того, что сделал я, – он не спешил, и выдерживал паузы, наслаждаясь моментом личного триумфа, – это может звучать странно, безумно и даже страшно. Но факт есть факт: впервые в истории человечества была практика путешествия во времени. Сегодня это перестало быть научной фантастикой. Здесь, прямо перед вами, это – сделал я.

– Ты звучишь так, будто восхищаешься собой больше, чем можешь представить опасность данного открытия. Я виноват, думал ты повзрослел… – с открытым разочарованием произнес Кристофер, покачивая головой в стороны.

– А ты будто не знал, что это за проект! Ведь именно ты, Кристофер, позволил все это воплотить и следил за работой с первого дня, все эти годы. Я с самого начала объяснял, что я делаю и как это важно для меня. Это же не охота на ведьм, верно? Ваши слова. Так что, может, займемся делом, а не пустословием!?

– Ты все так же легкомыслен. Одно дело, быть готовым к техническим испытаниям и знать варианты, действия или противодействия результату. Другое – когда оно сваливается вот так на голову.

– Без обид, но это уже напоминает пустословие. Что случилось, то уже не вернуть, так что я предложу простое и объективно правильное решение, а именно – просто поговорить с ним, вот и все.

В этот момент вошел мистер Конлон, игнорируя Кристофера, подошел прямо к допрашиваемому. Строго глядя на него, держа руки за спиной, он спокойным и увесистым тоном начал:

– Если судить отрешенно, вы и вправду совершили открытие, это я признаю. Люди науки, даже в общей совокупности всех открытий и достижений, несомненно, принесли в этот мир пользы неисчислимо больше, чем было вреда от этих самых открытий и достижений. Но есть одно важное качество, которым, к сожалению, многие здесь не обладают. Возможно, это закономерность, но я считаю, такое понятие как ответственность, имеет место быть всегда и везде, а его среди людей вашего ума и, в частности, возраста немного. Но, видимо такова цена, моя задача же быть сдерживающим фактором ваших потенциалов и энтузиазмов, и сейчас я лишь вижу подтверждение своих убеждений. Так вот, на данный момент картина следующая: вопреки всем инструкциям и правилам, вы, мистер Хилл, испытали результат своих трудов без поддержки, без разрешений, без охраны и, конечно же, без запасного плана. По факту вам повезло, это даже можно считать везением, что никто не пострадал, а это место, приютившее вас, ещё стоит на месте. Но это не повод ликовать. Как раз наоборот, это дало шанс – который дается немногим – быть готовым к последствиям, а они есть всегда. – Артур выдержал паузу для усвоения сказанных твердым тоном слов, граничащих с осуждением, – мы не знаем, друг он или враг, не знаем, каким патогеном он, возможно, обладает. Мы не знаем, достоверны ли будут его знания о нашем будущем, если теория о месте его отправления верна. Я даже не говорю о том, как рискованно это может быть, попади он в руки людей, имеющих куда менее благородные цели. А теперь ответьте: через вашу разработку сюда может попасть ещё кто?то?

– Насколько я знаю, нет.

– Если исправить неполадки, каковы шансы повторного использования?

– Зависит от окончательного списка неисправностей. Заработало один раз, сможет и снова, нужно лишь время, – ответил Бенджамин, глядя на Артура без какой?либо опаски или обиды, будто бы не было никакой осуждающей речи.

– Сейчас про это знаем лишь мы трое, я прав? – Обратился он уже к Кристоферу.