Проекция реальности

– Долго так стоишь?

– Да, Аня. Мне войти или подождать?

– Я не знаю. Решай сам, я бы проверила, не случилось ли чего плохого. И часто у вас так?

– Постоянно.

– Как у тебя дела? – спрашивает она и улыбается, трогая волосы. – Знаешь, у меня тревога пропадает, когда я говорю с тобой.

– А у меня нет, хотя я тоже говорю с собой.

Она засмеялась.

– До встречи, – сказала Аня, закрыла дверь и быстро спустилась к лифту.

Огнетушитель за стиральной машиной, лекарства в шкафу и в старом холодильнике в комнате моей сестры. Я обдумываю ещё много раз, какие вещи могут пригодиться. Телефон на кухне и у меня в протезе. Две цифры – и скорая тут. Сестра придёт через час. Прикладываю палец. Открывается дверь. Я снимаю обувь и иду как можно тише.

Скоро новый год, поэтому в коридоре стоит пластиковая ёлка; игрушек на ней мало, однако она прекрасна, не изменилась ни капли с того момента, когда я её впервые увидел. Мне было пять лет, отец купил ёлку и шутил весь вечер. Мама смеялась, потом следовало обращение президента и салюты. Очень многое не вернуть. Например, отец пропал, испарился, как только в районе закрыли его завод, где он делал плацебо. Он ушёл от нас в неизвестном направлении. Почему, я и сейчас не понимаю. Изо дня в день делать пустые пилюли и чувствовать пустоту внутри. Сотни таблеток бегут по дорожке и сами прыгают в красивые пачки с разноцветной упаковкой. Представлять каждый день на работе, как пациента с раком, СПИДом, эболой или чем-нибудь ещё похуже пожирает их болезнь, а родным он говорит, что ему чуть-чуть лучше. Они верят и продолжают жить, чтобы разочароваться в конце концов.

Разочарование – это слово, которое произносит бабушка, когда я подхожу к матери, которая сидит на полу и плачет. Я молчу и стараюсь не смотреть никому в глаза. На столе лежит красное яблоко…

– Поплачь, легче будет уснуть, а это важно, – говорю я.

– А Бог есть на самом деле? Как ты думаешь?

– Для тех, кто верит, он всегда будет.

Слёзы текут по её щекам. Она засыпает, а я закрываю дверь в её комнату и поворачиваюсь к бабушке с презренным взглядом.

– Не буду извиняться. Пока.

Шаги туфель с тонким каблуком растворяются в комнате и затихают. «А когда-то она злоупотребляла алкоголем», – напоминаю себе.

Мои руки дрожат, когда я подхожу к окну. Наблюдать за миром, не участвуя в его процессах, наверное, лучшее средство от депрессий. Успокаиваются мысли, каким бы паршивым ни получился день. Летят ли птицы, плывут ли тучи в красном небе, не важно, даже влюблённые, мило шепчущиеся под тенью сливовых деревьев, не имеют значения, потому что я с миром по разные стороны.

Проходят шок, растерянность, и я ужинаю.

Первое, что спросила моя сестра, Мария, было:

– Почему меня не хотят позвать работать моделью? Я бы накопила на силиконовые губы.

– Маме плохо. Поддержи её.

– Даша подождёт.

Она называет мать по имени, потому что не уважает её. Маша считает, что добьётся большего.

– Не хочешь спросить, что произошло?

– Или пока закачать ботокс в лоб? Мне бы богатого найти мужа.

– Ладно, не обращай внимание. Если со мной или мамой что-то случиться, не переживай.

– Да, ты прав. Определённо буду копить на губы.

На улице дождь. Сон ли это? Очередная игра воображения. Нет, я не сплю третий день. Мне срочно надо поплакать, но не могу. Каждый раз я стена, которую не пробить, потому что она разбита в дребезги ещё в детстве. Слёзы? Мне не жалко себя. В груди неожиданно чувствую комок. Ложная тревога! Отмена операции. Это всего лишь сконцентрированное равнодушие и заразная мысль, что любой мир – иллюзия, любая реальность – это проекция другой и так до бесконечности.

Безумно хочется спать. Веки становятся многотонным гранитом на моих глазах. На улице гудят всевозможные механизмы, в голове нездоровые мысли. Ночью не видно звёзд. Сквозь облака прорывается свет Луны.

Бессмысленность! Я возвращаюсь в двести пятьдесят третий раз к этой теме и вспоминаю детство, юность, тысячи картинок прошлого, как в кинотеатре. Стараюсь думать о других и проступает первая слеза, означающая то, что «моя сестра умрёт в одиночестве и несчастной», «бабушка потерялась в горе, так как винит себя в гибели дедушки», «мама не знает, где искать выход». Столько всего в капле воды с небольшим содержанием соли! Сон, долгожданный сон и спокойствие…

Утром звонит будильник, и я иду умываться. Обычно в это время все в квартире просыпаются. Странно, что дверь в комнату сестры открыта. Я вижу, как она собирает вещи в чёрную сумку.

– Ты куда, Маша?

Мне не отвечает и остаётся снова наблюдать, отчуждаясь от происходящего. Она продолжает складывать деньги, украшения, юбки, платья, бельё, но останавливается на секунду.

– Что происходит?! – ору я на неё.

– А ты не видишь? Я ухожу на неделю или месяц, чтобы заработать денег. Меня друг позвал в путешествие по Кавказу.

– Чем ты будешь там заниматься? И почему нам не сказала?

– Много вопросов. Я не собираюсь перед вами отчитываться за каждое свое движение. Мне тебя жалко.

– С чего бы это? Я думал, ты эгоистка.

– Не говори ерунды. Дело в том, что я живу по-настоящему, а ты просто существуешь. И вообще наш разговор не приведёт ни к чему. Я давно всё решила.

– Скорее за тебя это сделал другой. Можно поинтересоваться? И что является настоящей жизнью?

Она задумалась и на одно мгновение мне показалось, что на её лице появилось что-то вроде просветления. К сожалению, я ошибся.

– Ну, развлечения всякие, чтобы было, что вспомнить. Например, две недели назад я с друзьями была на митинге. Такой адреналин! Еле убежали от полиции и их дронов. Люди машины поджигали, витрины били, лозунги кричали. Я мало понимаю в политике, но мне понравилось, было весело.

– Какой ужас! Я видел по новостям, но не думал… Будь осторожна. Сейчас я не только про выступления. Разговоры о политике с непроверенными людьми могут быть опасны. Такое время, что на раз могут сдать за вознаграждение.

– Ты скучный. Я ухожу. Вернусь… Хм… Через месяц. Так и передай Даше.

И вновь этот звук каблуков, который становиться тише и вовсе пропадает.

Глава 3

Ненавижу свою работу, но бегу со всех ног, потому что больше нет других мест, где я буду получать соизмеримые гроши. И так на протяжении всей жизни. Ты поступаешь не туда, куда хочешь, так как недостаточно хорош для какого-то важного человека в важном заведении. Ты не можешь выучить итальянский, причиной является нехватка денег на учителя. Ты не можешь играть на гитаре, если не способен купить её. И ты всё время бежишь. И главное причиной твоего несчастья являются на самом деле не деньги: часто ты боишься того, что любишь.

Бывает, тебя останавливает стая полицейских дронов со своими камерами и прожекторами. Утро. Я стою посреди оживлённой улицы и не понимаю, что к чему. Вокруг меня несутся многотонные автомобили с диким рёвом. Ближайшее нормальное (имеется в виду целое и оформленное законно) жилое здание в десяти километрах, поблизости только серые металлические бараки и заросшие поля, иногда ещё, если приглядеться, можно разглядеть красно-жёлтое пятно – это заправочная и закусочная. Я был там с мамой, когда отмечал свой день рождения, и познакомился с Димой. Он подрабатывал летом, мы разговорились. В тот день я узнал о Эйфории. Всё-таки оживлённая трасса не предназначена для пешеходных переходов.

– Вы пробежали в неположенном месте! Никуда не уходите, полицейский направлен для проверки документов, – говорит бездушный голос с неба.