Могильный Алхимик

– Бежим! – скомандовал Лунас, заметив ужас на лице Эль, которая только закинула сумку обратно за спину.

Он мигом схватил ее за руку и бросился к выходу. По закону подлости стражи зашевелились и начали пробуждаться.

– Не сюда! – Лунас резко развернулся и метнулся ко второму тоннелю. Краем глаза он заметил, что муравьи буквально наступают на пятки, и нет ни секунды на промедление.

– А куда?! – едва удерживая темп, прокричала Эльвия. Дыхание ее сбилось и стало прерывистым. – Мы же пришли другой дорогой…

– Тот путь нам закрыт!

Одного факела не хватало, чтобы нормально осветить тоннель, поэтому Лунас тщательно прислушивался к журчанию ручья. Параллельно с этим он пытался сотворить хоть искру магии Люкса.

– Если вэ?рги стали просыпаться, Ферхис уже пробудился, а значит, через башню незамеченными нам не выйти…

– Что же делать? – Эль с опаской обернулась. – Что это вообще за твари?

– Смотри под ноги! Если споткнешься, нам конец!

Они петляли по сырым коридорам, устрашающая черная волна муравьев нагоняла. Но шум водного потока усиливался, что было хорошим знаком.

– Формиси?ды – самое изощренное и опасное творение алхимиков, – выдерживая паузы между словами, чтобы не сбить дыхание, пояснил Лунас. – Они впиваются лапами-иглами в кожу и впрыскивают разъедающую кислоту. Живое существо погибает мучительной смертью.

– А ты умеешь подбодрить! – с отчаянной иронией воскликнула Эльвия, оступившись и едва не упав.

Лунас придержал ее, ведь ожидал подобного в любой момент. Наконец, он почувствовал легкое дуновение свежего воздуха, а шум ручья сравнялся с громкостью металлических муравьиных лап, монотонно ударяющихся о стены.

– Когда скажу, создай самую мощную сферу, какую сможешь, и бросай вперед.

– Но тут же не действует магия…

Лунас вместо ответа отшвырнул факел и встряхнул левую руку – несколько солнечных частиц заискрились в его ладони.

– Уже нет, – с ухмылкой проронил он и, когда впереди появились просветы, крикнул: – Давай!

Они с Эльвией одновременно создали сферы и почти синхронно запустили их вперед. И хотя это были едва ли не самые слабые колдовские атаки, они все же сработали: стена задрожала и продолговатые трещины в ней увеличились.

– Еще раз!

Вторая попытка с треском и грохотом удалась: камни обрушились вниз. В тоннель ворвались блеклый фиолетовый свет сумерек и свежий, влажный воздух, наполненный ароматом полевых цветов.

Лунас бегло оценил обстановку: перед ними зияла глубокая пропасть, а у подножия отвесного склона разливалось широкое лазурное озеро с термальными источниками. Огромный водопад из внутригорных рек разбивал мощный поток о гладь воды, исходящую паром. Лунас хорошо знал это место по другую сторону Ла?унских гор. Здесь начиналась территория Лесного Королевства, напрямую связанная с измерением Ривье?р подземными реками. И именно тут он вместе с Вивье?ной встречал ее дальних родственниц-русалок, которые помогли добыть глубоководные ма?люмы накануне шамадорского Посвящения.

– Держись за меня! – он попытался перекричать шум водопада.

– Ты что задумал?! Я не буду прыгать! – Эль в панике вытаращилась вниз.

– Некогда спорить!

Лунас схватил ее в охапку – она едва успела зажмуриться – и спрыгнул. Воздух упругим порывом ударил в лицо, а озеро стало стремительно приближаться. Они падали. Эльвия так сильно вцепилась Лунасу в спину, что ему показалось, будто в кожу вонзились когти. Однако стоило отдать ей должное – не впала в истерику, как на корабле, и вообще не проронила ни звука, лишь учащенно дышала.

«Давай же», – Лунас дотянулся двумя пальцами до вышивки Ама?нтеса на запястье. От золотистого изображения солнца с черным полумесяцем отделился сгусток бледного света, который тут же слился с ним. Свободное падение сменилось мгновением невесомости, от которого перехватило дух. Адреналин ударил в кровь, и Лунас довольно улыбнулся. Всякий раз при полетах его тело испытывало непередаваемое наслаждение – каждая мышца наполнялась недюженной силой и выносливостью.

Последовал плавный рывок. Лунас крепче прижал Эльвию, чтобы она случайно не выскользнула из рук.

– Юху! – азартно воскликнул Лунас, когда огромные солнечные крылья за его спиной расправились, и, лавируя на воздушных волнах, стал медленно опускаться. Теперь он позволил себе переключить внимание на явно перенервничавшую Эль.

– Эй, Уголек, ты чего такая тяжелая?

Его не переставало забавлять и умилять, как искренне она злится на его колкости. Эль вытащила-таки из него свои «когти».

– Нет смысла говорить, что я боюсь высоты, да? – проворчала она.

– Зато ты первый в мире летающий уголек! – Он поймал воздушный поток и нырнул ниже.

Эльвия фыркнула, а Лунас оглянулся на оставшуюся позади цепь высоченных гор с заснеженными вершинами. Механические муравьи черным потоком лились из дыры, которую проделали маги в скале. Формисиды мчались к своей неминуемой гибели – от встречающих их камней или воды.

Лунас ощутил сладкий вкус победы: капля персикового нектара на губах. Повеяло нежным ароматом сирени в вихре лепестков роз, хотя, возможно, он исходил от девушки в его руках. И тут его триумф омрачился: солнечное крыло выглядело непривычно – насыщенный цвет с миллиардами переливов, словно от мерцающих осколков разбитой жеоды, сейчас казался тусклым и безжизненным. Магия иссякала.

«Вот засада!» – мысленно прорычал он, не желая посвящать Эльвию в свои проблемы.

Он знал, что его дар напрямую зависит от Солнца, отчего к вечеру непременно ослабевает, если не накопить достаточно энергии за день. Лунас научился это делать и обычно не сталкивался с беспомощностью. Но Веремей всегда был злополучными сутками, когда приходилось относиться к расходованию сил с особой бережливостью, ведь Солнце надолго перекрывалось Ведой и Шитой. Этот Веремей оказался не похож на другие: Лунас провел ночь без сна, придумывая план и изучая материалы о кольце, потратил уйму сил на сложную алхимию, не говоря уже о физической усталости. Призыв крыльев истощил последние ресурсы.

Солнце никогда не прощало ошибки и беспрекословно брало свое, соблюдая непоколебимые законы природы. Сила дара стремительно угасала. Однако вместо того, чтобы признаться в своем промахе, Лунас лишь молча сдавил челюсти от злости и напряг мышцы, борясь со слабостью.

– Что не так? – Эль, видимо, интуитивно почуяла неладное.

– Плавать умеешь?

– Да-а…

– Возможно, придется прыгать в воду и плыть к берегу…

– Что ты не договариваешь? – Эльвия попыталась развернуться и посмотреть на него, но он не дал ей этого сделать. Лунас выдержал паузу, сосредоточенно перенаправляя дар, обычно разливающийся по всему телу, в солнечные крылья. Погрузившись в легкое облако теплых паров над озером, он вслух прикинул:

– На самом деле, берег уже близко.

«Справлюсь», – внушил он себе, и вдруг мучительно жгучая боль пронзила кожу под правым ребром. Тем самым, которое ему сломал Нейран в битве за корону Шамадора. Перед глазами Лунаса поплыли искры. Одна его рука рефлекторно потянулась к ране, разъедаемой кислотой. Он почувствовал теплую кровь на пальцах, стиснул зубы и сделал мощный рывок в сторону берега. Зрение дало сбой. Небо опрокинулось, и молот воды тяжело рухнул на голову.

Глава 5. Шаг за грань

Заканчивались последние приготовления. Преподаватели Шамадора носились вокруг зрительских трибун, накладывая и проверяя магические щиты. Королевские стражи укрепляли защиту купола вокруг ложи, где восседала Ивесса Арстан со своими приближенными. Герольды сновали между рядами, устанавливали смотровые соты и собирали адели?ты у заинтересованных лиц. После Ратных Столкновений именно с помощью этих именных монет желающие будут бороться за право нанять определенного студента к себе на работу. Торги иной раз длились по несколько часов, затягиваясь до окончания Веремея.

Нейран в ночной мгле, с трудом разгоняемой факелами, различил, как один из герольдов подошел к королеве и глубоко поклонился. После ее отмашки он выпрямился и принял адели?т Ивессы, чей голос был самым весомым в спорах за выпускника. Для любого шамадорца заслужить его было величайшей честью.

Нейран, однако, потерял интерес к происходящему. Его сердце гулко стучало в груди, отсчитывая последние секунды спокойствия и прежней жизни. Подав заявку на выступление, он собственноручно перечеркнул все шансы остаться в тени и подписал себе приговор. Тем не менее, он прекрасно осознавал, что поступил бы так же, доведись ему все переиграть.

Перед выстроенной шеренгой будущих выпускников расхаживал Манти?р. Он заложил руки за спину и цепко высматривал в лицах студентов нечто, известное только ему.

– Ну что, недоумки, – произнес он в меру громко и резко, чтобы выпускники торопливо выпрямились, как на военном параде, но на трибунах его не услышали, – настал ваш час Пра-Ведной. И только попробуйте своими физиономиями вляпать титул этой школы в грязь, я с вас шкуры посдираю, сидеть не сможете! Я ясно выражаюсь?