Хорошая плохая девочка

Растворяюсь в водовороте ощущений, наплевав на меры предосторожности и приличия. Я доверилась парню, что так умело толкает меня за грань. Но, несмотря на это, я краешком сознания ощущаю, как Воскресенский плавно ведет ладонью вниз и сжимает мою ягодицу, сдавленно зарычав. И, наверно, это отрезвило меня.

С силой кусаю Марка за нижнюю губу, и когда он, зашипев от боли слегка отстраняется, с силой отталкиваю парня от себя.

– Вы забываетесь, Воскресенский! – шиплю, словно разбуженная кобра, внутри сгорая со стыда. Боже, как я могла до такого опуститься?!

– Катенок, ты не думаешь, что поздно уже ломаться? – криво ухмыляясь, произносит Марк, кончиком языка слизывая капельку выступившей крови.

– Ты меня принудил! Добровольно я ни за что бы не стала с тобой целоваться! Это…это почти что изнасилование! – я понимаю, что со стороны я выгляжу, как истеричка, но не могу себя остановить. Господи, до чего я опустилась?! А если бы нас заметили? Если бы мимо проходил кто-то из коллег?!

Марк скривился на мои слова, словно я ему подсунула лимон.

– Катя, ты же юрист, преподаватель уголовного права! Знаешь же, что в законодательстве нет определения понятия «почти что»!

Я задыхаюсь от наглости, а внутри параллельно загорается чувство довольства: этот паршивец-таки слушает мои лекции!

– Я – Екатерина Ивановна! И если ты не будешь проявлять ко мне уважения, то я…я…

– Что ты? Что ты мне сделаешь, Катя? – нахально заявляет Марк, скрестив руки на груди и снова лениво растягивая мое имя. – Правильно, ничего. А вот я много что могу. Например, довести до оргазма, не снимая с тебя трусиков. Которые, я уверен, сейчас мокрые насквозь.

Моментально вспыхиваю от того, что этот паршивец говорит правду. Между ног потоп и пожар одновременно, и, по правде говоря, меня пугает моя реакция на этого парня.

Признаться честно, что касается постели, то здесь я очень комплексую. Мне не нравится сам процесс, я ни разу не получала оргазм от члена, плюс несмотря на то, что я всегда прошу выключить свет, все равно продолжаю стесняться и не могу раскрыться и довериться мужчине.

Первый раз для меня был ужасно болезненным, и последующие три – четыре – тоже, и, несмотря на то, что прошло уже достаточно лет, я всегда подсознательно жду этой боли. Ее нет, как и нет удовольствия, которое заканчивается тогда, когда член проникает в меня. Нет, учебники утверждают, что я не фригидна, потому что прикосновения к определенным частям моего тела вызывают во мне бурю эмоций, низ живота тяжелеет, хочется ощутить наполненность между ног, но…почему-то все моментально затухает, стоит мужчине приступить к «делу».

С Марком же не так. Это далеко не первый раз, когда он меня провоцирует, и результат всегда один: я его хочу. До боли. До дрожи. А ведь он даже ни разу не перешел черту! У нас были так, подростковые шалости, можно сказать.

– Правильно, Катя, – словно змей-обольститель тянет Марк, придвигаясь ближе и заправляя прядь волос за ухо. – Ты ничего не сможешь мне сделать. Знаешь, почему? Потому что ты хочешь меня. Твое тело не врет. И знаешь, что? Я все равно тебя трахну. Потому что трахнуть сексуальную преподшу – моя сексуальная фантазия номер один.

Как только смысл сказанного дошел до моего мозга, я, не задумываясь, размахиваюсь и влепляю хаму звонкую пощечину. Удар у меня хороший, поставленный, поэтому с удовольствием смотрю, как на щеке Марка выступает красный след от удара.

– А это будет еще интересней, чем я думал, – широко улыбается, потирая щеку.

Придвигаюсь и произношу на ухо одновременно томным и милым голосом, словно делаю непристойное предложение парню:

– Я тебе яйца оторву, милый, – и довольная собой ухожу, не оборачиваясь.

Глава 7

В раздражении буквально сбегаю по ступенькам, как у меня звонит телефон.

– Да! – рявкаю я, не глядя, кто звонит.

– Ого, прошла всего первая неделя учебного года, а у тебя уже глаз дергается? – удивленно спрашивает моя подруга Саша.

Тяжело вздыхаю, пытаясь унять бешено бьющееся сердце.

– Извини, Сашуль. Непростой день, – вернее, его окончание.

– Студенты достали?

Вспоминаю сцену в коридоре и снова тяжело вздыхаю. Достали, да. Вернее, один.

– Можно сказать и так.

– Я чего звоню-то. У Аси завтра не получится прийти на наш «женсовет», у меня тоже кое-что нарисовывается. Поступило предложение увидеться сегодня. Что скажешь? Или ты все еще сеешь в головы нерадивых студентов светлое, доброе, вечное?

– Упаси меня Бог! Пять часов в день – мой максимум. На сегодня я закончила и вполне свободна. Так что я двумя руками «за»!

– Отлично! Тогда часа через два встречаемся в нашем кафе.

– Договорились.

Закончив разговор с Сашей, сажусь в машину и тут же натыкаюсь на внимательный темный взгляд. Марк стоит у своего автомобиля, скрестив руки на груди. Его лицо ничего не выражает и по нему сложно прочесть какие-либо эмоции. Да и зачем мне это, собственно? Мы друг другу никто, а забивать голову лишней, ненужной мне информацией не вижу никакого смысла.

Откинув все лишние мысли, выезжаю с парковки на встречу с девочками. Их поддержка мне сейчас точно не помешает.

Вот уже много лет я, Альбина, Ася и Саша встречаемся раз в две, иногда в три недели, чтобы поделиться новостями и просто пообщаться. Это наш священный ритуал еще с института, и мы стараемся его не нарушать. Раньше с нами была еще Лилия, но сейчас у нее не самый простой период, и она пока пропускает наш «женсовет», как мы называем наши встречи. Тем более, она сейчас в положении.

– Привет, девчонки! – плюхаюсь на диванчик рядом с Альбиной.

– Ты какая-то взбудораженная, – с подозрением оглядывает меня Ася. – Может, сразу чего покрепче? Нервишки подлечить.

Вспоминаю Марка с его темными омутами, его протяжное «Катя» и тяжело сглатываю. Нет, моя дорогая, алкоголь мне точно тут не поможет. Надо что… погорячее.

– Нет, спасибо, я за рулем.

– А что случилось? Я что-то пропустила? – оживилась Саша.

– Наша Катя теперь преподает в ВУЗе. Только извини, дорогая, но глядя на тебя, я вспоминаю Кемерон Диаз из «Очень плохая училка». Ты специально так одеваешься? Чтобы провоцировать? Уверена, что парни с тебя глаз не сводят, – заговорщически улыбаясь, произносит Альбина.

– А что не так с моим нарядом? – недоуменно оглядываю себя с головы до ног. Юбка-карандаш, бирюзовая блузка с неглубоким вырезом, каблуки, неброский макияж. Не понимаю, что не так.

– Да то, что ты в любое время суток выглядишь бомбически! Как тебе это удается?!

– Зависть – плохое чувство, Сашуль, – прищурившись, произношу я, и мы дружно смеемся.

На самом деле это не так, у нас очень близкие отношения, у некоторых сестер таких нет. И я целиком и полностью могу доверять своим девчонкам.

– Ну, а если серьезно, Катюш, ты все равно какая-то грустная и дерганая. Что случилось? – спрашивает Ася, пронизывая меня цепким взглядом.

Я тушуюсь под внимательными взглядами девчонок, и сама не знаю, почему, но впервые в жизни утаиваю от них правду:

– Да Вадим приезжал несколько дней назад прямо к университету…Прощения просил…

За столиком воцаряется тишина. Я прям кожей чувствую неприязнь девчонок, исходящую от них сейчас. После того грязного поступка они готовы были его порвать на мелкие кусочки, если бы не был установлен запрет на убийство в Уголовном кодексе.

– Я, пожалуй, все-таки выпью, – бормочет Саша. – Официант.