Владыки степей

– Совет подтвердил решение защищать город, – заявил твердо архонт. – Вначале будем сдерживать врага на городских стенах; станет трудно – отступим в акрополь. Здесь останутся только добровольцы, мужчины, имеющие детей, и рабы, желающие стать свободными.

Харелай считал защиту стен города бессмысленной при таком перевесе сил у противника, но, зная упрямый характер Фанагора, затевать спора не стал. Другое дело оборона акрополя – там высокие каменные стены и запасы продовольствия, которых хватит на пару лет.

– Боюсь, после вчерашней неудачи персы могут попробовать обойти озеро с севера, – сменил он тему разговора.

– Не волнуйся, до наступления зимы там не пройти, – успокоил его Фанагор. – Да и архонт Патрия обещал присматривать за теми местами. Он сейчас ведет переговоры с местными синдами об организации обороны Кепской протоки. У меня к тебе просьба ему помочь, если мы окажемся в осаде.

– Может, тебе лучше все же покинуть город. Диодор не пользуется таким уважением у синдов, как ты, и ему будет сложно руководить обороной протоки.

– А ты на что! – возмутился недовольно архонт. – Твой авторитет не меньше моего, люди тебя знают и верят. Поэтому ты меня и заменишь в случае чего. Я уже отдал необходимые распоряжения казначею, ситоарху и другим городским чиновникам. Мы с тобой часто спорили, иногда даже сорились, но всегда хотели одного – чтобы наш город жил и процветал.

– И все же…

– Да пойми, не могу я покинуть город! Как я буду после этого смотреть людям в глаза. А ты наварх, и твое место на море, которое для нас всегда было последней надеждой на спасение.

– Хорошо! Клянусь сделать все, чтобы наши люди жили! И пусть меня покарают боги, если не сдержу обещания.

– У меня к тебе еще личная просьба, – сказал архонт, обнимая и прощаясь с другом. – Позаботься о моих внуках, если с Килоном что-то случится.

После ухода наварха Фанагор навестил Дионисия, руководившего перевозкой людей и грузов на остров у Ахиллесовой косы. Ситоарха обрадовало обещание Харелая прислать в его распоряжение монеры.

– Тогда мы сегодня закончим с вывозом зерна, а завтра и всех людей перевезем, – пообещал он уверенно.

– А как со скотом? – поинтересовался архонт.

– Большая часть общинного скота уже за Кепской протокой, а вот с частной скотиной хуже. Не спешат люди передавать ее гуртовщикам.

– Поторопи!

Простившись с ситоархом, Фанагор пошел посмотреть, как идут строительные работы. Городской совет, кроме восстановления стен, решил укрепить бревенчатым частоколом и часть пригорода, примыкавшую к порту. Когда архонт туда подошел, там как раз устанавливали ворота.

Только когда совсем стемнело, уставший Фанагор вернулся домой и прилег. Но сон не шел, не давали покоя мысли о судьбе города, который был его детищем. О своей жизни, подходившей к закату. О дочерях: младшей – жене Килона – и старшей, вышедшей замуж за архонта Мермикия и умершей при родах. И о многом другом, что вспоминается в старости, когда не спится.

В конце концов старика сморила усталость, и проснулся он от стука. Кто-то громко колотил в уличную дверь. Потом стук прекратился, и через пару минут в его комнате появился запыхавшийся Пасикл.

– Дорей велел передать, персы под городом, – сообщил домоправитель взволнованно.

– Как!.. Откуда?.. – переспросил Фанагор, начиная торопливо одеваться.

– Прибежавший мальчишка ничего больше не знает.

– Ладно, я к воротам! А ты захвати доспехи и тоже подходи туда.

Город еще спал в предрассветных сумерках, и архонту подумалось, что посыльный что-то напутал. Хотя сотник Дорей, заменявший, находившегося на Змеином острове Килона, паникером никогда не был. Но чем ближе подходил Фанагор к городским воротам, тем яснее становилось: что-то стряслось.

– Более тысячи персидских всадников переправились у селения инапиев на южной протоке и оказались у нас в тылу, – доложил Дорей архонту. – Куда они направятся, к речному поселку, или сюда, пока неясно, поэтому я объявил тревогу. Но людей у нас мало, ведь основные силы находятся с Килоном. Гонца к нему я уже отправил.

– Кто сообщил о персах? – первым делом поинтересовался Фанагор.

– Старейшина Апак.

– Пошли кого-нибудь в Кепы предупредить и уводи людей из пригорода, – распорядился обеспокоенный архонт; старейшине ипапиев можно было доверять.

Сам он поспешил в акрополь, с башни которого хорошо просматривались ближайшие окрестности. Акрополь состоял из нижнего уровня, где находились продовольственные склады и верхнего, куда вела крутая лестница с оббитой медью единственной дверью. На верхнем уровне находилась еще башня высотой в пятьдесят локтей.

У ворот городской цитадели Фанагора встретил встревоженный пятидесятник Эолик, командовавший эфебами,[62 - Эфебы – проходившие военное обучение юноши.] охранявшими акрополь. Он уже знал о случившемся и хотел лично проводить архонта наверх, но тот отказался.

– Дай пару эфебов, а сам готовься к обороне.

Поднявшись на башню, Фанагор осмотрелся и ничего подозрительного не заметил. Все было спокойно, не считая уже спешащих укрыться за городскими стенами жителей пригорода.

– А вон там всадник, – подсказал архонту один их эфебов. – На кургане правее двух тополей.

Присмотревшись, Фанагор тоже его заметил, увидел и то, как к нему подъехали еще несколько человек. Сомнений не осталось, это могли быть только персы. После чего архонт отправил одного из эфебов к Дорею, другому приказал бить тревогу. На башне для этой цели висел медный щит, и через минуту его тревожный гул разнесся по округе.

Прибежавшему на звуки набата Эолику архонт приказал следить за противником и обо всем немедленно докладывать. Сам же Фанагор решил вернуться к городским воротам, где его уже поджидал Пасикл с доспехами и оружием. Ждал архонта и Дорей, доложивший, что на каждую из городских стен он отправил людей, но их действия надо координировать.

– …Возьми это на себя, а я сосредоточусь на обороне предградья.

Фанагор согласно кивнул, и с помощью Пасикла начал надевать доспехи, слушая сотника, кого и куда тот отправил. Затем Дорей побежал в пригород, а архонт поднялся на стену над городскими воротами. Она была ниже стены акрополя, к которой примыкала, но главная дорога с нее просматривалась хорошо.

Первые персидские всадники уже появились в пригороде, и с каждой минутой их становилось там все больше. Штурм начался через полчаса и сразу по всей длине укрепленного предградья, на что указывала активность его защитников. Особенно ожесточенная схватка, похоже, завязалась у установленных вчера ворот.

На тот момент в распоряжении Фанагора находилось всего полтора десятка воинов, с которыми ни о какой помощи Дорею не могло быть и речи. Поэтому, когда архонту доложили, что персы не проявляют активности на других стенах города, он решил забрать оттуда по десятку человек.

Снятые со стен воины подошли как раз вовремя, потому что персы уже во многих местах оказались на этой стороне частокола. Особенно угрожающее положение сложилось у ворот, от которых защитников почти оттеснили. Именно туда повел собранных им воинов Фанагор.

Его появление с пятью десятками воинов не могло изменить ход боя, придав ему лишь большую ожесточенность. И все же архонту удалось помешать персам овладеть воротами и отсрочить на какое-то время неизбежное для греков поражение.

Тут случилось то, чего персы никак не ожидали, а защитники верили и надеялись. В бой вступили вернувшиеся с протоки воины. Они обошли город берегом и за полчаса очистили все предградье от персов, которые с большими потерями отступили.

Когда бой закончился, Килон отправил ненужных уже в предградье воинов на городские стены и подошел к сидевшему на земле Фанагору. Стрела попала ему в левое плечо, пробив облегченные доспехи. Пасикл помог их снять и, выдернув стрелу, перевязывал рану архонта.

– Зачем в твоем возрасте лезть в драку, – упрекнул стариков таксиарх. – Хорошо, что еще так обошлось.

– Если бы не они, мы не удержали ворота, – заступился за архонта подошедший Дорей, тоже раненый. – Там варвары просят кого-нибудь для переговоров.

– Я пойду! – попытался подняться архонт и тут же с искаженным от боли лицом снова опустился на землю.

– Крови много потерял, – пояснил Пасикл озабоченно. – Да и без пробившей доспехи стрелы ему досталось.

– Тогда лучше я схожу, – предложил Килон.

– Хорошо. Только говори с ними жестко! – потребовал от зятя Фанагор. – Скажи, что мы будем защищаться до последней капли крови!..

Несмотря на данные ему указания, таксиарх не стал делать громких заявлений. Выслушав требование сдать город, Килон только поинтересовался условиями и обещал подумать. Персы согласились подождать сутки, но предупредили, что в случае отказа пленных они брать не станут.

Такое поведение таксиарха объяснялось тем, что в городе еще оставалось много женщин и детей. А получив отсрочку, эллины могли за сегодняшний день и ночь попытаться их всех вывезти.