БРИГ

Между тем, события на БРИГе происходили быстро. Колоссальный боевой опыт капитана Грависа Ридена (читай – Гарда Хоккума) сейчас буквально спасал корабль от неминуемой гибели. Несколько минут после бойни в шлюзе, остававшиеся на своем фрегате разбойники бездействовали, потому как просто не понимали что произошло, и потратили много времени на бесплодные попытки установить связь с абордажной командой. Дошло до них лишь тогда, когда они увидели, что Сагитта начала движение, а их гравитонный дрек сброшен.

Конечно, они пришли в ярость. И поняв, что напали не на простачков с тихой гавани, решили плюнуть на добычу и просто отомстить за своих, погибших при неудавшемся штурме.

Соревноваться с фрегатом в скорости на любой тяге, а уж тем более – вести с ним перестрелку было делом обреченным на провал для Сагитты, даже под управлением Грависа Ридена. Но совсем близко находилась вариативная узловая область. Нужно только успеть доползти до нее, на ходу все подготовив и…

Только бы эти скоты не повредили тетиву своими термальными пушками, а то вон как лупят! Система обороны зафиксировала уже четыре попадания. Да и дистанция сокращается, еще немного и выйдут на дистанцию атаки торпед, возможно даже термоядерную не пожалеют – ишь какие лютые! Риден сидел за пультом управления, ведя Сагитту вручную, и выжимая из двигателей все, что можно и нельзя. Первулт задумчиво сидел позади в кресле.

Тряхнуло снова. Безучастный голос системы обороны буднично констатировал возникновение пожара в грузовом отсеке. Плохо, это очень плохо. Погорят паучки да грибочки – некого будет в порт доставлять. Да и жалко – живые твари, как-никак. Тряхнуло еще раз. Сильнее. Еще пожар. До ВУО оставалось минут пять лету. Не успеть.

Неужели вот так и кончится всё?! Неужели он, легендарный в прошлом космический флибустьер, погибнет удирая?! Нет, Ридену на это не даст пойти его характер. Его лицо исказила злоба и он начал разворачивать БРИГ, гаркнув на Первулта, чтобы тот принимал управление. Сам капитан собирался занять пост управления интегралом боевых систем. Черт с вами – повеселимся напоследок, раз помирать собрались!

Только он вскочил со своего кресла, собираясь бежать к посту, как вдруг всё кругом залил ослепительный свет. Риден хотел было закрыться от этого света рукой, но с ужасом обнаружил, что никаких рук у него нет. Как впрочем, нет и глаз, которые можно было бы защитить от света. Но как-то же он видел его, и понимал – именно Гравис Риден сейчас, невесть как, но зрит белый свет.

Белая пелена вдруг задрожала, и стало понятно, что никакой это не свет, а голос. Голос звучал отовсюду, а точнее всё вокруг и было голосом, который произносил слова. Сначала Риден не понимал слов, но стоило ему подумать – чего это он вдруг не понимает их – значения их стали ясны.

«Тьма», «пустота», «материя», «энергия», «звезды», – начал распознавать Риден.

И сразу же Вселенная заполнилась словами. Они звучали одновременно, и их было бесконечное множество; звучали все слова, которые только могли звучать. «Фазовая граната», «стейк средней прожарки», «портовый кабак», «гравитация», «подошва», «счет на оплату», «грибной соус»…

И так далее, до бесконечности. Ридену отчего-то стало скучно. Он сообразил, что эти слова образуют собой реальность, в которой он находился. Но кто их произносит?! Наверное тот же, кто вложил в него эту самую мысль.

БРИГ исчезал в ядерном пузыре, обращаясь в частицы, что еще долго будут блюсти всяческие законы сохранения в безучастной черной пустоте.

А здесь, смотрите-ка, корабль целехонек, сбежал от пиратов, успев долететь до ВУО.

А там – Сагитта вообще не Сагитта, а Бринея, и летит она совсем в другой части галактики.

И всё это – те же слова, бесконечная бесконечность вариантов слов.

Риден теперь мог «видеть» в этом месиве конкретные детали. Стоило ему «взглянуть», как кто-то только что посоветовал, и он тут же фокусировал восприятие на отдельных феноменах реальности. Вот он видит себя, молодого и радующегося жизни, на службе во флоте Державы Аттракса; а вот – другой он, чуть постарше и в другой форме; а здесь – с женой и детьми! Вот это да! И всё это он. Бесконечное количество его, и всех других, и вообще всего.

Слова стихли пугающе внезапно. Риден «взглянул» в оставшуюся тьму и увидел нечто крохотное, круглое, блестящее. Потом «взглянул» еще и замелил рядом с блестящим шариком россыпи сверкающих искорок. Вся тьма заполнилась туманностями, звездами и галактиками, кротко смотрящими на всевидящего Ридена. Приблизив одну из ярких искорок, он «разглядел» в ней звезду – красного гиганта. Недалеко от звезды рассыпались по орбитам планеты и планетоиды, а возле одного из планетоидов… Не может быть! Сагитта, удирающая от пиратского фрегата. А внутри Сагитты – он, Гравис Риден, застывший в рывке от своего мостика к посту управления интегралом боевых частей. Что за чертовщина?!

Голос Сайдариев зазвучал на этот раз без посредничества адъютора. Они говорили ломано, замысловато, но Риден понял из их разговора, что все эти глюки – их рук дело. Точнее – не рук, у них их нет, но не важно. В целом, они толковали о том, что его видение – это результат их воздействия на его примитивное восприятие, которое они, как смогли, расширили, дабы появилась возможность «увидеть реальность их глазами». Это очень образно, глаз-то у них тоже нет.

Они пояснили, что показали ему сначала его слой реальности, где пустота наполняется феноменами знакомого ему мира, а затем – дали поглядеть на этот слой со слоя иного. Риден многого не понял, но догадался, что с такими вещами, как время и расстояние у этих ребят свои собственные, чуждые ему отношения. Да и вряд ли им вообще знакомы эти понятия.

Еще они с некоторым упреком пеняли на низкую способность разума Грависа Ридена перерабатывать воспринимаемое в ином слое реальности, но заверили, что ничего особо ужасного в этом не видят.

Сайдарии признались, что вовсе не желали вмешиваться в судьбу Ридена, потому как она никоим образом их не касается, как, впрочем, не касается их вообще что-либо из его мира. Но высокоразумное существо под названием Первулт осмелилось вступить с ними в контакт и попросить о помощи. Поскольку это показалось им интересным и даже забавным, они приняли решение вмешаться.

Во-первых, они потушили пожары, возникшие в вольерах в результате попадания пиратских пушек по грузовому отсеку. Это они сделали просто – исключили из череды событий феномены выстрелов по Сагитте. Первулт вкратце изложил им тезисы о ценности жизни материальных существ, и им даже стало жалко содержащихся в вольерах ОРИПов.

Риден было невдомёк – почему бы им было не исключить многие другие феномены? Например, Ирату, Хяллино и всех пиратов, тогда этой заварушки вообще бы не произошло. Но он предпочел не лезть со своими глупыми логичными вопросами.

Во-вторых, вариативная узловая область, усилиями Сайдариев, оказалась в пределах действия тетивы, и можно было стартовать.

Ну а в-третьих, стартовать можно было не к следующему узлу, а… а прямо так вот и не скажешь – куда именно. Но подальше от пиратских торпед – точно.

Так они всё и устроили. Как у них все просто! Очуметь! А чего ж они тогда… Риден не успел даже додумать вопрос, как услышал ответ: нечего, мол, человек Гравис Риден, тебе искать исповеди путей Сайдариев. Они не подчиняются той логике, что привычна тебе. Они иначе воспринимают мир, который на самом деле совсем не тот, каким кажется тебе. Так что не гунди.

Сагитта нырнула в никуда. Так, по крайней мере, можно было бы зафиксировать из любой точки пространства. Она нарушила закон сохранения энергии, вещества и прочих незыблемых категорий реальности, уменьшив Вселенную на один БРИГ.

Ирату Боа и Хяллино, связанные и запертые в карцере, оба стали свидетелями того, как мир остановился. То есть сначала они так решили, а после убедились, что он просто чертовски замедлился. Всё замедлилось. Корабль теперь не несся кометой в пустоте, а дрейфовал от слабого импульса. Да чего там говорить – сам свет стал медленным и вязким, а звук вообще застыл бетонным нагромождением.

Им казалось это невероятным, но очевидным. Ирату что-то сказал, прошло мгновение, и он видит – ничего он не говорил, а только собирается. Будто время отмоталось на то самое мгновение назад. Он сказал опять – и снова то же. Опальный старпом бесился. Он четко понимал, что происходит полная хрень со временем: он говорит, думает что-то, просто дышит, а через мгновение все приходится повторять, потому как ничего, как оказывается, он еще не делал.

Тут он немного заблуждался. Никакой хрени со временем не происходит, просто самого времени нет. Ирату смотрел на Хяллино и говорил что-то, а через мгновение делал это опять. И глаза его наполнялись отчаянным страхом, а лицо искажала злоба. Хотя нет, это вроде как происходило только через миг, но сразу же оказывалось, что вовсе ничего не происходило, а только собирается произойти. Но не факт.

Хяллино было не лучше. Когда Сагитта опрокинулась в бездну, он ощутил всем телом некие изменения, осознавая каким-то образом, что мир вокруг мгновенно подменили. Но на что подменили – ему было неведомо. Он поднялся на ноги и прошелся по узкому карцеру, заметив, почерневшее от злобы лицо Ирату, который что-то хочет сказать.

И тут же Хяллино вновь встает на ноги, чтобы пройтись меж узких стен… Он видит себя, размазанного по траектории своего моциона, и таких траекторий – бесчисленно много. Они наложены друг на друга слоями. Черт возьми! Да ведь всё, всё вокруг размазано слоями по самому себе! Чертов карцер! Чертовы звёзды! Будь проклят ублюдок старпом и этот чертов БРИГ! Вспомнив эту внезапную мысль о бесчисленности слоев мира, Хяллино решил встать и пройтись… И снова, и снова, и опять. Слои, бесчисленные слои.

Сайдарии были невидны Ридену, но он отлично ощущал их присутствие. Еще бы – ведь они представляли собой некие устойчивые колебания, и заполняли огромную область пространства, постепенно затухая где-то на горизонте. Они говорили множеством голосов, и голоса эти звучали не в голове капитана, а всюду. Каждая бесконечно малая точка его сущности отзывалась восприятием на эти голоса. Они просили не беспокоиться о членах его команды – о толстяке и бледном (так и назвали их, ей Богу!), которые по смене слоя реальности, оказались заперты в буферной зоне – ну не пропускать же их, в самом деле, сюда.

Оба пребывают в стазисе неопределенной точки пространства, попросту говоря – в нигде, а их слабенькие умы тщетно стараются постигнуть происходящее. И тщета здесь безмерная, ибо ничего с ними сейчас не происходит вообще. В общем, как говорится, не беспокойтесь, капитан, скоро они будут отпущены, да еще и в той точке предыдущего слоя реальности, которую Вы изволите избрать.

Гравису Ридену было плевать на Ирату и Хяллино, а о Первулте он не волновался, потому как ощущал его так же как Сайдариев, с которыми последний теперь колебался в резонансе. Вот ведь шустрый сукин сын! Риден теперь видел то, что увидеть в его мире нельзя, воспринимал то, что недоступно восприятию человека ни при каких условиях. Но какие могут быть тут условия? Сайдарии позволили, Сайдарии дали возможность, Сайдарии сделали почти равным себе. Спасибо на том, добрые существа, кто бы вы ни были, мать вашу за ногу!

Перед капитаном простиралась мгла. Он мог «взглянуть» на любую точку этой мглы и разглядеть бесконечные миры. Миры, где маленькой точкой несется сквозь черную пустоту Сагитта к очередной узловой области, и Ирату еще не успел сговориться с пиратами; миры, где Гравис Риден растит сыновей; где нянчит внуков; где его вообще не было, но может быть будет; миры, где он сам – Сайдарий, и где Сайдариев нет в помине.

Бесконечность бесчисленных вероятностей. Но доступны они для постижения только существам, способным воспринимать реальность в разных слоях.

Риден «взглянул» на точку, где хотел увидеть то, на чем фокусировался в своих грезах последние годы – мир, в котором его дети и внуки его любят, и он тратит свою жизнь на то, чтобы построить их счастье. Он увидел. Он захотел. Он вопросительно промолчал и Сайдарии ответили – а почему бы и нет?!

Более о дальнейшей судьбе БРИГа Сагитта сказать толком и нечего. Корабль исчез, равно как канули в неизвестность его капитан и коммуникатор. Официальная версия исчезновения корабля была сухой и терпкой, как хороший портвейн.

Что-то вроде: «…при выходе на старт для транслокации на очередном узле в таких-то координатах относительно такой-то плоскости или туманности, транспортный корабль, принадлежащий логистической корпорации Артис Сидерия, приписанный к такому-то порту и имеющий такой-то бортовой номер, был атакован пиратским кораблем и уничтожен в ходе этой атаки».

Тут надо заметить несколько странных вещей.

В ходе расследования инцидента с БРИГом никто не обращал внимания на тот факт, что эти двое вообще каким-то образом уцелели при уничтожении корабля. И никого (как казалось) не удивляло то обстоятельство, что они вообще объявились в своем порту после происшествия. Мало того – возникли они прямо в кабинете у начальника.

Раз уж они выжили, то за каким чертом явились, зная, что крайними сделают их и повесят на их шеи ярмо непомерного долга – стоимость утраченного судна и всего полезного груза.

Боссам Артис Сидерии было плевать на всякие нюансы вроде невероятных событий, чудес или хоть даже истины (она вообще почти не котируется), для них главное – возмещение убытков. Убытки очень мешают множить капитал, знаете ли. Так что главное, на что делали упор юристы корпорации – как можно дешевле провести показушный процесс (судебная система все равно финансируется известно откуда) и назначить виновными, а, следовательно – и связанными материальными обязательствами, тех двоих неудачников, что есть в наличии.

Честно сказать, ни Хяллино, ни Ирату Боа и сами не могли понять, как их занесло в кабинет начальника порта. Последнее что они помнили – как их запер в карцере неумолимый адъютор старого ублюдка Ридена. Потом еще, кажется, пару раз тряхнуло, как-будто в БРИГ попали из термальных пушек. И все. Сидят они в кабинете, начало рабочего дня, входит нач. порта. Здравствуйте, я ваша тётя!

Есть сведения, что на суде оба несли ахинею. Было очевидно, что каждый преследует цель выгородить себя и спихнуть на другого максимум вины.

Хяллино говорило, что его спровоцировал на измену подлец старпом, а так он не при делах. И вообще его кластер терпит финансовое бедствие, так что не губите, будьте милосердны.

Ирату поливал грязью капитана и коммуникатора, твердя, что во всем виноваты только они, а он сам до последнего пытался геройски погибнуть, или пусть даже выжить, спасая священное имущество корпорации.

Конечно, он не мог умолчать и о том, что Гравис Риден вовсе не Гравис Риден, а самый настоящий Гард Хоккум – тот самый лидер пиратов из недавнего прошлого. Он усердно брызгал слюной, размахивая от волнения и злобы руками, когда клялся, что узнал этого сукина сына в лицо, но не был до конца уверен. А как дошло до этого предательства, так тут он сразу убедился, и хотел было доложить, но не успел.

Суду, следствию и прочим участникам заседания была абсолютно по боку эта информация и, насколько известно, эти реплики Ирату, даже, вопреки правилам, не были занесены в протокол.