Апокалипсис местного значения. Книга 2

В ту же секунду перед ним, как из-под земли, выросли двое крепких мужчин.

Лариса Георгиевна остановилась. Чуть сощурив глаза, посмотрела на него, произнесла: «А, это вы», и, еле заметно кивнув провожатым, сказала, что все нормально – это ее знакомый.

Провожатые окинули Романова взглядом, каким злые псы осматривают любимого хозяйского кота, перед тем как уступить ему дорогу, и медленно отошли в сторону.

Покосившись на мужчин, каждый из которых был выше его как минимум на голову, Романов вопросительно посмотрел на Ларису Георгиевну.

– Не обращайте внимания, – Лариса Георгиевна небрежно махнула рукой в сторону провожатых. – Это мои друзья.

– Я понял.

Романов смущенно улыбнулся и после небольшой паузы принялся сбивчиво выражать свое сожаление по поводу того, что она так рано ушла из приемной отдела кадров экспедиторской фирмы.

Лариса Георгиевна терпеливо выслушала его, а когда ей это наскучило, оборвала.

– Простите… не помню, как вас звать. Мне тоже очень жаль, что так получилось, но, к сожалению, я очень спешу. Еще раз прошу меня извинить за то, что забыла ваше имя…

– Ничего страшного! Буду рад познакомиться снова… Василий Романов.

– Что вы говорите, – усмехнулась Лариса Георгиевна. – Совсем как поэта.

– Вы знаете такого поэта?

– Конечно.

Поправляя платок, она подняла голову и, тщательно выговаривая каждое слово, процитировала:

Мы растили детей, почитали отцов,

Мы искали в Заветах основы основ.

Но как тщетность усилий…

– Ряд сгнивших крестов над могилами некогда павших борцов, – торопливо добавил Романов.

Лариса Георгиевна замерла.

– Простите, я не поняла… Вы что, тот самый Романов?

Поняв, что разговор налаживается, что еще немного и его статуэтка с голубыми глазами всерьез заинтересуется им, Романов от радости мысленно застучал себя кулаком в грудь.

«Конечно, я тот самый Романов! – хотелось крикнуть ему во все горло. – Кто же еще-то!»

– Я, – опустив глаза, как можно скромнее ответил он.

Лариса Георгиевна всплеснула руками.

– Быть не может! Вы, наверное, шутите?

– Нисколько.

– Вот это да! – радостно воскликнула она. – Подумать только, ведь я в институте на конкурсе самодеятельности ваши стихи читала: «Морской бой»! Помните такие?

– А как же!

– А некоторые из ваших стихотворений, самые любимые, даже в отдельную тетрадку выписывала!

– Ну, это, на мой взгляд, излишне, – стараясь распрямить губы, сами собой складывающиеся в самодовольную улыбку, смущенно пробормотал Романов.

– Нет, ну надо же!

Лариса Георгиевна еще раз всплеснула руками. Покачав головой, внимательно посмотрела на него и сказала, что представляла его совсем другим.

Романову было забавно наблюдать за тем, как менялось выражение ее лица. Холодное, если не сказать, надменное при разговоре с несостоявшимся сослуживцем, оно, стоило тому из потенциального референта превратиться в настоящего Поэта, постепенно становилось восторженно-счастливым, как у девочки-малолетки на концерте кумира.

– Я и был другим, – улыбнулся он. – По крайней мере, в то время, когда вы учились в институте.

– Да, вы правы. Хотя, как мне показалось, не совсем тактичны… Или мне это только показалось?

Несмотря на трепетные чувства, которые Романов питал к Ларисе Георгиевны, он решил не поддакивать ей.

"Не кумирово это дело", – подумал он.

Не став отвечать на вопрос, ответ на который мог бы осложнить их так замечательно складывающиеся отношения, Романов показал на прядь светлых волос, выбившуюся из-под ее платка, и заметил, что несколько дней назад она тоже выглядела несколько иначе.

– Вы имеете в виду прическу? – спросила Лариса Георгиевна.

– Не только. Начать с того, что вы тогда были без очков. У вас был другой макияж, другая одежда и другой цвет волос… Точно! Если мне не изменяет память, вы в тот раз были шатенкой!

– Вообще-то я имею привычку иногда перекрашиваться и даже переодеваться!

– Я не об этом, – поморщился Романов. – Вы были одеты в другом стиле, и я бы даже сказал: в другом вкусе. Словно в тот день вы экспериментировали со своей внешностью.

Лариса Георгиевна засмеялась.

– Пожалуй. – Она взяла его под руку и повлекла в сторону универсама. – А вы, наверное, пользуетесь успехом у женщин? Я угадала?

– Почему вы так решили?

– Ну, во-первых, потому что вы известный поэт, а во-вторых, вы необыкновенно внимательны к нам. Обычно мужчины не замечают подобных вещей. По крайней мере, когда в тот раз я меняла свой облик, очень на это рассчитывала… Ну, так как у нас обстоят дела с женщинами?

Романов пожал плечами. В другое время, в присутствии другого собеседника, он бы с удовольствием поговорил на эту тему, тем более что ему, как сам считал, было чем похвастаться. Но сегодня он даже думать не хотел о прошлом – его интересовало только будущее.

«А есть ли у нас оно, это будущее?» – внезапно подумал он.

– Если у кого-то сегодня я еще и пользуюсь популярностью, – вздохнул Романов, – то только у наемных убийц.

– У каких убийц? – остановилась Лариса Георгиевна.