С благочестьем заодно…
Тут убьют, благословившись,
В спешке требник прошептав…
Кто-то – даже извинившись:
Надо, мол, а не со зла…
Тут закон – увы, не совесть,
Не любовь, а «путь отцов».
Торопясь его исполнить
Окунают в кровь лицо.
В красоты прозренных формах
И в закуполье небес
Больше бога, скоморохи,
Чем в «акбар» или в «шабес»…
Когда мукой душ бессонных
Мы рождаем красоту,
Мы близки и любы богу,
Коли есть он… Подведу
Я итог бурлящим мыслям —
Бог – любовь… сейчас, сейчас…
Вот! Любовь – она есть сила
Созидающая в нас…
ПРОДОЛЖЕНИЕ РАЗГОВОРА…
Да, Рим велик, прекрасен безгранично,
Там каждый камень – древностью сквозит,
Не в том ль его безумное величье —
Что он не меньшей кровию омыт?
И если б не великие творенья,
Покрывшие весь город с головой,
Истории кровавой откровенья,
Текли бы ядовитою струей.
Пусть в Ватикан и в Рим ведёт дорога,
Пусть святость и любовь теперь на «ты»,
Но там сперва чужого били Б-ГА,
Чтоб своего повесить на кресты.
М. Ицикович, израильская поэтесса.
Ты как всегда права, подруга!
Твой стиль возвышенней, чем мой,
И мысль ясней… я лишь немного
Рискну продолжить за тобой.
Моих и тени нет сомнений
В том, чем был Рим в реке столетий…
Что лжи кровавой изощренья
Рядились в «божии заветы»,
Что дьявольских страстей обличья
В церковных митрах и тиарах
Кострищ огнем, как день привычным,
Вершили суд свой и расправу…
Что «божьим именем» грешили
На протяжении веков,
Свободу духа им душили,
Крутя распятья для оков.
Мы помним Папу Александра…
Да только одного ль его!
А светлый гений Караваджо —
Как был затравлен, выжит он!!
Все это так. Но в том загадка,