Молодинская битва. Куликово поле Грозного Царя

Но не с казней и сысков правление его грозное для нелюдей началось, а с попытки примирения всех враждующих кланов в государстве, примирения ради единства и силы, ради прочной обороны рубежей от ненасытных ворогов зарубежных, уже потирающих руки при известии о раздорах в Московии.

Истина проста – в единстве сила. Существует предание такое. Когда состарился Чингисхан, собрал он сыновей своих и повелел раздать им по одной стреле боевой, что для луков ордынских сделана. Раздали. Велел переломить каждому свою. Все легко переломили каждый свою стрелу. Тогда Чингисхан велел принести по толстому пучку стрел и снова велел сыновьям раздать. Раздали.

– Ломайте теперь! – сказал им.

Пробовали и так, и сяк, да не получилось.

Тогда сказал он сыновьям, что если будут они всегда все вместе, будет едины, никто их не сломит, а коли разбредутся поодиночке, то всех легко переломят враги.

А сколько Земля Русская терпела от распрей и усобиц, которые начинали князья, гордыней обуянные и желавшие завоевать первенство среди братьев своих и прочих сродников! И сколько раз приходилось убеждаться, что поодиночке их любые вороги одолеют, а, коли соединятся вместе, вот так, как под скипетром Дмитрия Иоанновича, великого князя Московского, за победу над ордой Донским наречённого, то будет бит враг, откуда бы не пришёл и сколь бы сильным ни был.

Первый Казанский поход

Крылатой стала фраза: «Москва не сразу строилась», не сразу строилась и сама Русская Держава, не сразу обретала она независимость, не сразу могла одолеть и своих лютых ворогов, грозивших ей со всех сторон света, и с изуверским постоянством совершавших свои опустошительные жестокие набеги. Это уже потом, в более поздние годы, историки подсчитают, что только с 1055 по 1462 годы Россия отразила 245 нашествий, а были такие периоды в этот четырёхсотлетний период, когда, к примеру с 1240 года – нашествия шведских крестоносцев, разбитых Александром Ярославичем в Невской битве, и по 1462-й, когда в результате нападения очередных ворогов, была снова одержана победа, и к Москве были окончательно присоединены Муром, Нижний Новгород и некоторые окраинные земли Руси, нападения происходили почти каждый год.

Чуть реже стали нашествия ворогов при правлении деда Иоанна Грозного

Ивана III Васильевича, вступившего на престол в том самом 1462 году. Когда ему было всего пять лет войско его отца Василия II, снова нашествие татар. 7 июля 1445 года под Суздалем последыши орды, татарские царевичи Мамутяка и Якуб разбили русское войско. Москва замерла в ожидании жестокого набега, грабежа, захвата в полон, к тому же пострадала от сильного пожара, возникшего в той панической неразберихе. Вспыхнула очередная усобица. Власть захватил Дмитрий Шемяка, Дмитрий Юрьевич Шемяка из династии московских Рюриковичей, внук Дмитрия Донского, но хану показалось, что выгоднее вести дела с великим князем Василием. Он даже выделил войско, чтобы помочь ему вернуть Московский великокняжеский стол. Но уже в феврале 1446 года сторонники Шемяки составили заговор, схватили Василия Второго, когда он направлялся вместе с детьми своими на богомолье в Троице-Сергиев монастырь и подняли Москве мятеж. В ночь на 14 февраля великий князь был ослеплён по приказу Шемяки, получив с той поры прозвание «Тёмного».

Но и Шемяке недолго довелось сидеть на Московском великокняжеском столе. В 1452 году он был разбит, схвачен и отравлен. Так ещё Василием Вторым было положено начало прекращению кровавых междоусобиц.

Ещё при жизни своего отца Иоанн Васильевич, дед Грозного Царя, стал его соправителем, а после смерти Василия Второго в 1462 году вступил на престол. Ему было всего 22 года, но за плечами уже опыт военных походов, которыми командовал Московский воевода Фёдор Басёнок, но Иван Васильевич являлся официально главнокомандующим. Цепкий ум, храбрость, решительность помогли ему набраться опыта у мудрого воина, что пригодилось в дальнейшем.

Он унаследовал по завещанию отца 16 главных городов, то есть основную и притом значительную часть Земли Русской, причём, вступив на престол, Иван Васильевич строго и точно исполнил завещание отца, отдав братья 12 полагающихся им городов. Вот эта традиция раздачи уделов братьям старшего сына, вступившего на престол, рано или поздно приводила к раздорам, усобицам и грозила смутами. Тем не менее Ивану Третьему удалось удержать власть, укрепить государство, а в 1480 году окончательно избавить Русскую Землю от ордынского владычества и полностью прекратить выплату дани. Отец Ионна Грозного продолжил укрепление Москвы и утверждение суверенитета Русской Земли. Вот тогда-то и стали задумывать лютые вороги о полном уничтожении народа русского путём увода в полон на рабовладельческие рынки всех трудоспособных и истребления тех, в ком нет никакой коммерческой нужды.

Знал юный государь Иоанн Васильевич эту героическую и вместе с тем трагическую историю Московского государства. Знал из книг, из рассказов наставников и особенно из постоянных бесед с митрополитом Макарием, обладавшим особой силой духа, богатыми знаниями и твёрдым приверженцем политики централизации и укрепления родной земли.

Знать то знал, но как продолжить дело пращуров, дело деда и отца, когда далеко не всё боярство, остававшееся ещё у власти, не осознало всей тяжести складывающейся обстановки.

Митрополит Макарий постоянно напоминал, что начинать надо с опасности ближайшей, начинать надо с малого, хотя и не было в деле обороны Московского государства ничего малого. Не было никаких мелочей.

Долгим был разговор юного государя с митрополитом. Состоялся он вскоре после падения Глинских.

А прервало разговор сообщение о том, что прибыли с челобитной к государю послы.

– Кто прибыл? Откуда послы? – спросил государь.

– С правобережья Волги приехало посольство чувашей. Просят принять их по руку твою, государь и великий князь, – сообщил дьяк, доставивший известие.

Принял Иоанн посольство в тронном зале, в присутствии митрополита и лишь некоторых, наиболее, по его разумению, преданных бояр.

Выступил вперёд из посольской группы один, наиболее смелый. Заговорил с почтением:

– Тяжко нам, великий государь, под казанцами ходить, ой тяжко. Не токмо притесняют нас, но и на Русь полон брать постоянно посылают. А мы не желаем того. Мы мира хотим с русскими собратьями. Нет у нас причин для раздора. Нет. Да и у казанцев не у всех причины таковые имеются.

Неплохо по-русски говорил посол. Иоанн поинтересовался, где так языку выучился?

– Был я в полоне, служил русскому боярину. Да потом казанцы налетели, подворье боярина спалили, а его самого убили. Ну а слуг к себе взяли, вроде как своих освободили. Да только в холопах у боярина-то было лучше, нежели в казанской воле, что неволи страшнее.

– Веры какой будешь? – спросил митрополит Макарий.

– Я принял веру русскую, православную, как у боярина-то служил. Да только скрывал то после того, как освободили.

– Имя-то как твоё? – спросил государь.

– Алмантай. Это, по-вашему, как бы «знающий лучше всех». Вот и выбрали меня в послы к тебе, государь и великий князь.

Повелел Иоанн заняться чувашами боярам, посольскими делами ведущим. Правительство после разгона Глинских и их приспешников только складывалось. Подбирал государь людей, верных себе и государству. Неизменно участвовал в работе правительства митрополит Макарий, как-то незаметно пробрался в приближенные к царю священник Благовещенского собора Кремля Сильвестр, затем вошли в ближайшее окружение государя князья Дмитрий Курлятев и Михаил Иванович Воротынский, русский воевода, полководец и боярин из рода, восходящего к одной из ветвей Рюриковичей. Позже, при создании посольского приказа в 1549 году, вошёл в правительство и думный дьяк Иван Михайлович Висковатый, происходившей не из знатного рода. Он стал первым руководителем Посольского приказа и, по существу, основателем русской дипломатии.

Посольство чувашей стало событием важным, событием знаковым. Собрались по этому поводу на особый совет в узком кругу государь с митрополитом Макарием и воеводой Воротынским.

Митрополит сразу сказал:

– Собирать войско в поход на Казань надобно.

Иоанн посмотрел на Воротынского. Что скажет он, воин?

– Маловато силёнок, государь, чтоб на приступ Казани идти. Маловато. Ведь и южные и западные рубежи держать надо. А что, если поляки да Литва с запада, да крымцы с юга ударят?

– Но в поход на Казань идти всё-таки необходимо! – уверенно заявил митрополит. – поддержим чувашей, а там и другие народы от казанцев отложатся.

Сложное это дело – война. Вот, казалось бы, ударить всею силой на Казань, вырвать одну занозу, постоянно впивающуюся в тело России, да ведь у них-то, ворогов всех сторон света, полное взаимодействие, когда речь идёт о разграблении Руси.

А всё же заманчиво ударить, опираясь на новую тенденцию среди вассалов Казани, уставших от жестокого ига.

Митрополит Макарий настаивал, напоминая, что только с начала века казанцы совершили более сорока набегов на Русь, но Воротынский призывал к осторожности и осмотрительности. Напомнил он, что у хана Батыя, когда тот на Русь шёл, был советником агент папы римского рыцарь святой Марии Альфред фон Штумпенхаузен. Его направили для согласования действий орды и западных ворогов Руси. И согласовывал успешно для тёмных сил Запада, ведь едва началось ордынское нашествие, объединённые войска римского епископа и Ордена меченосцев захватили северную часть принадлежавших Пскову и Новгороду земель. Да и шведский король направил сильное войско на Новгород под командованием своего зятя Биргера. Шведы пошли на Новгород, а орда начала завоевание Южной Руси. Совпадение? Увы, нет.

Всё было согласовано, всё точно спланировано. Ведь, когда немецкие псы-рыцари двинулись на Русь в 1242 году, в орде намеренно были собраны русские князья для упорядочения получения дани с «русского улуса». Это не давало возможности княжествам выступить на помощь Александру Невскому. Но и здесь враги просчитались. Как всегда, были биты.

А в канун ордынского нашествия папа римский Григорий направил запрет купцам католических стран на продажу русским товаров, имеющих военное назначение, корабельных снастей, лошадей, пороха и другого имущества, необходимого для ведение боевых действий. Победы в Невской битве и в Ледовом побоище, одержанные над крестоносцами сначала шведскими, а затем ливонскими, сорвали планы западных недругов Русской Земли, но явно показали, что все нелюди всех сторон света готовы объединиться и растерзать священную землю руссов.

И вот теперь необходимо было поступить по известной русской пословице: семь раз отмерь – один отрежь.

Решение на военный поход! Казалось бы, оно просто. Отдал приказ государь, всё завертелось, закрутилось, построили воеводы войска в колонны и… шагом марш.

Но военный поход, война это ведь не только выдвижение войск на указанные рубежи и вступление в бой, это и обеспечение этих войск всем необходимым для того, что бой этот вести.

Юн, слишком юн государь, чтобы охватить всё разом – и политическую важность похода, и военную необходимость, и экономическую его возможность.

А тут ещё осторожность воеводы, предупредившего, что вот сейчас, теперь, с первого раза, можем и не одолеть врага, не взять хорошо укреплённую Казань. Ведь и раньше не раз терпели поражения русские войска. И на Калке были биты и на реки Сити. Да ведь и после великой победы на поле Куликовом Тохтамыш Москву взял, множество жителей в плен увёл, множество перебил, а город и Кремль спалил.

Думал государь свою думу, поглядывая то на воеводу Воротынского, то на митрополита Макария. И тот прав, и этот. А решать ему, государю, на которого Самим Богом возложена ответственность за Землю Русскую и русский народ, объединивший в себе под этим единым священным именем многие народы, Московское государство населяющие. А сколько ещё рвётся под руку русского государя?!

Вот уж и лето на исходе. Близится осень. Ненастье, распутица. Трудно в такое время идти дорогами бездорожными, дождями размытыми. А идти надо.

Задал воеводе Воротынскому прямой вопрос:

– Какое время потребно, дабы войско собрать, способное показать казанцам, на что способно государство Московское?