Тай-чи языка, или Вас невозможно научить иностранному языку

Б. …

А. Вот мы и подошли к сути. Когда при многократном прослушивании или громком и, конечно же, многократном повторении текста в голове не останется ни одной мысли на родном языке, цель будет достигнута.

Согласно с методиками нейро-лингвистического программирования, вы «якорите», удерживаете это ценнейшее состояние и в дальнейшем никаких проблем с обучением у вас не будет. Используя этот якорь, вы целенаправленно входите в состояние «незнания» – недумания на родном языке – и тогда вы становитесь открыты для языка чужого, для впитывания, усвоения его новых и непривычных для вас гармоний, к которым вы не могли ранее пробиться через преграду родного языка.

Мне в детстве приходилось тратить даже не дни, а месяцы жизни на заучивание одного-единственного музыкального произведения, вырабатывая таким образом устойчивые мышечные навыки – пальчики мои бегали и летали. А когда, повзрослев, я захотел – теперь уже сам захотел! – научиться играть на другом музыкальном инструменте, с добавлением мотивации мышечные навыки выработались на порядок быстрее – и понятно почему!

Так и в методе Николая Федоровича Замяткина: вы работаете над каждым матричным диалогом, как над музыкальным произведением – работаете до тех пор, пока не научитесь легко и непринужденно его исполнять. Исполнительским инструментом здесь является ваш голос, ваше тело – ваш артикуляционный аппарат.

И, конечно же, заставляешь себя работать только ты сам! Сколько захочется, столько и делаешь, а заоблачные цифры назначены только для подчеркивания отличия – мы ищем не «смысл» какого-то предложения (по необходимости бедный и однобокий!), а познаём многоуровневые тонкости настоящего живого языка, звучание, вибрацию каждого отдельного слова и звука, мельчайшие нюансы и оттенки – всего того, что поверхностный «смысл» только мешает различить. Но это можно расслышать и впитать в себя при серьезной работе. Кстати, она доставляет настоящее удовольствие, отбирает разумное количество времени – если подходить с умом! – и чрезвычайно полезна не только для изучения иностранного языка, но и для понимания звуковой динамики в родном языке.

Б. …

А. Бульдозером матрицы мы безжалостно сносим, беспощадно выкорчевываем поверхностные дебри заболоченно-непроходимой «логики», обнажая у нас под ногами твердый гранит дороги, которая, оказывается, там есть да и всегда была, хотя и не очевидным для нас образом – будучи скрытой непролазными зарослями внешней «логики». Именно по этой теперь расчищенной матрицей твердой дороге истинного знания мы и будем уверенно продвигаться вперед – к овладению языком.

Б. …

А. Спросите у любого послушника, монаха, учителя любой практикующей медитацию религии, или даже простого немытого шамана с бубном в руках и бельмом на глазу, и они вам объяснят, как с помощью длительного повторения простых фраз (мантры, коана и пр.) отключается логическое мышление и внутренний диалог, что является первой и обязательной ступенью на пути к продуктивной медитации.

Спросите у психологов или адептов нейро-лингвистического программирования, как с помощью особых словесных воздействий люди вводятся в измененные состояния сознания с повышенной – на порядки – продуктивностью.

Еще больше полстолетия назад выдающийся языковед Щерба в споре сторонников прямого и переводного методов изучения иностранных языков сетовал, что «мы можем изгнать родную речь из классов, но мы не можем изгнать ее из голов наших учеников».

Оказывается, можем, и как раз об этом говорит многотысячелетний опыт восточных религий и новейшие достижения науки, только узость мышления и зашоренность и консервативность – покрытая плесенью самодовольная законсервированность! – «методистов» не дают это применить.

Б. …

А. Рамакришна говорил своим ученикам, которые иногда требовали от него некоего «точного знания»:

«Вы пришли в этот манговый сад, чтобы насладиться плодами манго. Так вкушайте же эти плоды! Вот они перед вами! Зачем вы пытаетесь считать листья на манговых деревьях?»

Так и в матричном методе: вам предлагается не «пересчитывать» суффиксы, падежи и спряжения в изучаемом языке (впрочем, надо иметь в виду, изучение грамматики в чистом виде не запрещается, но просто отодвигается с привычного первого – и мешающего овладению языком! – плана на несколько задний план), а практически пользоваться и наслаждаться этим языком.

Б. …

А. Человеческая психика имеет свойство переключения внимания – ни один объект невозможно удерживать в его фокусе больше 20-30 секунд. Поэтому первоначальная концентрация на смысле фразы, полностью устранится после нескольких прослушиваний. Фокус внимания переключится затем на смысл слов, которых побольше. И только очень длительное прослушивание сможет «затереть» и выбить из фокуса внимания и этот уровень и сконцентрировать его на самых мельчайших единицах информации – звуках и фонемах, количество которых в отрывке такое, что позволяет на них удерживать внимание почти неограниченное количество времени.

Речь имеет свойство фрактала и на каждом уровне информации заложено на порядки больше, чем на предыдущем. Но мы всем жизненным опытом натренированы отдавать переработку этой информации на подсознательный уровень, фиксируя внимание только на самом верхнем уровне – уровне «смысла».

Отключить эту привычку сознательным волевым усилием невозможно, как невозможно усилием воли заставить себя перестать уметь плавать или ездить на велосипеде. Но мы можем убрать концентрацию на верхнем уровне путем его экспозиции в количестве, явно превышающим возможности удерживания внимания на нем, и тогда нам начнут открываться тайны более глубоких уровней.

Б. …

А. Матрица – это маленький мотор, стартер большого и неповоротливого «двигателя»-языка. Стартер служит для запуска большого двигателя – для его первоначальной раскрутки. На одном стартере, конечно, далеко не уедешь, но ведь не для этого он и предназначен. Уберите стартер, и без него большой двигатель останется холодным и неподвижным.

Б. …

А. Такой путь в изучении языка пока мало исследован и изучен, хотя огромная потребность в таких методах существует и чувствуется на рынке, хотя бы судя по громадному количеству всяческих «чудодейственных» методик, «секретных разработок», «25-х кадров», «илон давыдовых», «слов бегом» и прочей жульнической псевдонаучной ахинеи, в мутно-зловонном потоке которой теряются и тонут действительно здравые зерна.

Подход Николая Федоровича Замяткина, впрочем, именно в своей элегантной простоте обещает дать самый что ни на есть решительный бой всем этим крикливым «суперметодам», изобретенным профессиональными мошенниками исключительно для бесстыдного грабежа наивного народонаселения!

Б. …

А. Как раз парадоксальность мыслей и рекомендаций Николая Федоровича Замяткина вкупе с элегантностью предлагаемого им подхода и привлекает огромное количество последователей. Налицо явные признаки чего-то действительно революционного!

Первоначально последователей привлекает именно парадоксальность предлагаемой логики и необычность матричного метода, а уже затем сама каждодневная кропотливая работа с языковой матрицей (как и в моем случае!) дает понимание того, что метод действительно работает и что к изучению иностранного языка надо подходить именно так,

только так и никак иначе!

Брёвнышко, господа, брёвнышко!

В один из тех июльских дней, которые уже с самого раннего утра обещают быть жаркими, я появился на нашем школьном дворе. Малышня уже возилась с лейками около цветочных клумб, несолидно брызгалась водой, смеялась и пищала. Я в числе группы из 7-8 старшеклассников был направлен в распоряжение преподавателя «трудов», который объяснил нашу задачу: мы должны были строить – или принимать участие в стройке – деревянные навесы для тракторов системы ДТ-75 и другой школьной техники. У нас была так называемая «летняя трудовая практика».

Технология строительства навеса требовала вкапывания в углах этого самого будущего навеса деревянных бревен-столбов, на которые потом воздвигалась крыша – работа для профессиональных плотников, а мы должны были завершить подготовительный цикл – водрузить в уже выкопанные кем-то ямки бревна, которые были заблаговременно привезены и свалены в кучу неподалеку.

Бревна были изрядных размеров – навесы собирались строить основательно. Впрочем, размеры бревен меня не испугали – я был молод и полон сил и к тому же нас было много. Один за всех – и все за одного! «Трудовик» подвел нас к куче бревен и указал на одно из них. Мы ухватились за него, подняли его на плечи и понесли.

Или попытались понести. Будущий столб почему-то оказался неожиданно тяжелым. А ведь нас было достаточно много для того, чтобы без особого напряжения донести столб до его ямки, которая была метрах в пятидесяти от нас. Однако мои ноги подгибались и отказывались повиноваться – столб неумолимо давил и прижимал меня к земле. Каждый шаг был мучительным и неуверенным – нас шатало и тянуло то вправо, то влево. Дыхание мое перехватывало и пот заливал глаза.

К тому же во мне появилось и стало быстро расти очень неприятное чувство недоумения и непонимания того, что происходит: я едва мог дышать, а другие «носители» бревна не испытывали, по-видимому, такого рода дискомфортных ощущений – они пересмеивались, по-дружески переругивались и вообще никак не выказывали физического напряжения, которое должны были чувствовать – не могли не чувствовать!

Меня озарило только в конце дороги – уже почти у самой ямки. Странно, что понимание не пришло ко мне раньше. А ведь загадка была очень проста и незамысловата: из всей группы бревно несли только я и еще один или два человека! Остальные просто за него держались – и не более того!

Вы опять раздражены? Вам опять не понятно, зачем я все это рассказываю? Не для того ли, чтобы просто еще раз испытать ваше ангельское терпение своими любительскими психологическими этюдами? Вы это подозреваете? Какое отношение возможно уже давно сгнившее или сгоревшее бревно в глухой сибирской деревне может иметь к вашему изучению иностранного языка?

Самое прямое отношение. Думаю, что те, кто столь исправно нес – и до сих пор «несет свое бревно» – уже догадались, к чему я клоню. Для остальных я объясню. Или попытаюсь объяснить.

Когда вы изучаете иностранный язык, есть только вы и этот язык – это самое ваше языковое «бревнышко». Я – на этот раз – не смогу понести бревно за вас – ни на шаг, ни на полшага. И вовсе не потому, что за прошедшие годы и десятилетия я так уж сильно обленился и ослабел. Просто конкретно это бревнышко, перед которым вы сейчас в задумчивости стоите, является бревнышком такой интересной конструкции, что нет и не может быть никого, кто бы его понес вместо вас.

Ваше отчетливое внутреннее убеждение в своей чрезвычайной «продвинутости» вам не поможет. Количество и качество колец в вашем носу – и в более интимных местах – тоже не помогут. Стоимость и привлекательность вашего «прикида» не будут иметь ни малейшего значения – будь это «армани», «диор» или «версаче» самого лучшего китайского производства. Вы можете иметь на голове завивку точь в точь как у очередного безголосого певчишки непонятного пола, скачущего на экране, вы можете быть густо намазаны черной помадой и с ног до головы увешаны разнокалиберными цепями – в отношениях с иностранным языком это вам нисколько не поможет. Вы не сможете обмануть иностранный язык и, хихикая, увильнуть в сторону от работы, даже если ваши филейные части «изукрашены» разноцветными татуировками. «Остроумные» рассуждения, позаимствованные, конечно же, у телеостроумцев, и заготовленные на все случаи жизни отговорки типа «Работа не волк – в лес не убежит! Гы-гы!» не сдвинут ваше языковое «бревно» с места…

Нельзя не видеть, конечно, что сейчас «ситуация с бревном» еще более печальна, чем в «благословенные» советские времена. С тех пор мы пали гораздо, гораздо ниже. Застарелая внутренняя болезнь приняла до предела четко выраженные внешние – и отвратительные! – формы. Нести бревно теперь уже не хочет практически никто. О чем как не об этом громко говорят повсеместно заросшие бурьяном – а местами уже и березами! – поля. Что с нами происходит, если не окончательный распад и умирание? Когда на нашей земле такое было в последний раз? Во времена монголо-татарского нашествия? Но ведь тогда эти поля были усеяны бесчисленными трупами землепашцев, убитых монголами, и только по этой причине на земле было некому работать.

Сейчас же по-другому. Произошло и происходит не внешнее, убивающее тела нашествие, но внутреннее нашествие на сердца и души, и его результат пугает: людские трупы, толпы трупов, внешне довольно похожих на живых людей, разгуливают повсюду, нагло посасывая гнилое пивко, поплевывая направо и налево и источая из себя невыносимое зловоние. Для них работать «немодно». Работать «стыдно». Гораздо более стыдно, чем даже во времена моей юности. А ведь уже тогда родители кричали на своих детей, принесших домой «двойку»: «Ты что, землю пахать хочешь!?»

В новые же времена действительных целей нашествия уже почти и не считают нужным скрывать: официальные и полуофициальные телевизионные суккубы и инкубы день и ночь профессионально разлагают, развращают и растлевают, открыто внушая с экрана, что «умные не работают», что вам нужна некая «удача», а не упорный каждодневный труд. Крутни «рулетку жизни» – и все будет «в шоколаде»! Вы «заслуживаете лучшего»! «Схвати удачу за хвост!» «Ты должен жить красиво, и мы научим тебя как!»

Вас почти – или уже? – заставили поверить в то, что трясти гениталиями со сцены, качаться с початой бутылкой какой-нибудь дряни на остановке, торговать своим телом, красть или выходить с пистолетом на большую дорогу является более почетным занятием, чем пахать землю или доить корову. На Руси стало стыдно пахать землю!

Вас – весь народ! – заставили поверить в то, что бревно за вас понесет кто-то другой – кто-то «непродвинутый» и недалекий. Именно с таким настроением вы подходите и к иностранному языку. В полном соответствии с полученными от «верховного главнокомандования красивой жизни» идеологическими установками вы хотите его обмануть, обхитрить, «объехать на кривой кобыле». Вы же «умный»! Ведь вам столько говорят с экрана о вашем «исключительном уме» и «благородном достоинстве» – качества, в вашем умело сформированном продавцами «красивой жизни» воображении несовместимые с необходимостью трудиться!

Ничего не выйдет, господа продвинутые «умники», – ноги должны будут подгибаться именно у вас, и пот должен будет покрывать именно ваше лицо, а не чье-то другое, и именно ваше дыхание должно будет перехватывать от напряжения. Ваше! Забудьте то, о чем вам так ласково и проникновенно нашептывают с экрана ваши лакированные «удачежелатели»! Станьте – вопреки их советам! – наивным. Станьте простым. Станьте «непродвинутым».

И в простоте своей возьмите брёвнышко – и несите его! Несите! Другого пути к овладению иностранным языком просто нет…

Точка опоры и вкус языка

Когда вы впервые подходите к изучению иностранного языка, вы не знаете, что вас ждет. Вы просто чувствуете перед собой нечто гигантское и непонятное, притягательное для вас, но уходящее от вас, когда вы пытаетесь к нему приблизиться, – чужой для вас мир, который называют иностранным языком. Вы хотите войти внутрь, но не можете найти дверь. Вы пытаетесь за что-то ухватиться, но не можете нащупать ничего осязаемого. Иногда вам кажется, что схватились за что-то твердое, но оно уходит из рук и вы снова оказываетесь ни с чем. Вы пытаетесь продвигаться вперед, но скоро оказывается, что вы практически в исходной точке. Происходит своеобразный бой с тенью, когда ваши удары уходят в пустоту. Или же наоборот, это гладкий монолит, в котором вы не можете найти ни единой зацепки – ваши пальцы соскальзывают с совершенно гладкой поверхности. У вас нет точки опоры, с которой вы можете все начать, нет плацдарма, с которого вы можете развить свое дальнейшее наступление на глубоко эшелонированную оборону иностранного языка.