Жизнь в наследство (Оборона Полоцка). Часть 1. Крепость полоцк. Часть 2. Сеннинская прохоровка. Часть 3. Полоцкое направление

– Зайчонок что ли? – начал гадать Парфёнов.

– Не-а, – улыбался Филатов.

– Щенок?

– Не угадал, но уже теплее…

– Котёнок?

– В принципе да, но не совсем, – загадочно прищурился Иван, – не котёнок, а настоящий боевой кот!!!

– Да ну? – удивился Владимир.

– Вот тебе и «да ну?» – передразнил Филатов, – понимаешь, он на самолёты фрицевские нервно реагирует. Да ты сам убедишься. Нам на НП его держать стрёмно. Может внимание привлечь. Да и в случае, если уносить ноги придётся, не до него будет.

– А ты часом не заливаешь? – недоверчиво глянул Парфёнов.

– Ей богу, не вру, – побожился Иван, – да и не стал бы я в такое время над тобой насмехаться…

– Верю, верю, – успокоил Владимир, – да и обстановка с рассветом покажет, и к гадалке не ходи… Прилетят аспиды, как пить дать прилетят. Жаль, не велено нам их приземлять до поры до времени…

Он сжал свои кулачищи…

На груди у Ивана ткань плащ-палатки зашевелилась и из-под полы выглянула заспанная, но любопытная мордашка котёнка. Владимир погладил животное по головке и кот удовлетворённо заурчал. Филатов грустно передал найдёныша новому хозяину и, резко повернувшись буркнул:

– Ну, я, это, пошёл.

Не оглядываясь, почти бегом направился к себе в расположение. Чувствовалось, что расставание даётся ему нелегко, словно он теряет близкое и дорогое ему существо. В принципе, оно так и было на самом деле.

Второго июля фашисты оккупировали Бегомль и Глубокое.

Полковник Зыгин приказал привести в боевую готовность все части 174 стрелковой дивизии и полоцкого укрепрайона. Наконец-то и зенитчики расчехлили стволы тридцати семимиллиметровых орудий. Барсик, нежась в лучах утреннего солнышка беззаботно дрых, как и положено обычному домашнему коту. Вдруг, словно подброшенный пружиной, Барсик вскочил, шерсть дыбом, ушки прижаты к голове, хвост трубой и громко и злобно шипит, переходя в истошный и протяжный вопль, глядя в сторону Сорочина.

Владимир вгляделся в том направлении и понял, что километрах в трех в небе идёт воздушный бой, который смещается, приближаясь к позиции зенитчиков.

– Батарея к бою! – скомандовал он.

Расчёты заняли свои места.

– Зарядить орудия! – последовала следующая команда.

Лязгнули затворы, подавая снаряды в стволы. Подносчики сноровисто протирали следующие снаряды, укладывая их на лотки, перед заряжающими.

Уже отчётливо были слышны ревы авиационных моторов.

Барсик незаметно куда-то исчез.

Вскоре стало понятно, что наш истребитель, виртуозно маневрируя, ведет бой с шестью немецкими самолётами. Ему удалось даже каким-то чудом повредить одного из противников и тот, в сопровождении ведомого, чадя черным дымом, вышел из боя и стал уходить на запад. Однако и нашему летчику доставалось. Вот и за ним потянулся белый след, видимо, от пробитого топливопровода.

Фашисты, предвкушая лёгкую добычу, стали нагло заходить над кабиной нашего пилота, словно желая прижать его к земле, чтобы вогнать в неё. Однако, советский истребитель продолжал огрызаться короткими очередями, экономя патроны, и упорно тянул к своим. Видя весь трагизм ситуации, Парфёнов скомандовал:

– По самолётам над первым, осколочным, и, выждав, когда наш самолёт выйдет из зоны поражения, скомандовал, – огонь!!!, – резко махнув красным флажком.

Батарея открыла беглый огонь, отсекая фашистские истребители от нашего. Первая пара напоролась-таки на выпущенные снаряды, а вторая, резко прижавшись к земле, восвояси ретировалась.

Двигатель нашего истребителя вдруг чихнул и заглох. Летчик, с трудом посадил самолёт в поле, недалеко от позиции зенитной батареи. Чтобы не демаскировать линию обороны, быстренько выделили грузовик и пять бойцов для оказания помощи лётчику.

По прибытию к месту посадки Парфёнов, назначенный старшим, понял сразу, что самолет летел, как говорится, на честном слове.

Многочисленные пробоины, полученные в бою, добавили повреждения при вынужденной посадке.

Передние шасси были сломаны, лопасти винта погнуты.

К всеобщей радости лётчик был жив! С трудом сдвинув фонарь кабины, вытащили израненное тело пилота, положили на соломенную подстилку в кузов и отправили в госпиталь. Подумав, Владимир приказал:

– Самолёт закидать соломой. Если авиаторы не приедут за машиной, легко будет поджечь в случае чего.

Так и сделали, благо скирда соломы была рядом. А потом началось…

Около пяти вечера в небе появились фашистские бомбардировщики под прикрытием истребителей. Батарея вела огонь по самолётам противника, меняла место расположения и снова вела огонь. Поздно вечером прибыли на исходные позиции. В горячке боевых действий совсем забыли о Барсике. Зайдя в землянку и рухнув на топчан, Парфёнов вдруг вскочил, словно поражённый громом!

– Кис, кис, кис… – расстроенно манил Владимир.

Из-под топчана высунулась заспанная мордашка котёнка. Оказывается, всё это время он был в землянке, от страха забившись в самый дальний угол, где и уснул от наступившей тишины.

Забегу вперёд и скажу, что с батареей Барсик удачно выскользнул из окружения и всю войну провёл среди расчётов, безошибочно оповещая за одну-две минуты о налёте вражеской авиации.

После войны его забрал к себе домой старшина батареи Балахонов, у которого он жил до своей глубокой кошачьей старости.

Июнь 2017г.

Журнал боевых действий 390 гап

https://pamyat-naroda.ru/

Глава 7. Артиллерийская дуэль

4.7.1941 года. В1.00 час. в районе ст. Громы высадка десанта противника в количестве 30 человек. В районе Ветрино 55-й стрелковый полк и 71-й разведывательный батальон вступили в бой с противником, численность которого: танки – около 100 шт., пехота – около батальона. 55-й стрелковый полк отошёл к Боровухе-1-ой. (Из журнала боевых действий 174 стрелковой дивизии)

(Победа Витебск. Пока не похоронен последний павший солдат … www.pobeda.witebsk.by/poshuk/rodina/)

Напряжённые бои начались в районе Полоцка уже на четвёртый день июля. Оккупанты подтянули свои войска и начали прощупывать нашу оборону.

Накануне появления немецких войск полковник Зыгин, возглавивший оборону Полоцка, создал подвижные отряды. В связи с тем, что НП за деревней Гомель утратил своё стратегическое значение, Ивана Филатова зачислили в одно из созданных подразделений.

Привыкшие к лёгким победам, немцы самонадеянно перли на пролом. Им казалось, что колеса их мотоциклов, автомобилей и траки танков просто проворачивают глобус под их контроль.

Батальон капитана Кочнева усиленный полковой батареей занял оборону на линии дотов в районе деревни Гомель.