На развалинах старого мира

– Ох, быстрый какой! Не всё так просто. Во-первых, этот адрес найти ещё нужно. Это раньше, говорят, на каждом доме табличка висела. Улица, там, номер дома. Легко было отыскать. А сейчас нужно отыскать этот адрес на старой карте города, понять примерно где это находится, а потом уже кружить по заброшенным домам, отбиваясь от зверья. И, даже, если найдём, не факт, что оттуда уже давно всё не вынесли. Это тяжёлая и кропотливая работа.

В архиве просидели довольно долго. Женька от осознания своей бесполезности сначала терзался угрызениями совести, потом стал откровенно скучать, а потом уже вообще стал клевать носом. Наконец, Кот захлопнул блокнот, убрал его в карман и с хрустом потянулся.

– На сегодня всё. Предлагаю пойти в трактир и отметить наш первый совместный рабочий день. А завтра с утра займёмся обработкой того, что сегодня отыскали.

– Слушай, а Боров тоже вот так сидел в архиве? И Марта?

– Нет. На них специалисты работают. Одни в архиве сидят. Вот, как Шакал до нас сегодня. Другие данные обрабатывают. А они в это время по кабакам гуляют. А, как результат появляется, уже выходят на поиски. Это я, сначала с Шилом, а потом один. И в архиве порыться, и данные обработать, и на поиски отправиться. Вот, теперь с тобой.

И всё-таки Женька не так представлял работу барахольщика. Он думал, что будет повеселее. Быстренько подумали, пошли и взяли. А тут столько сложностей. Но осваивать надо. Не в привычках у Женьки бросать начатое дело. Конечно, поначалу кажется всё сложным и непонятным. Но, Кот же справляется.

Трактир встретил напарников гомоном голосов. День клонился к вечеру, и народу уже набралось достаточно. На небольшом возвышении терзал гитару какой-то парень, а мужик, рядом с ним, закусывал только что выпитую стопку самогонки, используя поставленную на пол гармонь вместо столика.

– Блин! – возмутился вдруг Кот. – У нас в городе что, один трактир, что ли?

– Что случилось?

– Да вон, Шакал с компанией гуляет. Ого! И Боров здесь?

Женька посмотрел в дальний конец зала и действительно увидел довольно примечательную компанию. Хмурые лица и злые взгляды. А во главе всего этого великолепия восседал Боров со свирепым лицом, валиками под мышками и подвешенными и примотанными к телу руками. Возле него суетился остроносенький мужичок, то заливая ему в глотку самогон, то протягивая вилку с огурцом, то ложку с картофельным пюре. Картина была настолько комичной, что Женька рассмеялся.

– И что будем делать? – спросил он, отсмеявшись.

– Да ничего. Сядем вон туда и будем расслабляться.

И расслабились. Отдохнули неплохо. Кот взял себе самогонки, но Женька пить не рискнул. В деревне у себя он ничего крепче пива не пил и не знал, как подействует самогон на его организм. Так что и здесь решил ограничиться пивом. Тем более, что оно ему нравилось. Домой вернулись поздно вечером, почти ночью, нарвались на укоризненный взгляд Катерины, и Женька быстренько юркнул к себе в комнату. Уже засыпая, он слышал, как выговаривала Катя Коту, и как он оправдывался, что-то говоря в ответ.

А наутро всё было нормально, словно никакой размолвки между супругами не было. Напарники уселись за стол, и Женька опять хлопал глазами, наблюдая за священнодействиями Кота. А Кот весь закопался в свои записи, пытаясь что-то ещё объяснить напарнику. На стол легла карта города, каким он был до Ужаса, и Женя поразился тому, каким действительно огромным был город. Маленький участок на самой окраине, обведённый красным карандашом, вот и все границы, где сейчас живут люди. Наконец, поводя пальцем по карте, Кот ткнул в одну точку.

– Идём туда, – провозгласил он.

– Почему туда?

– Я же тебе объяснял. Чем ты слушал? Наибольшее количество перемещений товара в этом районе именно в эту точку. Там должен быть склад.

– А если там уже пусто. Может, Боров уже там порезвился. Или Лихо.

– Район слишком опасный. Я специально такой выбирал. Если то, что ты говорил про свои способности, правда, то мы туда залезем, куда остальные и сунуться боятся. Короче, завтра с утра выходим. А сейчас потренирую тебя в метании ножей. Да и к самострелу для ближнего боя тебе бы привыкнуть надо.

Из города вышли рано утром. Только первые солнечные лучи осветили крыши домов, охранник отворил скрипучие ворота, и напарники выехали из города. Сразу за забором потянулась древняя улица, когда-то мощённая чем-то серым, крошащимся под копытами лошадей и островками попадавшимся между зарослей кустов и густой травы. По сторонам возвышались полуразвалившиеся бревенчатые дома и каменные, в гораздо лучшей сохранности, слепо глядящие на путников провалами окон.

Женька мерно покачивался в седле, придерживая притороченный самострел и оглядываясь по сторонам. В окне одного из одноэтажных домов мелькнул силуэт, и напарники напряглись. Кот пропустил Женьку вперёд, взвёл тетиву и, полуобернувшись, поехал следом, удерживая окна под прицелом.

– Что это было? – поинтересовался парень, когда они отъехали достаточно далеко.

– А кто его знает? Может, зверь, какой. Тут, какого только зверья не бывает. Места-то пустынные. Зверью раздолье. Правда, здесь город рядом. Дальше побольше будет.

Улица вела дальше, одноэтажные дома сменялись двухэтажными, двухэтажные – трех и пятиэтажными, да и улица расширилась. Кое-какие дома были в состоянии разной степени разрушения, словно с ними поигрался какой-то исполин, сминая стены, словно песочный замок. Стая крыс ростом с собаку выскочила на кучу битого щебня и, увидев барахольщиков, с пронзительным писком, скрылись в развалинах. На одном из перекрёстков Кот притормозил коня и, сверившись со своими записками, повернул налево. Опять потянулись мёртвые кварталы и зияющие пустотой многочисленные окна, несколько раз в окнах опять мелькали тени, но никто на свет так и не вышел.

Подъехав к достаточно просторной будке, сложенной из ровных прямоугольных камней, Кот открыл железные ворота и зашёл внутрь. Женька прошёл следом и с любопытством огляделся. Внутри помещение было почти пустым, если не считать ряда железных шкафов, стоящих у дальней стены. По всей видимости, шкафов изначально было больше, о чём говорили многочисленные невысокие постаменты и куски железных прутьев, торчащие из них.

– Вот здесь мы коней и оставим, – удовлетворённо проговорил Кот.

– А почему именно здесь?

– А где же ещё? Место хорошее. Я как-то присмотрел. Это граница более-менее безопасной зоны. Дальше мало кто ходил. С лошадями непросто будет. На них по развалинам не поездишь. А оставить, для того, чтобы в какой-нибудь подвал залезть, так пока лазить будешь, съедят лошадок. Пусть лучше тут постоят. Целее будет. А, если найдём чего, недолго за ними и вернуться.

Кот завёл лошадей в будку, плотно закрыл ворота и, взяв наизготовку самострел, пошёл вперёд. Женьке ничего не оставалось, кроме, как пойти следом. Пошли уже не по дороге. Кот резко свернул во двор пятиэтажки и стал продираться сквозь густой кустарник. Добравшись до следующего дома, вошли в дверной проём, в котором не было двери, поднялись по лестнице и вошли в одно из помещений. Уверенно, словно, сто раз был здесь, Кот провел через комнаты и показал на окно.

– Нам туда. Прыгай и сразу в бок. Я прикрою. Потом возьмёшь на прицел вон те окна, пока я выбираться буду.

Женька выпрыгнул из окна и, отскочив за куст, вскинул самострел. Шорох за спиной оповестил о том, что Кот тоже выбрался из дома.

– Теперь бежим туда, – шепнул напарник и побежал первым.

– Слушай, а что мы так таимся? – поинтересовался Женька, поравнявшись с Котом.

– Зверья здесь полно. Не стоит привлекать внимания.

Дворами проскочили дальше, миновали основательно заросшую рощицу, в глубине которой были видны металлические конструкции. Уже обходя её, вдруг услышали за спиной рык. Кот обернулся и побледнел. Из кустов выходили собаки. Большие, по пояс среднему человеку, поджарые, с оскаленными клыками и высунутыми чёрными языками, с которых на землю тягуче стекала слюна.

– Блин! – зашипел Кот. – Как же я не люблю собак!

– Кто бы сомневался, – отозвался Женя, целясь в псов.

А псы всё прибывали. Если сначала было только четыре особи, то теперь не менее пятнадцати собак плотно сжимали кольцо.

– Не отобьёмся, – мрачно бросил через плечо Женька. – Эх, жаль саблю не взял. Можно было бы помахать неслабо.

– Ты же говорил, что зверьё твоего запаха боится, – заметил Кот.

– Эти, видать, не боятся, – в груди парня медленно стала закипать злость.

Вперёд вышел огромный, почти чёрный кобель с широкой грудью и мощными лапами, и глянул на напарников почти по-человечески умными глазами, словно говоря: «Что, много вы своими железяками сделаете? Может, по старинке, на зубах?» Злость в груди вспыхнула огненным шаром, мышцы привычно налились силой, а из горла вырвался хриплый рык. Собаки заскулили и резко сдали назад. Только вожак упорно глядел в глаза, нервно подёргивая хвостом.

– Ну, что ж, – вслух прорычал Женя. – Один на один, так один на один.

Слегка расставив в стороны руки и ссутулившись, он двинулся навстречу. Пёс напрягся и рыкнул, готовясь к бою. И вот тут всё вокруг опять окрасилось в розовый цвет. Несмотря на звериную злость, охватившую сознание Женьки, он с удивлением наблюдал, как вокруг всё резко замедлилось. Вот вожак медленно, тягуче, оттолкнулся от земли и не спеша поплыл по воздуху в направлении парня. Женя спокойно отошёл в сторону, пропуская пса мимо, себя взял его за холку и хвост и запустил им в стенку. Всё, схватка закончилась. Вожак с расколотой об стену головой упал у фундамента. Обернувшись к остальной стае, парень неожиданно для себя утробно зарычал. Собаки, поджав хвосты, ринулись наутёк. Розовая пелена спала с глаз, Женька обернулся и увидел ошарашенного Кота с открытым от удивления ртом.

– Всё. Кончились собаки.

– Что это было? – наконец заговорил Кот.

– Вожака замочил, что ещё?

– Как у тебя получилось?

– Что получилось?