Медиатизация экстремальных форм политического процесса: война, революция, терроризм

3. Конфликт идентификации возникает в обществах, где индивиды отождествляют себя с определенной социальной группой (расовой, этнической, религиозной).

Существуют и другие подходы к типологизации. Например, горизонтальные конфликты – это конфликты между индивидами, группами, классами. Противоречия между субъектами власти разных уровней (центральными и местными, региональными и центральными, местными и региональными) составляют содержание вертикальных конфликтов.

В зависимости от средств разрешения выделяются мирные и насильственные конфликты; от степени интенсивности и остроты – антагонистические и неантагонистические; от состава конфликтующих сторон – институционализированные, в которых субъектами противостояния выступают различные политические институты, и неинституционализированные, где одна из сторон не представляет политический институт; от степени публичности конкуренции сторон – открытые, выраженные в явных, внешне фиксируемых формах противодействия конфликтующих субъектов, и закрытые (латентные), где преобладают скрытые формы отстаивания субъектами своих властных полномочий.

На основе степени различия противоречия в теории игр выделяются конфликты с «нулевой суммой» и конфликты с «ненулевой суммой». В конфликтах с «нулевой суммой» позиции сторон диаметрально противоположны, и поэтому победа одного участника конфликта неизбежно оборачивается поражением другого. Наиболее ярким примером такого типа конфликта является гражданская война. Конфликты с «ненулевой суммой» характеризуют противоборство сторон, при котором их интересы не оказываются абсолютно несовместимыми. Они наиболее распространены в политической жизни.

Один из наиболее общих подходов к классификации политических конфликтов – деление их на внутриполитические и внешнеполитические (межгосударственные).

Внутриполитические конфликты представлены классовыми внутриполитическими конфликтами, конфликтами между политическими партиями, общественно-политическими движениями, конфликтами между различными группировками за лидерство в партии, движении, государстве, межэтническими политическими конфликтами. Существует множество способов предотвращения внутриполитических конфликтов: социальное и политическое маневрирование, политическое манипулирование, интеграция контрэлиты, ослабление системной оппозиции, силовое давление и др.

Социальное маневрирование состоит в кратковременном или долговременном перераспределении общественного продукта в пользу оппозиции. Политическое маневрирование заключается в проведении мероприятий, направленных на трансформацию разнонаправленных интересов различных политических сил с целью образовать более-менее устойчивый политический союз, поддерживающий данный политический режим и одобряющий действия властвующей политической элиты. Внутренний политический конфликт предотвращается и с помощью интеграции контрэлиты. Контрэлита, формирующаяся при любых изменениях общественной системы, играет роль интегратора общественного недовольства; поэтому власть старается не допускать ее формирования, а если это все-таки произошло, то интегрировать ее в политическую элиту, то есть исключить расхождение политических интересов контрэлиты и властвующих элит. К интеграции контрэлиты как к способу предотвращения конфликта близко ослабление системной оппозиции, цель которой состоит в дестабилизации существующей системы. Формы применения силового давления довольно разнообразны – от установления диктатуры и террора, направленных на насильственное искоренение негативного отношения к существующей системе, до косвенных методов силового воздействия.

Социальный конфликт в традиции отечественной науки обычно трактуется как обострение социальных противоречий, столкновение, в котором стороны представлены социальными общностями – этническими группами, классами, государственными образованиями и т. п. Таким образом, в содержание понятия «социальный конфликт» включаются явления и процессы, разворачивающиеся только на уровне макроструктур. К социальным конфликтам относят вооруженные, этнические (межнациональные), экономические и политические конфликты, которые сегодня и составляют проблемное поле не только теоретических исследований, но и практического внимания конфликтологов. Сегодня конфликтная проблематика актуализирована и в реалиях общественной жизни, и в сознании общества, и в науке. Осознается необходимость создания механизмов и институтов регулирования конфликтов, осуществления контроля над конфликтным процессом. «Главным постулатом современной конфликтологии является положение о конфликте как норме общественной жизни, причем конфликты должны быть институционализированы, то есть в социуме и его сегментах должны существовать специальные процедуры, организации, специалисты, институты, технологии управления и разрешения конфликтов» [Большаков, 2001, с. 87].

Межгосударственные конфликты имеют собственную специфику: их субъектами выступают государства или их коалиции, а в основе лежит столкновение национально-государственных интересов конфликтующих сторон. Эти конфликты являются продолжением политики государств-участников и влияют на международные отношения в глобальном и локальном масштабе. Как и другой любой вид конфликта, межгосударственный конфликт чреват гибелью людей, так как часто это война и вооруженный конфликт. И это в чистом виде экстремальный политический процесс.

Предотвращению межгосударственных конфликтов служат строгое соблюдение всеми государствами принципов международного права, снижение уровня военного противостояния, усиление роли межправительственных организаций, интернационализация и глобализация жизни мирового сообщества.

Таким образом, политический конфликт выступает неотъемлемой чертой политической сферы, побудительным началом политического развития. Он потенциально присутствует в любом политическом явлении. Стабильность и динамизм, консенсус и конфликт, функция и дисфункция, согласие и принуждение представляют собой две стороны общественных процессов, диалектически связанные друг с другом.

Конфликты не могут быть изначально и заведомо исключительно негативными или только позитивными. Значит, целесообразно говорить о функциях конфликта, имея в виду влияние конфликтов на личность, социальные группы, общество в целом, а также возможные последствия такого влияния. Специалисты в области конфликтологии называют более десятка функций: коммуникативную, интегративную, профилактическую, инновационную, мобилизационную, информационно-познавательную, адаптационную. Именно они могут проявляться как конструктивные (позитивные) и как деструктивные (негативные) в зависимости от принятых в среде норм и позиций конфликтующих сторон.

В литературе, где анализируется структура политического конфликта, нет единообразия в представлении об основных его элементах. Обращение к работам отечественных ученых [Аклаев, 2005; Лебедева, 1999; Нэх, 1995; Тимофеева, 1996; и др.] позволяет нам дать характеристику тех элементов, которые имеют особую значимость при анализе экстремальных форм политического процесса: стороны (субъектов) конфликта, объекта (предмета) конфликта, косвенных сторон конфликта, третьей стороны и окружающей социальной среды.

Субъектом, или стороной, конфликта является личность или социальная общность, стремящаяся реализовать свои интересы в отношении политической власти, противоположные интересам другим социально-политических сил.

Интегральным объектом политического конфликта является политическая власть, а предметом – властные полномочия. Представляется важным назвать характерные признаки политической власти, которые проявляются в ее государственной форме: государственная власть имеет всеобщий, обязательный характер и верховенство над всеми другими ее видами; она монополизирует регламентацию политической жизни, правовое регулирование жизни общества; государственная власть обладает монопольным правом на применение насилия.

В межгосударственном политическом конфликте субъектами выступают государства и их коалиции.

Интересы сторон являются базовыми мотивациями противоречий, вражды, непримиримости. Многообразие внешнеполитических интересов различных государств предполагает и наличие многочисленных форм межгосударственного взаимодействия, начиная от кооперации и сотрудничества и кончая различными видами политических конфликтов. В зависимости от характера этого взаимодействия выделяются следующие типы внешнеполитических интересов субъектов системы межгосударственных отношений: непересекающиеся интересы, реализация которых не затрагивает интересов других субъектов; конфронтационные интересы, реализация которых невозможна без ущемления интересов других государств и может быть осуществлена за их счет; параллельные интересы, когда внешнеполитические интересы одного государства реализуются в русле интересов другого; совместные интересы, реализация которых возможна только на основе коллективных действий; расходящиеся интересы – следствие реализации совместных интересов, в случае когда в дальнейшем цели не совпадают, но и не вступают в конфликт.

Возникновение таких экстремальных форм политического процесса, как войны и вооруженные конфликты, находится в прямой зависимости от уровня конфронтационности интересов акторов международных отношений. По мере развития отдельных государств происходит становление всей системы межгосударственных отношений, она формируется как целостность, обеспечивая тесную взаимозависимость своих субъектов. И чем в большей степени эта целостность осознается на политическом уровне, тем более жесткими становятся правила игры. Конфронтация между государствами сглаживается системой межгосударственных объединений и политических союзов. Образование международных организаций (Лига Наций, ООН) привнесло в межгосударственные отношения элементы права, что в определенной степени позволяет ограничить использование крайних форм в международных отношениях. Ограничить, но не исключить. В условиях повышенного национального эгоизма отдельных государств, игнорирования роли международных организаций, использования двойных стандартов вряд ли можно ожидать смягчения напряженности международной обстановки и снижения уровня конфронтации.

Во внутригосударственном политическом конфликте субъектами выступают: ветви власти, политические партии, все институты и организации, осуществляющие власть в рамках данной системы, но занимающие различные позиции (позиционный конфликт); властвующие элиты и противостоящие ей организации, представляющие массы, борющиеся против господствующей власти (оппозиционный конфликт).

Предмет конфликта – то, по поводу чего происходит столкновение политических сил: любые явления процессы жизнедеятельности и любые субъекты общественной жизни. В истории основными предметами политического конфликта чаще всего являлись «государственная власть (ее структуральная и функциональные стороны), политический режим, общественно-политическое объединение, конкретная личность руководителя (как правило, государственного), классовое господство (диктатура), национальные отношения, территория (ее государственно-административный статус), ресурсы и контроль над ними и другие» [Коваленко и др., 2002, с. 72]. Предмет конфликта для всех конфликтующих сторон совпадает.

Понятие «участник политического конфликта» значительно шире понятия «субъект политического конфликта». К нему относятся различные категории индивидов, групп, социальных общностей, институтов, в разной степени вовлеченные в политический конфликт. Это может быть несвободное или неосознанное вовлечение, основанное, например, на спонтанном волевом импульсе, на обычае или на каком-то принуждении; сознательное, но не свободное, когда руководствуются осмысленной потребностью следовать жестким нормам и правилам; сознательное и свободное вовлечение. В ходе развития политических событий субъекты и участники могут меняться местами.

Третья сторона конфликта, которой отводится промежуточная (равноудаленная) позиция между конфликтующими сторонами, включает посредников, судей, миротворцев. Ее основная функция – способствовать урегулированию, что не исключает особого интереса третьей стороны в так называемом чужом конфликте.

Конфликтологи выделяют и косвенную сторону конфликта, которая включает «латентных субъектов» (организаторов-сценаристов), подстрекателей, провокаторов, спонсоров. Косвенная сторона воздействует на конфликт опосредованно, оказывая помощь одной из сторон, создавая сложности противной стороне, влияя на третью сторону и добиваясь разрешения конфликта в своих интересах. В обычное время она участвует в конфликтном политическом процессе либо через своих представителей, то есть опосредованно, либо поддерживает своего представителя. Во время массовых политических событий – восстаний, революций – косвенная сторона становится непосредственным политическим субъектом. Она стремится войти в состав третьей стороны и играть в ней доминирующую роль, контролируя, таким образом, процесс урегулирования конфликта в свою пользу. Это особенно наглядно, когда способы опосредованного и латентного влияния на конфликт не дают ожидаемого результата. Тогда косвенная сторона проявляет свое истинное лицо и принимает участие в конфликте в качестве его субъекта. Практика последних десятилетий наглядно демонстрирует, как провоцируемые и организуемые косвенной стороной внутриполитические конфликты в различных точках земного шара становятся тактической операцией в крупном стратегическом противоборстве за глобальное лидерство. Наглядный пример такого сложного конфликта с вовлечением различных сторон и участников – вооруженный конфликт в Сирии.

На разрешение противоречий в конфликте влияет множество факторов, которые, в свою очередь, предопределяют возможные пути, средства и методы урегулирования.

При демократическом политическом режиме способы урегулирования внутренних политических конфликтов напрямую зависят прежде всего от вида конфликта. Так, возможность урегулирования горизонтального конфликта (например, между исполнительной и законодательной ветвью власти) предопределена законодательно закрепленными правилами политической борьбы. Конфликт такого рода является полностью институционализированным, его исход зависит от прописанных правовых норм и умения политических лидеров находить компромиссы. Более сложными для урегулирования являются вертикальные конфликты, возникающие между центром и регионами, в которых претензии регионов на повышение своего статуса могут привести к экстремальным формам политического процесса.

Весьма сложными для урегулирования представляются так называемые вертикальные режимные политические конфликты. Субъектами (сторонами) в них выступают противоборствующие силы, выражающие противоположные взгляды и интересы. С одной стороны, это государственные институты и организации, представляющие интересы правящей и господствующей элиты, состоящие в сохранении существующего политического режима, а с другой – оппозиционные партии и движения, заинтересованные в его смене и представляющие в этом интересы основной массы населения или претендующие на это представление [Козырев, 2008, с. 349–367].

Сложность в разрешении конфликтов последней категории заключается еще и в том, что оппозиционная сторона может игнорировать существующие правила политической борьбы, требовать их изменения, действовать незаконными методами, подстрекать широкие слои населения к массовым выступлениям и неповиновению властям. В конце концов возникают экстремальные формы политической борьбы. В этой борьбе законность и незаконность определяются в зависимости от того, с какой стороны производится оценка. Незаконные действия оппозиции в случае ее победы приобретают законность, а ранее законные действия пораженной правящей элиты становятся незаконными.

Степень вовлеченности личности в политические процессы зависит от множества субъективных и объективных факторов: уровня политической культуры, гражданского самосознания и индивидуальной социальной активности личности; степени ущемленности личных и групповых интересов и стремления их защитить; объективных условий и предпосылок, обусловливающих социально-политические изменения в обществе; обладания капиталом (экономическим, политическим, организационным, символическим), позволяющим опираться на поддержку определенных групп.

Любой конфликт, в том числе и политический, проходит универсальные стадии, причем его развитие идет поступательно, по нарастающей. Стадиями конфликта обычно называют конфликтные отношения, кризис, вооруженный конфликт. Один из первых исследователей конфликтов американский ученый К. Райт выделил в развитии конфликта следующие стадии: «1) осознание различий в целях; 2) возрастание напряженности; 3) оказание давления без применения силы для разрешения конфликта; 4) вооруженное решение конфликта. Причем две последние стадии он рассматривал как конфликт в узком смысле этого слова. В свою очередь, Д. Прюитт и Дж. Рубин сравнивают “жизненный цикл” конфликта с развитием сюжета в пьесе, состоящей из трех действий» [Лебедева, 1999, с. 59], когда в первом акте определяется суть конфликта, во втором конфликт достигает максимума, а в третьем происходит спад конфликтных отношений.

Большинство исследователей сходится в том, что развитие конфликта проходит две фазы. В латентной (скрытой) фазе у сторон имеются противоречия в потребностях, интересах или целях. И если участники конфликтных отношений приступают к конкретным действиям, намереваясь достигнуть взаимоисключающих целей, то конфликт вступает в открытую фазу.

Развитие конфликта может идти за счет расширения (по горизонтали) или эскалации (по вертикали). Возможно и одновременное развертывание критических процессов [Лебедева, 1999, с. 61–63].

Расширение конфликта возможно, если вовлекаются новые участники спора, появляются новые проблемы, а также дифференцируются спорные вопросы, происходит дробление общих спорных проблем на мелкие, частные, или если спорные проблемы усугубляются.

Эскалация конфликта сопровождается нерациональным поведением, импульсивностью, алогичностью и даже блефом, подразумевает более частое осуществление враждебных действий участников спора по отношению друг к другу. Возможна эскалация как интенсификация враждебных действий (конфликтующие стороны чаще выдвигают одни и те же угрозы, обвинения и т. д.) и как повышение враждебности (претензии сменяются обвинениями, а затем угрозами). На межгосударственном уровне по мере эскалации конфликтующие стороны, как правило, предпринимают действия в следующем порядке: обмен нотами; взаимные обвинения; отзыв послов для «консультаций»; снижение уровня дипломатических представительств; предупреждение о серьезности намерений; угрозы экономического бойкота и эмбарго; интенсивная враждебная пропаганда внутри страны и за рубежом; частичный или полный бойкот и эмбарго; разрыв дипломатических отношений; демонстрация военной силы (частичная или полная мобилизация, проведение маневров вблизи границы конфликтующей стороны и др.); запрещение контактов между гражданами конфликтующих сторон; полное прекращение отношений между сторонами; отдельное и ограниченное применение силы, или полномасштабные военные действия. Таким образом, смещение акцентов в конфликтных отношениях на использование военно-силовых аргументов выводит конфликт на военную стадию. Опять же, в контексте нашей работы следует предварительно заметить, что массово-информационный компонент во всех этих действиях весьма значителен.

Появлению экстремальных форм политического процесса способствует социально-политическая напряженность в обществе – социально-психологическое состояние людей, обусловленное их социальным и политическим положением и неудовлетворенностью состоянием дел или ходом развития событий. При всем разнообразии причин социально-политической напряженности Г. И. Козырев выделяет четыре основные:

«1) реальные “ущемления” интересов, потребностей и ценностей людей (в том числе и в политической сфере);

2) неадекватная реакция властей на возникающие в обществе проблемы (в том числе и стихийные бедствия, техногенные катастрофы и другие);

3) неадекватное восприятие происходящих в обществе или отдельных социальных общностях процессов и изменений;

4) неверная или искаженная информация о реальных или мнимых фактах, событиях и т. д., в том числе из-за плохой коммуникации» [Козырев, 2008, с. 241].

Эмоционально-психологическими «индикаторами» внутриполитической напряженности специалисты называют распространение настроений не удовлетворенности существующей ситуацией, утрату доверия к власти, распространение всевозможных слухов, широкая распространенность пессимистических оценок будущего. В области конкретных действий возможен стихийный массовый ажиотаж на грани паники, скупка товаров и продуктов «на черный день», более часто проявление гражданского недовольства и актов протеста, увеличение масштабов добровольной и вынужденной миграции и эмиграции, рост количества и активности политических партий и организаций в борьбе за власть и др.

На всех этапах формирования конфликтной ситуации, оборачивающейся политическим конфликтом в экстремальной форме, своеобразную роль играют средства массовой информации.

При возникновении противоречий между сторонами конфликта СМИ помогают им найти объяснение, сформулировать и выразить объективные основания претензий и обвинений, ими формируется мнение о противной стороне как об оппоненте. На этапе спора начинает формироваться образ противника (пока не врага). Одновременно накапливаются обиды и взаимные обвинения в силу заинтересованности сторон решить проблему в свою пользу. Не без усилия средств массовой информации стороны все больше замыкаются на собственных стереотипах, определяя любые проблемы по принципу «мы – они». На «нашей» стороне правда, «они» неправы во многом, если не во всем, включая проблемы, не относящиеся к предмету спора.

По мере того как стороны осознают невозможность решить проблемы неконфронтационными методами, они переходят к угрозам и агрессивности (словесной и физической). Массмедиа являются институтом, способным влиять на развитие конфронтаций разного уровня и масштаба. Их роль чрезвычайно разнообразна: от диагностики и выявления назревающих социальных проблем до снижения уровня конфликтного противостояния и поиска путей его разрешения. Таким образом, СМИ могут стать частью потенциала конфликтогенности процесса или инструментом его разрешения.

Имеется целый ряд исследований, посвященных изучению влияния международных СМИ на политику принятия решений и на ход влияния международного сообщества в урегулирование конфликтов. Один из наиболее часто приводимых примеров – так называемый эффект Си-эн-эн. Считается, что повышенное внимание международных средств массовой информации к тому или иному конфликту вынуждает власти разных стран вмешиваться в него, пытаясь добиться урегулирования ситуации. Хотя подобных примеров не так и много. Обычно это происходит тогда, когда конфликт уже вошел в острую фазу, при которой присутствие международных СМИ для вероятного предотвращения обострения ситуации сомнительно. В условиях открытой и острой конфронтации массмедиа часто бывает чрезвычайно сложно играть миротворческую роль. Когда существует реальная угроза насилия, очень сложно оставаться абсолютно беспристрастной стороной. Журналистам также сложно сохранить свою независимость в работе, когда их безопасность находится под угрозой. Следовательно, СМИ получают реальную возможность помочь урегулированию конфликта только либо перед его началом, либо на его завершающей стадии. Руанда и бывшая Югославия – яркие примеры того, как медиа могут быть использованы для создания атмосферы страха и напряженности. Уязвимость людей в опасных ситуациях заставляет взглянуть на СМИ как на возможный источник нагнетания напряженности в обществе. В ситуации нестабильности средства массовой информации могут значительно преувеличить реальные опасности, грозящие обществу [СМИ: предотвращение конфликтов…, 2006, с. 30–31].