Электричка

– Слушай, по-моему, от меня ещё пахнет перегаром – хотя в то время милиция спала по утрам, и тогда, помню, мы никого не встретили. А вот на бензоколонку надо заехать, в тот раз пришлось на обратном пути останавливать попутку, бензин закончился. Да как я вообще в таком состоянии довёз своих. Вот мы, дети, без головы. Сейчас на это посмотришь, башку хочется себе вправить, ладно, было, проехали.

Родители вышли из подъезда, о чем-то беседовали. Я открыл дверь, вышел из машины. При виде меня у матери появилась улыбка, хотя она у нас была южных кровей и строгих нравов, внешностью я кстати в нее как говорят, без улыбки ее редко можно было увидеть. Батя же Тамбовский волк, строг, как всегда.

– Сумки помоги закинуть.

– Сейчас всё сделаю, шеф.

– Ты чего, бухой?!

– Да нет, всё в порядке, просто рад вас видеть.

– Ага.

– Мам, чего он постоянно меня душит своим жутким старым взглядом?

– Сейчас я тебе покажу – старый!

– Честно, рад вас видеть.

Обнял мать, тут чуть не сдержался, глаза заблестели. Постарался шустро перевести все в шутку:

– Мам, он тебя опять заставил чистить окуней. – я знал, что батя на рыбалке был за день до этого, и любимая его рыба по ловле и по вкусу, кстати, – это окунь. Но иногда он их привозит же размером с ладонь, не больше, мать его за это каждый раз мордой тычет, что он сам их чистить будет, но, сколько я помню, так она их и чистила. Батя на меня посмотрел, понял, что я начал козырять, сел в машину. Мать заулыбалась, но в её глазах появилась настороженность, мне кажется, она меня насквозь видит. Взгляд был вроде с улыбкой, но с каким-то непониманием, возможно, она пыталась определить, кто перед ней стоит либо почему у меня вид, как будто я готов сейчас разрыдаться. Я отвёл взгляд и сел в машину. Тронулись, дорогу я знал, и ехать можно было хоть с закрытыми глазами. Машин одна-две за всю дорогу если встретятся в шесть утра, то это будет праздник. Ехал спокойно, мать говорила, что надо родственников проведать съездить, батя, как обычно, о рыбалке, что пока у него три дня выходных, не хотелось провести их в огороде. Да, раньше же дач не было, у нас был огород, на нём стояла деревянная бытовка, с топчаном для отдыха, да летняя кухня с печкой, все без каких либо излишеств, на даче раньше работали а не отдыхали. И главные на огороде были не эти строения а теплицы, вот на них мать отца трясла, не щадя его кошелька да и своего тоже. Оба инженеры, батя вроде, как и достиг должности, а зарплата всё равно такая же, как у матери.

А вот и бензоколонка, одна на весь город. Я остановился, вышел из машины. Ага, поковырялся в карманах, да денег-то и нету.

– Мам, дай на бензин.

– Ты же вчера у меня брал тысячу, – вступил тут батя.

Не помню, как отмазывался в тот раз, но выкручиваться как-то надо.

– Ну, корпоратив же, скинулись.

– Какой корпоратив? Вы же вчера на фирме отмечали год работы.

– Ну так это же корпоратив.

– Что за корпоратив, откуда такое слово?!

Тут я в ступор впал, а как мы раньше называли корпоратив? И всё у меня из головы вылетело, и что делать?

– Да это модно сейчас так называть посиделки, – попытался я выкрутиться.

– Вот вы, молодёжь, напридумываете себе всякой ерунды, как потом живёте.

– Это точно, батя.

– Ты сейчас со мной согласился?! Слушай, ты кто?

Я улыбнулся:

– А на кого похож?

– Ладно, отстань от пацана, на, хватит?

Цену бензина я не помнил, и 300 рублей у меня в руке как-то меня настораживали. В это время рядом подъезжает машина и я замечаю боковым взглядом, из водительской двери выходит парень, видно, старше меня ненамного, очки, линзы в сантиметр. Снайпер, наверное, глупо пошутил я про себя, но приглядевшись, понял, что знакомое лицо. Так это же тот парень со школы, которого я припечатал в 7-м классе. Вот оно, значит, дело моих рук – эти очки. Меня немного покоробило, стало не по себе. Подойти, что ли. А вдруг узнает, хотя с 7-го класса я изменился до неузнаваемости. Моя кучерявая шевелюра в 21 уже превратилась в лысину на лбу, тут бате спасибо, его наследство. Но всяк же он узнал, кто его приложил. Я понял, что стою и пялюсь на него, только когда он уже начал подходить ближе, я отвёл взгляд в сторону, сделал вид, что так просто стою как дурак посреди бензоколонки.

– Вы оплачивать? – подошёл он почти вплотную.

– Не, проходите, я сейчас.

И как в детстве, когда мать могла засечь, что вы с ребятами в подвале чуток портвейна пригубили, заходя в дверь, сразу садился и развязывал шнурки, так и тут сработал проверенный метод – я сел и стал делать вид, что мои туфли развязались. Пока я тут создавал видимость какого-либо действия, открылась пассажирская дверь.

– О, привет.

Из машины вышла та самая девушка, по которой я уже успел и соскучиться без её ведома.

– Привет, ты меня запомнила?

– А чего ж нет, мне, в отличие от своих, с утра надо было на соревнования по лёгкой атлетике ехать. Я всё помню.

– Ну ты ещё раз прости, не углядел.

– Да я поняла, ты такой странный был в тот раз, мы только поговорили, а через пять минут ты уже как-то не очень помнил, что произошло. Мы хотели тебя обратно везти в больницу, может, головой сильно стукнулся. А так тебе вообще спасибо, мне кажется, что, если бы не ты, мы бы оказались точно где-нибудь в канаве.

– Да не за что, – смутился, не ожидав такого поворота.

– А это кто, твой парень? – перевёл я тему.

– Серега, что ли? Да не, это брат мой старший.

– Э, ну ты там долго будешь заправляться? – Батя вышел из машины.

– Это отец мой, везу их на дачу с мамкой.

– Ну ты смотри, аккуратней, – сказала она и подмигнула.

Её улыбка была восхитительна, мне кажется, если бывает идеальная улыбка, так вот она передо мной. Ей уже лет семнадцать, если так прикинуть, выглядит повзрослевшей, уже девушка. Она невысокого роста, думаю, метр шестьдесят, не больше, но стройность её вытягивала. Значит, лёгкая атлетика, молодец.

– Извини, а как тебя зовут-то, не напомнишь?

– Ирина.

– Очень приятно, а у брата очки такие серьёзные, как ездит?

– Да это в школе ему какой-то придурок дверью заехал, вот у него зрение и ухудшилось, я бы этого пацана своими руками придушила.

– Это да, тут без вариантов. Ну, спасибо, рад был видеть.