Звезды у миров общие

Старуха оглядела хижину и обнаружила ополовиненный бурдюк с вином, оставленный сэром Рогбиром.

– Вино есть. Будешь?

– Водку бы сейчас, ну давайте, что есть.

Взяв у ведьмы кожаный мешок с напитком, девушка выдохнула и сделала несколько больших глотков. Вино оказалось терпким и крепким. В животе сразу стало горячо, на душе чуть легче, а в голове проще и просторней. Мысли перестали хаотично прыгать. Марина сделала еще несколько контрольных глотков, для более спокойного осмысления происходящего и, чтобы не переборщить с хмельным, вернула бурдюк старухе.

– Ну как, полегчало? – осведомилась Гонзанна.

– Есть немного, – призналась девушка, чувствуя, как её отпускает страх. – Хоть руки дрожать перестали.

– Ну и мне не помешает, – ободряюще подмигнула ведьма своей гостье и тоже приложилась к сосуду с вином.

Острый кадык Гонзанны задергался в такт глоткам.

– Эх, хорошо пошла! – крякнула старушка, обтирая губы.

– Ну что там, Гонзанна, леди Марэна готова? – раздался с улицы голос Рогбира (никак почувствовал, что его вином угощаются).

– Жди! – крикнула ведьма и, всплеснув руками, обратилась с девушке. – Да, что же это я, в самом деле, бабка бестолковая, тут языком мелю. Надобно тебя, Ваше Высочество, в пристойный вид привести. Вставай-ка, принцесса, я тебя обмою, а опосля облачиться в одежды помогу.

– Хорошо!

Девушка встала, и пока старуха отходила за водой, более тщательно осмотрела свое тело. Увиденное немало её удивило. Высокая красивая грудь, округлые бёдра на длинных стройных ногах и, самое замечательное, плоский живот и тонкая «осиная» талия – её вожделенная мечта. И нет даже намека на предательские складки жировых отложений. Не меньше её порадовали и густая копна шелковистых вьющихся золотистых локонов.

– Вот, ключевая водица, – Гонзанна поставила перед девушкой кадушку с водой. – Умой лицо, принцесса, а я тебя дальше сама обмою.

Девушка склонилась над кадкой и… залюбовалась своим отражением. Из зеркала водной поверхности на ней смотрела писаная красавица: большие глаза, тонкие брови, точеный, слегка вздернутый носик, немного заостренный подбородок, строго очерченный изгиб припухлых губ и милые ямочки на щеках.

– Что, нравиться?

– Ага! – зачарованно прошептала девушка. – Она (или я?!) прекрасна!

– То ли еще будет, когда умоешься, принцесса Марэна, и облачишься в прекрасные одежды.

– Ну, какая я вам принцесса? – уже немного освоившись, хмыкнула захмелевшая девушка. – Я обычная девушка. Зовите меня Марина.

– Никак нельзя. Ты у нас принцесса, понятно? Если они, – Гонзанна кивнула на дверь, – узнают, что ты не ты, плохо будет и тебе, и мне, и всем. Король от нас с тобой точно мокрого места не оставит. Так что давай, умывайся, затем оденем тебя, а потом я скажу как нам быть.

Приведя девушку в порядок, ведьма умело заплела ей волосы в тугую золотую косу. Оглядев свою «работу» Гонзанна удовлетворенно поцокала языком о пару-тройку оставшихся зубов и проинструктировала восторженно оглядывавшую себя девушку:

– Значит так, моя девочка. Слушай меня внимательно. Ровно через месяц, в следующее полнолуние, и никак не раньше, я смогу тебя вернуть в твой мир, так как золотая нить, связывающая тебя с той плотью, еще не порвана. Но чтобы прожить этот месяц, тебе придется сыграть роль принцессы, да так чтобы никто не усомнился в том, что ты это она. Сыграешь эту самую роль, о которой ты, насколько я могла разглядеть, мечтала, – при этих словах девушка вздрогнула (как глубоко ведьма заглянула в её душу?), – С этой минуты ты леди Марэна, дочь короля Арлинга Великодушного. Единственный шанс остаться неузнанной, как бы это не странно звучало, никого не узнавать. Тем паче, что ты и так никого не знаешь. Делай вид, что память отшибло, а я, если что, заверю, якобы так оно и есть, тем кто интересоваться будет. Но, думаю это излишне. Еще раз напоминаю: в следующее полнолуние ты должна быть здесь. Но до этого – запомни! – веди себя тихо, сказывайся хворой, избегай общества и старайся меньше бывать с королем. Король Арлинг не только Великодушный, но еще проницательный и порой гневный до ужаса. Коли он разведает нашу тайну, то мы с тобой будем завидовать мертвым. Ты все поняла, леди Марэна?

– А может, я у вас тут перекантуюсь? Страшно мне что-то ехать в королевский замок.

– Да ты что, шутишь? Страшно ей! – ухмыльнулась ведьма. – Глянь какой у мен тут раздрай. А знаешь ли ты, милая, какие «незванцы» ко мне по ночам в гости иной раз наведываются?

– Нет.

– Вот лучше тебе и не знать. И даже если бы мне взбрело в голову оставить тебя здесь, голубушка, сюда уже к вечеру пожаловала бы вся королевская рать во главе с сиром Арлингом. А оно нам надо?

– Не-е… не знаю. Наверное, нет!

– И я о том же? Лучше давай-ка не будем привлекать излишнего любопытства, а сделаем, как я говорю. Ладно?

– Давайте, попробуем, – вздохнула новоявленная принцесса и посетовала на выпавшую ей «нелегкую» долю. – Лучше бы мне переждать этот месяц простой крестьянкой, и почему подобное происходит именно с принцессами?

– Скажешь тоже. Кто же с простолюдинкой связываться захочет? Никто. Померла и померла. Закопали, оплакали и забыли. А с особой королевских кровей и супротив желания заставят повозиться.

– Что верно, то верно, – безнадежно вздохнула девушка. Ведьма была права.

– Ну не раскисай, не раскисай, – попробовала взбодрить её Гонзанна. – Итак, веди себя смиренно, но достойно, как подобает принцессе. И таким как эта парочка, что привезла тебя ко мне, сэр Рогбир и его дружок Эйсфо, спуску не давай. Безродный, а потому дикий рыцарь Рогбир, хоть и беспородный, но верный цепной пес короля, его левая рука. Карлик Эйсфо, мелкая, но кусачая, вольная дворняга. Раньше вообще был бродячей «псиной», но потом связался с Рогбиром и обосновался в нашем королевстве. Есть у короля и благородные «псы», вассалы, имеющие свои владения: маркизы, графы, бароны. С виду они все важные и церемонные, но нутро почти у всех их прелое. Даже первый из благородных рыцарей, герцог Сигфусс, советник и правая рука короля, остерегался твоего крутого нрава. Прежняя ты, гоняла их брата как пастушка тех ягнят. Вот и нынешняя ты держи с ними ухо востро и особо не церемонься.

– Вам легко говорить.

– Поверь, это не так уж и сложно. К хорошему быстро привыкаешь.

– Что-то я сомневаюсь. Думаю, у меня не получится.

– А ты не думай, просто помни, что ты в беспамятстве и что отныне ты леди Марэна. Да, и еще одно – ты принцесса, спору нет, но постарайся не встречаться с королем взглядом. Заглянув в твои глаза, он может заподозрить подвох.

– А что с ними, с глазами, не так.

– Ничего страшного, они лишь немного изменили цвет и, наверное, потому… подобрели что ли. Да и вообще, взгляд у тебя иной, не нашего поля ягода. Ну, все, пошли наружу. Твои сопровождающие уже заждались.

– А можно еще вина, на посошок, – попросила девушка, так как добавилась еще одна причина для переживания.

– Почему нет, испей, Ваше Высочество, – щедро распорядилась чужим добром Гонзанна. – И мне не помешает. Ночь нынче непростая выдалась.

Сделав еще по несколько глотков, ведьма и принцесса, вышли из ветхого дома.

***

Увидев, вышедшую на крыльцо, леди Марэну, слонявшиеся около повозки рыцарь и карлик, склонились перед ней в неуклюжем реверансе.

– Ваше Высочество, как вы себя чувствуете? – почтительно поинтересовался Рогбир, ожидая резкой отповеди от ранее весьма склочной и бойкой на язык девицы.

Девушка не знала, как должно отвечать принцессе, поэтому возникла неловкая пауза.

– С вами все хорошо? – искренне встревожился рыцарь, увидев, как побледнела девушка.

Поняв, что еще немного, и эта парочка заподозрит неладное, принцесса ответила так, как на её месте ответил бы любой воспитанный человек (но не та леди Марэна).

– Благодарю Вас, сэр…

– Рогбир, – подсказала ведьма.

– Сэр Рогбир, я чувствую себя достаточно сносно, – произнесла с замиранием сердца девушка и покосилась на Гонзанну.