– Сами пейте.
– Зачем же так, Дмитрий э-э-э… Я делаю свою работу. У вас скоро будет много свободного времени, можете заняться изучением следственного дела. М-да. Прошу ответить, вы были близки с покойной?
– Да. Пожалуй. В юности.
– Хорошо, продолжайте.
– Я должен рассказать, как это было?
– Нет, не должны. – Следователь выдержал паузу. – Почему вы убили ее?
Евглевский смотрел в окно.
– Если вы объясните, мы сможем прекратить допрос.
Евглевский не отвечал.
– Ну что ж, – следователь поднялся, вышел и скоро вернулся со свертком. Положил на стол:
– Разверните.
Евглевский нервно пожал плечами, не поворачивая головы.
– Хорошо, – сказал следователь и зашуршал оберткой. Бумагу смял в комок, бросил в урну. Положил перед Евглевским внушительных размеров круглые часы на цепочке, такие в былые времена эстетствующие пижоны носили в жилетном кармашке.
– Ваши?
– Конечно! Вы же знаете. Что за вопрос?
– Ваши значит. Покажите, как они действуют.
– Я показывал.
– Я не видел. Надеюсь, вы заметили, что у вас новый
следователь!
– Мне все равно. Смотрите видеозапись. Меня много раз
просили повторить.
– Ну да. Вы пытались напасть на следователя. Потом в
обморок упали. Занятно.
– Ваш предшественник требовал, чтобы я во время
демонстрации вспоминал слова любви.
– Любви?
– Да. Описывал наши свидания с Лизой.
– Ничего такого я не прошу. Просто покажите, как действует ваш механизм.
Евглевский взял часы, повернул ушко, соединил с цепочкой, вдавил его и отщелкнул в обратную сторону – из корпуса выскочила тонкая игла.
Он положил часы на стол:
– Я не думал… Не хотел… Я не хотел её убивать! – он схватил часы и, раз за разом, стал повторять выброс иглы.
– Достаточно. Оставьте. Прекратите! Однако игла сама собой никак не могла выскочить?! Значит…
– Ничего не значит. Я не думал, что этой иглой можно убить, потому что не помню… Не было ничего! Я не убивал. Не убивал!
Евглевский зарыдал.
Следователь вызвал охрану, и Евглевского увели. Следователь сел за стол, выключил видеокамеру, отмотал видео назад, нажал «пуск»:
Евглевский читает стихи, его слушает следователь, начинавший это дело. Слушает с остановившимся взглядом и, поглаживая редкие седые бакенбарды. Был он возраста близкого к возрасту убийцы.
Евглевский читает:
Сегодня ночью снился мне Петров
Он, как живой, стоял у изголовья.
Я думала спросить насчет здоровья,
но поняла бестактность этих слов».
Она вздохнула и перевела
взгляд на гравюру в деревянной рамке,
где человек в соломенной панамке
сопровождал угрюмого вола.
Петров женат был не её сестре,
но он любил свояченицу; в этом
сознавшись ей, он позапрошлым летом,
поехав в отпуск, утонул в реке.
Вол. Рисовое поле. Небосвод.