Письма

Письма
Николай Алексеевич Полевой

«Милостивый государь Павел Петрович! Вчерашний день из 87 No «Московских ведомостей» вся Москва узнала о рождении или, лучше сказать, зачатии «Телеграфа». Спешу препроводить к вам билет и покорно прошу напечатать прилагаемое объявление в «Отечественных записках». Моего же будущего сына – полюбить, ибо он, право, будет малый не дурной и смирный…»

Николай Алексеевич Полевой

Письма

1. П. П. Свиньину[1 - 1. П. П. Свиньину. Факсимильное воспроизведение письма в кн.: Полевой П. Н. История русской словесности. – СПб., 1900.– Т. 3.– С. 196—197.][2 - Свиньин Павел Петрович (1787—1839) – писатель, историк, издатель ОЗ (1818—1830), в которых Полевой выступал в начале 1820-х гг.]

29 октября 1824 г. Москва

Милостивый государь Павел Петрович!

Вчерашний день из 87 No «Московских ведомостей» вся Москва узнала о рождении или, лучше сказать, зачатии «Телеграфа». Спешу препроводить к вам билет и покорно прошу напечатать прилагаемое объявление в «Отечественных записках». Моего же будущего сына – полюбить, ибо он, право, будет малый не дурной и смирный. Будет гнать только невежество и глупость и постарается жить миролюбиво со всеми добрыми людьми.

Очень хотелось бы мне знать, каково вы доехали и всех ли здоровых нашли ваших домашних.

Здесь по отъезде вашем не произошло ничего любопытного и нового: москвичи сбираются толпами смотреть Колосову[3 - Колосова Александра Михайловна (1802—1880) – петербургская драматическая актриса; в октябре-декабре 1824 г. с большим успехом выступала в Москве.], которая в комедии, в самом деле, прелестна, а вчерашний день бывший доныне трагический актер Мочалов[4 - Мочалов Павел Степанович (1800—1848) – крупнейший русский актер романтического направления; с 1817 г. на московской сцене (с 1824 г. в Малом театре), прославился в трагических ролях.] запел и пропел «Черную шаль»[5 - «Черная шаль» – написанное в 1820 г. стихотворение Пушкина; в 1823 г. положено на музыку композитором А. Н. Верстовским.].

Погода здесь настоящая осенняя – и дороги вовсе нет.

Не оставьте уведомлением о себе, почтеннейший Павел Петрович. Как только я управлюсь с «Телеграфом», то не премину препроводить к вам те статьи, которые обещали вы довести до сведения Александра Семеновича[6 - Александр Семенович – адмирал А. С. Шишков (1754—1841), писатель, государственный деятель, президент Российской академии, в 1824—1828 гг. министр народного просвещения и глава цензурного ведомства.]. Теперь же некогда.

С почтением есть и буду ваш покорнейший слуга

Н. Полевой.

29 октября 1824 г. Москва.

2. А. А. Писареву[7 - 2. А. А. Писареву. Публикуется впервые.][8 - Писарев Александр Александрович (1780—1848) – генерал, писатель, попечитель Московского университета, председатель Общества истории и древностей российских при Московском университете, членом которого Полевой был избран в январе 1825 г. (вступительную речь читал 23 февраля 1825 г.).]

11 июня 1825 г. Москва

Ваше превосходительство милостивый государь Александр Александрович!

Не только не забыл, но всегда с живейшим чувством помню об вас: житейские и литературные заботы отвлекли меня доныне от участия в Обществе, куда, с благословения вашего, готовлю огромную тетрадь и, пользуясь вашим позволением, приеду в ваше Люблино скучать вам чтением оной.

Присланные стихи г. Свечина[9 - …стихи г. Свечина…– Возможно, имеется в виду поэт Валериан Петрович Свечин либо, что более вероятно, активный участник изданного А. А. Писаревым альманаха «Калужские вечера, или Отрывки сочинений и переводов в стихах и в прозе военных литераторов» (Ч; 1-2.– М., 1825) Павел Свечин.] охотно готов напечатать, боюсь цензуры, ибо письмо кн. Вяземского не пропустили, а в этих стихах не нашли бы того, что поэт оскорбляет жалобой провидение. Представить не можете, сколько я терплю: я думаю, вам известна уже история о запрещенных книгах? Очень забавно, что теперь обязали всех французских и немецких книгопродавцев не продавать мне запрещенных книг!

Простите ли, ваше превосходительство, что я без дела, мне порученного, не смел уже явиться в Общество; а что неможно сделать было его так скоро и некогда притом, уверяю вас честным словом. Из двух, остающихся от других моих необходимых занятий, часов я посвящу: один час ему, другой Обществу непременно.

С истинным высокопочитанием и совершенною преданностию имею честь быть вашего превосходительства, милостивого государя, покорнейший слуга

Н. Полевой.

11 июня, 1825 года. Москва.

3. Д. М. Перевощикову[10 - 3. Д. М. Перевощикову. Впервые (в сокращении) в сб.: Русская литература. Учен. зап. Моск. гор. пед. ин-та им. В. П. Потемкина. – Т. XCIV. Вып. 8. М., 1959.– С. 137. Полностью публикуется впервые.][11 - Перевощиков Дмитрий Матвеевич (1788—1880) – математик и астроном, профессор Московского университета, член Московского цензурного комитета.]

22 октября 1825 г. Москва

Милостивый государь Дмитрий Матвеевич!

Обращаясь к вам с покорнейшею просьбою, спешу известить, что поэма Пушкина «Цыгане», а с нею вместе и цыганская песня[12 - …цыганская песня…– Речь идет о песне Земфиры «Старый муж, грозный муж…» из поэмы Пушкина «Цыганы». Несмотря на негативное отношение к ней Перевощикова, была, вместе с нотами записанного Пушкиным цыганского напева, напечатана в МТ (1825, No 21). Поэма «Цыганы» вышла отдельной книжкой в мае 1827 г.], в Петербурге пропущены и уже печатаются. Я прибавил примечание. Если в «Войнаровском»[13 - «Войнаровский» – поэма К. Ф. Рылеева (1795—1826).], в «Братьях-разбойниках» и проч. пропускались многие и не такие вещи, с оговоркою только, то слова цыганки, от которых в примечании мы отрекаемся, неужели подвергнутся осуждению? Не введите меня, почтеннейший Дмитрий Матвеевич, в убыток: я уже отгравировал ноты. Ваш покорнейший слуга

Н. Полевой.

22 октября 1825.

4. П. П. Свиньину[14 - 4. П. П. Свиньину. Впервые: PC, 1901.– Т. 106.– С. 399—401.]

22 января 1826 г. Москва

22-го января 1826 г. Москва.

После разлуки нашей в Москве, где, к сердечному моему прискорбию, не успел я даже и проститься с вами, столь долго не получая обо мне известий, вы могли подумать, что я или переселился уже ко отцем нашим, или – но я не думаю, что почтете вы, почтеннейший Павел Петрович, молчание мое знаком забывчивости или охлаждения того почтения и дружбы, которые привык я питать к вам в сердце моем. Нет! совсем не то, но бесконечные хлопоты, досады, огорчения и горести, преследовавшие меня с половины прошедшего года, – вот что единственно не допускало меня до приятности побеседовать с вами. Когда грустно, не хочется ни за что приняться – по крайней мере, проклятый сплин мой, мешая многому в жизни, всегда препятствует и дружеским сношениям. Вот уже несколько месяцев, как я ни строчки не написал никуда, хотя уверен, что вьг снисходите слабостям ближнего, особливо когда знаете, что этот ближний без перемены вас любит и уважает.

Со сколькими вещами мне надобно бы вас поздравить! С благополучным приездом, с положением страннического посоха у подножия домашнего пената, с возвращением в ваш прелестный, незабвенный для меня кабинет да, наконец, с Новым годом.

Не исчисляя подробно, оптом поздравляю вас, желая здоровья и счастия в новом годе и прося вас продолжить ваше дружеское ко мне расположение.

Как знак моего почтения спешу препроводить к вам билет на «Телеграф» вместе с 1-ою книжкою. Запоздал я наряду со всеми, но нечего делать, зато поспешу следующими книжками и, аще бог поможет, к марту надеюсь управиться, выдавать книжки постоянно в начале и половине каждого месяца. Прошу вас уведомить, любезнейший Павел Петрович, понравится ли вам новое расположение и характер «Телеграфа». Я решился разделить ученую часть от чисто литературной. Желал бы освободить себя от последней, ибо много вздору принужден помещать поневоле, но нечего делать: публика хочет легкого. Спасибо ей, она славно награждает меня за старание услужить ей, и я никак не думал заслужить от читателей моих такого почтения или чтения.

Представьте, что по сие время у меня уже 700 подписчиков и, кажется, до 1000 доберется. По крайней мере, книгопродавцы уверяют, что примеров этому не видали. Вы знаете, что я не употребляю никаких посторонних средств – просто объявил подписку, и кому угодно – бери. Как-то у вас в Петербурге, а здесь с упадком торговли вообще упала и книжная торговля, а журналы особенно. Каченовский[15 - Каченовский Михаил Трофимович (1775—1842) – историк, критик, профессор Московского университета, в 1805—1807, 1811—1813 и 1815—1830 гг. – издатель журнала «Вестник Европы», в котором резко выступал против МТ.] бесится, что у него нет и половины даже против прошлого года; других журналов и 300 экз. не печатается каждого. Так уж «Телеграфу» счастье выпало. Уведомьте о ваших «Отечественных (или, как говорят французы, отеческих) записках», которым искренно желаю тысячей пренумерантов, надеясь, что теперь, будучи на месте, вы увеличите их достоинство более и более. Число предметов у вас так увеличилось, что теперь, я думаю, вы должны будете умножить и число листов. Я уж чем другим не отличаюсь, как толщиной книжек: хочу пустить по 10 листов книжку, 36 картинок мод и с дюжину картинок сверх того. Дело в том, что есть из чего, ибо, хотя издержки и составят почти 20 000 в год, но все за труды останется. Я думаю, что главное – хорошо делать, а потом уже думать о барышах.

Что сказать вам о Москве? Все по-старому – литература здешняя есть существо относительное к вашему Петербургу и страх как идет тихо. Мы все ждем от вас новостей, и вот уже здесь появились разные петербургские гостинцы. Я не начитаюсь Пушкина![16 - Я не начитаюсь Пушкина! – Вероятно, речь идет о сборнике «Стихотворения А. Пушкина», вышедшем в 1826 г.] Что за прелесть! Какой талант огромный! Альманахи нынешний год что-то оплошали. Если «Северные цветы»[17 - «Северные цветы» – альманах А. А. Дельвига (1798—1831), выходил в 1825—1831 гг.] не вывезут, признаться, не много выиграем мы от многого числа их. Не говоря о «Невском альманахе»[18 - «Невский альманах» на 1826 год – издан Е. В. Аладьиным.], как не совестно Ал. Еф. Измайлову[19 - Измайлов Александр Ефимович (1779—1831) – поэт, издатель враждебного в отношении к МТ журнала «Благонамеренный» (1818—1826); в данном случае речь идет о его альманахе «Календарь муз» на 1826 г.] выдавать под своим шифром такой вздор? «Урания»[20 - «Урания» – альманах М. П. Погодина «Урания. Карманная книжка на 1826 год для любительниц и любителей русской словесности».] наша, разумеется, лучше покойницы «Калужской Урании»[21 - «Калужская Урания» – возможно, альманах «Калужские вечера».], но плоха. Завтра явится сборник пресловутого Писарева[22 - …сборник пресловутого Писарева…– Речь идет о «Драматическом альбоме для любителей театра и музыки на 1826 год», изданном литературным противником Полевого Александром Ивановичем Писаревым (1803—1828) совместно с композитором Верстовским.], который режет водевилями журналистов, а сам ничего до сих пор не сделал, даже порядочного – посмотрим! Но странно мне, что у ваших петербургских откупщиков[23 - …у ваших петербургских откупщиков…– Имеются в виду издатели нескольких выходивших в Петербурге периодических изданий – Ф. В. Булгарин (1789—1859) и Н. И. Греч (1787—1867).] достало духу хвалить мерзость, изданную Глинкою под названием Московской[24 - …мерзость, изданная Глинкою под названием Московской…– Речь идет о «Московском альманахе» С. Н. Глинки.], и сравнивать «Календарь муз» и «Уранию» с двумя солнцами. Кажется, что с нового года «Пчелка» забыла весь стыд[25 - …«Пчелка» забыла весь стыд… – Имеются в виду рецензии на альманахи «Календарь муз» (СПч. – 1826.– No 6) и «Урания» (СПч. – 1826.– No 7).] и врет без стыда и без совести, льстит, ползает перед каждым могущим снабдить статейкой. И это литераторы!.. И это критика!.. Впрочем, все это решило меня решительно не вступать с ними ни в какие споры – буду иногда щелкать их мимоходом, а впрочем пусть говорят, что им угодно и как угодно. Я жалею, что прошлого года связывался с ними[26 - …прошлого года связывался с ними.– После публикации в первом номере МТ критического разбора альманаха Булгарина «Русская Талия» первоначально добрые отношения между Полевым, с одной стороны, Булгариным и Гречем – с другой, испортились и началась длившаяся несколько лет журнальная война.]. В прилагаемом письме, которое покорно прошу передать Б. М. Федорову[27 - Федоров Борис Михайлович (1798—1875) – второстепенный писатель, журналист.], благодарю его за предложение участвовать в литературной битве и отказываюсь от всяких полемических статеек, т. е. битвенных битв, по переводу кн. П. И. Шаликова[28 - Шаликов Петр Иванович (1767—1852) – писатель-сентименталист, издатель «Дамского журнала», во второй половине 1820-х гг. ожесточенный литературный противник Полевого.]. A propos, видели ли вы его в новом желтом мундире[29 - …в новом желтом мундире? – Вероятно, имеется в виду какое-то неудачное выступление Шаликова в печати.]? Мил да и только.

Боюсь, не обременил ли я вас моим болтаньем; но простите говорливости и верьте, почтеннейший Павел Петрович, что я с неизменным чувством почтения есмь ваш усердный и преданный вам

Н. Полевой.

5. Ф. Н. Глинке[30 - 5. Ф. Н. Глинке. Впервые: Литературный вестник. – 1902.– Т. IV, кн. 8.– С. 351.][31 - Глинка Федор Николаевич (1786—1880) – один из руководителей декабристского Союза благоденствия, участник Отечественной войны 1812 г., поэт, председатель Вольного общества любителей российской словесности, в члены-корреспонденты которого Полевой был избран в декабре 1823 г.]

25 января 1826 г. Москва

Милостивый государь Федор Николаевич!

С неизъяснимым удовольствием получил я ваше письмо от 24 с (его) декабря и приложенный при нем подарок – подарок, милостивый государь, потому что сочинения ваши, бесспорно, могут почесться изящнейшим украшением всякой книги и журнала.

Покорно вас благодаря за снисхождение к несовершенному моему созданию, за лестное одобрение слабых трудов моих, я спешу препроводить к вам, через А. Ф. Смирдина[32 - Смирдин Александр Филиппович (1795—1857) – издатель и книгопродавец.], экземпляры «Телеграфа» на 1826 год. Первая книжка украшена двумя вашими пьесами[33 - …двумя вашими пьесами…– В первом номере МТ за 1826 г. были опубликованы стихотворения Глинки «Из пророка Исайи» и «Мечта».] – остальные, как скупец свое золото, буду беречь и помещать повременно: таких подарков, как ваш, я получаю очень немного и должен дорожить ими.

Виноват без всякого оправдания, что доныне ничем еще не отплатил за честь избрания меня в почтенное Общество, состоящее под председательством вашим. Если бог поможет, надеюсь в нынешнем году иметь более времени и досуга заниматься чем-нибудь порядочным, ибо не смею препроводить к вам какой-нибудь безделки. Журнал, заботы по части существования и, сверх всего, огорчения поглощали у меня все время в прошлом году. Жизнь человеческая сплетена из терний; есть, правда, в ней и цветочки, но их, по крайней мере, в плетушке моей жизни, страх как мало. Душа летит кверху – но жизнь земная тянет к земле! Что делать…

Экземпляры «Телеграфа» для библиотеки Общества препровождены мною к А. Ф. Смирдину. Прикажите взять.

С истинным почтением и совершенною преданностию честь имею быть ваш, милостивого государя, покорный слуга

Н. Полевой.