Александрия

Где притаились искренние чувства.

И забываем мы, и про страну,

В потоке ненасытного безумства.

Дворцами искромсали свою честь,

И совесть испоганили наживой.

Себе сказать, что было и что есть,

Ребром ладонь, по шее как секирой.

И воздух сперт, немыслимо дышать,

Когда одна волна другою гонит.

Нет силы ждать… Бежать, бежать, бежать…

Найдет ли кто, когда себя уронит?

«С тех пор как 26 августа 1789 года Учредительное собрание приняло Декларацию прав человека и гражданина, в 1-й статье, которой было записано: «Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах», великий принцип, сформулированный в этих словах, не раз нарушался…Но это было только начало. Раз ступив на этот путь, Наполеон не мог удержаться. Императорская мантия, накинутая на плечи, требовала совсем иного интерьера»[9 - Манфред А. 3 Наполеон Бонапарт, стр. 315// Электронная библиотека RoyalLib.com (https://royallib.com/).URL:https://royallib.com/book/manfred_albert/napoleon_bonapart.html (дата обращения: 03.01.2021).].

– И у меня нарушен это великий принцип. Одним можно все, а другим… Возможно, поэт бросает мне ту зыбкую соломинку, которая поможет спастись?

«Со времени торжественной церемонии коронации 2 декабря 1804 года, ослепившей своей помпезностью Наполеона, он продолжал жить в странном самоослеплении, мешавшем ему, человеку сильного и трезвого ума, видеть и оценивать многие явления в их истинном значении. Ему представлялось (и это легко прослеживается по его письмам, по его разговорам), что он продолжал подниматься все выше и выше по ступеням славы и могущества, что он достиг уже таких вершин, какие не достигались никем из великих людей прошлого, что его звезда ведет от удачи к удаче и что для него нет ничего невозможного»[10 - Манфред А. 3 Наполеон Бонапарт, стр. 322// Электронная библиотека RoyalLib.com (https://royallib.com/).URL:https://royallib.com/book/manfred_albert/napoleon_bonapart.html (дата обращения: 03.01.2021).].

– И его звезда удачи начинает затухать. Вот, вот погаснет совсем, – стучало в висках императора.

«Эта возросшая мощь в Европе сопровождалась усилением личной власти в империи. Оппозиция, причинявшая ему столько забот в первые годы консульства и империи, полностью смолкла. Были усилены гонения на прессу; немногие газеты, оставленные в стране, подверглись новым преследованиям; их перестали читать»[11 - Манфред А. 3 Наполеон Бонапарт, стр. 323// Электронная библиотека RoyalLib.com (https://royallib.com/).URL:https://royallib.com/book/manfred_albert/napoleon_bonapart.html (дата обращения: 03.01.2021).].

– Дальше невозможно читать, я делаю все точно так, как делал он. Все средства массовой информации скуплены моими людьми. Остался интернет с его социальными сетями. В любой момент может сыграть злую шутку, но и там начинают работать мои люди. У меня нет оппозиции! Все те, которые себя таковой называют, давно работают по моим правилам, – уже раздражаясь, думал он. Но как все похоже. Как похоже все, – выкрикнул он и встал с постели.

«Пылкий ученик Руссо и Рейналя, убежденный республиканец и поборник равенства к сорока годам превратился в циника, без идеалов, без иллюзий, ни во что не верящего и ничего не признающего, кроме желаний своего ненасытного честолюбия. Совершившееся за двадцать лет духовное перерождение Бонапарта, отражавшее закономерную эволюцию класса, который он представлял, – буржуазии, вело его в тупик. Само мышление Бонапарта менялось; с некоторых пор он стал признавать лишь количественные измерения. Все в том же ослеплении, он наивно полагал, что на этом свете все решается количественным превосходством. Чем больше золота, тем выше богатство, чем больше дивизий будет вооружено и двинуто против неприятеля, тем выше могущество»[12 - Манфред А. 3 Наполеон Бонапарт, стр. 324// Электронная библиотека RoyalLib.com (https://royallib.com/).URL:https://royallib.com/book/manfred_albert/napoleon_bonapart.html (дата обращения: 03.01.2021).].

– Мне кажется, Наполеон хотел сначала завоевать весь мир, а затем дать ему свободы…

«Опыт Наполеона показал и доказал, что золото не может служить материалом, цементирующим фундамент здания. Напротив, золото все разъедало, все превращало в тлен. Полководцы наполеоновской армии, его маршалы, делившие с ним почести и военную славу, превратившись в богатых аристократов, в собственников огромных имений, дворцов, больше не хотели ни воевать, ни служить. Они всего достигли, все получили, они жаждали воспользоваться плодами приобретенного. Бонапарт замечал, как с каждым годом ему становилось все труднее осуществлять то, что раньше давалось легко. Он думал, что, сыпля как из рога изобилия блага – чины, звания герцогов и князей, золото без счета – своим ближайшим сотрудникам – генералам, министрам, сановникам, он превратит их в своих верных друзей и слуг, навсегда заслужит их благодарность. Он ошибался; он вступал на зыбкую почву – в трясину корыстных расчетов, мелкого себялюбия, обмана и лицемерия, из которой никогда нельзя выбраться.

Наполеон рассчитывал, что за блага, которые он дал приближенным, они будут драться, будут служить ему верой и правдой; он их облагодетельствовал; они должны быть всем довольны. И снова просчет: все были недовольны, у каждого были на то свои причины. Брат Жозеф был недоволен тем, что ему дали захудалую неаполитанскую корону, тогда как он, старший в семье, «имел право» на французский трон. Брат Луи, король Голландии, был недоволен тем, что Наполеон не давал ему править страной, как он хотел.

Мюрат считал себя кровно обиженным за то, что ему не дали трон польского короля – ему очень понравилась Варшава. Талейран считал себя «морально вправе» (он больше всего заботился о морали) быть неверным императору, так как он его оскорбил, поставив ниже Камбасереса, и к тому же пренебрег его советами о пользе союза с Австрией. Камбасерес причислял себя также к «обойденным», так как при консульстве был вторым в стране, а при империи – пятым или десятым. Жюно, герцог д'Абрантес, жаловался императору на то, что его министр финансов не дал взаймы несколько миллионов банкиру Рекамье, мужу Жюльетты, за которой Жюно ухаживал. Когда Наполеон возразил, что министерство финансов существует не для того, чтобы оплачивать любовные похождения Жюно, герцог д'Абрантес причислил себя также к числу обиженных. Мармон затаил обиду в сердце потому, что при раздаче маршальских жезлов он не был включен в первый список. Император вскоре сделал Мармона маршалом и дал ему титул герцога, но обида осталась, и маршал Мармон, герцог Рагузский, ходил в числе униженных и оскорбленных. Послушать всех этих знатных господ – герцогов, князей, графов, все они были обижены императором; можно было подумать, что он у каждого что-то отнял, каждого обездолил. Новая знать – это было скопище недовольных и обиженных, у каждого был какой-то счет к императору. Эти ли недовольные, брюзжащие, чванливые сановники, целиком поглощенные заботами о своих владениях и доходах и бесконечными распрями, могли стать опорой империи?

Но ложные постулаты вели Наполеона к еще большим просчетам, имевшим для него катастрофические последствия.

Оборотной стороной его наивной веры во всемогущество силы штыков было отрицание иных важных факторов в общественной жизни. Национальные чувства, идейные убеждения, революционные стремления, патриотизм – все категории, не поддающиеся пересчету ни в миллионах франков, ни в количестве дивизий, он попросту отрицал, он не придавал им никакого значения, они для него не существовали. В молодости и позже, в первой итальянской кампании, он превосходно понимал значение этих факторов и в значительной мере благодаря им достигал успеха. Подготавливая египетский поход, он надеялся не столько на силу своей армии, сколько на «великую восточную революцию», которая должна была быть его самым важным союзником. Но по мере своего превращения в диктатора, императора, обладавшего неограниченной властью, он отрывался от действительности, он переставал ее ясно видеть и понимать. На глазах его были шоры, ограничивавшие его кругозор. Он жил, ослепленный своим кажущимся могуществом, наивно полагая теперь, что силы штыка достаточно для преодоления всех препятствий»[13 - Манфред А. 3 Наполеон Бонапарт, стр. 325// Электронная библиотека RoyalLib.com (https://royallib.com/).URL:https://royallib.com/book/manfred_albert/napoleon_bonapart.html (дата обращения: 03.01.2021).].

– Как я повторяю его судьбу… И моя знать – чванливая, ленивая и не далекая. Одни готовы лизать ботинки, другие уже способны огрызаться. Но в трудную минуту предадут, непременно предадут. Мне нужно самому готовить перемены. Я не хочу закончить, так как закончил император Наполеон, – решил он для себя. Завтра, нет прямо сейчас дам команду, пусть пригласят поэта.

Глава III. Перемены

Яркий, солнечный, весенний день набирал силу. Зелень захватила все пространство резиденции императора. Мысли о Наполеоне то покидали, а то возвращались вновь и вновь. И он все больше убеждал себя, что перемены неизбежны, и он их может осилить. Императору доложили, что прибыл поэт. Он велел сопроводить его в кабинет для переговоров.

Крепкое рукопожатие, простое александрийское лицо, не избалованного прихотями человека, внушали доверие и располагали к открытому и честному разговору.

– Вы, как мне доложили и сам бывший государственный чиновник? – спросил император.

– Да, но это было так давно… В данный момент являюсь пенсионером государственной службы, – ответил поэт.

Поговорив, как теперь говорят о жизни, мягко перешли к главному вопросу. Что делать? Как делать? И можно ли что-то изменить?

– Идеология райизма мне понятна, и она действительно может стать объединяющей не только в нашей стране, но и в мире в целом. Там все просто – оставлено все лучшее наработанное человечеством, – сказал император. Но остальные предложения требуют детального разговора. Вот Ваш Указ №2 «О подтверждении законности состояния». Что Вы имеете в виду?

– Каждый, кто имеет состояние сто миллионов рублей и более обязан подтвердить законность его получения, – ответил поэт. В гражданском праве действует презумпция вины, поэтому все, включая Вас, господин император и бывших императоров страны, должны подтвердить свое состояние документами. В случае незаконного получения состояния все переходит в пользу государства. При наличии уголовных составов в действиях виновного ему будет дана возможность, добровольно передать все в пользу государства, освобождаясь от уголовной ответственности по конкретным статьям уголовного кодекса Александрии.

– Так, так, продолжайте.

– А дальше все очень просто, – продолжил поэт. Тех, кого эта процедура коснется, составляют менее одного процента страны. Поэтому первым я предложил Указ №1 «О создании министерства справедливости». Именно это министерство займется данной работой. По предварительным оценкам в казну страны может поступить десять – пятнадцать бюджетов страны в виде денежных средств и собственности. В свою очередь эти денежные средства пойдут на реализацию следующих Указов, – закончил говорить поэт.

– Но забирать чужое это всегда плохо, – парировал император.

– Вы, верно, заметили господин император, забирать чужое плохо, но мы возвращаем свое, народное достояние, а это правильно и хорошо.

– Хорошо… Возможно, это возможно. А про себя подумал, это уникальная возможность придавить хвост тем, кто косится в сторону Европы и в первую очередь тем, кто, открыв рот, слушает голос Америки. А Указ №3 «О создании министерства просвещения». В чем его роль? – уточнил император.

– В ведение министерства переходят все средства массовой информации, которые национализируются. Министерство осуществляет административное управление, не вмешиваясь в свободу слова, – кратко ответил поэт.

– Хорошо. А для чего Указ №4 «О создании министерства газа». Газпром не справляется со своими обязанностями?

– Именно так господин император, не справляется. В ведение министерства газа переходят все структуры Газпрома. Акции физических лиц, в том числе и иностранных, выкупаются государством по рыночной стоимости. Главная задача министерства в течение пяти лет половину поставляемого газа на иностранные рынки переработать в Александрии и поставлять за рубеж продукты его переработки в виде финишной продукции с высокой добавленной стоимостью. Через десять лет ни один кубический метр газа не должен поставляться за рубеж, только финишная продукция, – выдохнул поэт.

– Ну, а Указ №4 «О создании министерства нефти» похож, его задачи как я понимаю, будут аналогичны с министерством газа. Здесь есть, над чем подумать. Скорее Вы правы, такая реформа нужна. Многие уже зажрались и давно потеряли нюх. А про себя подумал, тем самым я разрублю давний связывающий узел меня с удельными князьками.

– Создание министерства спирта и водки также правильное предложение. Это было всегда монополией страны и должно к ней вернуться. Я, честно говоря, упустил… Как такое бюджетообразующее направление передали на откуп отдельным лицам? – подумал он.

– Особое непонимание вызывает Указ №6 «О налогах». Все налоги, пошлины и акцизы упраздняются. Остается только один налог – налог на доходы физических лиц. А за счет чего мы будем наполнять бюджет страны? – спросил император.

– Господин император и здесь все просто. Чем выше заработная плата, тем выше поступление налога в казну государства. Давайте посмотрим структуру доходной части бюджета страны. В целом бюджет составляет двадцать триллионов александриек (далее – А). В данный момент НДФЛ составляет четыре триллиона А. Да эта цифра на первый взгляд несопоставима с цифрами самого бюджета. Но вдумайтесь, что мы отменяем. Налог на прибыль, а это один триллион. НДС – пять триллионов. Но НДС – это разрушительный налог. Его переложили на плечи и без того нищего населения. И учитель, и медик, и пенсионер – они плательщики этого налога. НДС умноженная на сотни других НДС приходят к потребителю через буханку хлеба, через пакет молока, через рубашку или носки. Все что потребляет человек промышленного производства сидит этим НДС на шее потребителя.

Слушая эмоциональный разговор поэта, император снял трубку телефона. На другой стороне бодро ответили: – Слушаю Вас господин император.

– Это я слушаю Вас господин главный министр.

– Вот у меня здесь находится поэт, он предлагает упразднить НДС. Как Вы думаете, это возможно?

– Какой поэт господин император? Он сумасшедший… Это один из основных наших налогов, который наполняет бюджет – прокричал в трубку главный министр.

– Нет, он нормальный. Это мы с Вами скорее сумасшедшие, коль этого не понимаем, – закончил говорить император и нервно бросил трубку.