Судьбой приказано спастись

– Да-а… – только и смогла произнести Валентина. – А откуда это у него оказалось столько денег? – изумилась она.

– Валя, я ничего не знаю. Я всего лишь взялся выполнить его просьбу. Тогда в каптёрке он шёпотом мне сказал, чтобы я на кладбище отыскал могилу твоей матери… «Там в неглубокой ямке лежит слиток золота, – сказал он. – Это золото ты потом у одного моего знакомого в городе переведёшь на деньги, а деньги передашь моей дочурке…». Он так и сказал – дочурке. Но всё это мне удалось выполнить не сразу. И, я думаю, что вряд ли исполнилась бы эта просьба Валентина, если бы… Когда я с кладбища шёл с золотом, меня ограбили, оглушив сзади, после чего я ничего не помнил больше, что было там на самом деле потом. А когда пришёл в себя, перед собой я увидел лицо какого-то китайского парня. Я его увидел, когда он меня немного в чувство приводил. Наверное, этот китаец меня тогда сюда и притащил, а затем, к моей радости, и слиток принёс сюда же, – тихо и внятно произнося каждое слово, объяснял Егор Валентине.

– Опять этот китаец! – тихо сама себе произнесла Валя.

– Я всю правду тебе сказал без всякой утайки. Поверь мне, а! Этот портрет твоего отца в молодости, где он действительно изображён как будто на фотографии, нарисовал его друг – один художник, который сидел до меня с ним на зоне. К сожалению, я его не застал. Этот художник, по словам твоего папы, до отсидки иконы рисовал, вернее реставрировал. А писать портреты людей так, как они выглядели много лет тому назад, начиная с детских лет и до юной зрелости – это было его любимое увлечение. Знаешь, сколько у нас было желающих. Почти у каждого на зоне было желание посмотреть на себя молодого. Иногда он, на удивление всем, мог даже нарисовать молодыми отца или мать осужденного, опираясь лишь на подробное словесное описание их внешности и характера, – увлечённо продолжал рассказывать Егор про необычный дар художника. – Но художник соглашался рисовать их портреты только в том случае, если тот утверждал, что по внешности он похож на своих родителей. Если бы ты знала, как за это его на зоне ценили и уважали. Некоторые, получив такие портреты своих мам и пап в молодости, клялись, что на свободе вернуться в свои родительские дома и там начнут жить по-новому. Так что, он на зоне не только портреты писал, а можно сказать, наши души спасал.

Часто вспоминая о своём друге-художнике, Валентин, твой папа, говорил, что он наделён свыше даром видеть сквозь во время. Так как для того, чтобы нарисовать такой портрет, одной фантазии мало; надо уметь перемещаться мысленно назад в прошлое. Один из заключённых, по словам твоего папы, увидев свой портрет, даже разрыдался, хотя это на зоне не принято при всех делать. Дело в том, что на портрете он был изображён в том единственном свитере, который ему когда-то подарила мать на день его рождения. Об этом художнике Валентин лишнего больше ничего не говорил, но я-то чувствовал, что он что-то не договаривал – я в этом уверен. Представляешь, Валя, всегда при разговоре об этом человеке на твоего отца накатывала слеза. Видимо, он его сильно любил и, по словам многих старожилов, он его на зоне опекал, как сына. Однажды у него в каптёрке он показал мне портрет того художника. Кстати, его портрет очень похож на человека с фотографии в газете, которая недавно вышла. Я так подробно рассказывал об этом художнике, потому что Валентин Николаевич никому, кроме меня, о нём никогда ничего не рассказывал, потому что, как он один раз в шутку выразился, «вы оба очень похожи тем, что в случае чего можете оказаться голыми по доброте своей душевной, так как готовы отдать последнюю свою рубашку». Как и того художника, он меня тоже опекал на зоне, за что я очень ему благодарен. В последнее время он слишком по тебе скучал, – завершая свой рассказ, сказал Егор и неожиданно предположил:

– А, знаешь, Валентина, я не удивлюсь, что он, может быть, смог попасть под амнистию, которая была ко Дню победы… и есть у меня надежда, что вы скоро увидитесь.

– Ты правда так думаешь? – неуверенно спросила Валентина.

– Я бы, Валя, очень этого хотел.

А в это самое время Кузьма, ничего не подозревающий о том, что именно он стал главным «виновником» того, что Егору всё же удалось выполнить обещание, данное Валентину, проснулся после ночёвки на дереве, почувствовав необъяснимую лёгкость и хорошее настроение, как у хорошо выспавшегося человека. И, хотя ночёвка на ветвях дерева вряд ли может обеспечить полноценный сон – для уставшего до крайней степени человека любой отдых играет важную роль.

Кузьма не спеша слез с дерева, оглянулся по сторонам и, высоко подняв голову, пошёл, не ведая куда, надеясь, что под нежными лучами солнца его организм согреется после ночного прохладного «уюта», и счастливая случайность подскажет страждущему посланцу судьбы, что ему делать дальше и куда идти.

Услышав вдалеке еле уловимые голоса, парень направился в их сторону. Вскоре он увидел поляну, где по полю с ровной травой бегали какие-то ребята. Приблизившись к ним, парень остановился и завороженно стал наблюдать: мальчишки гурьбой бегали по полю за каким-то чёрным пузырем, пиная его ногами, каждый пытаясь при этом отобрать этот пузырь друг у друга при помощи только ног. Такого Кузьма не видел ещё никогда. «Почему они берут мяч только ногами? Удобнее ведь руками его забирать», – с улыбкой подумал он. Такие «муки» несообразительных мальчишек его настолько развеселили, что он даже в голос рассмеялся. Заметив удивлённый взгляд незнакомца и услышав его хохот, один из мальчишек – с виду самый крепкий – направился к Кузьме.

– Эй ты, чего гогочешь? – крикнул он на ходу. – Пацаны, глядите, как он ржёт.

– Может, он так изъявляет желание в воротах постоять, – предположил другой, с густой рыжей шевелюрой.

– Пусть лучше в «защите» постоит, – добавил третий. – Эй, играть хочешь? – обратился он к Кузьме, но ответа не последовало.

– Раз лыбится, значит, хочет, – решил крепыш.

– А может, он чокнутый? – поставил «диагноз» ещё один подоспевший к ним футболист.

– Кто бы говорил… Да ты сам, хуже самого дебила, с тупой всегда рожей носишься по полю, словно баран, – огрызнулся пацан.

– Ладно, хватит дерзить, давайте лучше дальше играть, – нарочито строго выкрикнул крепыш, видимо, и самый старший из них. – А он пока пусть освоится, глядя на нас.

Рыжий, взяв Кузьму за руку, подвёл его к линии защиты, и игра продолжилась. Глядя на то, как ребята опять дружно стали бегать за пузырём, Кузьма тоже влился в их беготню, но не так, как это делали ребята, а наоборот – когда мяч катился к нему, он тут же начинал убегать в сторону от мяча.

– Он, что, псих что ли? Наверное, мяча боится, – высказал догадку крепыш и обратился вдогонку к Кузьме, – Эй, ты, куда так убегаешь от мяча? Он же тебя не съест…

– Точно больной какой-то. Ещё секунда и я умру от хохота. Эй, давай, теперь беги к нам, – крикнул рыжий мальчишка и рукой махнул незнакомцу, предлагая подбежать к нему. – Ты что, с Луны свалился или с неба к нам сюда упал? – обратился он к быстро прибежавшему к ним Кузьме.

В ответ на это Кузьма улыбнулся и утвердительно кивнул головой.

– Если все, кто падают с неба, такие футболисты, то тогда с тобой все ясно. А может, ты сбежал из дурдома с неба? На своей этой Луне ты так разбушевался, что тебя решили вмиг скинуть на Землю, – не унимались игроки.

– Да что вы к нему привязались, может, он вратарь отменный. Будешь вратарём? – тут же предложил Кузьме один из мальчишек.

Не дождавшись от новичка ответа, его отвели к воротам, показав, как надо стоять в них, как ходить от одного столба до другого и как держать руки. Усвоив задание, Кузьма стал чётко делать так, как его научили – ходить по периметру ворот, поглядывая на играющих на поле.

В этот момент к полю подъехал джип. Из него самоуверенной походкой вышел мужчина средних лет с обритой головой, в кроссовках и в тренировочном костюме, куртка которого была расстёгнута до середины обнажённой груди, среди густой растительности которой сверкала массивная золотая цепь. Следом за ним из машины выскочила крупной породы собака. Остановившись на краю поля, мужик снял куртку, разлёгся на травке и стал загорать. Собака сначала послушно стояла возле хозяина, но потом, заметив юных футболистов, помчалась в их сторону. А уже через несколько секунд животное вцепилось в штанину одного из пацанов, отчего тот рукой замахнулся на собаку. Освободив ногу из её пасти, он побежал дальше играть. Собака бросилась следом за ним. Мальчишка на этот раз тоже решил попытаться отмахнуться от пса, но зверь в ответ только разозлился и набросился на ребёнка, повалив того на землю и начав кусать. От жгучей боли и страха мальчик начал плакать.

От такой непредвиденной развязки событий ребята настолько растерялись, что, остолбенев, только смотрели на товарища, не в состоянии ничем ему помочь. Заметив это и напугавшись за мальчика, Кузьма, не раздумывая, быстро подбежал к собаке, схватил её двумя руками: одной в районе шеи, другой – за хребет, и стал трясти, держа животное перед собой на весу. Собака сначала с визгом заскулила, а потом неожиданно и быстро умолкла, опустив свою морду вниз.

На практике таёжной жизни Кузьма убедился, что любой зверь становится безопасен, если лишить его опоры под лапами. В таком положении воля его сломлена и подчинена воле человека. Зверю остаётся только повиноваться силе, что оторвала его от земли. Завершением такого «перевоспитания» является взгляд человека в глаза зверю – долгий и неприятный для животного.

Со своим другом Кисой Кузьма часто играючи проделывал этот трюк, когда тот был совсем маленьким. Поднимет зверёныша, бывало, над землей и шутливо приговаривает: «Вот, не будешь меня слушаться – не буду тебе другом». Медвежонок начнёт недовольно рычать, а Кузьма улыбнётся, опустит его на землю и в очередной раз ответит на его дружескую медвежью воркотню: «Ну, раз ты согласен, то и я согласен – тоже буду тебя слушаться. А значит, мы с тобой неразлучные друзья».

…Все игроки с удивлением смотрели на Кузьму и не могли понять, как этот спокойный с виду парень с добрыми глазами смог без труда справиться, словно с котёнком, с таким огромным псом. Встряхнув собаку, Кузьма с силой отбросил её в сторону, встал на четвереньки и, уставившись псу в глаза, начал громко по-медвежьи рычать. От такого устрашающего рыка собака, задрожав всем телом, отбежала к хозяину, ища защиты, но тот начал бить её намордником и натравливать на Кузьму: «Цезарь, фас! Бери его!» Пёс, распластавшись всем телом по земле, не трогался с места, и мужик, разозлившись, стал хлестать свою собаку изо всех сил. Увидев такую сцену, Кузьма подошёл и с ненавистью в глазах резко вырвал из рук мужика ошейник и замахнулся им на самого мужика. Тот, испугавшись, начал ретироваться к своей машине. Кузьма же кинул со злостью ошейник вдогонку хозяину собаки и по-звериному зарычал.

Не успел Кузьма вернуться к ребятам, как заметил, что невдалеке показалась милицейская машина. По уже известным нам причинам, появление людей в форме Кузьма воспринимал, как опасность, и поэтому сразу бросился наутёк.

– Что здесь происходит? – спросили подъехавшие блюстители правопорядка.

Быстро пришедший в себя хозяин собаки отреагировал моментально:

– Что происходит, спрашиваете? – завопил он. – Да вот псих какой-то на меня набрасывался. Уголовник, наверное. И собаку мою покалечил, а она у меня домашняя. На ребят озлобился чего-то тоже…

– Да что ты все врёшь и не краснеешь даже! – возмущённо загалдели мальчишки, а старший, эмоционально подкрепляя свой рассказ жестами, пояснил: – Товарищ дядя милиционер, не слушайте его. Его собака одного из нас очень сильно покусала, а когда этот «инопланетянин» отогнал от него его собаку и зарычал на неё, как настоящий медведь, то этот вот потом стал науськивать свою собаку на «инопланетянина».

– А что с вами делал тот, как это его, инопланетянин ваш? – решил уточнить милиционер.

– Как что? Он с нами играл в футбол, – хором ответили мальчишки.

Выслушав ребят, милиционер подошёл к хозяину собаки и назидательно заметил: – Ну что, молодой человек, не хорошо геройствовать, обижая малышей.

– Я их не обижал, собака сама на них напала, – попытался оправдаться мужчина.

– Значит так, ты со своим псом поедешь с нами в отделение милиции. А что касается вас, ребята, тоже придётся с нами поехать. Только не все, а тот, кто пострадал, и тот, кто из вас старший. Всем в машине не поместиться, – заявил милиционер.

– А нам зачем в милицию? – удивились дети.

– Вы же хотите, чтобы этого человека наказали? – пояснил страж порядка.

– Хотим! Дядя милиционер, вы бы посмотрели на него чуть пораньше. От испуга он был белый как мел и дрожал как студень, – начали сыпать фактами мальчишки, попеременно перебивая друг друга.

– Понятно. Ну что, садитесь в машину, а того, который убежал, нам уже не поймать. Да он нам и не очень-то нужен, раз он с вами просто в футбол играл. Только одного понять не могу: чего он нас так испугался? – недоумевал милиционер.

– Дядя милиционер, он нам говорил, что с Луны… с неба упал. И, наверное, когда падал, нервы повредил и поэтому пугливый стал, – глубокомысленно предположил пострадавший мальчишка.

– Ты, профессор медицины – невролог, давай быстрее садись в машину, а то от твоей лекции по неврологии все тут станем больными и пугливыми, – сказал милиционер и аккуратно помог тому залезть в машину.

Убежав от милиционеров, Кузьма долго бродил по городу, пытаясь понять: почему одни люди ходят и ездят мимо, не обращая на него никакого внимания, а другие – в странных одеждах своих и красивых шапках – появляются вдруг, откуда ни возьмись, и начинают к нему приставать?

Неторопливо шагая по улице мимо одного из зданий, Кузьма, к своей радости, услышал музыку. Она звучала почти со всех окон – прерывисто, отдельными нотами и в исполнении разных инструментов, среди которых он без труда уловил звук гитарных струн. Подойдя ко входу здания, он увидел сбоку от двери дощечку с надписью «Музыкальное училище». Потянув на себя за ручку входную стеклянную дверь, он понял, что она не заперта и зашёл внутрь. Проходя мимо вахтера, Кузьма улыбнулся, заметив, как тот махнул ему рукой, как бы предлагая поторопиться, раз уж опоздал.

Оказавшись внутри здания, парень, оглядываясь по сторонам, тихо бродил по гулким пустынным коридорам мимо многочисленных дверей, изредка встречая кого-либо. Заметив, как одна девушка открыла одну из дверей и скрылась из виду, Кузьма решил последовать за ней. Увидев его близко от себя, девушка засмущалась, невнятно что-то забормотала и замахала на него руками. Повинуясь её требованиям, Кузьма попятился назад, но, споткнувшись о порог, грохнулся на пол. Проходивший мимо молодой человек засмеялся: «Ты что, с ума сошёл? Или от любви к ней голову совсем потерял и побрёл вместе с ней в женский туалет?» Кузьма, улыбаясь в ответ, встал и пошёл дальше.

В самом конце коридора он, наконец, увидел приоткрытую дверь. Осторожно войдя через неё в какое-то помещение, он осмотрелся, и глаза его радостно заблестели – в углу на стойках стояли несколько гитар. Кузьма с нежностью взял один из инструментов, сел на стул, пальцами пробежался по струнам и начал наигрывать тихо мелодию песни «С чего начинается Родина?». Он играл с улыбкой на лице, уносясь душой в тайгу и мысленно любуясь её красотой. Увлечённый игрой и воспоминаниями о своих прогулках с папой и с другом Кисой по тайге, он даже и не заметил, как несколько девушек остановились у двери, слушая его игру и удивлённо глядя на него. Кроме своей необычной игры, он поразил их и своим видом – в нём всё было странно: одежда, обувь, лицо и манера держаться.