Судьбой приказано спастись

После этого он пожал Кузьме руку и быстро направился к выходу. А вслед за ним и Арсен, зачехлив свою гитару, попрощался с Кузьмой:

– До завтра, друг… Слушай, в следующий раз в разговоре не будь таким стеснительным, что даже ни одного слова за время, что с нами был, не произнёс. Дар речи от волнения потерял что ли? И ещё… Вот мой номер телефона. Если что, «по срочности» звони, не боясь потревожить, – и протянул Кузьме листок с номером своего телефона. Обняв Кузьму на прощание, он побежал за ребятами вдогонку.

Глядя Арсену вслед, Кузьма спрятал листок в нагрудный карман куртки. С любопытством разглядывая стоящих у прилавка людей, которые, взяв выпечку, садились за столики и начинали есть, он направился в их сторону. Подойдя к прилавку, Кузьма взял булочку и, почти не жуя, проглотил её не сходя с места. Булочка парню понравилась и он тут же взял следующую и с удовольствием съел. Отправляя в рот одну булочку за другой и стремительно уменьшая их количество на подносе, он невольно улыбнулся – теперь ему было понятно, почему все становятся радостными, побывав в этом домике, и выходят из него в самом наилучшем расположении духа. Посетители в очередной раз уставились на него с удивлением: они никогда не видели такого человека, который бы ел без всякого стеснения один пирожок за другим, беря при этом всё без спроса и вовсе не расплачиваясь за еду. Поев, Кузьма направился спокойно к выходу, а все смотрели на него, как на нечто из ряда вон выходящее, но привлекательное своей смелостью. Но долго это «представление» им не пришлось созерцать, так как перед выходом из кафе, дорогу парню преградил один из охранников – молодой человек довольно крепкого телосложения. Он встал перед Кузьмой и ехидно ухмыльнулся:

– А теперь, будь добр, заплати за всё, что намолотил, – нехотя выдавил из себя он, обращаясь к Кузьме тоном, не терпящим возражений.

Но в ответ ему «намолотивший» только дружелюбно улыбнулся.

– Что скалишься? Плати, я говорю тебе. Не хочешь сам, так поможем, – растягивая слова сказал охранник, решив сунуть свою руку в его карман, чтобы таким образом самому взять деньги, но вместо них обнаружил там аккуратно сложенную газету, которую он вытащил и скомкал на глазах у Кузьмы, презрительно затем выбросив в мусорную урну.

– Газеты читать у тебя, значит, деньги есть, а на пожрать «зажал»? – не унимался страж порядка, ревностно охраняющий оный на вверенной ему территории: – Говори, где бабки спрятал? – грубо выкрикнул он.

Вместо ответа Кузьма наклонился спокойно к урне и, вытащив оттуда газету, снова в лицо охраннику улыбнулся. Тот, в очередной раз увидев на лице парня улыбку, разозлился и, не выдержав, схватил того резко за руку, попытавшись заломить её за спину, но неожиданно вскрикнул от боли, причиной которой оказался Кузьма, вынужденный применить приём самообороны, которому когда-то обучил его Святослав. Схватив цепкой хваткой руку охранника в области запястья, Кузьма до самого упора согнул её к внутренней стороне локтя, отчего сустав слегка хрустнул. После этого Кузьма, очень быстро согнув ладонь в другую сторону, резко потянул мужчину на себя, отчего тому показалось, будто ему оторвали почти полностью, словно с корнем, его кисть. От боли он издал такой душераздирающий крик, что некоторые присутствующие закрыли уши руками, а прохожие на улице повернули головы в сторону кафе. Отпустив руку охранника, Кузьма выправил помятости газеты и, словно давая себе клятву, произнёс: «Никому не отдам!». Затем спокойно положил газету обратно в карман и как ни в чём не бывало пошёл к выходу.

К этому времени на помощь пострадавшему подоспел второй охранник и, догнав Кузьму уже почти на выходе, решил ударить его ногой в пах, но парень оказался чуточку быстрее. Опередив его, Кузьма обеими руками одновременно ударил мужчину по ушам, отчего тот, схватившись за голову и застонав от боли, свалился на пол. Поглядев напоследок на своих «обидчиков», парень вышел на улицу и поспешил скрылся. За ним следом бросились ещё трое. Но, выскочив наружу, к своему изумлению, преследователи увидели, что парня и след простыл. Как ни старались они искать – всё зря… А ведь Кузьма был совсем рядом. Им и в голову не могло прийти, что в это самое время нарушитель порядка сидел высоко на дереве, скрываясь в густой листве, и спокойно наблюдал, как внизу шли поиски его «персоны», которые в результате не увенчались успехом, а вымотанные окончательно «ищейки» побрели в конце концов обратно в сторону кафе. Оглядевшись кругом и убедившись, что те окончательно ушли, Кузьма слез с дерева и поспешил в сторону парка, где, по его мнению, он мог бы спокойно отдохнуть и почувствовать себя в безопасности. Там он по привычке взобрался быстро на одно из высоких деревьев и на его прочных, широких ветвях устроился спать.

Думая перед сном, как всегда, о маме, он незаметно для себя стал тихо напевать мелодию песни, которую исполняли те двое ребят в кафе. И вновь, в который уже раз, в нём опять всколыхнулась надежда увидеть когда-нибудь самого родного для него человека – маму. Именно с этого дня, когда он впервые услышал растрогавшую его до глубины души песню, которую впервые напел себе перед сном, спасаясь от своего до слёз тягостного душевного одиночества, засыпая каждый очередной раз, он будет тихо напевать сам себе эту песню, как колыбельную, уносящую его в радужные мечты о будущей встрече со своей мамой:

Я на листе рисую яркие музыки краски,

Мне их ты подарила из одной доброй сказки.

Ветер мне вновь приносит сердцу родные ноты,

Буду всегда я помнить рук твоих нежный шепот…

Глава 6

Итальянец и девушка

В летний солнечный день перед огромным зданием одной из московских гостиниц стояла скромно одетая девушка. Это была Вероника.

Чтобы добраться из своего посёлка до Москвы, как мы помним, ей пришлось сделать несколько пересадок, воспользовавшись самым разным транспортом. В начале своего пути она случайно попала в один из вагонов товарного состава, в котором вместе со своим молчаливым попутчиком – Кузьмой благополучно совершила путешествие из Ленинградской области в Московскую. Ну а затем, сев в электричку по совету случайных людей, оказалась, наконец, в Москве. Будучи уже в столице, она, передвигаясь по подсказкам добрых людей то на метро, то на троллейбусе, а иногда и пешком, наконец, добралась до нужного ей места – гостиницы, в которой, как девушка себе вообразила, увидев это огромное и красивое здание, и должен поселиться он – тот самый знаменитый певец из Италии.

И вот, стоя у гостиницы, где, по её мнению, остановился человек, ради которого она и совершила весь свой долгий путь, Вероника как-то вдруг заметно разволновалась, представляя себе заветную встречу с Джулио Винсетти. Ещё немного и она увидит его, и скажет ему много-много нежных слов. От нахлынувшего волнения на её глазах выступили слезы. А чтобы никто на это не обратил внимания, она опустила платок низко на лоб и стала прогуливаться вдоль здания гостиницы. Не выдерживая долгого ожидания от нетерпения скорой встречи, девушка нерешительно подошла к охраннику и обратилась к нему с вопросом:

– Певец из Италии здесь живёт?

Тот пренебрежительно посмотрел на неё и выдавил из себя звучно:

– Здесь. А тебе до этого что?

– Я просто так спросила, – заикнулась Вероника.

– Если пришла его увидеть, то таких, как ты, желающих увидеться с ним, здесь полно, – заметил охранник и указал в сторону толпящихся недалеко от гостиницы людей.

– Значит, я его увижу? – обрадованно воскликнула она.

– Чего-чего? Ты на себя хоть иногда смотришь? Куда с таким «фейсом» попёрлась? Топай лучше отсюда! – закричал он на неё, брезгливо и оценивающе разглядывая её в шрамах лицо, а потом, замедленно произнося, добавил: – Тоже мне – красавица…

Смутившись от оскорбительной иронии, она растерянно отошла в сторону, решив уйти с этого места, но огромное внутреннее желание хоть одним глазком увидеть Джулио взяло верх, и Вероника решила всё-таки дождаться его в надежде, что вот-вот он скоро появится. Ведь не зря же около гостиницы толпится и, вероятно, давно, судя по их уставшему виду, столько людей.

В ожидании итальянского певца, Вероника снова собралась представлять себе в мыслях их встречу. Задумавшись о воображаемой встрече, она и не заметила, как к гостинице подъехал белый лимузин. Только по громким отдельным выкрикам из оживившейся внезапно группы ожидающих своего кумира поклонников, она поняла, что он прибыл, и увидела, как из лимузина вышел стройный и аккуратно одетый мужчина, на ходу поправляя пиджак. Но дальше, к сожалению, она уже ничего не смогла разглядеть, так как в одно мгновение вокруг певца образовалась плотная стена из поклонниц. Она подпрыгнула даже вверх, чтоб хоть немного получше разглядеть его, и этого «немного» было Веронике достаточно, чтобы убедиться, что это действительно он – Джулио. Она поняла это по легкому движению его головы в сторону и назад, которым Джулио привычно откинул пряди своих тёмных волнистых волос с лица. Эту его привычку она запомнила со дня их первой когда-то встречи, и которое ей так нравилось, пока они вынуждены были находиться с ним вместе в «подземелье».

Глядя со стороны на окруживших певца поклонниц, она улыбнулась и прошептала: «Я же говорила тогда тебе, что с таким красивым голосом когда-то станешь известным певцом и будешь всеми любим, а ты, не веря моим словам, всё повторял: «Какой из меня певец…» Так что, Джулио. Я была права…» Тем временем, при помощи охранников, что активно защищали его от назойливых поклонниц, почти каждая из которых хотела прикоснуться к певцу, Джулио удавалось пробираться ко входу в гостиницу. Эта неуправляемая толпа своей мощью вмиг вынесла Веронику в сторону так, что она едва удержалась на ногах, но всё же смогла немного отойти в сторону – в противном случае её просто растоптали бы. Миновав путь от машины до входа в отель и уже войдя в него, Джулио вдруг резко остановился перед ступенями входа в вестибюль и оглянулся назад. Что было причиной такого его поведения? Может, в это время в его душе какой-то внутренний голос этого потребовал? Мы не знаем. Но только, как ни парадоксально, именно в это время Вероника постаралась докричаться до него:

– Подожди, не уходи! – крикнула она ему вслед. Но в этот самый момент мимо с рёвом пронеслась машина, и голос девушки полностью потонул в уличном шуме. Оставшись наедине со своей печалью, Вероника отчаянно опустила голову, наклонив её чуточку в сторону, и, еле сдерживая слёзы, стояла и смотрела на стеклянные стену и двери гостиницы, пытаясь сквозь толстое стекло хоть как-то разглядеть уходящего Джулио. Но вот её глаза вновь ожили в радости, так как она увидела, как он остановился и резко обернулся. Взгляд его, скользнув быстро по толпе, остановился, как её показалось, на ней – казалось бы ничем неприметной из всех собравшихся здесь девушке. После неудавшейся попытки встретиться с ним, Вероника была теперь рада и тому, что среди множества людей он выделил взглядом именно её, хотя лицо её было еле заметно из-за надвинутого почти на пол-лица платка.

Может быть, оттого, что девушка какой-то очень одинокой показалась Джулио средь пёстрой и улыбающейся толпы, а может, оттого, что в ней было что-то необъяснимо близкое и знакомое, её образ не выходил из его головы. «Где я мог видеть эти глаза?» – раз за разом повторял про себя Джулио, безуспешно пытаясь вспомнить это. Но в том, что со взглядом этих глаз в жизни он уже встречался, мужчина был уверен твёрдо. Не получив от самого себя ответа на мучающий его вопрос, он повернулся к своей помощнице и спросил:

– Ты заметила глаза у той, что стояла поодаль? Какой необычный взгляд был у неё. Он просто меня поразил, честно признаюсь тебе.

– Я заметила всего лишь только её слегка с дефектом лицо, – ответила та.

– По её впившемуся в меня взгляду и её губам я каким-то образом смог уловить, что она мне что-то как будто шептала, расчувствовавшись, – проговорил Джулио.

– Ты, Джулио, в жизни слишком впечатлительный. Тебе всё это, наверное, показалось, – заверила помощница.

– Может быть, – разочарованно согласился Джулио.

– Я по своему опыту жизни знаю, что от усталости человеку всякое может показаться. Да и вообще стоит ли прислушиваться ко всему тому, что выкрикивают поклонники или тихо шепчут в твой адрес, как та девушка, стоявшая за стеклом, – добавила женщина.

Его помощница Луиза, женщина по характеру от рождения – лидер, выглядела лет около сорока. Она была преданной и верной женой самого близкого для Джулио друга – преуспевающего в Италии политика. Их дружба на полном доверии друг к другу вызывала у многих их знакомых только уважение. А её помощь Винсетти была, в первую очередь, способом иметь возможность везде путешествовать. Но главной причиной покровительствовать Джулио был всё же её сильный характер, испытывающий потребность помогать излишне скромному другу прокладывать дорогу его таланту.

– Но её взгляд… – не успокаивался итальянец.

– Слушай, Джулио, а может, действительно, это тот человек, о котором ты говорил в интервью? – неожиданно поменяв своё отношение к этому вопросу, одобрительно высказалась Луиза.

– У того, я помню, было очень красивое лицо, – вспомнил Джулио. – Хотя у этой девушки тоже, за исключением шрама на лице, оно приятно… – рассуждал он.

– А ты, Джулио, хотя и самый близкий друг мне, так и не пожелал ещё рассказать эту загадочную историю с ней. А я не посмела у тебя спросить – не хотела нарушать уединение. Я ведь очень часто замечала, как ты, тоскливо сидя, иногда задумываешься. При этом у тебя появляется такой отрешённый взгляд, что, мне порой думается, что ты даже при этом забываешь, что рядом с тобой кто-то находится, – с улыбкой выразила своё недовольство Луиза. – А потревожить тебя в таком состоянии и спросить, что с тобой происходит, я не могла посметь, так как я, как женщина чувствовала, что тебе надо быть в таком состоянии только наедине с самим собой.

Она говорила, но он продолжал смотреть куда-то мимо неё… И лишь спустя только минуту, он в улыбке ответил ей:

– Спасибо тебе… Я когда-нибудь об этом расскажу, – и опять ушёл в свою задумчивость.

– Чтоб не дать тебе полностью уйти в свою тайну, я осмелюсь всё же тебя спросить: о чём ты сейчас в данный момент думаешь? – вкрадчиво поинтересовалась она.

– О том, как всё же прекрасно жить на этом свете… Особенно, когда рядом с тобой такие прекрасные помощники и проницательные женщины, – выйдя из задумчивости и улыбнувшись, ответил ей комплиментом Джулио.

– Вот так всегда – что у тебя не спроси, всегда отнекиваешься шутками. Поэтому до сих пор не удаётся жениться тебе, – заметила, подразнив его при этом языком, женщина.

– Давай тогда вместе поищем мне невесту? – шутливо высказался Джулио.

– Знаешь, что мне и моему мужу в тебе нравится? – спросила Луиза, и, понимая по глазам собеседника, что ответа сейчас не услышит, подытожила: – Не знаешь… Нам в тебе нравятся две вещи… – начала было помощница.

– Ну и какие же? – в заинтересованном нетерпении перебил её Джулио.