Больше, чем любовь

– Спасибо, – сказал чуть хрипло.

– За что? – она с трудом обрела голос.

– Что ждала меня, – ответил он, серьёзно глядя ей в глаза.

Марина вспыхнула, затрепетала, неужели так легко определить всего лишь по единственному поцелую, что он для неё первый?.. Что она сделала не так?

Спрашивать было неловко, ещё более неловко было бы просить, чтобы он повторил поцелуй… Ярослав несколько секунд смотрел, как меняется выражение её глаз, опять наклонился. В этот раз поцелуй был более настойчивым и жарким. За вторым последовал третий, потом четвёртый… С небольшими промежутками, во время которых он с ласковой улыбкой разглядывал её лицо. С пятого она начала ему отвечать, наконец поняв, что можно не только принимать, но и отдавать…

*

От воспоминаний о тех первых поцелуях лицо её запылало, из глаз снова выкатились слёзы. Ярослав покосился на неё. Помрачнел. Не знал теперь, как вести себя, когда она плакала. Раньше приласкал бы её, утешая. Марина отвернулась к окну, огни реклам сливались в одну цветную полосу, словно бы размытую дождём. Это началось год назад… Они стали чужими друг другу… От прошлого осталось только его обращение к ней – «зайчонок», да и то произносимое лишь по привычке и только в ответ по телефону…

– Значит… ты хочешь развестись… – полувопросом, полуутверждением сказала она. Решившись, перевела на него взгляд. Ярослав смотрел на дорогу. Спокойный, видимо, был готов к разговору.

– А ты хочешь продолжать то, чего нет? – Он помолчал. – Впрочем, ради Данилы я готов и дальше притворяться семьёй. Мне не горит.

«Не горит». Марина задержала дыхание. Надолго, так что чуть не потеряла сознание. Опомнилась, снова сделала вдох. Она думала, у него уже есть вторая семья. Возможно, есть и ребёнок… Но разве тогда он выразился бы такими словами?..

– Мне тоже… не горит, – тихо сказала она. – Но вот только притворяться мне очень тяжело… И Данила уже не раз спрашивал меня, почему… – она оборвала себя.

– Что «почему»? – спросил Ярослав, хотя и догадывался, что она ответит.

– Почему мы больше не целуемся, не радуемся друг другу… Из-за чего поссорились… Когда помиримся… Тебя не спрашивал?

– Нет… Он же мамин сын. В любом случае будет на твоей стороне.

– Это потому, что он редко тебя видел… Как и я.

– Это девять лет не было для тебя проблемой…

– Было, но я знала, что ты меня любишь и тоже ждёшь встречи… А потом наступил момент, когда я поняла, что возвращения к нам тебе в тягость…

– Интересно, не тот ли это момент, когда у тебя появился другой мужчина… Возвращаться мне действительно стало в тягость.

Марина закусила губу, стараясь не расплакаться снова, отвернулась, прошептала еле слышно:

– Кажется, ты путаешь последовательность событий…

Глава 4

… Они гуляли до самого утра. И счёт поцелуям пошёл на десятки.

– Расскажи о себе, а то обо мне ты уже почти всё знаешь, а я о тебе совсем ничего.

Марина застеснялась. В сравнении с его жизнью, такой насыщенной яркими событиями, её собственная показалась ей тусклой и недостойной того, чтобы о ней рассказывать. А ведь Ярослав был всего на два года старше её. Но в свои двадцать шесть испытал и увидел столько, сколько большинству не дано испытать и увидеть за целую жизнь…

– О тебе я знаю ещё не всё. Как ты шагнул от балета до военного корреспондента?

Ярослав пожал плечами.

– Случайно, с одной стороны. Редакция газеты, для которой писал очерк, обратилась с таким неожиданным предложением. Их сотрудник был ранен во время одной из командировок. – Он замолчал, почувствовав, как Марина вздрогнула под его рукой. – Парень поправился. Но к тому моменту я уже втянулся. Понял, что это моё. После ухода со сцены мне явно не хватало адреналина.

Он развернул её за плечи к себе лицом.

– И всё же. Чтобы я мог составить дальнейшие планы на наш счёт, мне нужна о тебе информация. Начнём с того, кому ты звонила, когда мы вышли из театра, кого предупреждала, что задерживаешься?

– Родителей, – пробормотала Марина. – Я живу с родителями, они бы волновались.

– И что ты им сказала?

Марина зарделась, потупила взгляд.

– Что я в гостях у подруги.

Ярослав засмеялся своим ласковым смехом ожившей улыбки.

– Я учту на будущее, как легко ты говоришь неправду.

*

Марина с грустью подумала, что фраза, произнесённая тогда шутливым тоном, означала на самом деле гораздо больше. И гораздо глубже сидела в его памяти. Он вытащил её на свет сразу, как только ему показалось, что она обманывает его. Это было не так. Но переубедить его у неё не получилось. Точнее, она и не пыталась. Почувствовала себя оскорблённой недоверием. Всё думала, вот-вот недоразумение между ними разрешится. Если бы она только могла представить, что трещина, вместо того чтобы зарастать со временем, будет становиться лишь шире, она бы не молчала обиженно, она бы объяснилась, она бы, возможно, спасла их любовь…

*

…Ярослав заглянул в её глаза, они выдавали усталость после бессонной ночи.

– А когда тебе на работу?

– Завтра вечером. Я преподаю немецкий на курсах иностранных языков. У меня пока одна группа, три раза в неделю с семи до десяти часов.

– И кто же учит немецкий в столь позднее время?

– Взрослые люди, – улыбнулась она. – У каждого свои цели и задачи.

– Значит, до завтрашнего вечера я тебя похищаю. Звони опять родителям. Послушаю, как ты сочиняешь сказки.

Марине хотелось поспать хотя бы пару часов, но расставаться с Ярославом даже на такой короткий промежуток было нестерпимо. Она позвонила. Сказала, чуть смущённо глядя на него, не сводившего с неё глаз:

– Алло, мама… Меня не будет до завтра. Мы… с Наташей съездим в Питер на денёк.

Ярослав удивлённо приподнял брови. Когда она отсоединилась, произнёс, снова обнимая её за плечи:

– Складно. И, самое интересное, что ты почти не обманула. Я действительно собираюсь увезти тебя в Питер. Заодно поспишь в поезде, а то ты от усталости уже очень бледная.

Он вызвал такси, и они уехали на Ленинградский вокзал. Поезда ходили часто, Ярослав взял билеты на сапсан. Как только они заняли свои места, Марина прислонилась к его плечу и уснула. Она не думала о том, сколько продлится то необычное, что с ней происходило. Не думала о том, что будет дальше. Полностью доверилась Ярославу, его улыбке, его нежным объятиям.

В Петербурге они провели незабываемый день. Для начала он привёл её на Поцелуев мост, и там они снова самозабвенно целовались. А вечером были в Мариинском театре на «Лебедином озере». И Ярослав утешал её, когда она рыдала. Сюжет и музыка «Лебединого» всегда доводили её до горьких слёз. Она смотрела его один раз в Большом и один раз в Станиславского и Немировича-Данченко. И оба раза выходила из театра, всхлипывая и утирая глаза. Потом они катались по Неве и каналам, любовались белой майской ночью. В поезде она опять спала. Спал ли Ярослав, не знала. Едва она открывала глаза, сразу видела направленный на неё нежный взгляд.