Млечный путь. Вопреки

– Конечно, пойду, я буду купаться, плавать, рыбу от вас отпугивать, а вы её ловить.

– Ура! Это уже они произнесли вместе.

Ну вот, корзины были загружены, инвентарь сдан, Марию Алексеевну посадили на мотоцикл, а сами пошли пешком. Ирина сняла рубашку, оставшись в маленькой маечке-топике, которая красиво обтягивала её грудь и обнажала руки и шею, затем сняла косынку, встряхнув головой, освободила волосы и подвернула до колен бриджи, чтобы было не очень жарко. Они весело шли по дороге, смеялись, шутили. Тюльпан с Кирюшкой играли в свои игры. Борис взял Кирюшку за руку и ногу и покрутил вокруг себя, ему очень понравилось, и одного раза было для него недостаточно, он просил ещё и ещё. Но самое смешное случилось тогда, когда Борис в очередной раз после карусели поставил Кирюшку на ноги, а Тюльпан протянул ему свои передние лапы, в нетерпении виляя хвостом, ему тоже захотелось, чтобы его раскрутили.

– Тюльпан – смеясь, сказал Борис – если я тебя раскручу, то и сам рухну.

Кирюшка с Тюльпаном убежали далеко вперёд, один догонял, другой убегал. Ирина с Борисом шли совсем рядом, его рука невзначай скользнула по её руке, как бы на мгновение, прильнув к ней. Солнце освещало верхушки деревьев и неуклонно уходило за кроны, сменяя день на вечер. Они и не заметили, как дошли. Борис пошёл помочь Марии Алексеевне. Василий Николаевич был на хоздворе, туда же кинулся и Тюльпан. Ирина сняла купальник с верёвки, на которой он сушился, зашла в комнату Марии Алексеевны, переоделась и пошла с Кирюшкой на Волгу, чтобы немного освежиться. Вода уже начала остывать, а солнышко неспешно уходило за горизонт. Вода показалась такой благодатной после жаркого дня, из воды не хотелось вылезать. Звон комаров повис над водой, роясь маленькими тучками над их головами. Одеваясь на ходу, они заспешили оттуда, отгоняя от себя самых назойливых. Вернувшись, Ирина, снова переоделась, причесала волосы и стала накрывать на стол. Когда Мария Алексеевна и Василий Николаевич пришли, управившись со своими делами, стол был накрыт. За время её отсутствия, Борис успел почистить и отварить картофель и малосольную осетринку. На столе стояла, исходящая паром картошка, грузди, молоденькие огурчики, зелень, балычок из осетринки. Василий Николаевич, прищурив свои голубые глаза, шутливо изрёк:

– Девчата, а что-то на столе пусто, чего-то не хватает, а чего не пойму. Мария Алексеевна достала из шкафчика стопочки, а Борис вынул из пакета бутылочку коньяка и поставил её на стол рядом с графином, в котором алела наливочка.

– Ну вот, теперь другое дело, это как букет цветов на столе, глаз радует. Ну, что девчата – продолжал он – вам крепенькую или сладенькую?

Они захотели наливочки. Аппетит нагуляли отменный. Кирюшка поел быстрее всех и принялся за парное молоко, чашка которого стояла перед ним на столе. Губы чёрные, а усики от молока белые. Допив всё до капельки, чтобы не оставлять свою силу на дне чашки, как говорила ему Мария Алексеевна, он пошёл в комнату, полежать на кровати и посмотреть мультики, которые шли в это время по телевизору. Василий Николаевич, довольный, по его выражению, фронтом выполненной работы, предложил тост за женщин. Чокнулись дружно. Настроение у всех было приподнятое. Мария Алексеевна, намотавшись за день, так подытожив прошедший день, ушла отдыхать. Мужчины, ведя свои разговоры о сенокосе, вывозке сена, которая скоро должна начаться и о разном другом, вышли под навес, где Василий Николаевич курил. Ирина собрала со стола посуду, помыла и попросила Бориса помочь ей донести Кирюшку, которого и из пушки уже не добудишься. Василий Николаевич предложил не тревожить мальца и оставить здесь, но Ирина подумала, что оставив его здесь, она останется наедине с Борисом, но она к этому не была готова.

Борис поднял его на руки, и они пошли, спотыкаясь, слегка пьяненькие. Уложив внука на кровати и раздев его, она вышла с Борисом в другую комнату, которая была напротив их двери, оставив двери в обе комнаты открытыми. Полубессонные предыдущие ночи, волнения, усталость и наливочка подкосили её силы. Она почувствовала, как у неё слипаются веки, ноги стали тяжелыми, а спина деревянной и ей хочется только одного, дойти до постели и спать, спать. Она вяло и почти сонно, еле держась на ногах, попросила его утром перейти в их комнату, когда она уйдёт пораньше, чтобы помочь, Марии Алексеевне, а то Кирюшка проснётся и может испугаться, что её нет. Борис, видя её состояние, нежно обнял за плечи, прижал её голову к груди и, поцеловав в щёчку, пожелал ей спокойной ночи.

Ирине стало легче на душе. Она понимала, что была не одна, ощущала его желание помочь, ей так необходимо было сейчас сильное плечо, на которое она могла опереться. Она уже засыпала, а в душе поднялась волна благодарности к этому человеку, которого ей в трудную минуту жизни, послал бог.

Борис лежал на кровати, закинув руки за голову, и мысленно нанизывал на нитку, как бусинки, каждую минуту, проведённую с Ириной. Каждый её взгляд, обращённый к нему, был ли он ласковым или строгим, укоризненным, счастливым или печальным, чем-то озабоченным или устремленным в свои глубинные мысли. Он сразу чувствовал её уход от реальности, взгляд её становился отрешенным, и она смотрела сосредоточенно в одну точку. В такие моменты он остро ощущал, как всё его существо стремилось удержать её здесь, приласкать, стереть с лица тень грусти, которая не покидала её надолго. Он открылся своему чувству, он нежил и лелеял свою любовь, оберегая от нечаянных падений, как раненную птицу, заново учившуюся летать. Любое прикосновение к Ирине, губами, рукой или взглядом, доставляло ему радость, наполнявшую его давно забытыми ощущениями. Воспоминания уносили его в далёкие-далёкие годы, которые с каждым днём приближались к нему всё ближе и ближе и становились явью. Его не пугала мысль о том, что будет, когда она уедет, ведь рано или поздно это случится. Бережно по крупицам он станет беречь малейшие воспоминания о ней. У самого сердца он всегда будет носить это ожерелье, перекатывая жемчужинку за жемчужинкой. Он знал, что его любовь навсегда останется с ним. Невыразимая нежность проникла в каждую клеточку его существа. Мысль, что через полтора дня он будет снова рядом с любимой, не давала уснуть. Грусть тихо легла рядом и, ласково поглаживая лоб и волосы, потихонечку убаюкала.

14.Пути короткие и длинные, или какую скорость набирает его Величество Время

Ирина забыла поставить нужное время на будильнике в телефоне, но внутренние часы сработали безотказно. Она снова проснулась в шесть часов, приняла душ, привела себя в порядок, оделась. Посмотрев на себя в зеркало, осталась довольна, увиденным. Ярких следов усталости не осталось, а какие были, их умело скрыла косметика. Вышла из комнаты, Борис, начищенный до блеска, стоял у окна, ожидая её. Он был гладко выбрит, от него пахло дорогим парфюмом, с потрясающе свежим ароматом, то ли ветерка с нескошенных лугов, то ли ночной степи. Они поздоровались, пожелав друг другу «Доброго утра». Ирина шепотом, чтобы не разбудить внука, спросила:

– И ты давно здесь стоишь?

– Да, не очень, привык рано вставать.

– Заходи, побудешь с ним, хорошо? Я пойду. Потом, когда проснётся, придёте.

И она упорхнула. Утренняя прохлада приятно холодила кожу, солнечные лучи жизнерадостно отражались в её зрачках. Мария Алексеевна, конечно, обрадовалась приходу Ирины, хотя и сказала ей:

– Ну, зачем так рано поднялась, дел всех не переделаешь, и они от нас не убегут.

Ирина стерилизовала пустые баночки над кипящим чайником и подавала их Марии Алексеевне, та наливала горячее варенье, а Василий Николаевич, который подоспел к ним на подмогу, закручивал крышки. Дело было поставлено на поток. В перерывах между нагревом и закипанием очередного тазика с вареньем, он рассказывал им смешные анекдоты, веселил разными шуточками. Называл он их, как всегда – девчата, а Мария Алексеевна в ответ ему – паренёк. Бригадным подрядом он остался доволен и обещал вечером выдать премиальные. Мария Алексеевна принесла на стол под навесом, самовар, с пылу, с жару, заварила чай, а так как плита была одна и занята, Ирина заправила творог сметаной, нарезала сыр, ветчину, поставила всякие сладости, и завтрак был готов. Ирина стала волноваться, почему так долго нет Бориса с Кирюшкой. Как только закрыли последнюю баночку варенья, они появились на пороге. Кирюшка с ходу доложил, что они ходили сначала к Орлику, там ему чесали гриву специальной щёткой, а потом Звёздочку его маленькую гладили. После завтрака она вышла за калитку проводить Бориса. Его глаза блестели надеждой на скорую встречу, он был весел, сказал, что от неё пахнет ежевичным нектаром, сладким и ароматным.

Ирина вернулась к Марии Алексеевне, чтобы помочь ей с уборкой посуды на кухне, потом она отпустила её на огород, а сама стала готовить обед. Закончив все дела, поднялась к себе в комнату и позвонила мужу. Решение пришло к ней как-то сразу, внезапно, и она поняла, что медлить нельзя, обстоятельства заставляют предпринимать какие-то действия, вполне адекватные в сложившейся ситуации, и, если она не имеет возможности сделать это сама, то поручит Андрею. Время начало свой сумасшедший бег, а она совершенно ничего не сделала, чтобы помочь Владе. Андрей не сразу отозвался на её звонок. Приблизительно через полчаса, он позвонил сам. После приветствия Ирина спросила у него:

– Есть ли какие новости?

– Нет, если бы что-нибудь было, я бы тебе сразу позвонил, как мы договорились – ответил Андрей.

– Время пошло, и наше бездействие, Андрей, преступно по отношению к дочери. Завтра с утра, ты едешь в краевое управление внутренних дел, в отдел по борьбе с экономическими преступлениями. И не забудь в заявлении указать, что Роман тоже исчез. Действуй. За нас с Кирюшкой не волнуйся, у нас всё хорошо – успокоила его Ирина. Позвони потом. Договорились? Пока.

Немного отлегло, подумала Ирина, но сидеть на месте она не могла, и решила прогуляться. Солнышко поднялось высоко и припекало изрядно. Она пришла на берег, села на лавочку, но быть сейчас одной не хотелось. Посидела немного на свежем ветерке. Была возбуждена принятым решением и разговором с Андреем. Мария Алексеевна, после работы на огороде, прилегла отдохнуть и смотрела телевизор, а когда Ирина бесшумно вошла в комнату, радостно встала и ласково окая, проговорила:

– Я ждала тебя, Ирочка, будем пить чай, самовар закипел, и чай заварила, только тебя нет.

– Я с удовольствием с вами почаевничаю – ответила ей, тоже ласково улыбаясь, Ирина.

Чай был необычайно вкусно заварен, Ирина от души похвалила его вкус и аромат.

Мария Алексеевна, подняв волосы на затылок и заколов их простым гребнем, показалась Ирине такой близкой и родной, как будто они всю жизнь знакомы или прожили вместе.

– Ирочка, я для вкуса и аромата добавляю в чай корочки лимона, листочки мелиссы, чёрной смородины и иссопа, вот поэтому он такой вкусный. А чай я люблю цейлонский, крупнолистовой.

Мария Алексеевна разлила чай по чашечкам, поставила на стол розетки для варенья. И поплыл над столом аромат чая и ежевичного варенья. И неторопливый, задушевный разговор. Обо всём: о жизни, о природе, о детях, о внуках, о здоровье, да всего и не перечислить, о чём им хотелось поделиться друг с другом. Их беседа была похожа на ту, которую ведут случайные попутчики, и что удивительно, люди бывают так откровенны и выдают свои самые сокровенные тайны, которые они не открывают даже близким людям. Единственное, о чём Ирина не могла говорить, это о том, что их с Кирюшкой привело сюда и, как следствие, о прошлом из первой своей жизни. Вскоре подоспели на обед мужчины, Кирюшка, взахлёб, рассказывал, как он катался на Орлике с дедушкой Васей. Василий Николаевич был как всегда весел и сыпал шуточками:

– Эх, девчата, и почему мне не двадцать пять, мы бы с вами такой бы чай гоняли, всем чаям чай, так, чтоб кровь закипала. Он поправил свой, остриженный под ноль чубчик, смял, воображаемые сапожки в гармошку, принял стойку танцора и пошёл легко так по кругу, приплясывая с такой удалью молодецкой, ну просто – на загляденье. Вот, где народные таланты кроются, подумала Ирина, весело отозвавшись на приглашение пройти с ним по кругу. И так это у них получилось задорно, да с огоньком.

После обеда, Кирюшка стал проситься на Волгу покупаться, Ирина согласилась пойти, но только попозже, когда жара немного спадёт. Ирина нашла какой-то журнал у Марии Алексеевне на окне и стала читать, а Кирюшка лёг рядом и мгновенно уснул. Мария Алексеевна, управившись с делами, тоже прилегла отдохнуть с другой стороны кровати. Купаться пошли без Тюльпана, его взял с собой Василий Николаевич, да это и к лучшему, подумала Ирина. И когда первые розовые лучи солнца коснулись воды, она, с грустью отметила, как быстро прошёл еще один день. Кирюшка вылез из воды с синими губами и, дрожа, стал одеваться. Ирина усадила его рядом с собой, обняла, и они стали любоваться закатом солнца. От ужина она отказалась, объяснив это тем, что обедали поздно и не проголодались. Кирюшка попил парного молочка с хлебушком, и они пошли к себе, пожелав Марии Алексеевне и Василию Николаевичу спокойной ночи. Уложив внука спать, Ирина снова осталась наедине с собой, в кресле-качалке. Мысленно ей хотелось дотянуться до Влады, ощутить её в пространстве. Она стала вспоминать её лицо, глаза, волосы, голос, её руки. Ирине очень хотелось притронуться к ней, и когда ей это удалось, она снова услышала шум прибоя, ощущение влажного воздуха и запах олеандра. Это продолжалось какие-то доли секунды.

Выйдя из транса, она поняла, что это не наваждение, это явь. Значит, Влада, находится на морском побережье. Вот только где, в какой стране. Влажный тропический воздух. Как мне не хватает интернета, я бы эту загадку сейчас бы разгадала, или хотя бы приблизилась к её разгадке, думала Ирина. С этой мыслью она и заснула, прижавшись к тёплому, сонному внуку.

15.Путь в ждущем режиме, или человек дождя

Утро, на удивление, было тихое-тихое, неслышно было гвалта птиц, и что-то шуршало за окном, так монотонно убаюкивая. Они проспали до десяти часов, и проснулись почти одновременно. Ирине вставать не хотелось, у неё было такое состояние, когда хочется спать долго-долго. Кирюшка, тоже то, открывал глаза, то, снова задрёмывал, они лежали так ещё около часа. Потом Ирина встала, раздвинула шторы и увидела, что за окном, идёт дождь. Дождь лил, весь день, не переставая. Они остались у Марии Алексеевны, где Кирюшка смотрел мультфильмы по телевизору, а женщины решили налепить пельмени, этим они и занимались. Так, неспешно за делами и разговорами, не заметили, как подъехала машина, и на пороге появился Борис, нагруженный пакетами и промокший до нитки.

– Думал, меня будут встречать, а тут меня уже забыли – вместо приветствия, шутливо проговорил Борис.

Мария Алексеевна дала ему сухую одежду, заставив его зайти в комнату переодеться, говоря при этом, лукаво улыбаясь:

– А мы тебе с Ирочкой сюрприз приготовили. Давайте ужинать, раз все в сборе, вон и Николаич идёт, Ира ставь воду для пельменей.

– Я не ослышался – оживлённо спросил Борис – кто-то упомянул пельмени?

– Проговорилась, ну ладно, сюрприз не получился – махнула рукой от досады, Мария Алексеевна.

– Да, что Вы, ещё как получился, я очень рад, это же моё любимое блюдо – поспешил успокоить её Борис, помогая Ирине накрывать на стол. Его рука, невзначай касалась её обнажённых рук, а глаза искали её взгляда. В какой-то момент, он поймал себя на мысли о том, что было бы так, как сейчас, всегда. Она рядом и важнее этого ничего в жизни у меня нет.

Кирюшка, досмотрев мультик, вышел к ним и засыпал Бориса вопросами о том, когда они пойдут завтра на рыбалку, нужно ли заранее накопать червей, когда они пойдут к Орлику и к Звёздочке, уедет он сегодня, или останется здесь. Борис только успевал отвечать, как на допросе. Василий Николаевич пришёл, как всегда, в прекрасном расположении духа, сыпал свои шуточки, и был в ударе, при виде накрытого стола, в центре которого, дразнили своим видом и ароматом, пельмени.

– Ну, какие скажите пельмешки без стопочки водки, просто грех не выпить, а – подмигивая Марии Алексеевне и улыбаясь во весь рот, спросил он.

– А, не сопьёмся – тоже с улыбкой, спросила его Ирина.

– Да, что ты, Ирочка – держа в руке бутылку и читая этикетку – водка на берёзовых бруньках, с её цены, я думаю, не сопьёмся, не успеем, денег не хватит. Да с такой аппетитной закуской. Давайте, девчата, поддерживайте компанию, по домам мы вас разведём, под столом не оставим.

В любом деле, даже за столом, главное, настрой и, конечно, настройщик.

– Сто грамм хорошей водочки, это лекарство, а двести, так это лечебный бальзам, наливая по второму кругу, говорил «настройщик». Ну, что разогрелись, а теперь – обещанный бонус, в баньку париться приглашаю. Банька уже на парах, в самый раз, готовенькая. Венички на берёзовых бруньках, я вам, девчата, запарил, а нам мужикам – дубовые. Кирюха – взъерошив его волосы, спросил Василий Николаевич – с нами пойдёшь? Там с порога в воду можно нырять. Строили для начальничков – пояснил он, поворачивая лицо к Ирине – они-то жирком заплыли, ходить не любят. Вот такая у нас банька знатная. Да банька оказалась – высший класс.

16. Путь в звёздное небо, или как по Млечному пути не заблудиться в дебрях своей души

На следующее утро, после завтрака Борис с Ириной пошли по дворику к цветнику. Полюбовавшись цветами, он спросил её:

– А ты, в бильярд играешь?