Священный путь. По следам «Пира»

– Феодора? Вы хотите сказать, что вы…?

– Именно так. Я императрица сей славной страны и хозяйка этого дворца. А ты – моя гостья.

Увидев растерянность и шок в глазах Тамиры, Феодора невольно рассмеялась.

– Простите, госпожа… но… как же? Как такое возможно?

Феодора вздохнула:

– Ты хочешь сказать, как такое может быть, чтобы сама императрица в нищенской одежде без сопровождения гуляла по рынку? Возможно, это действительно кажется невероятным. Но как ещё я могу узнать, что на самом деле происходит в городе? Понять, в чём действительно нуждается мой народ? Власть наделяет человека силой, но и окружает бесконечной ложью.

– Понимаю, – ответила девушка, однако было очевидно, что в её душе царил хаос. – Но скажите: зачем вы попросили меня приехать?

Вместо ответа Феодора улыбнулась и задала встречный вопрос:

– Почему ты решила мне помочь?

– Простите, госпожа. Я могла бы, конечно, сказать, что для меня было огромной честью оказать вам помощь, но… Но это не совсем так. Я не знала, кто вы, и независимо от того, кто мог оказаться на вашем месте, я бы всё равно помогла, – произнесла Тамира, честно и открыто глядя в глаза императрице.

– Вот именно поэтому я и попросила тебя приехать. В моём окружении предостаточно людей, которые будут из кожи вон лезть, чтобы угодить императрице, однако практически нет таких, кто окажет помощь Феодоре, – грустно улыбнулась женщина. – Ты – одна из немногих.

– Спасибо, государыня! Я рада, что смогла быть вам полезной, – улыбнулась в ответ Тамира.

– Тамира… – начала Феодора, немного замявшись. – Пожалуйста, выслушай меня и пообещай хотя бы подумать над тем, что я тебе скажу.

– Хорошо, – ответила девушка и приготовилась внимательно слушать.

– Я хочу, чтобы ты переехала жить во дворец и стала одной из моих придворных. Понимаю, что со стороны такой поступок может показаться необдуманным, поскольку мне о тебе ничего не известно. Но сердце подсказывает, что тебе можно доверять, а мне сейчас это очень нужно.

– Я… – начала было Тамира, но Феодора опередила её.

– Не говори ничего. Просто подумай над моим предложением. Для размышлений у тебя есть три дня. Послезавтра у рыночных ворот тебя будет ждать карета. Если согласишься – знай, что это будет большой честью для меня. Если же нет – я с уважением отнесусь к твоему выбору. А пока просто позволь поблагодарить тебя за оказанную мне помощь. – С этими словами Феодора достала из шкатулки брошь в виде алой розы. – Вот, прими её. И пусть эта брошь будет напоминать тебе о том, что для Бога нет маленьких или больших добродетелей, и каждое благое деяние будет вознаграждено.

– Огромное спасибо за чудесный подарок, госпожа! – растрогавшись, сказала Тамира. – Обещаю подумать над вашими словами.

Вернувшись из дворца и войдя к себе в комнату, Тамира устало присела на кровать. Пытаясь обрести покой, девушка привычным жестом провела рукой по волосам и задумалась: «Как же быть? Как принять верное решение? Как жаль, что рядом нет Ореста и не у кого больше спросить совета! А жизнь тем временем преподносит всё более сложные и неразрешимые задачи».

Стремясь отыскать нужный ответ в своей душе, Тамира прикрыла глаза, и в её воспоминаниях вновь возникли чудесные картины прошлого. Молодая княжна увидела зелёную лужайку своей родины и Ореста, плетущего корзины из прутьев возле своей хижины. Девушке даже показалось, что она вновь слышит рассказ своего учителя, после того, как они прочитали очередную главу из книги Платона:

– Философ утверждает, что Афродиты две, и Эрота, соответственно, тоже два. В этом, в общем-то, и заключён основной момент всей истории.

– Что вы имеете в виду? – поинтересовалась Тамира.

– А вот послушай, что он пишет:

«По-моему, Федр, мы неудачно определили свою задачу, взявшись восхвалять Эрота вообще. Это было бы правильно, будь на свете один Эрот, но ведь Эротов больше, а поскольку их больше, правильнее будет сначала условиться, какого именно Эрота хвалить. Так вот, я попытаюсь поправить дело, сказав сперва, какого Эрота надо хвалить, а потом уже воздам ему достойную этого бога хвалу. Все мы знаем, что нет Афродиты без Эрота; следовательно, будь на свете одна Афродита, Эрот был бы тоже один; но коль скоро Афродиты две, то и Эротов должно быть два. А этих богинь, конечно же, две: старшая, что без матери, дочь Урана, которую мы и называем поэтому небесной, и младшая, дочь Дионы и Зевса, которую мы именуем пошлой… Но из этого следует, что и Эротов, сопутствующих обеим Афродитам, надо именовать соответственно небесным и пошлым. Хвалить следует, конечно, всех богов, но я попытаюсь определить свойства, доставшиеся в удел каждому из этих двоих. О любом деле можно сказать, что само по себе оно не бывает ни прекрасным, ни безобразным. Например, всё, что мы делаем сейчас – пьём ли, поём ли или беседуем, – прекрасно не само по себе, а смотря по тому, как это делается, как происходит: если дело делается прекрасно и правильно, оно становится прекрасным, а если неправильно, то, наоборот, безобразным. То же самое и с любовью: не всякий Эрот прекрасен и достоин похвал, а лишь тот, который побуждает прекрасно любить».

Закончив читать, Орест какое-то время сидел молча, глядя, какой прутик лучше вплести следующим, и вслушиваясь в звуки леса, а потом продолжил свои рассуждения, и его удивительный голос настолько гармонично сливался с окружающей природой, что казался её частью:

– Корни этого утверждения ведут к Первоисточнику, Началу всех Начал. К тому времени, когда природа человека была Божественной, когда люди купались в Любви, делили её между собой и образовывали единое существо, неразрывно связанное с Творцом, беззаветно Его Любящее и наследовавшее Его Силу и Любовь. Да, Тамира. Человек – наследник Божественной Любви! И именно из-за этой силы, этой Любви и была затеяна ловушка, созданная с единственной целью – владеть и править. С того момента в бочку мёда была добавлена ложка дёгтя. В чистейшие зёрна были высыпаны плева, и началось смешение. Современные люди смешаны и находятся под воздействием злых чар.

– А это имеет какое-то отношение к легенде о двух половинках?

– Самое что ни на есть непосредственное. Более того, это имеет отношение не только к половинкам, но и к отношениям между людьми в целом. Однако не торопи события. Ты всё поймёшь в своё время. Теперь же тебе важно осознать задачи, поставленные на данном этапе. Как озвучивалось ранее, Афродит две и Эротов тоже два. Соответственно, любой твой поступок может служить как Эроту небесному, так и Эроту пошлому. В прошлый раз ты училась выбирать прекрасное, теперь же твоя задача – научиться прекрасное творить. Силой своей души превращать обыденное в прекрасное.

Очнувшись от воспоминаний, Тамира резко встала и почувствовала, как последние слова учителя музыкой истины зазвучали в её сердце.

– Ну конечно же! Силой души превращать обыденное в прекрасное! – с горящими глазами произнесла девушка и, достав брошь, подаренную Феодорой, заворожённо посмотрела на неё. – Не важно, какое решение я приму. Дорог много. Но Путь всегда один! И только от нас зависит, как мы его пройдём.

В этот момент решение было принято.

***

Императрица Феодора отдыхала у себя в комнате после приёма чинов, когда ей доложили о приезде Тамиры.

– Я рада, что ты согласилась на моё предложение, дорогая, – сказала Феодора, приветствуя девушку. – Сейчас тебе нужно переодеться, а после я расскажу, что будет входить в твои обязанности. Зоя! – позвала она главную придворную даму.

– Я здесь, святейшая августа, – сказала миловидная женщина средних лет, словно из ниоткуда возникнув перед императрицей.

– Познакомься, это Тамира. Отныне она будет кувикуларией[4 - Кувикуларий/кувикулария – придворные служащие, ночевавшие рядом с императорской спальней.] Софии, а в праздники – сопровождать меня вместе с другими девушками. Немедленно прикажи предоставить ей соответствующие одежды, а после того, как будет готова, жду вас у себя.

– Слушаюсь, – поклонившись, ответила Зоя.

Тамиру привели в роскошную комнату, где уже был готов её наряд: золотая туника, выполненная из тончайшей ткани, и белый плащ. Девушка-служанка помогла ей переодеться и сделала из её прекрасных чёрных волос сложную причёску в виде башни. Последним штрихом, необходимым по протоколу, была прополома[5 - Прополома – византийский головной убор со спускающейся вуалью для торжественных выходов знатных женщин.] с длинной белой вуалью.

Глядя на себя в зеркало, Тамира не могла поверить, что отражение в нём принадлежит ей. А вместе с чужим отражением возникло неприятное ощущение чужой жизни. Внутри у девушки всё сжалось: она уже почти жалела, что приняла такое решение. «Лучше было спокойно дождаться Ахмеда и уехать на родину», – подумалось ей.

От недавней решимости не осталось и следа, и ноги предательски подкашивались, пока по длинным коридорам княжна робко следовала навстречу своей судьбе. Двери императорской спальни отворились, и Тамира увидела Феодору, с царственным видом сидевшую на троне. Возле неё было много женщин, а в центре комнаты с гордым видом стоял уже знакомый девушке мужчина. Княжна растерялась, но императрица, заметив её состояние, ласково улыбнулась:

– Уважаемый препозит[6 - Препозит – распорядитель придворного церемониала (часто евнух).], эту девушку зовут Тамира, и я пожаловала её одной из своих дочерей – Софии.

Княжна поклонилась и застыла, опустив голову и не смея поднять глаза. Подойдя к девушке, препозит взял её за подбородок и, строго глядя в глаза, сказал:

– Удостоившись такой чести, тебе необходимо прежде всего иметь в своём сердце страх Господень и хранить верность и полнейшую преданность василевсу[7 - Василевс – император.] и августе[8 - Августа – императрица.]. Тебе понятно? – препозит улыбнулся, однако его глаза при этом цепко и жёстко требовали подчинения. Тамира почувствовала, как в горле пересохло, и, не имея возможности ответить, просто кивнула.

– Что ж, будем надеяться на твоё благоразумие. А сейчас добро пожаловать во дворец и самую прекрасную его часть – гинекей[9 - Гинекей – женская половина дворца.]! – с гордостью закончил свою речь препозит.

– Со временем ты поймёшь, как себя вести и что от тебя требуется. А пока просто побудь нашей гостьей, – улыбнулась Феодора. – Зоя, прикажи подавать на стол – время обеда, – распорядилась императрица и, когда женщина с поклоном вышла из приёмной, подозвала свою дочь. – София!

– Да, матушка, – ответила красивая молодая девушка.

– Это Тамира, твоя помощница.

– Хорошо, матушка, – последовал такой же скромный ответ.

После обеда, который проходил в огромной столовой, все девушки удалились в свои комнаты, чтобы заняться рукоделием. Тамира вместе со всеми проследовала за своей немногословной госпожой в отведённые покои. Служанка к тому времени уже приготовила необходимые для вышивания приборы, и девушки принялись за работу.

– Тамира, скажи мне: ты откуда? – тихим нежным голосом поинтересовалась царевна.