Капля времени

– Дайте ей подумать, – меланхолично сказал Громи. – Я тоже не люблю, когда на меня давят.

– Конечно, стоит подумать, – усмехнулся Бернан. – Семью создать, это вам, ребята, не просто в гости друг к другу ходить.

– Оставьте мою невесту в покое, – вмешался Териос, уверенно взял меня за руку, поцеловал её, ловко надел кольцо на палец и, совершенно не давая мне опомниться, толкнул в выходу. – Иди дорогая, думай. Не сомневаюсь, что ты примешь правильное решение.

Я кивнула, выбежала в коридор станции и только там опомнилась. Кольцо было на пальце, невестой меня уже объявили, значит, права на меня заявлены и это официально. Выходит, меня отпустили подумать уже о свершившемся факте.

– Не революцию же теперь этому манипулятору устраивать, который и так догадывался о моём положительном ответе, – фыркнула я мысленно и покраснела, вспомнив нашу последнюю ночь со пылкими уверениями любви и взаимными доказательствами желания быть вместе как можно дольше.

Кристаллическое дерево Бернан никому не отдал. Властям он заявил, что кристалл рассыпался при транспортировке, поэтому кристаллическое дерево исчезло из всех официальных бумаг и наши станционные власти вздохнули спокойно.

Не знаю, что там сказал хейротам Верих, но они влезать на нашу территорию не стали. Всё-таки научный интерес – это одно, а межрасовый конфликт на чужой планете – это другое.

Надеюсь, Верих выбрал правильное решение и скрыл наш демарш, объявив наше дерево фальшивкой. Их крейсер спокойно покинул нашу систему.

О том, куда на самом делся этот странный ветвистый кристалл, знали только мы вчетвером. Бернан, мы с Тером и Фин. Знали, потому что мы все вместе «посадили» это дерево у сосны недалеко от лесной избушки Бера.

Яму для кристаллического корня Бер сделал не в земле, а в скальной породе, а рядом с корнем, мы рассыпали обломки стержней и наконечников. Как-то это было символически и интуитивно правильно. Если они все были живые и симбиоты, то должны быть вместе и в посмертии.

Мой медальончик я оставила с собой и всё-также носила на груди. Он был для меня не украшением, а памятью о друге.

Жизнь потекла по своей накатанной колее.

Где-то через пятнадцать лет после описанных событий мы с Тером и детьми приехали в гости к Бернану в его давно и хорошо знакомую нам глушь.

Бернан к тому времени женился на очень хорошей спокойной женщине, которая постоянно жила здесь в этой самой лесной избушке на Серпе и терпеливо ждала его после полётов, не выражая желания перебраться в какое-то место помноголюднее.

Фин тоже женился, однако в жёны взял свою напарницу по службе. Или она его взяла в мужья, не обращая внимания на сопротивление? Не знаю, но они оба в наши редкие встречи выглядели довольными.

Была ранняя осень и вокруг дома Бера пылало жёлто-бордовое разноцветие уходящих в зиму деревьев, перемежающееся тёмной зеленью елей.

– Нейс, Тер, пойдёмте со мной, я хочу вам кое-что показать, – сказал нам Бернан на следующий день после нашего прибытия и, загадочно усмехаясь, повёл нас к знакомой сосне, которая за это время вымахала ещё выше.

Он выбрал прекрасный момент, чтобы показать нам это маленькое чудо.

Был полдень, Солен ярко сиял с небосвода, поэтому мы сразу увидели её. Она притягивала взгляд, сверкала голубоватой искрой и, казалось, радовалась жизни, эта крохотная, сияющая гранями, почка, что образовалась на одной из ветвей кристаллического дерева.

Я улыбнулась и слегка коснулась пальцем её острого кончика:

– Надо же! Оно оказалось живым! Размножение, один из признаков жизни!

Териос искоса посмотрел на меня и подмигнул:

– Ну, тебе, Нейс, тоже есть чем похвалиться Бернану, правда ведь?

Я довольно кивнула, расстегнула кофту, вытащила из-за выреза блузки свой медальон и на ладони протянула Бернану.

– Вот, смотрите.

Капитан наклонился над моей рукой, внимательно вглядываясь. На моей ладони лежал хорошо ему знакомый изрезанный узорами металлический кругляш с всё той же оплавленной ямой посередине.

Яркий полуденный свет Солена слепил глаза, однако такое прекрасное освещение помогало рассмотреть, что прямо в центре этого тёмного уродливого пятна ожога вырос маленький белесый бугорок.

Словно крохотная капелька росы упрямо просочилась откуда-то изнутри.

Бернан поднял на нас глаза и счастливо улыбнулся.