Один из трёх

– Почти, авария на дороге, с пирожными.

– Тебя сбили? Катя, нужно срочно в больницу! – в ужасе сказала мама.

– Да, нет. Мам, все нормально. Переходила дорогу, машина забрызгала, пирожные выпали.

– И ты в автобусе такая грязная ехала? И тебя не выгнали?

– Нет, такси вызвала.

– И из такси тебя не выгнали? В таком виде? Очень странно! – еще сильнее удивилась мама.

– Мама, ну не все же люди как ты, и мечтают поскорее меня куда-то выгнать. – как обычно неудачно пошутила я.

– Катюша, пойдем, я тебе переодеться дам. – моя подруга Лиза встала и схватив меня за руку потащила в свою комнату.

– Выбирай что хочешь, – она подошла к шкафу, открыла полочки с домашней одеждой и стала рядом со мной. Я наконец смогла рассмотреть ее, и чуть сдержалась, чтобы фыркнуть. Взгляд как у восторженной лани, сама кротость и нежность. Щеки румяные, волосы вьются, сама светится, словно солнце в полдень. Принцесса Диснея на максималках. Мне вдруг стало стыдно за себя.

– Лиза, поздравляю. – пробубнила я себе под нос подошла и обняла ее.

– Спасибо. Прости, что я тебе ничего не говорила, просто ты в последнее время…

– Я знаю, я не лучший собеседник была. Прости.

– Ты что. У всех бывает, по себе знаю. Иногда хочется просто скрыться под одеялом и вообще не вылезать, не то, что разговаривать с кем-то. – сказала она, заключая меня в свои объятья.

– Только ты меня и терпишь, – пробухтела я.

– Я так рада, Кать. – сказала она, отпустив меня.

– Да по тебе оно и видно, на тебе, наверное, даже счетчик Гейгера сейчас зашкалит.

Я порылась в шкафу, вытащила из него первую попавшуюся футболку и нацепила ее. Эх… Топырящаяся в районе груди ткань явно намекала мне на причину, почему Лизка выходит замуж раньше. Эх, жестокая природа!

– Ты как умудрилась вообще с Данькой замутить? Вроде вы просто дружили? Как у вас беременность-то получилась? – не то, чтобы я не догадывалась как происходит процесс зарождения новой жизни, интересны были обстоятельства, приведшие к этому недоразумению.

– Да всё спонтанно как-то. – улыбнулась она. – Даня сам предложил попробовать. Я подумала, ну почему нет?

– А предложение, когда сделал? Да и вообще, сколько вы уже вместе?

– Ну, примерно, как ты в самовольную домашнюю изоляцию ушла, так и мы начали. Месяца два где-то. Родителей познакомить надо, а там и свадьбу обсудим. Даня пошутил, что пока живот не появился хорошо бы расписаться.

– Что же он раньше об этом не подумал? – хмыкнула я.

– Наверное голову от любви потерял. – хихикнула Лиза.

Я кое-как натянула на свой зад Лизкины велосипедки, потом мы пошли на кухню и оказались в компании двух уже изрядно подпивших тетенек, по стечению обстоятельств, являющихся нашими родными мамами. Судя по тому, что они уже перешли на домашнее вино из закромов Владимира Ильича, культурная попойка заканчивалась, не успев толком начаться.

– Я думала, ты водочки захватишь. – печально воскликнула мама Лизы.

– Теть Надь, в вашем возрасте пить вообще вредно.

– Вот хамка, – засмеялась Надежда Васильевна. – Между прочим, в моем возрасте пить уже полезно.

– Угу. Только вот такими темпами, Лиза памперсы не только новорожденному менять будет. Почки не выдержат фильтровать только.

– Злючка ты Катька, старость будешь с кошками встречать, с таким характером. – обиделась Лизина мама.

– Спасибо, мне сегодня уже лекцию прочитали.

– Перестань. – вступила моя мать. – Ну в самом деле, праздник, а ты душишь своей язвой, как обычно.

– Так сами позвали.

Радушный перед моим приходом настрой вдруг помрачнел, а Лизина мама надулась и выглядела еще объёмнее, чем обычно.

– Катюш, ты чай или кофе будешь? – спросила Лиза, включив чайник.

– А ты что?

– А у меня и выбора то нет теперь, – улыбнулась Лиза, – только чай.

– Жуть какая, ты хорошо подумала? Оно точно тебе нужно?

– Катька! – розоватый от обильных возлияний цвет лица Надежды Васильевны стал совсем пунцовым.

– Мамуль, ну мы часто так шутим. – заступилась за меня Лиза.

– Плохие это шутки, и не шутки совсем. – сказала, как отрезала, моя маменька.

– Да все-все. Я молчать буду.

Закипела вода, и Лиза налила всем чай. Алкоголь закончился, и накал страстей спал. Надежда Васильевна достала из закромов рафаэлки, чему мы все обрадовались и смели все за пару минут. Потом еще достали подарочные конфеты, коих у наших родительниц, работающих в сфере медуслуг, имелось в достаточном количестве. Почему-то пациенты считают, что лучший подарок – это конфеты женщинам врачам, и алкоголь мужчинам. Хотя наши с Лизой мамы и алкоголь бы принимали с удовольствием, но не дарят. Зато в заначках у них куча конфет лежит. Лиза сделала мне бутерброды, чтобы у меня попа не слиплась от сладкого, так как в голодном состоянии я могла съесть хоть все запасы конфет наших родительниц вместе взятые, а столько сладостей переводить даже мне самой было жалко. Бутербродами я наелась от пуза, впервые за день, и успокоилась, став добрее. Пожаловалась на директрису, на лужи и машины, все меня пожалели и стало легче. Настолько легче, что я подобрела и смоталась на этаж ниже, к Владимиру Ильичу, и выпросила у него еще литр домашнего коньяка. После этого настроение у нас у всех поднялось до небес, а Лизы оно и было чудесным без всякого допинга. После полуночи мать спросила меня:

– Ты как, домой поедешь или ко мне пойдем?

– К тебе мамуль.

– И правильно, нечего по ночам шататься, и так вечно приключения находишь.

Мы попрощались с хозяйками, вышли в подъезд и пошли к двери напротив. Я любила бывать дома у мамы. И маму любила, но вот терпеть друг друга нам получалось не всегда. Ее педантизм и мое разгильдяйство вступали в вечную конфронтацию. Аккуратно разложенные полотенца, салфеточки, коврики, полочки без намека на пыль… Иногда мне казалось, что мама науськала даже суперпушистую кошку Мотю убирать за собой шерсть. Смывать же она ее научила? Мы с мамой разбрелись по своим делам: мама пошла в ванную, а я искать старушку Матильду. Она была настоящим долгожителем и появилась в доме примерно тогда, когда мой отец в очередной раз, но окончательно ушел – лет двенадцать назад. Мотю мы с мамой обожали, как и она нас, но в последнее время все с большим ужасом мы думали о том, что рано или поздно она нас покинет. Старушку я нашла спящей на коврике возле дивана, и мне стало совсем печально. Променять любимый диван на коврик? Я взяла Мотю на руки, и только тогда она открыла глаза.

– Привет, красавица моя. – я уселась вместе с ней на диван и стала гладить ее по теплой шубке. Мотя мурлыкала мне и радовалась насколько могла в пределах своих сил.

– Кать, зайди ко мне. – позвала меня мама. Когда-то это была моя комната, но после нашего скандала и моего переезда, мама переделала ее в свою спальню. А в мои редкие ночевки дома стелила мне на диване в гостиной. – Ты что, обиделась на меня? Я же добра тебе желаю. Да и из-за Даньки расстроилась.

– Знаю, мам.

– Я просто уже устала вытаскивать тебя из этого болота. – продолжила она. – Что с тобой стало?