Орден Крона. Армия свободы

Обрадовавшись складным доводам, платье я выбрала скромное, светло-рыжее, отделанное жёлтой тесьмой и приятным ценником в тридцать лирн. Не менее приятная владелица лавочки прямо просияла от моего выбора. Улыбчивая женщина так была рада расстаться с этим нарядом, что пообещала мне скидку. А когда узнала, что я не собираюсь обременять её примеркой, и вовсе вручила мне в качестве подарка милую сумочку, похожую на жирного цыплёнка. “Выйдет прекрасный вечерний комплект” – убедила меня напудренная лавочница.

С маской дела обстояли сложнее. Разложенные на зеркальной витрине кусочки кружев и перьев стоили не меньше доброй сотни лирн, что категорически не нравилось моей скупости. Я всячески испытала маскарадные аксессуары на прочность – помяла, поскребла ногтем и изучила крепления. Последние оказались весьма непрочными, что никак не оправдало в моих глазах стоимость украшений.

В конце концов, я почти наугад остановила свой выбор на кружевной лисьей морде. Ажурное золотистое переплетение имитировало рыжую хищницу и почти не скрывало лица. Но я и не питала иллюзий по поводу того, что мне удастся сохранить таинственность в приюте – знак соединения мгновенно выдаст личность Юны Горст, даже если лицо её будет скрыто за стальным шлемом.

На покупку снаряжения ушло не больше получаса, и в четверть двенадцатого я уже стояла на сверкающей изморозью мостовой Тифоньего бульвара в окружении пёстрых витрин и прижимала шуршащий свёрток.

Кроуниц вовсю предавался праздничной радости: фасады домов украсили флажками и золотистыми коронами, искристый сверкающий дождь стекал с козырьков крыш, иллюзорные ели подмигивали магией, а живые деревья расправляли колко-инистые ветки, заполняя улицы ароматом хвои.

“Во имя Квертинда!” – слышалось из окон лавочек, из-под каменных арок и разносилось вдоль тесных улиц.

Развесёлые горожане торопились по своим делам, дети хрустели цветными леденцами, а невесомый сегодня снег лениво осыпал город серебристой пыльцой.

Пышущий заразительным ликованием народ смело улыбался друг другу, и я легко окунулась в эту звенящую и хохочущую атмосферу. Бодро зашагала вдоль торгового бульвара – в этом году у меня была возможность купить маленькие сувениры всем тем, кого хотелось поздравить.

Для парней из банды очень кстати подвернулись крохотные флаконы душистой воды “Влюблённый оборотень”. Рудвик за лотком уверял, что привёз ароматы из самого Батора, где знают толк в том, как должен пахнуть мужчина. Нюхать я не стала, просто сгрузила пузырьки в походный мешок и, подумав, дополнила покупку двумя плетёными браслетами для Фиди и Сирены. Оставлю их на подушках в комнате, чтобы избежать неловкой церемонии вручения.

Торжественная суета так захватила меня, что я чуть было не потратила весь свой бюджет на подарки для преподавателей, рудвиков академии и бойцов Ордена Крона. Но вовремя остановилась и всё-таки зашагала вдоль деревянных лотков со сладостями и горячими чанам бузовника.

Ближе к рынку Южного квартала веселье шло полным ходом: девушки раскручивали пышные юбки с бордовыми ленами, музыканты вразнобой громыхали лютнями и дудками, а уже сильно нетрезвые горожане басили песни, славящие Квертинд и Иверийскую династию. Прямо под ноги им выливали помои и кидали овощные очистки торопливые хозяйки, галдели навязчивые торговцы, сновала ребятня с вёдрами и шлёпали деловитые рудвики, но такая теснота совсем не беспокоила жителей бедного района. Кажется, сегодня их невозможно было отвлечь от торжества.

– Во имя Квертинда, студентка! – кинулся меня обнимать какой-то совершенно обезумевший старичок, когда я протискивалась к мясной лавке.

В нос ударил затхлый запах старости и кислый – дешёвого хмеля. Но я всё же похлопала незадачливого квертиндца по плечу и проследила, как он раскрыл объятия для следующей жертвы.

Долго задерживаться не стала – обогнула толстого мясника в переднике, перепрыгнула лужу и осторожно замедлила шаг. Остановилась напротив аккуратной старушки на широких ступенях лавочки. Мимо торопились покупатели, хлопала дверь популярной сегодня мясной лавки, тянуло копчёностями и свежей кровью. Старушка, как и недавний старичок, славила Квертинд и охотно поздравляла всех спешащих по своим делам жителей Кроуница.

Побитое молью пальто, прикрытое чистенькой ажурной шалью и маленькие перчатки с пуговками делали старушку похожей на куколку, любимую своей хозяйкой. Заметив мой взгляд, он обрадовалась ещё больше и протянула один из своих товаров.

– Купите игрушку в подарок, они приносят счастье! – обратилась ко мне женщина.

Назвать её по имени язык не поворачивался – не хотелось смущать мастерицу и как-то выдавать то, что я пришла именно к ней. Она замёрзла – нос и кончики ушей, торчащие из-под низенькой шляпки, покраснели, но глаза старушки улыбались.

– Остались только хобороторги, – виновато вручила мне тряпичного зверька женщина и смутилась. – Они не очень популярны среди покупателей…

Я взяла в руки поделку крупной вязки. Разобрать животное в ней было трудновато – на морде торчало два рога разного размера и ярко-фиолетовый хобот с милым пяточком на конце. Хвостом служил пучок пряжи, правым глазом – жёлтая пуговица, а левым – оранжевая бусина.

– Вам нравится? – шмыгнула носом Линда, осторожно доставая чистый платочек из кармана пальто.

– Он прекрасен! – отчего-то выпалила я и сунула в замёрзшую старушечью ладонь три лирны.

– Это слишком много! – запротестовала мастерица и попыталась вернуть мне деньги, но я отошла на два шага.

– Купите сегодня сладостей, – попросила я смущённую леди. – Праздник же! Во имя Квертинда!

– Во имя Квертинда! – рассмеялась Линда и промокнула платочком уголки глаз. – Спасибо вам, милая девушка! Он принесёт счастье своему владельцу! Подарите его тому, кого любите!

Она потрясла ладонью с монетами. Радостный свет в глазах мастерицы напомнил мне тот самый свет, что струился сквозь наши с Джером пальцы.

– Кого люблю… – в носу защипало, и я едва удержалась, чтобы не чихнуть, отвернулась и смешно поблагодарила: – Спасибо, Линда!

Зашагала быстро, оставив растерянную женщину с монетами, потом и вовсе побежала, разгоняя толпу.

***

В комнате с номером “триста двадцать два” мерцала иллюзорная ёлка.

Это было самое красивое праздничное украшение из всех, что мне доводилось видеть – идеальные ровные пушистые веточки подрагивали вместе с жемчужными бусами, гармонично вплетёнными в бордовые ленты магии. И даже венчающая дерево корона светилась мягкими приглушёнными искрами, как свежий снег в солнечном свете. Глаз не отвести!

Вдоволь налюбовавшись прекрасным творением мага Мэндэля, я с тяжёлым вздохом перевела взгляд на зеркало. Как раз в тот момент, когда дверь отворилась, и на пороге появились две другие хозяйки комнаты.

– Юна? – вытаращила глаза Фидерика, схватившись за косяк, чтобы не упасть.

– Это просто иллюзия, – смело выдала Сирена, поочерёдно стягивая длинные перчатки. – Наверное, Куиджи решил оставить нам шутку-сюрприз.

– Ну, – развернулась я к подругам, чтобы развеять сомнения в своей материальности. – Как вам?

Затопталась на месте и захотела обхватить себя руками, но это бы помешало демонстрации наряда. Поэтому я просто развела руки в стороны и стукнула себя по бёдра: мол, оценивайте. Потом сообразила, что комплект нужно дополнить, и схватила с кровати пухлую сумку-цыплёнка, растолстевшую ещё сильнее: она уже успела сожрать хоботорога.

– Если ты хочешь подарить эту старомодную сорочку своей бабушке, то отличным дополнением станет ночной чепчик, – Сирена упёрла руки в боки и хотела что-то ещё добавить, но заметила браслет у себя на подушке.

Мне показалось – подобрела. По крайней мере, замолчала.

– Почему ты не попросила меня помочь тебе с выбором? – осторожно обошла меня по кругу Фиди, воздерживаясь от комментариев.

– Да бросьте! – виновато заулыбалась я. – Отличное платье. Оранжевое. Чуть-чуть совсем не по размеру.

И снова уставилась в зеркало. В плечах наряд сидел отлично, но вот в груди был тесноват. В районе талии плотные складки заметно топорщились, и непосвящённый человек мог бы принять меня за беременную даму. Сильно беременную даму.

– Маска красивая, – ткнула пальчиком Сирена мне в лоб. – Точно получше чёрного чулка на голове. Смотрите-ка, в элегантности Юны Горст наметился прогресс!

– Юна, какая прелесть! – выпалила Фиди, обматывая запястье браслетиком. – Он очень милый! Спасибо!

Девушка кинулась обниматься, и я охотно обхватила пухлые мягкие плечи. От Фиди пахло тарроко и эдельвейсом – точно так же, как от меня самой. Глаза сами собой снова метнулись к мерцающей иллюзии, мерно подрагивающей на нефритовом подоконнике. За окном падал мягкий, медленный снег, дополняя праздничную картину Дня Династии.

– У нас побывал Куиджи? – догадалась я, когда Фидерика отпустила меня и принялась рассматривать свой подарок.

– Вообще-то в этой комнате живёт другой ментальный маг, – Сирена назидательно подняла палец и указала им на ёлку. – Эта иллюзия – творение Фидерики, а не её будущего мужа.

– Она потрясающе красивая! – похвалила я.

– Тебе нравится? – Фиди прижала ладони к щекам, по-хозяйски осмотрела иллюзорную ель. – Она получилась крохотной, потому что пока что мой порядок слишком маленький, но я прибавила капельку магии Нарцины при создании, – девушка довольно тряхнула рыжими кудрями и задумалась. – Точнее будет сказать наоборот: к магии искусства прибавила ментальную… – она снова взглянула на меня и замолчала, оглядывая мой наряд с ног до головы.

– Ты можешь смешивать магию? – больше для поддержания беседы спросила я и всё-таки обхватила себя руками.

Сирена откинула крышку нарядной коробки и зашуршала упаковочной бумагой, извлекая на свет тонкую полупрозрачную ткань нежно-фиолетового цвета. Она потянула за собой гладкий переливчатый атлас юбки. Восхищённый вздох вырвался как-то сам собой. Лёгкое сожаление поскреблось в затылок, и я зачесала ещё влажную после душа шевелюру. Надо было всё-таки взять с собой помощницу в выборе наряда…

– Это несложно, – Фиди осматривала меня так же, как недавно свою ёлку – оценивающе, чуть прищурено и совершенно по-деловому. Между бровей у девушки залегла складка. – Ты ведь не пойдёшь на торжественный бал в сапогах?