Пелагея. Преддипломная практика

– Умная, – удивленно пробормотал Аден, с возрастающим любопытством разглядывая статное, мускулистое животное.

Тряхнув черной до синевы гривой, лошадь скорчила морду и насмешливо фыркнула. В нетерпении переступая точеными ногами, животное смотрело умными глазами на братьев, как если бы спрашивало у них: «Долго будете ждать, идиоты?!»

Бросая настороженные взгляды на очень непонятное животное, Валентайн сноровисто снял седло с лошади. Прошептав заклятие левитации, он крайне осторожно опустил поперек крупа животного бессознательное тело мужика.

– Застава по тропинке налево, – зачем-то вслух сказал Аден, смотря в глаза животного.

Бросив презрительный взгляд в сторону Адена, лошадь очень аккуратно и максимально быстро пошла в нужном направлении.

– Во дела, – пробормотал Аден, почесывая себе голову.

– Странная лошадь, – согласился Вал, бросив короткий взгляд на сомкнувшиеся за животным деревья.

– Сейчас будем будить? – спустя несколько минут молчания, вернулся к делам насущным Валентайн, разглядывая, посапывающую во сне Пелагею.

– Давай так донесем. На постоялом дворе разбудим. Мне почему-то кажется, что она будет не очень довольна, – снова начал сомневаться в правильности их поступка Аден.

– Хорошо, – легко согласился Валентайн. – Ты несешь.

– Без проблем, – быстро сказал Аден и, с легкостью подняв подругу, пошел следом за братом.

Глава 5

– Вы! Да, вы! Да у меня даже слов нет, – гневно блестя красными глазами что, надо признать, было-таки довольно жутким зрелищем, Пелагея носилась по комнате постоялого двора.

– Птичка, ну успокойся, – примирительно пробормотал Аден.  Избегая смотреть в лицо девушки, он глядел куда-то поверх её головы.

– Что Птичка?! – уперев руки в бока, Пелагея нависла над сидящем в жестком кресле парнем.  – Это ж надо было такое удумать! – всплеснув руками, она с тяжелым вздохом села на стул. – Ну, не идиоты ли? – с сокрушенным видом, девушка подняла глаза к потолку.

– Да что мы такого сделали-то? – не выдержав упреков, громко поинтересовался Валентайн.  – Ты сама сказала, что должна выйти замуж. Мы просто помогли!

– Дура-а-ак… – тихо протянул Аден.

Втянув голову в плечи и прикрыв для надежности лицо ладонью, он осторожно подглядывал между растопыренных пальцев на Пелагею.

– Ты серьезно не понимаешь? – шокированная вопросом Валентайна, девушка еще больше выпучила свои страшненькие глазищи. Мягкая чешуя, покрывающая её лицо, причудливо изогнулась и образовала темные провалы, кажущиеся глубокими трещинами.

– Да.  Я не понимаю, – с серьезным лицом кивнул Вал. – Пожалуйста, не смотри на меня ты так…пристально! Я к этому облику все привыкнуть не могу. Хотела знать? Выглядишь ты ужасно, –  он поморщился и тотчас отвернулся. Спустя пару мгновений, он примирительным тоном добавил.: – Ты не сердись, малыш. Мы правда хотели как лучше.  Но право слово, надоело слушать твои упреки, –  нахмурившись, он исподлобья смотрел на подругу.

Судорожно сглотнув, Пелагея неожиданно уткнулась лицом в колени и обхватила ладошками голову.

– Птица! – тоскливо прошептал Аден и дернулся было встать из кресла.

– Не надо, – одернул его Вал. –  Не трогай ее сейчас. Пусть свыкнется с мыслью, что сейчас некрасива.

Устремив взгляд на сгорбленную фигурку, юноши замерли в ожидании: они ждали ранящих душу всхлипываний. Однако, спрятавшись за плотной завесой зеленых волос, девушка не издавала ни звука. Согнувшись, она мучительно долго сидела без движения. Обескураженные братья все чаще переглядывались и с недоумением на лицах пожимали плечами.

– Птичка, сестренка, – не выдержал Аден.

Встав из кресла, он подошел к застывшей словно статуя девушке и мягко положил руку ей на плечо.

– Со мной все нормально, – внезапно произнесла Пелагея. Отняв руки от лица и гордо выпрямив спину, она избегала смотреть на братьев. – Не нервничайте. Я знаю, что кошмарно выгляжу и смотреть на меня неприятно, –  она печально усмехнулась. – Вы уж как-нибудь потерпите, – потерев лицо ладонью, с досадой поджала губы. –   Вал, ты ошибаешься, –  произнесла отчетливо. Помолчав, добавила: –  с внешностью все будет хорошо. А вот с моим замужеством, все хорошо уже не будет, – сжав добела кулачки, Пелагея опустила взгляд в пол.

– А что с замужеством-то не так? – машинально заправив зеленую прядь волос за ушко подруги, заботливо поинтересовался Аден.

Хмыкнув, она, не поднимая головы, сказала:

– Я-то надеялась, что мужа родителям представлю и всё! Они от меня отстанут, – помолчала, подбирая слова.: – Ну, а с мужем… Мы бы как-нибудь с ним договорились, – стесняясь произносить столь интимные вещи мужчинам, она говорила глухо: – Жили бы каждый сам по себе… Ну… Вы понимаете, – окончательно засмущавшись, юная девушка замолчала.

– Так у нас даже лучше получилось, чем ты думала! – воскликнул воодушевленный Вал.

Ловко вскочив на ноги, он схватил Пелагею за талию. Высоко подняв девушку над полом, кружил до тех пор, пока она не взмолилась о пощаде. Подождав пока подруга отдышится, Валентайн гордо расправил плечи и сказал с воодушевлением:

– Ты замужем. Подтверждение есть, – он ткнул пальцем в брачную татуировку на запястье подруги. – Родители, даже если сильно будут хотеть, тебя замуж выдать за Лаверти не смогут. Это просто невозможно, пока ты замужем за другим! –  Вал озорно блеснул глазами. – Зная твоего отца, я уверен, что он будет категорически настаивать на расторжении твоего брака. Теперь сама подумай: как можно расторгнуть магически скрепленный брак, где ни один из супругов абсолютно ничего не знает о другом?  Никак. Совсем никак! –  он довольно улыбнулся, а затем нахмурившись, добавил: – впрочем, мы с Аденом тоже ничего не знаем о твоем муже, –  Вал смущенно покашлял. –  Но это же и неважно. Ты должна знать, Птичка, твой брак я намертво скрепил. Вы с мужем уникально совпали! Просто идеально все получилось, –  шумно выдохнув, юноша торжественно произнес: –  Даже используя все свои связи, граф Клоуз расторгнуть твой брак не сможет.  Тебя не выдадут насильно замуж!

Не сводя блестящих от эмоций глаз с лица подруги и словно разом перестав испытывать неприязнь к ее новой внешности, Валентайн ожидал ответа.   Задумчиво глядя на довольного юношу, Пелагея тихонько поинтересовалась:

– А если я когда-нибудь захочу нормальную семью и детей? Что мне делать тогда?

Приоткрыв от удивления рот, Валентайн пару долгих мгновений не двигался с места.  Об этом он как-то и не подумал. А ведь, казалось, предусмотрел все. С досадой хлопнул себя по лбу, Валентайн посмотрел на девушку: в его взгляде отчетливо читались стыд и вина.

– Извини. Полностью моя вина, –  честно признался Вал.   –  Есть, конечно, шанс вас развести, но очень маленький, – он тяжко вздохнул. – Я условия своеобразные заложил. Так. На всякий случай. Вы оба должны абсолютно одинаково, очень искренне и всем сердцем желать расторгнуть ваш брак.

– Это же не выполнимо, – с осуждением сказал Аден. – Да и найти мужа ее для этого сначала надо. Где его искать-то? Может он и вовсе того…помер уже, – задумчиво произнес и сурово сдвинул брови к переносице.

Потерев энергично лицо ладонями, Вал подошел к стене и уперся лбом в шероховатую штукатурку. Не говоря ни слова, Пелагея сидела, угрюмо нахохлившись. С этим внезапным замужеством в жизни не только ничего не улучшилось, но напротив –  испортилось.

«Сейчас шансы помириться с родителями – нулевые. Они меня не простят. – с отчаянием думала девушка. – Меня отправят в храм на века вечные. О боги! Что же делать-то?»

– Спасибо вам ребят, – желая успокоить друзей, пробормотала Пелагея. – Пока рано паниковать. Поживем –  увидим, – тихонько засмеявшись, она украдкой вытерла слезы.

Переглянувшись, братья-близнецы синхронно вздохнули. Они искренне хотели помочь. Даже рисковали своими жизнями, а получилось то, что получилось… Нехорошо все вышло.

Пребывая в раздумьях, друзья не заметили, как пролетело время и пришла пора расставаться. Обиды на близнецов Пелагея, конечно же, не таила.

Выйдя все вместе из трактира, подошли к крытой повозке.  Удобно устроив закутанную в платок Пелагею, братья с угрюмыми лицами смотрели на возничего. Излишне долго возясь на крыше повозки, тот все никак не мог закрепить чемодан девушки.

Наконец-то возничий сел на козлы.  Застыв в одной позе, он ожидал, когда с его единственной пассажиркой попрощаются и можно будет ехать.

– Напиши нам, как устроишься, – неотрывно глядя на девушку, попросил Вал.

– Мы будем волноваться, – тотчас добавил Аден.

Тщательно кутаясь в платок и стараясь, чтобы видны были только глаза, Пелагея кивнула. Помолчав, негромко сказала:

– Вы не волнуйтесь за меня. Ничего плохого не случится. Само название деревни о многом говорит: там одни жабы да глухомань.

Слабо улыбнувшись шутке, братья в очередной раз подошли к возничему. Строго-настрого наказав пожилому, очень хмурому и неразговорчивому мужчине довезти пассажирку в целости и сохранности, юноши отошли в сторону.