Испанский сон – 1. El sueño español

Я ещё сильнее налегаю на дверь, но она всё равно начинает открываться. Видимо, кто-то, кто сильнее меня, навалился на неё с той стороны.

– ?Estoy desnuda!! – кричишь в исступлении.

– ?La lavadora, senora Dina! La lavadora[3 - ?La lavadora, senora Dina! La lavadora. (исп.) – Стиральная машина, госпожа Дина! Стиральная машина.], – слышится мужской голос.

Громкий, уверенный и даже как будто весёлый. И будто бы даже успокаивающий.

Наверное, кто-то из слуг. Пришёл вынуть бельё из стиральной машины. Так вот, оказывается, что это за шум.

– ?Estoy desnuda!! ?No entres!![4 - ?No entres!! (исп.) – Не входи!!] – уже не кричишь, а верещишь ты из своей ниши.

Но дверь всё равно продолжает медленно открываться, из под неё брызжет яркий свет.

Всё происходит очень быстро.

Я бросаю дверь и опрометью несусь в тот тёмный противоположный угол комнаты, туда, в твою нишу, где мы, уже вдвоём, еле умещаемся. Ты суёшь мне какие-то вещи – прикрыться (оказывается, я тоже уже почти нагой) – какие-то маечки, юбочки, что-то тоненькое, я путаюсь в каких-то лямочках, прозрачных оборочках. Надеть на себя такое, тем более быстро, совершенно невозможно. Немыслимо. Сама же ты прижимаешь к себе что-то нежно-салатовое, похожее на балетную пачку. «Так мы в гардеробной», – наконец доходит, осеняет, озаряет меня. Только толку от этого…

Кажется, всё же Он меня видел. А я Его – нет. И мне показалось, что Он усмехнулся. Точно усмехнулся. Он прошёл в помещение, которое я ранее принял за ванную комнату. На самом деле это прачечная-гладильная. Здесь, в Farore, такие комнаты есть во всех уважаемых и «уважающих себя» домах.

Вдруг перед нами, вернее, между Ним и нами, с шипением выросла, выдвинулась из стены ширма, а точнее, какой-то белый, как будто бумажный, матовый экран, как в восточном театре теней. Проехал по рельсам в полу и в потолке, – я только сейчас заметил эти серебристые ленты, – и замер. Стало ещё тише, чем было. Отчётливо слышен сейчас только тот самый звук – невнятный, но непрестанный – не то змеиный шелест, не то осиный зуд… Хоть я и знаю теперь, что это машина стирает.

И без того узкая комната стала ещё уже. Мы оба оказались замкнуты в этом… теперь уже каком-то абсолютно плоском и бумажном, абсолютно вытянутом, абсолютно линейном пространстве…

Бред.

…из которого нет никакого выхода. Кроме, разве что, окна.

Господи, ну почему это происходит именно со мной?

Наверное, слуга или… или я не знаю кто!.. нажал на какую-то хитрую кнопку в стене. «Пожалел» нас. Отгородил ширмой. Как ни странно, я почувствовал некоторое облегчение. Я испытал к этому наглецу, к этому подонку! даже некое подобие благодарности. По крайней мере, сейчас он нас не видит. «Он – знал, а ты, видишь, не знала, – зачем-то подумал я. – Не успела ещё узнать».

Забавно, что Некто Невидимый, мужского пола, предположительно слуга, вдруг оказался хозяином нашего с тобой щекотливого положения. Чуть ли не Господом Богом! И мы сейчас целиком в его власти. Впрочем, в жизни так оно обычно и бывает.

А ты всё дрожишь, сидя на корточках и сжавшись в комок, и всё прижимаешь к себе эту дурацкую балетную пачку салатового цвета, которая так жёстко, так грубо топорщится, но ты не обращаешь на это никакого внимания, тебе столь жутко, что ты уткнулась в неё лицом.

Машина ещё не закончила стирать. Это надолго.

У тебя сегодня, по случаю завтрашнего торжества, спектакля нет, а у меня – да. У меня есть. Сегодня же «Спящая Красавица». И, несмотря на то, что в афише значится Dinara F. Jayrulova, тебя не будет, а посему таскать мне эту корову Mi T. Ilers, которая, кстати сказать, уже на пятом месяце, – не перетаскать. На финальный прогон я уже опоздал. Но это ничего, что-нибудь придумаю. Скажу, что прилёг днём отдохнуть и отчаянно… то есть нечаянно проспал. Мне – простят.

Одежду свою, положим, я сейчас найду. Слава богу, она оказалась по эту сторону ширмы.

Тебе одеться не проблема, вон сколько у тебя здесь барахла.

Однако надо как-то отсюда выбираться. Через окно явно не получится – высоко. Да и, если вдуматься, в этом нет необходимости: мы же чай пили вместе – нас же все видели. Вошли-то мы через дверь. У тебя же постоянно гости. К тебе постоянно кто-нибудь приходит. Ладно, с этим тоже как-нибудь разберёмся.

Наплетёшь что-нибудь ему… жениху своему.

Что-нибудь наплетёшь, если только Он…

Бесполезно.

Если Этот – Тот, Кто Сейчас Там, с Той Стороны – Тот, Кто Наверняка Специально за нами Следил, выжидая наиболее удобный момент, и, конечно же, Всё уже Знает, Всё Видел, с Самого Начала Всё Видел! – здесь же наверняка по всему дому камер натыкано!.. – обо всём доложит твоему… твоему мужу… почти уже мужу…

Словом, коготок увяз – всей труппе кранты[5 - Коготок увяз – всей птичке пропасть. (Русская пословица)].

Ты – прима. И на его – твоего кадра, этого твоего жениха-мужа, – деньги – мы все и существуем.

Скорее всего, этот мерзавец-слуга не доложит (иначе бы уже доложил, а не торчал бы сейчас за ширмой и не мариновал бы нас здесь до посинения, упиваясь моментом), а будет просто – шантажировать.

Так. Вот джинсы.

Прыгая на одной ноге и с трудом попадая в штанины, всё-таки натягиваю сначала одну, затем другую.

Вот бес попутал.

Сдаётся мне, мы ещё с тобой попрыгаем… «прима».

Я зол. Я страшно зол – на себя, на тебя…

Но внезапно мне снова становится тебя жаль: ты так и сидишь, уткнувшись лицом в этот салатовый кошмар, и плечи твои дрожат, тебя трясёт…

Я наклоняюсь к тебе и трогаю за худенькое предплечье… мне кажется, ты всхлипываешь… я опускаюсь на колени рядом с тобой и пытаюсь оторвать твоё лицо от этой идиотской пачки, в которую ты так судорожно… чёрт, как крепко!.. вцепилась… наконец-то мне это удаётся… я придерживаю тебя за острый подбородок… а тебя всё трясёт, ты вся уже содрогаешься, тебя уже просто колотит… ты просто уже обезумела… ты буквально захлёбываешься… задыхаешься… тебя всю колбасит!..

Сначала беззвучно, а потом в голос. Истерика. И заваливаешься набок.

…да ты просто тащишься уже от хохота.

И тут экран с шипением отъезжает, вспыхивает свет, дверцы всех шкафов распахиваются и оттуда с криками «?Sorpre-e-esa-a!!» и «?Vivan los novios!!»[6 - ?Sorpresa!! ?Vivan los novios!! (исп.) – Сюрприз!! Да здравствуют жених и невеста!!] под вспышки фотокамер (да, я успеваю подметить, что не телефонов) вываливаются все наши девицы, несколько парней и… о боже… мой Naru!.. он знал!!.. знал и ничего не сказал мне… бессовестный!! да он смеётся!!.. боже, как он смеётся! как улыбается… да за эту улыбку я готов простить ему всё.

А вечерний спектакль, значит, отменили… Что ж, Ему и это под силу. А главное – по карману.

И сразу в «пенале» становится легко – цветно?, тесно и жарко!.. – все смеются, хлопают в ладоши, кто-то хлопает меня по плечу, кто-то что-то говорит, все что-то ещё кричат… И что-то ещё хлопает, так что я вздрагиваю: БА-БАХ!! – о господи, уж не шампанское ли?! здесь, в такой тесноте!.. – Но нет, это летят confetti и пружинно змеятся в воздухе узкие и цветные бумажные ленты…

И тут из двери прачечной выходит… Его Превосходительство[7 - «Его превосходительство / Любил домашних птиц / И брал под покровительство / Хорошеньких девиц!!» Разудалые слова марша, которым Коровьев-Фагот в романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» вынуждает оркестр Театра Варьете завершить скандальный сеанс, – пародия на куплеты из популярного в XIX веке водевиля «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная Дебютантка» Д. Т. Ленского (Воробьёва): «Его превосходительство / Зовет её своей / И даже покровительство / Оказывает ей». У Булгакова куплеты стали ещё более юмористическими и адресованы они непосредственно требовавшему разоблачения чёрной магии, но разоблачённому самому председателю Акустической комиссии Аркадию Аполлоновичу Семплеярову. Не исключено, что образ с птицами был подсказан Булгакову «птичьей фамилией» как автора (Воробьёв), писавшего под псевдонимом Ленский, так и главного героя водевиля.] Счастливый Жених с огромным букетом «каких-то огромных красных цветов» – тех самых, и все расступаются перед ним, подбирая свои и без того уже подобранные – как-никак балетные! – животы, даже пузатая Мi (она тоже здесь и, кажется, даже шире всех улыбается… но и её я сегодня прощу), когда Он чинно проходит к своей, надо заметить, Не Менее Счастливой Невесте.

Краем глаза я вижу, как в раскрытую входную дверь удаётся протиснуться даже кое-кому из Его Сиятельных – сияющих и, теперь-то уж точно, умилённых! – арбузообразных и пузоярусных дынно-огуречных родственничков.

«Что-то змеиное…», «что-то павлинье…» – о боже!

Яблоки ещё какие-то…

«Инсталляция»[8 - Инсталляция – самоценная символическая декорация, создаваемая в определённое время под определённым названием. Зритель не созерцает инсталляцию со стороны, а оказывается внутри неё.], чёрт меня дери!!

Это ж надо – так вляпаться!

Птичку ему, видите ли, жалко!..[9 - «Птичку жалко!» – фраза из кинокомедии Л. И. Гайдая «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика».]

Meter-Link[10 - Meter-Линк – «звякнуло» у автора в голове. От meter (исп.) – поместить, вложить, всунуть. Meter la pata (исп., букв. «сунуть лапу») – оплошать, опростоволоситься, вляпаться. Метерлинк – бельгийский писатель, философ, автор пьесы-притчи «Синяя птица» о вечном поиске символа счастья и познания бытия. Главные герои – дети Тильтиль и Митиль. Среди действующих лиц – Тучные Блаженства, Детские Блаженства, Лазоревые Дети, духи деревьев, в том числе кипариса. Линк (li) (англ. link – звено цепи) – устаревшая британская и американская единица измерения расстояния, равная 20,1168 см. Линк (англ. link – ссылка, связь, гиперссылка) – термин, применяемый к гипертекстам и в сетевых технологиях. Линк – юноша, герой серии видеоигр The Legend of Zelda (несмотря на вынесенное в название имя принцессы Зельды, не она главная героиня). Игра – сложная комбинация аркады, ролевой игры, квеста, головоломки, платформера и автосимулятора. Для автора идеи С. Миямото и его команды эта игра стала «первой, заставившей игрока думать, что же ему делать дальше». Действие в игре происходит в вымышленном мире Хайрул, созданном тремя богинями: Din, сотворившей географию Хайрула, Farore, создавшей разумные расы, флору и фауну, и Nayru, разработавшей законы существования и развития. В каждой игре Линк – новый персонаж, не имеющий со своими предшественниками ничего общего, кроме имени и эльфоподобной расы. Идея игры в том, что когда королевству угрожает опасность, всегда находится герой, способный спасти его от уничтожения.] хренов!..