Китайская бирюза

– Пожалуйста, хладнокровнее, моя дорогая! Найти одинокую туристку в Пекине – все равно, что отыскать на фабрике жемчуга две одинаковые жемчужины, – рассудительно напомнил Петр.

– А я почему-то уверена, что Каролина в эту самую минуту тоже ищет встречи с нами, – задумчиво сказала Лина, кое-как докрашивая второй глаз. – Сидит где-нибудь поблизости и поджидает нас в укромном уголке. Полагаю, кроме нас ей довериться некому.

Петр знал, что спорить с женой в подобные минуты бесполезно. Доктор иронично вздохнул и стал зашнуровывать кроссовки. Он уже был морально готов к очередной авантюре своего «Холмса в юбке».

Каролина сидела в кафе отеля в черном платье, довольно странно смотревшемся на ней в этот жаркий день, и задумчиво пила прозрачный хризантемовый чай. Со стороны могло показаться, что дама медитировала. В кафе звучала негромкая китайская музыка. Каролина была одна за столиком, и казалось, ничто вокруг ее не интересует. В белой чашке, стоявшей на столике, плавали маленькие желтые цветы, а на блюдечке лежали прозрачные кусочки коричневого сахара.

– Добрый вечер, Каролина, – поздоровалась Лина с нарядной дамой. – Разрешите на минутку присесть? Петр, закажи мне, пожалуйста, зеленый чай с жасмином.

– Да-да, конечно, присаживайтесь, – кивнула Каролина, даже не пытаясь улыбнуться.

– Ваша? – выдохнула Лина, едва успев присесть напротив дамы, и, раскрыв ладонь, протянула Каролине сережку. Ту самую, что «частный детектив» Томашевская нашла на рынке.

«И когда только Лина успела взять ее с собой», – подумал Петр о жене с привычным восхищением.

– Моя, – удивилась дама, осторожно, как яркого жука, принимая серьгу двумя пальцами, – откуда она у вас?

– Нашла на рынке, – сообщила Лина таким безразличным тоном, словно находить на китайском рынке чужие сережки было для нее самым обычным делом.

– Спасибо, – Каролина искренне улыбнулась. – Я уже думала, что никогда не увижу ее. Между тем одна серьга, как и одна перчатка – вещь совершенно бесполезная. Дама достала из кошелька точно такую же серьгу и продемонстрировала Лине. А потом ловко вставила обе сережки в уши.

– Это память о маме, я вам так благодарна! Признаюсь, я очень расстроилась, когда потеряла ее. Чем я могу быть вам полезна? – тихо спросила дама и внимательно взглянула на собеседницу.

– Расскажите, пожалуйста, о том, что вы увидели в то утро на рынке, – попросила Лина. И добавила: – Только, если можно, поподробнее…

В то утро Каролина мечтала хотя бы на полчасика избавиться от назойливого общества слишком активной подруги. Она боялась, что раздражение, накопившееся в душе за несколько дней, рано или поздно выплеснется наружу, Варвара в ответ устроит скандал со слезами и обидами, и долгожданный (не дешевый, между прочим!) отдых будет безнадежно испорчен. Каролина чувствовала, что изрядно раздражает семейную подругу – своей финансовой независимостью, любовью к дорогому шопингу и, наверное, неизбежным эгоизмом «волка-одиночки».

Каролина давно рассталась с мужем и с тех пор жила в свое удовольствие, ни на кого не оглядываясь, благо денежки у нее водились. Она давно отвыкла от бесконечных компромиссов и уступок, на которые неизбежно идут люди, делящие кров, и с трудом подстраивалась в этой поездке под соседку по комнате. Каролине трудно было постоянно уступать подруге, считаться с ней во всем, даже в мелочах. Ее раздражало, что Варька всегда первой бежала в душ, заставляла рано гасить свет, а без пары прочитанных на ночь страниц Каролина давно уже не могла уснуть. Даже стройная, почти девичья фигурка подруги раздражала Каролину, потому что напоминала о собственных лишних килограммах. В общем, в тот день раздражение Каролины достигло своего пика. Особенно остро она почувствовала приступы беспричинного гнева на рынке. Варвара мельтешила перед глазами, как заводная кукла, без конца трещала всякие глупости и «разменивалась» на рыночную мишуру, не давая подруге сосредоточиться на серьезных покупках.

«В каждой загранпоездке одно и тоже. Договариваемся, что будем покупать вещи только для себя, а в итоге Варька начинает «мести» все подряд на весь свой «колхоз», – размышляла Каролина с раздражением, – вот и сейчас… Скоро у нее денежки кончатся, и она начнет ныть и мешать мне так, что захочется послать ее по хорошо известному в России адресу. Нет, за шмотками, как и за грибами, надо ходить в одиночку».

В то утро на рынке практичная Каролина неожиданно для себя положила глаз на экзотические восточные «побрякушки», а точнее – на нефрит, жемчуг, китайский лак и кораллы. Взрослой, разумной и практичной женщине Каролине вдруг мучительно, как маленькой девочке, захотелось привезти в Москву что-нибудь «шикарное» и «необычное», пускай даже и «бесполезное». В общем, парочку затейливых резных украшений – из тех, какие вызывают завистливые вздохи подруг. Однако сосредоточиться на непростом для любой женщины деле – выборе украшений – ей помешали Вован и Борясик, так некстати встреченные у прилавка. Каролина быстренько отправила подругу на первый этаж – за приглянувшимися шарфиками – и пообещала, что будет ждать ее на улице. За столиком открытого кафе. Но едва Варвара скрылась из вида, Каролина резко повернула назад. Домчавшись до эскалатора, она уже через пару минут была возле заветного прилавка.

«Ни к чему раздражать подругу, ограниченную в средствах, дорогими покупками», – разумно решила Каролина, доставая кошелек, туго набитый юанями, и приступила к нелегкому торгу.

Однако у прилавка, где совсем недавно они стояли вдвоем, Каролина заметила элегантную даму европейской внешности. Дама поглядывала то на часы, то на экран мобильного телефона и одновременно присматривалась к товару за стеклом. Лицо покупательницы показалось Каролине знакомым, она подошла ближе и чуть не вскрикнула.... Это была Маргарита. Дама робко озиралась по сторонам, словно искала или ждала кого-то. Это так было не похоже на нее, уверенную и властную бизнес-леди, что Каролина, заинтригованная, притаилась за колонной.

– Маргарита – ну, та самая надменная дама из нашей группы, что вся увешана золотом, – уточнила Каролина и добавила громким шепотом, – мне показалось, что она не хочет меня узнавать и, тем более, говорить со мной.

– Была увешана, – мрачно поправила Лина.

– Что значит – «была»? – растерялась собеседница.

– А то, что уже примерно два часа как этой женщины нет на свете, – сказала Лина и взглянула на собеседницу в упор.

Каролина резко взмахнула рукой, чашка опрокинулась, и маленький желтый цветок хризантемы вместе с водой выплеснулся на скатерть.

– Тогда я – следующая, – прошептала она.

– Если вы, дорогая Каролина, нам сейчас все подробно расскажете, обещаем, что этого не случится, – Петр по-докторски внимательно заглянул даме в глаза и внезапно положил свою большую лапищу с длинными пальцами хирурга на тонкие пальцы женщины. Под его огромной и горячей ладонью изящная ручка перестала дрожать и постепенно потеплела. Так обычно затихали и успокаивались пациенты, когда Петр навещал их перед операцией и привычно обещал, что все будет хорошо.

– Ну, так что же все-таки случилось дальше? – тихо напомнила Лина. Она решилась прервать затянувшуюся паузу и посмотрела женщине в глаза. Глаза эти показались ей тоже солнечно-желтыми, как маленькие цветочки хризантем в ее чашке. «Наверное, эти золотистые глаза и черные, как смоль волосы свели в свое время с ума не одного мужчину», – подумала Лина с легкой завистью.

– Я решила подождать, пока Маргарита отойдет от прилавка, чтобы подобрать себе украшения без помех, – еле-слышно заговорила Каролина. – Собираясь скоротать минутку-другую, я отправилась по коридору. По пути я заглядывала в бесчисленные отделы и отдельчики, глазея на пестрые «колониальные» товары, выставленные в витринах. Попутно я отбивалась от назойливых торговцев, зазывавших вовнутрь и едва ли не хватавших меня за руки. «Девуска, – кричали они, – иди сюда, у нас минимум-миниморе».

– Ну! А потом? – хором воскликнули супруги. Маргарита опять замолчала. Стало слышно, как постукивают палочки в руках у посетителей кафе и жужжит кофейный автомат. Эти мирные звуки вернули Каролину к реальности и позволили говорить дальше.

– А потом… Я вернулась на верхний этаж, прошла к ювелирному отделу и увидела… Нет, я не могу. – Каролина, заплакала. Но все же справилась с подступившими рыданиями и продолжала: – Тот деревенский мальчик из группы, ну, Владимир, лежал на спине возле прилавка, белый, как… ну, как вот эта чашка… – Каролина указала на чашку, из которой недавно пила чай, а потом заговорила почти без пауз, словно боясь, что не успеет закончить страшный рассказ.: – Мне сразу стало ясно, что это конец… Парень задыхался, глаза его были полуоткрыты, а пальцы рук так яростно царапали пол, словно он пытался за него зацепиться, чтобы не уйти навсегда. Китайцы в испуге попрятались по своим лавкам, наши «челноки» тоже трусливо разбежались. Я бросилась звонить вам, но было плохо слышно, я прижимала трубку плечом и, наверное, в тот миг и потеряла сережку.

– А Маргарита?

– Она пропала. Исчезла. Испарилась, словно ее и не было. У меня с тех пор в душе осталось странное чувство, будто эта женщина каким-то таинственным образом связана с убийством молодого человека.

– Была связана, – снова поправила ее Лина.

Каролина испуганно кивнула и промокнула глаза батистовым платочком.

– Почему же вы сразу не рассказали об этой встрече ни нам, ни полиции? – Петр снял руку с пальцев собеседницы и забарабанил по столу. – Вы ведь были тогда на рынке, но сообщили нам, что видели с утра только двух провинциальных коммерсантов. А точнее, Вована и Боба.

– Кто много болтает – долго не живет, – пожала плечами женщина. И Лине показалось, что она уже не в первый раз слышит в Китае эту фразу.

Лина с Петром переглянулись и кивнули в знак согласия.

– А почему же вы тогда решились открыть нам правду именно теперь? – не унималась Лина. – Что заставило вас поверить нам, самодеятельным «сыщикам», а не китайской полиции? Почему вы. Каролина, наконец решились все рассказать?

– Я боюсь, – прошептала Каролина, – мне теперь все время страшно. Кажется, что кто-то успел заметить меня неподалеку от тела Владимира. Я подумала об этом, когда пропала моя сережка. Мало ли, кто ее нашел? Эту находку легко можно использовать, как улику против меня… И я решила, что мне будет спокойнее, если еще кто-нибудь в группе будет в курсе. Захотелось разделить мои страхи, а заодно и ответственность с порядочными людьми.

– Ну и правильно, что все рассказали. Теперь мы в курсе ваших переживаний, а у вас хотя бы одним страхом меньше, – улыбнулся Петр.

– С вами мне и вправду спокойнее, – призналась Каролина. – Теперь я не одна.

– Зато я могу загадать желание, – похвастался Петр. Он решил отвлечь женщин от мрачных мыслей и, состроив комичную рожицу, ловко перевел разговор на другую тему.

– Почему это? – не поняла Лина.

– Да потому, что как раз в эту минуту я сижу между двумя Линами! – рассмеялся Петр.

– Ну да, как это я раньше не сообразила, – прошептала Лина. – Ангелина и Каролина – сокращенно ведь и там, и там будет «Лина»! Возможно, кого-то из преступников это могло ввести в заблуждение…

– Вообще-то родные и близкие зовут меня Карочкой, – засмущалась Каролина.

– Погодите… – лицо Лины неожиданно стало серьезным. – А здесь, в Пекине, кто-нибудь еще называл вас Линой?

– Как раз та самая женщина, Маргарита, – припомнила Каролина. – Бедная Марго! Она с первого дня почему-то прозвала меня «Линой», впрочем, я не возражала. Как говорится, «хоть горшком назови – только в печь не ставь». Хотела в отместку прозвать ее «Марго», но постеснялась. Все-таки она старше и выглядит такой солидной и надменной дамой…

– Мне кажется, события последних дней наконец-то выстраиваются в стройную логическую цепочку, – прошептала Лина. – Но что-то мне подсказывает: надо спешить, пока к следующему звену этой цепочки кое-кто не приковал очередной свеженький труп…

При этих словах Каролина побледнела и едва не сползла под стол.