Между жизнью и честью. Книга I

* * *

Так уж повелось в нашей стране с 1917 года: переписывание истории, основательное искажение фактов, пропуская их через пропагандистский фильтр с учётом лживой философии власти.

Напомню: я не историк. Но я долго жила при советской власти, т. е. в СССР. Я – публичный человек, у меня много встреч, эфиров, в том числе и прямых. Мне задают немало вопросов, возникают споры. Я понимаю, как скудны сведения моих сограждан о той системе, в которой многие из них проживали.

Поэтому я и хочу внести свой вклад в историю нашей страны своей жизнью и жизнью рода своего. Правильнее будет сказано – своими воспоминаниями, переживаниями.

* * *

Хочется сказать вот о чём: многие мои коллеги продолжают проповедовать «фантастику», которую сами когда-то впитали. Считают, что подрастающее поколение надо научить гордиться своей страной и любить ее, как любят мать, не за то, что она хорошая или плохая, а за то, что она – «моя мама»! Уверены, что выполняют важную задачу по воспитанию патриотизма.

Только патриотизм разделяют на слепой и конструктивный. Слепой патриотизм – это привязанность к стране с беспрекословной положительной оценкой своей родины и нетерпимостью к критике своего государства. Такая любовь к Родине чаще выражается в пассивности и бездействии граждан, что является препятствием к построению гражданского общества. Для конструктивного патриотизма характерны: аналитичность, стремление действием изменить общество к лучшему.

Не потому ли мы в настоящее время плачемся о трудной жизни? Открыто говорим о том, что большинство народа страны победительницы в Великой Отечественной войне живёт намного хуже, чем народ побеждённой страны. Снова ищем виновного. Как же глубоко в нас сидит внутреннее рабство: «Вот приедет барин, барин нас рассудит».

Нам, действительно, есть, чем гордиться! Но есть и чем стыдиться.

Например, отец моего младшего зятя Леонид Давыдович, проживающий с конца 80-х годов в Германии, говорит, что в школах внукам рассказывают о том, что происходило во Вторую мировую войну. Открыто высказывают, виноват не только Гитлер и не только нацисты, а виноват немецкий народ, который поддержал Гитлера и нацистов. А у нас народ тоже поддержал Сталина и репрессии, вынужден был писать доносы, чтобы от себя отвлечь карающую машину.

А кто такой Сталин, что бы выдавать приказы о расстрелах? Он что Господь Бог, или средневековый царёк? И кто установил, кто враг, а кто нет? Именно Сталин дал указание Ежову выпустить печально известный приказ № 00477, где были утверждены квоты на посадки и отстрел людей по всем регионам. Без суда, решением троек, инстанции незаконной и не конституционной. Сталин всё знал и когда Ежов выполнил свой же приказ, его просто убрали как свидетеля.

Самое ужасное то, что вокруг этого имени сейчас концентрируется довольно много людей в России. А всё потому, что наш народ не знал и не знает правды, потому что история отображалась так, как указывалось свыше.

Получается, что патриот страны тот, для которого «мы самые лучшие и правильные в мире», а тот который говорит о недостатках, – не патриот?

Не так уж редко на встречах с читателями мне задают вопрос: почему власть так не любит народ, ведь она же из народа? И начинают вспоминать былые времена, как было тогда «хорошо». Вспоминают чьи-то рассказы о сталинском времени, пытаются оправдать его, говорят о нравственности и патриотизме прошлого поколения.

В ответ я спрашиваю, а вы видели это «хорошо» сами? Жили в этом «хорошо»? И главное, позвольте узнать, вы сами себя любите, точнее, уважаете? Вам есть, за что себя уважать? В ответ долгое молчание и неопределённый ропот. Снова ждёте, когда для вас «посыплется манна небесная». А давайте начнём себя перестраивать, и жизнь общества изменится.

По крайней мере, слава Богу, сейчас у нас нет миллионов безвинных жертв, которых сталинская власть отправляла в лагеря, потом на стройки, а потом на «бойню».

Закончу свою вступительную статью словами Эдварда Радзинского: «История – это карта для мореплавателя. И если места, где корабль потерпел крушение во имя полезнейших политических, патриотических целей, объявляются местами наших побед, это большая беда для страны. Она, как провинившийся школьник, будет повторять и повторять невыученный урок».

Глава I. «Историю лучше бы изучать не только за партой и по учебникам». (В. Путин)

1. Жизнь простого народа до Октябрьской революции 1917 года

(По рассказам Басовой Марфы Андриановны 1902 года рождения и Труновой Екатерины Ивановны 1906 года рождения)

Мне повезло проживать рядом с очевидцами исторических событий в нашей стране, которых я назвала выше.

По приезде на постоянное место жительство в село Басово я общалась с Басовой Марфой Андриановной (1902–2002), с Труновой Екатериной Ивановной (1906–1992) годов рождения.

Один из первых моих очерков назывался «Бабушка Махора», и написан он был к 100-летию со дня рождения этой удивительной женщины. Полностью его можно прочитать в книге «Мы были ангелами» под названием «Не делайте плохо, и Господь будет с вами». Я приведу отрывок из её рассказа о жизни до революции.

«Село наше до революции семнадцатого года относилось к Реутской волости Фатежского уезда, – начинает рассказ бабушка Махора и увлекает детей живой речью.

Примечание.Я привела своих учеников на встречу с долгожителем села.

«На правом высоком берегу реки Усожи находилась усадьба барина Шалимова Алексея Сергеевича, – продолжает она. – Как сейчас помню: плотный, небольшого роста и удивительно добрый человек. Таким я запомнила его с детства.

Сам он работал в Киеве прокурором, в имение наведывался часто. Вместе с барыней раздавал конфеты всей крестьянской детворе. По его положению он должен был сторониться крестьян, но он часто приходил к моему дедушке (дед мой был большой книжник). Они беседовали долго, потом вместе обедали.

Когда осматривали посевы, я тоже ходила вместе с ними по полям. Может, с тех пор я и полюбила родную землю, прикипела к ней всей душой, да так вот и осталась на земле.

Хочу вспомнить добрым словом барина. Когда у крестьян не хватало хлеба до нового урожая, они шли к нему, он всегда давал.

Семья наша была большая, как у всех в те времена. Мы имели свою землю, лошадь, корову. Много приходилось трудиться. Я очень дружна была до всякой работы. Пряла, ткала, вязала, даже чуни плела. На нашей территории до революции было четыре школы. Но я проучилась мало, может, и сама виновата. Но своего первого учителя запомнила на всю жизнь, звали его Михаил Григорьевич Логинов».

– Марфа Андриановна, – прошу я, – расскажите, пожалуйста, об Октябрьской революции.

«Я была уже взрослая, самостоятельная, всё понимала. Помню хорошо события 1917 года. Барин наш года за два до них совсем не появлялся в селе. Господи, до чего же люди бывают иногда слепы и глухи!».

Бабушка Махора взялась обеими руками за голову, покачала ею. Затем, чуть помолчав, продолжила:

«Как стали громить барскую усадьбу! Неграмотные, потому жгли книги, картины. Что можно было утащить, волокли домой. А усадьба была хороша! Она располагалась на горе в окружении вековых дубов, цветущей сирени, жасмина. Много-много было всяких цветов».

– Жаль, конечно, что ничего не осталось, – в короткой паузе тихо выдыхаю я.

«В памяти сохранилось только слово «Цветник», да уцелели кусты сирени. Сейчас эта усадьба была бы лучшим Домом отдыха в крае или больницей», – с грустью заметила бабушка Махора.

«После революции на нашей территории организовали пять колхозов. Всё время трудилась в поле, от земелюшки не отрывалась».

Трунова Екатерина Ивановна 1906 года рождения с теп лом вспоминала о барыне. Рассказывала, как ждала её приезда деревенская детвора, которую она щедро угощала сладостями. Возмущалась дикостью взрослых, которые громили барскую усадьбу в 1917 году.

«Страшно было смотреть на эту картину, – вспоминала тётя Катя, – что могли унести – волокли домой, остальное просто жгли, ломали, как дикари. Это был всенародный радостный восторг ненависти. А чему было радоваться? Потом, спустя некоторое время, поняли, что лучше не стало. Вот сейчас дети со всех селений колхоза ходят в школу по сугробам и метелям. А до революции у нас было четыре школы – в каждом посёлке. Просто учиться ленилась детвора, а списывали это на тяжёлый домашний труд».

Екатерина Ивановна вспоминала случай, когда она, лет восьми от роду, вместе с матерью пошла через луг на реку Усожа, которая протекала напротив дома. Выбирая удобное место для полоскания белья, они проходили рядом с плотиной, которая была сделана для работы барской мельницы. Мимо пробегала собака, девочка протянула руку, чтобы погладить, но животное ухватило её за палец. Катя громко разрыдалась не так от боли, как от испуга. Вскоре к ним подошла барыня, успокоила девочку, смазала укус йодом и угостила конфетами.

«Отца моего Ивана забрали на войну в 1915 году. Домой он вернулся в конце следующего года, – вспоминала Екатерина Ивановна. – Пришёл, когда уже снег выпал. Был весь больной. Часто кашлял какими-то кусками. Говорил, что немец проклятый отравил газами».

Историческая справка. В апреле 1915 года немцы впервые использовали летальные отравляющие вещества как оружие массового поражения. Всего на фронтах Первой мировой войны от применения отравляющих газов погибло более 90 тысяч солдат. Многие умерли от осложнений спустя несколько лет после окончания войны.

Примечание.«В этот момент наука утратила свою невинность», – говорит историк науки Эрнст Петер Фишер (Ernst Peter Fischer). По его выражению, если до этого целью научных исследований было облегчить условия жизни людей, то теперь наука создала условия, облегчающие убийство человека.

«Работать не мог, зато стал пить безбожно, – рассказывала Екатерина Ивановна. – Вскоре мать заболела и умерла. Отец совсем разболелся. Однажды закашлялся и захлебнулся собственной кровью. Нам было очень страшно смотреть на это. Остались мы с младшим братом Иваном 1911 года рождения».

Примечание.Трунов Иван Иванович и Екатерина Ивановна – отец и тётя моего мужа, с которыми я проживала некоторое время по приезде на родину мужа.

2. В царстве лжи и бесправия

Историческая справка. Вечером 25 октября на 2-м Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов было объявлено, что власть переходит ко 2-му съезду Советов, а на местах – к Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

26 октября были приняты декреты о мире и о земле. На съезде было образовано советское правительство, названное Советом народных комиссаров, в которое вошли Ленин (председатель), Л. Д. Троцкий (народный комиссар по иностранным делам), И. В. Сталин (народный комиссар по национальным делам).

Была введена Декларация прав народов России, в которой говорилось, что все люди имеют равные права на свободу и развитие, нет больше нации господ и нации угнетенных.

В России полностью сменилась элита. Та, что властвовала в государстве 1000 лет, задавала тон в политике, экономике, общественной жизнь, была примером для подражания и предметом зависти и ненависти, уступила мес то иным, кто до того действительно «был ничем».