– Я остановлюсь у него?
– Да.
Вскоре с улицы донеслось урчание автомобиля.
– Давай иди, это Армен прибыл. Не хочу, чтоб ты уехал, так и не побывав в музее Параджанова. Мы ведь учились в одной школе – Сержик, я и твой дед, – только в параллельных классах.
Мною владело какое-то напряжение, мне было не до музея. Но обижать Хорена не хотелось.
Музей помещался в прекрасном здании из туфа, прямо на берегу реки, на скале. Подъезд к нему был увенчан красивой аркой. Поделки, выполненные самим Параджановым, миниатюры, коллажи, деревянные гранаты и фотографии Мечитова создавали неповторимую атмосферу. Портрет Софико Чиаурели с короной на голове – кадр из фильма «Саят-Нова», – висевший на самом видном месте, производил на посетителей ошеломляющее впечатление, но настроение у меня было настолько скверным, что будь там выставлены даже работы Микеланджело и Леонардо, я остался бы равнодушен.
После осмотра музея мы с Арменом отправились есть толму.
Домой, на улицу Сарояна, я вернулся довольно поздно. Хорен уже спал, а я стал укладывать свой багаж.
В восемь часов утра я был готов к выходу. Хорен провожал меня.
– Возьми это, – сказал он и протянул мне отличную портативную видеокамеру.
Я принял подарок.
– Я заметил, что ты любишь фотографировать и снимать видео. Твой телефон для этого дела слабоват, а это в самый раз. В свое время я, Резо и твой дед хотели стать кинорежиссерами.
– Знаю, дядя Хорен, знаю.
– Но Резо выбрал писательство…
Он призадумался. Затем прошелся взад-вперед и с сожалением произнес:
– Как же мне хотелось снимать кино… Очень хотелось… Какие планы мы с Резо строили в моем тбилисском доме… – он вновь задумался.
Потом вынул из кармана пачку стодолларовых купюр и сунул мне. В пачке было, наверное, не меньше двух тысяч. Мы обнялись.
– Дядя Хорен…
– Что?
– Может, махнуть в Ленинакан или, не знаю, куда-нибудь еще, короче, исчезнуть на время….
– Нет, Сандрик, именно этого они и ждут. Но ты молодец, переживаешь за дядю.
– А как же иначе? Не только же о своей шкуре печься!
Хорен обнял меня еще раз:
– За меня будь спокоен. Не такой уж я беззащитный, как им кажется… Ну, иди уже, а то Григор улетит без тебя.
* * *
Благодаря Григору я благополучно долетел до Москвы без документов. Во «Внуково» люди Андрея Панова встретили меня у трапа и беспрепятственно провели в аэропорт.
И вот я в Москве. Война между Россией и Грузией 2008 года уже произошла, и я был готов к недоброжелательству и агрессивным настроениям. Гражданам Грузии визы не выдавались. Доступ к российским торговым рынкам для грузинских товаров был закрыт – даже боржоми исчез с прилавков.
Андрей Панов владел хорошо организованной мафиозной сетью крупного «черного» бизнеса. Если более конкретно, он был связан с грузинскими контрабандистами, которые ввозили в Россию запрещенную продукцию – вино, мандарины, зелень и многое другое.
Меня доставили в дом Панова в Барвихе.
Миновав бесчисленных телохранителей, я попал в приемную Панова. Хозяин оказался высоким светловолосым человеком средних лет.
– Оставьте нас, – велел он подчиненным, что было исполнено незамедлительно. – Хорен сказал мне, что ты – внук Резо, – произнес это так, словно по моей реакции хотел убедиться в том, что я действительно внук Резо.
Я усмехнулся в ответ.
– Выпьешь что-нибудь или поешь?
– И то и другое.
– Виски?
– Пусть будет виски.
– Нина! – позвал он служанку.
В комнате тотчас возникла женщина средних лет в аккуратном переднике:
– Слушаю, Андрей Васильевич.
– Ты хинкали поставила?
– Хинкали? – удивилась Нина, бросив на меня смущенный взгляд.
– Ну да. Я же тебе сказал: ждем в гости грузина!
– Ничего, дядя Андрей, я обойдусь и без хинкали, – поддержал я Нину.
– Но я же велел приготовить хинкали!
– Андрей Васильевич, вы не давали распоряжений относительно хинкали. Вы сказали приготовить обед, вот я хачапури и испекла.
– Может быть, у тебя склероз? – грозно произнес Панов.
– Ничего страшного, – вновь вступился я за Нину. Меня коробило, что хозяин устроил эту сцену якобы из уважения ко мне. – Я с удовольствием съем хачапури.
В подтверждение своих слов я взял с тарелки разрезанное на кусочки хачапури и принялся есть. Хотя хачапури было так себе, я всем своим видом показывал, что Нина потрудилась не зря.
– Вам нравится? – спросила Нина.
– Очень вкусно. И, кстати, в такую жару хачапури предпочтительнее, чем хинкали.