Атрей остановился, опустив голову:
– Прости, – услышала я.
– Беда, – бормотал Эразм, – как же теперь?
Меня схватили сильные руки, в растерянности я даже не заметила, когда успели подойти стражники.
– Попались, – довольно сказал охранник ворот, – нам передали, что сбежала рабыня и гладиатор, – обернулся он к городским коллегам, – велели быть бдительней, а тут они, как по заказу. Атрей, – обратился мужчина к гладиатору, – ты надеялся, что тебя не узнают? На девчонку я бы не обратил внимания, но бои с тобой не пропускаю, отлично помню твою походку и повадки. Замотайся ты хоть в тысячу плащей, всё равно разгляжу в толпе.
Он довольно расхохотался. Нам скрутили руки за спиной и, подталкивая древками копий, погнали к дому:
– Солон обещал щедро отблагодарить нас, – довольно рассказывал мужчина, – сегодня сможем провести вечер в таверне. Вино и девушки, что может быть прекрасней, для уставшего стражника после дня на жаре.
Я едва не бежала под постоянными тычками, руки нещадно заломили так, что болели все суставы. Капюшон плаща падал на лицо, закрывая глаза. Мне казалось, что мы шли неимоверно долго. Но вот передо мной открылись знакомые ворота. Нас завели во двор, там, довольно ухмыляясь, стоял Солон с огромной шишкой и фингалом в пол-лица:
– Что, голубки, далеко уйти не удалось? – Он подошёл ко мне и наотмашь ударил по лицу, – от меня ещё ни один раб не сбегал, запомни, девчонка.
Хозяин отсыпал горсть монет из кошеля на поясе, передал стражникам. Те, поблагодарив его, удалились.
К нам подошли Зен и другие гладиаторы. Солон указал пальцем на Атрея:
– Этого в кандалы, сейчас я сам разберусь с ним, девчонку закройте в её комнате.
Нас развели по разным сторонам. Последнее, что я видела, – полный страдания взгляд Атрея. Меня зашвырнули в спальню, так что я хорошенько приложилась головой о стену. Эразм развязал руки:
– Ох, как же теперь быть? Не уследил я за тем мальчонкой, – сокрушался он, – отвлёкся на стражников, глаза им отводил.
Я растирала занемевшие запястья, медленно наливающиеся синими полосами от верёвки:
– Ты не виноват, – попыталась успокоить лара, – ещё не вечер, выберемся как-нибудь.
– Боюсь, Мелисса, больше вам выбраться не удастся, – сокрушённо покачал головой лар, – не спустит с вас глаз Солон.
– Мне бы поговорить с хозяйкой, – усевшись на кровать, облокотилась в изнеможении о стену.
– Зачем? Она не сможет помочь, – Эразм устроился рядышком.
– Я не боюсь, что меня будут пороть или закроют надолго. Только вот Солон…, доведёт начатое до конца, – от омерзения затошнило, стоило представить этого обрюзглого борова.
– Иантина знает о его шашнях, она тебе не помощница, – покачал головой лар, – могу его усыпить, да надолго моего колдовства не хватит.
– Если сможешь, позови её, заставь подойти к комнате. Надо хоть попытаться, – взмолилась я.
– Хорошо, – присмиревший Эразм был на удивление покладистым, – сейчас что-нибудь придумаю.
Он исчез, потянулись томительные минуты ожидания. В коридоре послышался голос хозяйки, отчитывающий служанку.
– Госпожа! – крикнула я, – госпожа, пожалуйста, откройте. Разрешите с вами поговорить!
Воцарилась тишина, несколько минут, боясь дышать, прислушивалась к звукам за стеной. Наконец, в замке повернулся ключ и дверь медленно отворилась.
Глава 9
– Госпожа, Иантина! – я кинулась в ноги женщине. Она была моей последней надеждой, соломинкой, за которую хватаются, уповая на чудо.
– Встань, Мелисса, – мягко подняла меня хозяйка, кинув недовольный взгляд на посиневшие руки, – о чём ты хотела рассказать?
В проницательности женщине не откажешь. Не стала скрывать от неё причину побега, утаив лишь, что пойти на эту авантрюру меня уговорил Атрей. Рассказала о домогательствах Солона и о том, что произошло в спальне.
– Зачем взяла с собой гладиатора?
– Его принудили к подпольным боям, всё равно он долго не прожил бы. А мне одной было очень страшно. Я не знаю страны и дорог, куда мне податься?
– Разумно, – кивнула Иантина без злобы, – я давно закрываю глаза на выходки Солона, но его последние «увеселения» слишком дорого обходятся нашей семье. Я не могу приказать ему оставить вас в покое. Он забьёт Атрея до полусмерти, если уже не сделал этого. К сожалению, муж мой с годами стал жесток и злопамятен. Лишь одно можно сделать для вас. Продать на рынке другому хозяину. И молиться богам, что на этот раз вам повезёт.
– Госпожа, я согласна!
– Не радуйся раньше времени, – взгляд Иантины стал печальным, – может статься, что вы попадёте к хозяину гораздо худшему, чем Солон.
– Но у Атрея будет возможность выжить.
– Он так дорог тебе?
– Атрей единственный, кто относился ко мне с участием.
– Понимаю, Зен никогда не отличался хорошими манерами в отношении смазливых служанок. Так и быть, я всё сделаю. Но хочу предупредить. Эти дни не мойся и не ешь. Пусть твой вид не будет привлекательным для любителей молоденьких рабынь. И учти, вас, скорей всего, продадут разным людям. Вряд ли когда-то ты ещё увидишь своего гладиатора.
– Пусть так, – кивнула госпоже.
Она ещё долгое время изучала меня, пристально смотря в глаза:
– Хотела бы я, чтобы мой муж был способен на такие же поступки, как маленькая рабыня, – вздохнула и вышла из комнаты.
Спустя несколько минут мне принесли воды, я жадно напилась, – пока нас гнали по улицам, в горле совсем пересохло. Появился Эразм.
– Слышал, о чём ты говорила с хозяйкой. Уверена в своём решении? А если тебя купит мерзкий старикашка, хуже, чем Солон? Я не смогу всегда оберегать тебя, – лар был обеспокоен и раздосадован.
– Остаётся надежда, мой дорогой помощник.
– Ох, лучше бы я отговорил тебя от побега. Да не могу, – он сел на кровать и опустил лохматую голову.
– Не расстраивайся. Пусть так, надо верить в лучшее, – я улыбнулась и погладила его по шёрстке.
Эразм прикрыл глаза от удовольствия, хотя раньше фыркал, когда пыталась приласкать его:
– Буду рядом с тобой, если что, постараюсь отвести глаза плохому покупателю.
– Спасибо.