Сотканные из лжи

– Пойми, – она вздохнула, пряча улыбку. – Выбираться каждые выходные в Бостон – утомительно, а обременять себя отношениями в Болфорде – скучно. Можно поиграться с пользой для здоровья, в любом случае серьезные отношения не для меня. Я не верю в любовь и клишированное всегда и навечно.

Я все равно не понимала. Пускай мы и находились в закрытом пространстве, где все относительно друг друга знали, но что, если бы о таких интрижках узнали вне стен университета? Я не стала отмалчиваться и напрямую спросил у Ким.

– А причем здесь бизнес моей мамы? – Искренне удивилась она. – Я же не сплю с Энтони возле здания Капитолия на глазах у всех. А если кто-то попробует упрекнуть в меня в случайной связи, я такую шумиху подниму. Парням можно, а девушкам нельзя? Черта с два.

Ее доводы звучали логично, но совершенно непривычно. Колин упрекнула бы меня за такие мысли. И если честно, мне совершенно не нравилось, что в нашей дружбе какие-то темы попадали под табу. Получалось, что я не могла с ней быть откровенной. Тогда в чем смысл дружбы?

– Тебе кто-то понравился? – Осторожно спросила она и откинула длинную прямую прядь.

Я отвела взгляд, чем, наверняка, выдала себя с потрохами. Если бы Ким догадалась, о ком шла речь, то точно бы меня осудила, как и Колин.

– Я не знаю, – вздох сорвался с губ прежде, чем я осознала суть произнесенных слов. Это немного пугало.

Ким грустно улыбнулась и протянула ко мне руку. Во взгляде карих глаз мелькнула боль. Что я знала о ней, кроме общедоступной информации в интернете и вскользь брошенных фактов? Почему Ким считала, что серьезные отношения не для нее и когда успела разочароваться в любви?

– Ты можешь поделиться со мной, Эшли. Я не стану тебя осуждать.

Мне так хотелось обсудить с ней тот клубок запутанных чувств, что скрутился в груди. Он подталкивал меня к необдуманным действиям и поступкам, иначе я не могла объяснить внезапно возникшее желание увидеть Тайлера.

– Я что-то испытываю к человеку, от которого должна держаться подальше, – робко произнесла я, смотря на Ким из-под ресниц.

Ким прищурилась. Я испугалась, что она потребует имен. Колин именно так бы и поступила.

– А ты сама чувствуешь, что должна держаться от него подальше?

Вопрос Ким сбил с толку. Я не знала. Тайлер не выглядел как человек, которого я должна опасаться. Напротив, когда я попросила не приближаться ко мне, он без лишних вопросов выполнил мою просьбу. К тому же за все это время Тайлер не вел себя так, как о нем судачили. Если Кэтрин и пыталась взбесить весь преподавательский состав, то Тайлер держался в сторонке.

– Если честно, нет.

Ким пожала плечами и легко улыбнулась. Мне сложно было смириться с ее ответом, ведь у Ким была совершенно другая фамилия, а ее мама не входила в золотую пятерку.

– Слушай, я не считаю себя достаточно опытной, чтобы раздавать советы, но если тебя влечет к этому парню, то почему бы и нет? Это твоя жизнь, Эшли. Никто за тебя ее не проживет. К тому же, это не обязательно должно быть что-то серьезное. Легкий флирт еще никому не навредил.

***

– Мы так мало времени проводим вместе, – пожаловалась Колин.

Мы сидели в комнате. Подруга бездумно расчесывала волосы, сидя на полу возле зеркала. Я лежала на кровати и пыталась сообразить, как попасть к Кэтрин, но так, чтобы Колин не узнала. Возможно, стоило сказать ей правду. Не запретит же она мне в конце концов. Однако я понимала, что Колин обязательно расскажет маме.

Обида медленно поднималась к горлу. Я бы никогда ничего не стала рассказывать родителям Колин, даже если бы она напилась на вечеринке. Так почему она поступала иначе?

– Эшли, ну чего ты молчишь, – надула она губы. – Может выходные вместе проведем в Бостоне? Выберем платья, украшения, сходим в ресторан, только не в книжный. Ты так долго выбираешь книги, а мне там скучно. Почему не заказывать их в интернете?

Я пожала плечами. Мне нравилось выбирать книги в магазине, часами бродить среди полок, щупать корешки, открывать первые главы и пробовать слог автора. В книжных всегда чувствовалась особая атмосфера. И это единственное место, где я с радостью оказывалась в толпе незнакомцев, ведь все мы испытывали одно чувство к выдуманным историям.

– Если честно, то я бы хотела остаться в Болфорде.

Колин недоуменно уставилась на меня через отражение. Ее тонкие брови выгнулись, а губы поджались, не предвещая ничего хорошего.

– Ты же знаешь, что мы не сможем провести время вместе: мама пойдет с нами.

– И что в этом такого? Она классная.

Я едва не спросила, зачем тогда ехать мне, но вовремя прикусила язык. Иногда мне казалось, что Колин хотела быть подругой моей мамы, а не моей.

– Эшли, я просто принимаю реальность. Если мама тебя одну не отпустит, не стану же я как-то плохо о ней отзываться. Втроем, так втроем.

– Колин, я правду хочу остаться здесь.

– Твои капризы начинают раздражать, – выплюнула она.

Но было ли это в реальности капризом? Ведь мы могли и здесь провести время вместе, необязательно для этого ехать в Бостон.

«Не отмалчивайся» – внезапно раздался в голове голос Тайлера. Мои губы приоткрылись. Слова вертелись на кончике языка, но не хватило смелости, чтобы произнести их. Колин обиженно отвернулась к зеркалу. Я решила воспользоваться моментом и встала с кровати.

– Пойду в библиотеку, – на опережение сказала я и как можно скорей выскочила из комнаты. Встреча с Кэтрин не казалась теперь чем-то страшным. В отличие от Тайлера. Увидев его в комнате Кэтрин, я растерялась. Смотрела в серые глаза и глупо моргала. Тайлер впустил меня, а сам покинул комнату вместе с Энтони и Лили.

Кэтрин выглядела немного уставшей, но все такой же уверенной в себе. На ее фоне я была жалкой. Но и это не смогло бы меня убедить вернуться обратно к себе. Кэтрин должна знать правду.

Наш разговор получился не таким, как я себе представляла. Кэтрин швыряла обвинения прямо в лицо и, пожалуй, имела на это право. Я действительно даже не попыталась выйти с ней на связь и убедиться, что все хорошо. Удобные обстоятельства и запреты матери ощущались как спасательный круг. Я зацепилась за них и не стала бороться за дружбу.

Кэтрин не кричала. Не истерила. Точно и понятно объяснила, почему мы больше никогда не станем подругами. И с каждым ее словом груз падал с плеч. Смотря в карие глаза, я понимала, как сильно соскучилась по голосу, по смеху. Только рядом с ней я чувствовала свободу и могла легко дышать. Ее безмятежность, жажда и любовь к жизни, заряжали меня. Даже солнце будто бы светило ярче. И стоило Кэтрин вычеркнуть из круга общения, как все вокруг померкло, а я… Я так больше не хотела.

– Я хотела бы все исправить.

– Зачем? Из-за Тайлера?

Боже, мне хотелось провалиться сквозь землю. Спрятаться и больше никогда не попадаться ей на глаза. Кэтрин всегда видела меня насквозь, словно я для нее была открытой книгой. Это осознание болезненно трепыхалось в сердце. Выворачивало наизнанку. Перед глазами мелькали картинки родом из детства, где она легко угадывала мое состояние. Те моменты, когда я испытывала грусть, раздражение, обиду, счастье. Она замечала все, потому что никто не замечал, что происходило с ней.

– Мы не обязаны налаживать отношения из-за ваших чувств. Тайлер сам решает с кем ему спать, целоваться и встречаться. Мы близки с ним, но не обременены клятвами. И я никогда в жизни не влезу в его отношения. Никогда. Ты пришла за моим одобрением? Засунь его мне же в задницу. Потому что черта с два я буду указывать людям, с кем им общаться. Но я не возвращаюсь туда, где мне были не рады. Где меня не любили и не ценили. Наша дружба разрушена, и я не ударю палец об палец, чтобы попробовать собрать ее по кусочкам. Мы больше не будем дружить, Эшли. Мы больше не будем теми подружками. И если ты так и будешь стоять и молчать, то я попрошу тебя выйти отсюда. С каждым словом я чувствую себя Шарлоттой или Харпер, отчего хочу врезать себе.

– Прости меня, пожалуйста.

Меня удивило, как просто я смогла попросить прощения. Наверное потому, что действительно чувствовала себя виноватой. И это ощущение так не похоже с тем, когда я раз за разом извинялись перед мамой или Колин.

Мысли сбились в кучу. Мне требовалось одиночество, чтобы прояснить их и разложить по полочкам. Обдумать каждую. Сделать верные для меня выводы.

– И я не знаю, зачем читаю столько книг, раз не могу связать двух слов. Но при этом понимаю, что любое слово и дальше будет звучать как оправдание. Возможно, когда-нибудь ты сможешь простить меня.

Я попыталась уйти, но слова Кэтрин остановили:

– Если ты разобьешь сердце Тайлеру, или Харпер попытается разрушить его жизнь, я уничтожу все, что вы любите. Спалю дотла. Сравняю с землей. Наращивай броню, Эшли, или оставь парня в покое. Твоя мать, если узнает, не оставит тебя и его в живых. Пускай только даст мне повод, и я с радостью отомщу за каждое слово, что прозвучало в наш адрес.

– Я не разобью, – шепотом, но уверенно пообещала я. – И больше не повторю эту ошибку.

Эти слова исходили из самого сердца. Я сказала их быстрей, чем успела понять, что именно пообещала, но не чувствовала горечи.

Я впервые рискнула общественным мнением и сделала то, чего желала моя душа. Выйдя из комнаты и наткнувшись взглядом на Тайлера, Энтони и Лили, я не увидела в их глазах порицания или осуждения. Напротив, Энтони выглядел чересчур гордым. Мне вспомнили те редкие дни, когда мы проводили втроем. Он всегда ощущался теплым и уютным, а еще излучал радость и счастье. Обожал обниматься, мог просто так чмокнуть в щечку и соглашался на любую авантюру. После побега Кэтрин ниточка общения между нами порвалась по моей инициативе. И теперь мне хотелось ее восстановить.