Байки без утайки

При тепловой обработке элементным фтором блоков диффузионных машин для съёма урановых отложений образуется газовая смесь, содержащая остаточный фтор, гексафторид урана и фтороводород. Из этих газов, конечно, извлекали методами сжатия и вымораживания какое-то количество гексафторида урана, а остатки смеси обезвреживали на ГПУУ. Остаточное содержание урана в обезвреживаемых газах достигало 0,3–0,5 об. % и в этих газах находилось весомое количество гексафторида урана, весьма вероятно, обогащённого по изотопу

U (стоимость урана, особенно высокообогащённого, многократно превышала стоимость золота, платины и других драгоценных материалов).

80-летний юбилей Анатолия Федосеевича Белова (в центре)

Леднев предложил пропустить эту смесь через сорбент фторид натрия, конечно, не весь объём, а скажем, десятую часть. Спроектировали и сделали сорбционную установку на экспериментальном участке группы ФХИ и стали потихоньку пропускать через неё газы после тепловой обработки блоков.

Е.Ф. Леднев вместе со своими сотрудниками В.А. Евсеевым, В.М. Лебедевым, А.А. Михаличенко и др. практически безвылазно в течение нескольких месяцев находились на заводе. После проведения операции десорбции сорбента UF6 конденсировали в 6литровые ёмкости, в каждую из которых из соображений ядерной безопасности помещали не более двух килограммов гексача. Через три месяца работы на участке стояли 10 ёмкостей с общей массой гексафторида в них около 20 кг. Анализ показал, что в этих ёмкостях содержится практически чистый продукт с обогащением от 5 до 25 % по изотопу

U.

Доклад с результатами руководство завода приняло первоначально с недоверием, но потом, поняв, что сделали Леднев и Белов, фактически дали зелёную улицу на разработку и применение химических технологий на «чисто» физическом объекте – заводе разделения изотопов урана.

Леднев и Белов были отмечены премией в размере оклада. Но главной премией был полновесный допуск к работам на ЗРИ.

Е.Ф. Леднев сломал предубеждение физиков о том, что химикам в их епархиях делать нечего.

Вздрогнешь, как вспомнишь…

Было время, когда наукой занимались люди, влюблённые в своё дело и которые порою сознательно шли на нарушение различных правил только ради получения необходимого результата изысканий.

Я расскажу об одной авантюрной операции, за которую, с одной стороны, могли нас отлучить от института с весьма вероятной отсидкой в одиночке, а с другой стороны, был получен блестящий результат, определивший на последующие годы направление очень перспективной разработки.

Группа Е.Ф. Леднева изучала процессы сорбции гексафторида урана на различных фторидных сорбентах – фториды натрия, лития, железа и др. В своей работе мы использовали обеднённый до 0,3 % по изотопу

U гексафторид урана.

И однажды Леднев задался вопросом: «Не происходит ли разделение изотопов при сорбции-десорбции гексафторида на фториде натрия?» Сказано – сделано. Погоняли гексач на сорбент и обратно, получили четыре пробы (плюс исходный продукт). Пробы-то есть, а изотопный анализ произвести негде (в этот период в аналитическом отделе института нужная установка не функционировала). Что делать? Вспомнили, что на ЗРИ в Северске такой анализ делают ежедневно. Но если направить наши пробы в СХК с соблюдением всех необходимых норм и правил, то это займёт не менее полугода, тем более что по данной тематике у нас не было с ними никакого договора. А результат хочется получить побыстрее. Проблема!..

Правда, с ЗРИ в это же время был договор об испытаниях различных химических поглотителей по улавливанию фторсодержащих газов. И как раз подоспел момент, когда в Северск необходимо было срочно переправить из Москвы образцы поглотителей для испытаний. У кого-то из группы возникла мысль: «А что, если пробы гексафторида доставить вместе с поглотителями?» Пять металлических пробников, в каждом из которых было по 5–6 г UF6, поместили в центры пяти мешков с поглотителями весом по 10–12 кг каждый. Упаковали, загерметизировали в полиэтилен, обвязали, поставили печати. О том, что внутри мешков есть посторонние предметы, знали только в группе.

И я поехал в Северск. Вместе с мешками. Сейчас, вспоминая, волосы дыбом встают – а если бы непредвиденная ситуация!? Прилетел, меня встретили, мешки доставили в заводскую лабораторию ЗРИ.

Продолжение истории с этими пробами, наверное, не менее интересно. На следующий день в присутствии начальника лаборатории, ныне покойного, Б.М. Зимина, я вытащил пробники на свет божий, чем привёл его в крайнее изумление: «Ну, вы, ребята, даёте!» Рассказал Борису Михайловичу что и почему, получил добро. Однако нужно было гексафторид загидролизовать. Вместе с лаборантом группы ФХИ Володей Мелентьевым пошли в цех на установку М-1281, где было помещение с оборудованием для проведения гидролиза. Из четырёх пробников успешно получили гидролизат, а при работе с пятым неожиданно произошёл выброс газа, содержащего UF6, в помещение (около 0,2 г).