Стул №13. Книга номинантов конкурса имени И. Ильфа и Е. Петрова, 2022

Он долго водил пальцем по списку, иногда поднимая голову и смотря то на одну картину, то на другую, пытаясь понять, какая из них под каким конкретно номером указана. Художники с птицефабрики оказались с юмором и последователями советского авангарда.

– Да чёрт с ней, с классикой! На западе всегда в цене были русские импрессионисты! – Тараканов успокоил разволновавшегося товарища Андреева. – Посмотри, какие шикарные Петров-Водкин с Дейнекой! Вот «Купание красного коня», а вот знаменитые «Гранёные стаканы» и «Селёдка»…

Сидоров как раз разливал вторую бутылку водки. Всю дорогу до Будапешта товарищ Андреев переживал, что не может узнать ни одного шедевра. Сидоров же был спокоен – он отвечал только за кавитатор, а в нём он был уверен. Сидоров уже покрутился у титана, примеряя свой мини-кавитатор, но в итоге решил не размениваться по мелочам и вернулся в купе, где товарища Андреева продолжали одолевать муки творчества.

– Где же «Девятый вал» Айвазовского? А это «Колхозник и колхозница»?

– Нет, это точно «Доярка» Дейнеки, а остальные картины можно объединить в серию «Русская зима» Левитана или Сурикова – вон сколько снега, – намекал Тараканов на обилие белого пера в картинах. – Или пусть это будут натюрморты – кто ж узнает? Главное, придумать стиль и направление, например, пушистый постсоветский индустриально-прикладной авангард. Как вам?

…Наконец, скорый поезд №49 прибыл на центральный вокзал Будапешта, и нужно было начинать выгрузку багажа, поиск носильщика и адреса советского посольства. В общем, «невцев» накрыла обычная вокзальная суета с местным цыганским колоритом, заставив их на время забыть о высоком искусстве.

– В какую гостиницу вас отвезти? – стандартно спросил русских таксист.

– Какая такая гостиница? В посольство СССР вези! – совершенно искренне изумился глупому вопросу товарищ Андреев и показал адрес на бумажке.

Действительно, зачем гостиница, когда есть родное посольство, а у него есть…

– Она вся в вашем распоряжении, – широким размашистым жестом дежурный вице-консул распахнул дверь в комнату во внутреннем флигеле для прикомандированных «мидовцев».

– Так уж и вся? – не поверил товарищ Андреев, изумлённо разглядывая огромное пустое помещение казарменного типа с сорока, или около того, койками и армейскими прикроватными тумбочками.

– Располагайтесь и не бойтесь – гостей не ожидается. Душ и прочие удобства по коридору направо. Постельные принадлежности сейчас принесут. А вы точно всего на одну ночь? – вице-консулу явно не хотелось отпускать платежеспособных постояльцев – не то, что эти беженцы да всякие «потеряшки» без документов и копейки в кармане.

– Хотели уже завтра утренним поездом в Загреб отправиться. Нам там ещё пересадку делать на… – товарищ Андреев, бравируя, сделал многозначительную паузу, – Венецию.

– Загреб? – вскинул и сразу нахмурил брови вице-консул. – Вообще-то, там беспорядки, во многие города введены войска.

– Поезда туда ходят?

– Да, но МИД рекомендует воздержаться от поездок в Югославию, – изрёк протокольным голосом вице-консул. – Мы не несём никакой ответственности за…

Не важно, что там МИД несёт или не несёт, но фразы «МИД не рекомендует» для товарища Андреева было достаточно. Они с вице-консулом, казалось, понимали друг друга без слов, многозначительными и магнетизирующими взглядами телепатируя кодовые сообщения вперемежку с цитатами из Устава КПСС, постановлений Пленумов ЦК и съездов партии. Поэтому возможность героически прорваться с боями через охваченную войной Югославию и протащить секретные кавитаторы – а ведь тогда было б о чём рассказать товарищам по партии! – в Италию была отброшена. Ведь, «не рекомендует» означает «нельзя», и точка!

Альтернативой Загребу была Вена, куда поезда ходили из Будапешта, как грибные электрички в СССР, каждый час. На следующее утро, попрощавшись с гостеприимным вице-консулом, «невцы» без проблем купили билеты до Вены и сели в комфортабельный вагон, предвкушая свидание с ещё одним красивым городом в стиле Петроградской стороны Ленинграда. Ящик и сумка с кавитаторами и картинами в перьях стояли под багажным отделением в начале вагона под неусыпным вниманием товарища Андреева.

Привычно для любого русского за окном замелькал, правда, непривычно чистенький и опрятный пейзаж, но зато под знакомый убаюкивающий двойной – «ты-ты – ты-ты» – перестук колёс. Для полной идиллии не хватало стакана с подстаканником с дзинькающей в одном ритме с колёсами ложкой. Идиллия была прервана неожиданной остановкой на каком-то полустанке, на котором в вагоны зашли австрийские пограничники. Их форма явно напоминала что-то из недавней истории, иначе бы товарищ Андреев так не напрягся. Но серо-зелёные мундиры с околышами штурмбанфюрера Штирлица, заполонившие вагоны поезда «Будапешт – Вена» и беспардонно снявшие с него товарища Андреева и его группу вместе с цыганским табором, не хотели ничего объяснять. Они лишь талдычили с оккупантским акцентом «Аусвайс!», «Виза!», «Шнелль-шнелль!», «Ахтунг!»… «Алес!» – орали они, имея в виду, что всё – уже приехали, и нужно вместе с цыганами топать на выход. Товарищ Андреев тыкал в нос пограничникам краснокожей паспортиной, раскрытой на странице с итальянской визой, но те продолжали стрелять в советских коммунистов и комсомольцев своими «Нихт!» и «Ферботтен!». Сидоров зачем-то бросился к сумке с кавитаторами и раскрыл её. Зачем?! Чем он их хотел удивить?

– Италия! Клиенты! Кавитатор! Гут! – виновато улыбаясь, искал Сидоров в глазах австрийских пограничников разрешающий зелёный свет. Австрийцы же, увидев похожие на снаряды, блестящие сталью кавитаторы, выпучили глаза, удвоили скорость своих «Нихт-нихт!», «Ферботтен-ферботтен!», «Шнелль-шнелль!» и в первых рядах заспешили на выход, проталкиваясь через недовольно галдевших цыган. Зря Сидоров их так напугал!

Почему запрещено, товарищу Андрееву и его попутчикам доступно объяснили уже в участке – нужна транзитная австрийская виза. Офицер, опасливо косясь на сумку с кавитаторами, спросил «Вас ист даст?», показывая на ящик, типа, а это что там у вас. Товарищ Андреев, как ни в чем ни бывало, достал из ящика первую попавшуюся картину и показал её любопытному офицеру. Поглазеть на пернатый вернисаж собралась вся австрийская погранзастава, забыв про цыган, которых они заперли в «обезьяннике» – понятно, у тех не было ни паспортов, ни виз, ни… кавитаторов с картинами из куриных и петушиных перьев. Может быть и сидеть бы товарищу Андрееву с делегацией СП «Нева» на австрийской киче вместе с цыганами, но свободных мест там не оказалось. Табор привычно заполнил всё пространство общей камеры бородатыми мужчинами в чёрных штанах, жилетках и красных рубахах и кольцами в ушах, женщинами в пышных юбках и звонкими монисто и такими же орущими сопливыми детьми на руках и в наспинных рюкзаках. Бесчисленные узлы с вещами уходили высокой кучей под потолок. В середине камеры на ковре расположился барон и с любопытством наблюдал через решётку за происходящим в коридоре, ожидая, когда русских отправят к нему в гости – их багаж его очень заинтересовал.

– Вас ист даст? – задавали пограничники один и тот же вопрос.

– Культурен пикчер – мадэ чиккен! – отвечал им товарищ Андреев. – Мани-мани! Бизнес. Ферштейн? Покупать, битте! Давай-давай!

– Тафай-тафай! Ауфидерзейн! – весело вторили австрийские служаки советским бизнесменам, через час помогая им как лучшим друзьям грузиться на обратный поезд в Будапешт. – Гут, руссиш кавитатор! Чиккен пикчерс! Культуриш гут!

…И снова центральный вокзал Будапешта. И снова «здрасьте», товарищ вице-консул!

– Нашу комнатку никто не занял?

– Я вот, прямо-таки был уверен, что увижу вас! – обрадовался, похоже, вечно дежурный вице-консул. – Надолго к нам?

– Как быстро австрийцы дадут нам транзитную визу? – спросил товарищ Андреев и посмотрел в глаза вице-консулу, ища в них ответ и поддержку партии в форс-мажорных обстоятельствах.

В таких случаях инструкции МИДа предписывали своим сотрудникам немедленно отводить взгляд в сторону и переводить разговор на нейтральную тему, что и сделал вице-консул.

– На сколько ночёвок у вас хватит командировочных? – по партийному нагло, то есть прямо в глаза уставился он, рассматривая то одного, то другого «невца».

«Ах, вот почему тогда, по приезду, ты отказался выпить с нами, типа „я на службе“, – подумал товарищ Андреев. – Сука, щас, так я тебе и раскрыл коммерческую тайну! Держи карман шире!» Очевидно, что вице-консул понял товарища Андреева без слов, приняв деньги за сутки и выдав ключи от той же комнаты.

– Я занят! Сами найдёте? – вице-консул отвернулся к ящику с якобы важными депешами.

– Как же транзитная виза?

– Придётся возвращаться в Ленинград. Нам всем когда-нибудь придётся возвращаться на родину, – не оборачиваясь, произнёс вице-консул.

Остаток дня делегация СП «Нева» принципиально провела вне посольства СССР, найдя посольство Австрии и потом, позже, приключения в одном мадьярском, опять оказалось, цыганском кабаке. Ну, кто знал? Подумаешь тапёр за пианино бородатый с серьгой в ухе! Подумаешь, гитарист весёлый с девками черноглазыми с голосами звонкими, как их мониста! Подумаешь… Вообще-то, следующий раз, действительно, подумаешь… кто должен за всё это платить… если в кабаке только вы, трое русских. В итоге, они оплатили счета за еду и противную венгерскую палинку, и наотрез отказались платить за оркестр и цыганские пляски. Ну ладно, под давлением галдящей общественности русским пришлось раскошелиться на чаевые и пару стопок водки для тапёра – всё-таки работал мужик – «Подмосковные вечера» вспомнил почти без фальши! Но с остальным должна разбираться…

Да-да, в Венгрии со всем, а с цыганами в особенности, разбирается полиция. Приехали «вечно мигающие» ребята быстро, можно сказать, моментально – видимо, стояли за углом, ожидая вызова из ресторана. Но увидев полностью оплаченный счёт за ужин, уже пьяного в стельку пианиста и десять неоплаченных танцовщиц из кордебалета, полицейские решили, что последнее будет уже слишком, и отпустили русских восвояси.

На утро, встав с раскалывающимися головами, делегация СП «Нева» отправилась в посольство Австрии, рассчитавшись за постой и захватив с собой – а чем чёрт не шутит? – кавитаторы, вазы и картины, в общем, весь свой багаж, чтобы, если повезёт, сразу рвануть на вокзал и… в Вену! В посольстве их приняли… вместе с багажом, но в визе отказали, поскольку доказательств постоянного проживания в Будапеште предъявлено не было.

– А счета за проживание в посольской гостинице? Уже две ночи! Кавитатор срочно ждут в Италии!

– Йя-я, ферштейн. Ферботтен!

На часах всего одиннадцать утра – в ресторан к цыганам ещё рано. Назад в посольство СССР? Но чем этот вице-консул поможет? Сказал же он, мол, валите назад, в Ленинград! Товарищ Андреев, оглядел своих молодых беспартийных спутников – чего ждать от них, ни одной цитаты, ведь, не подбросят!

– А давайте рванём к итальянцам – их виза у нас же есть! – вдруг предложил Тараканов. – До обеда времени вагон!

Сказано – сделано, и в руке партийца зажат квиточек с орластым гербом и адресом посольства Италии. Взмах рукой, и такси верноподданнически остановилось с приятным визгом шин. Поначалу довольный пойманными клиентами таксист уже через полминуты совсем не радостно смотрел, как приседает задница его битого-перебитого, латаного-перелатанного «Фольксвагена» под тяжестью русского багажа.

– Кавитаторы, уральские самоцветы – что ты хочешь? Вот, ещё ящик картин! Не желаешь, посмотреть? Нет, ну тогда поехали!

– Куда?

– В Италию, то есть итальянское посольство…

…Снова скрип тормозов и визг шин. Шофёр, получив таксу за проезд и выдав счёт, оставил русскую троицу и её неподъёмный багаж перед симпатичным особняком, который скрывался в глубине старого парка. Но подойти поближе и полюбоваться почти венецианским палаццо мешала кованая и очень изящная решётка с калиткой, которую можно было не заметить, если бы не висевшее на ней расписание приёмных часов. Вот невезучий день – посольство закрыто! Товарищ Андреев прошёлся вдоль неё, высматривая то ли проход, то ли пролом, взялся обеими руками за прутья и попытался их покачать – бесполезно… Хотя… Тут что-то зажужжало над головами Тараканова и Сидорова. Они посмотрели наверх и увидели видеокамеру – кто-то за ними, точнее за товарищем Андреевым, внимательно наблюдал. Камера смотрела за возвращавшимся с осмотра старшим группы. Товарищ Андреев вернулся к Тараканову и Сидорову, стоявшим у кучи с багажом.

– Служебного входа, кажется, нет, – доложил результаты разведки товарищ Андреев. – Ну что, теперь точно домой!

«Вжик!» – это камера теперь почти в упор рассматривала русских и, возможно, прослушивала их разговор.

Они подозрительно посмотрели в объектив.

– Всё-таки в посольстве кто-то есть. И мы им интересны, – русские решили снова посмотреть в камеру и улыбнуться на всякий случай.