Агент 0.01‰

– Да я тебя! – отвел руку для сокрушительного удара Саня.

– Спокуха, паря! Компромат на твою персону спрятан в надежном месте, как игла в яйце у Кащея. Будет обнародован сразу после моего «непонятного исчезновения». И копия бывшей жене Оксане. То-то она «возрадуется»! Еще вопросы?

– …

– Работаешь на меня! – приказал Всева тоном, не терпящим возражений. – Твой, а теперь и… мой! завод, ликеро-водка – это серьезный объект стратегического назначения. Подпиши контракт в трех местах, а здесь оставишь отпечатки пальцев правой руки и образец слюны.

Водник, глотая слезы от досады, выполнил все указания старого пензера.

Летун

После службы в воздушной десантуре Вадик Дулепистый приобрел несколько новых привычек. По росту он был первым, а, значит, всегда первым прыгал и с парашютом.

Демобилизовавшись вернулся в семью, в родную квартиру, к жене. И тут началось! Если, к примеру, по телевизору диктор скажет в новости о дипломатическом рауте: «Первый посол…», Вадик тут же бросался к окну и, кувыркаясь в воздухе, летел с девятого этажа. Иногда везло (когда приземлился в ванну с мусором, «предусмотрительно» оставленную дворником-среднеазиатом или, когда попал на раскрытый зонтик пешехода), иногда нет, особенно, когда оседлал торец оконного стекла, которое несли два работяги или когда приземлился на тот же зонтик, но только что закрытый. Спросите, как оставался невредимым? Очень просто: за первые полгода службы в дивизии «дяди Васи» командир отделения так натренировал нижепоясничные органы рядового ежедневными пинками с разбега, что они стали чугунными.

И тогда уже после традиционной утренней процедуры, наоборот, очередной старослужащий, ковылял со сломанной ступней до медсанбата.

Неприятная движуха с Дулепистым происходила также во время поездок в общественном транспорте. При открывании дверей он делал бланш вперед с криком «ура!». Родители жены, узнав сей прискорбный факт, тут же приобрели ему подержанный автомобиль. Легче не стало: Вадик при распахнутой водительской двери с кульбитом вываливался на асфальт. Заварили ее, чтобы Дулепистый выбирался наружу только через кресло пассажира. Кроме того, обменялись жилплощадью с братом – сейчас Вадик с родней живет на втором этаже. Даже, если прыжки, то на газон. Ввели в семье жесткое табу на слова «посол» в любом контексте, а также «пошел», «пшел» и пинка под зад (чем раньше, до армии, сильно грешил тесть, особенно, если Вадик покупал «не его» кефир).

Для справки: тесть пристрастился к напитку во время работы в ресторане «Камские закаты» швейцаром (по нонешним временам «вышибалой»)…

Прыжок в никуда

Кроме первой, основной, существует и вторая легенда о происхождении Батумыча. С первой она совпадает только по местности и фамилии (впрочем, у героя нашего повествования имеется еще ряд автобиографий, но ни одна из них не претендует на достоверность).

По этой версии Всева, простой деревенский паренек с Калужской области, изначально хотел стать сельским учителем русского языка. Но преподаватель по начальной военной подготовке в школе так залихвастски рассказывал о прелестях офицерской армейской службы (бесплатный харч, одёжка, проезд, батраки-новобранцы, загульные командировки по стране, нега в заброшенных Богом лесах: охота, грибы, рыбалка), что Малярчук сначала поступил в пехотное училище, а затем его, как отличника боевой и политической подготовки, по рекомендации начальника направили в трехмесячную разведшколу.

Там он в числе прочих предметов в совершенстве овладел техникой прыжков без парашюта.

На первом же занятии преподаватель заявил:

– Сначала потренируемся с крыши дома, а уж потом…

Стали учить летать с высотных объектов. В качестве полигона выбрали реальный объект – строящееся девятиэтажное новаторское здание общежития авиационного института. Планировалось, что учащиеся этого учебного заведения будут налетывать часы на «У-2», тот, судя по картине «Небесный тихоход», можно было запустить даже с заминированного болота, а уж с плоской крыши тем более. Для этого там оборудовали мини взлетно-посадочную полосу. Но самолетов пока не подвезли…

До этого было два часа теории. Инструктор учил, как нужно управлять собственным весом в интересах государства.

А что? Дело важное. Например, твое настоящее нетто 120 кг, а боксируешь в наилегчайшей категории. Все весы четко показывают 40 кг. Соперник бегает вокруг тебя, наносит комариные укусы, а ты его потом в углу зажал и сдавил туловище легонько. А приятно, когда тебя бетонной плитой приложили?!

– Главное, включайте замедление! – напутствовал инструктор.

Малярчук сделал всё точно по методике. Но замедлить падение не получилось, и он со всего маху угодил в рулон стекловаты и в нем коротал всю ночь, пока тот (через два дня) не размотали для изоляции теплотрассы.

Кому-то повезло меньше – кореш Малярчука вошел головой в котел с кипящим гудроном (потом его отправили в Африку – там все такие), тезка – в незастывший бетон (на следующее утро застывший). Как выжил? – учили как не дышать в горячих точках (см. главу «Тяжело в учении, легко в заточении»). Еще один одногруппник – в поддон с кирпичами (на следующее утро ставшие кирпичной кладкой).

А всё почему? Инструктора отвлекли по рации, и он забыл проконтролировать усвояемость материала.

Госпитализировали всех.

– Такое частенько бывает, – пояснил инструктор, навестив курсантов в больнице.

Кстати, двое так и сгинули. Может, до сих пор маячат где-нибудь в стене или дымовой вентиляции.

Тихая охота короля страха

Интуиция – это основное оружие разведчика.

К примеру, эпизод с «тихой охотой», когда все поддались сиюминутному искушению поехать напластать грибов с соседом из третьего подъезда, Васьком («Деды в индиго, стр. 112»).

– Ну что, братва, махнем за сыроегой? – кинул Люлипупенко клич среди своих, напросившись в компанию к шабру.

– Сейчас опята пошли. Люблю, я их, собак, пожарить! – промокнул слезу умиления Музян.

– А я – замариновать, – Кисельков.

– Буду сушить в духовке на зиму, – важно надул щеки Арнольд.

При этом Всева энергично поддержал коллектив.

– Сушеные грибы – это да! Во цимес! Смачняк отпадный! – подтвердил ветеран закуски Малярчук.

Но к удивлению дружков, сам не поехал: не было у него внутреннего доверия к Ваську – мутный какой-то типок. Пытался с ним как-то наладить профессиональный контакт, не поддался ни на посулы, ни на угрозы, ни на уговоры. Устранить как свидетеля? Ложными опятами? Опасно! Весь на виду. А тогда рассекретят. Пусть лучше аннигилирует в этом мистическом месте, так называемых «Пузятах». Ребят жаль, но это их личный выбор.

Так оно и вышло. Пацаны потом долго не могли отойти от поездки.

– Ты правильно, Батумыч, сделал, что не поехал с нами, – похвалил пенсионера Люлипупенко, – как в воду смотрел. Страху натерпелись за то время. По самое не хочу!

«Не видишь ты людей, паря», – удовлетворенно подумал Малярчук.

«Мы монтажники, не плотники, да!»

А тем временем Всевин мозг внезапно взорвался еще одним событием прошлого, тесно связанного с настоящим.

В дни очередной отсидки (Всева уже сбился с их счета), в этот раз в спецтюрьме американской базы Гуантанамо на Кубе в самом начале семидесятых Малярчук научился мастерски паять транзисторы и микросхемы. Там он бесплатно работал монтажником у «IBM», паял на коленке платы к компьютерам. Ручная работа, зато и качество соответствующее. Сам глава корпорации премией отметил его профессиональную работу. Прислал ящик «Кока Колы» и надкусанных секретаршами яблок (будущий символ «Apple»).

Правда, до Малярчука посылка не дошла, содержимое выпили и им же закусили охранники.

Обозленный на такую непруху, вояк и тропические ураганы Малярчук решил любой ценой бежать. С третьей попытки ему это удалось. Воспользовался природной хитростью: когда в очередной раз начальник гарнизона пригласил его поднастроить антенну, сбитую тропическим штормом, кои регулярно случались в этих местах, Всева прижег его пупок паяльником насквозь, а затем безвольного запоил до усмерти «Фантой» вместе с его женами и наложницами. После чего бросился в атлантические воды с куском поролона, вырванного из матраса того же персонажа. Течение подхватило Малярчука, и неожиданно фортуна улыбнулась ему: он прибился к международной экспедиции Тура Хеейрдала по пересечению Атлантики на папирусной лодке «Ра II». Здесь, на суденышке, он великолепно заменил одного из мореплавателей (тот после небольшой словесной перепалки пошел на дно, к акулам).

Вот и Барбадос, а там уже и до родины рукой подать.

По возвращении с кратковременного отдыха в подмосковном пансионате Звенигорода руководство Центра поручило Малярчуку организовать контакт с инопланетянами. Впрочем, он сам вызвался, хотел побыстрее забыть позорное пленение. Но в то время попытки такого рода заканчивались безрезультатно – давала знать недостаточная радиоэлементная база для налаживания приемопередатчиков: ионисторы были в сильном дефиците даже у спекулянтов на Одесском Привозе.

Между тем приключилась другая беда: за пресловутым Свирепым началась настоящая охота спецслужб многих стран: слишком большое число известных в узких кругах людей он отправил на чужой свет, а «IBM» потерял лучшего монтажника. И тогда «Старик» (уже другой, не Сидоревич) решил вывести его из игры, отправив на далекий Урал, в Пермь (истинные москвичи всегда путают ее с Пензой). Но Всева заупирался. Всеми рогами – он после подмосковного пансионата уже успешно врастал в очередное задание в Мельбурне, а, главное, практически нащупал длину волны для связи с другими цивилизациями.

Начальству такое поведение, между прочим, шибко не понравилось.

«Старик» и море разливанное