Агент 0.01‰

Хитрость заключалась в том, что удобней было подшивать прямо на напарнике.

Когда очередь подошла к Всеве с Варфоломеем, Батумыч в ядовитом облаке нашел «мудрое» решение: оглушил партнера кувалдой по голове и прильнул устами к его устам, осуществил искусственное дыхание, но в обратную сторону – выкачал из легких парня с помощью холотропного дыхания остатки кислорода. Отчего у того втянуло живот, щеки, и обозначился профиль ребер, а цвет кожи приобрел синеватый оттенок. Затем выполнил и вторую часть задачи наощупь, зажмурив глаза. По окончании подшивки победно выполз из палатки в гимнастерке партнера, а «мумифицированное» тело второго участника достали преподаватели.

Односельчанина отправили в формалине обратно домой, но родственники его не признали. Зато, он, внезапно оклемавшись на погосте и осознав коварство Авдонина, решил всю жизнь посвятить мщению Всеве за невоплощение своей юношеской мечты. Вот поэтому возвращаться в родную деревню Батумычу совершенно не хотелось: зачем лишние жертвы среди местного населения…

* * *

На первом курсе училось много третье- и, особенно, второгодников – это те, кто срезался на каких-либо сессионных экстремальных испытаниях.

Невосполнимые потери вначале семестра вообще зашкаливали, причиной тому была невнимательность на уроках по спецпредметам, отвлекли на секунду, считай, упустил какой-нибудь важный нюанс, и тогда кранты (соотношение курсантов-выпускников к поступившим абитуриентам определялось, как сто к одному).

Чтобы не было претензий со стороны родственников на гражданке, курсанты писали записку о добровольном уходе из жизни с открытой датой. Страшновато, конечно, было сознавать бренность бытия, но всегда пересиливала романтика: на факультативе к тому же цитировались вслух страницы книг о радужной сытой жизни великих шпионов. И это звучало как музыка.

Малярчук в первый же день подружился с курсантом Коленко из Сибири. Тот сразу предложил:

– Будем держаться вместе. А тот тут понаслышке недетская дедовщина.

…Казармы, в которых жили будущие Штирлицы, размещались глубоко под землей, в бывшей угольной шахте. На шестиярусных лежаках из наспех сколоченных неструганных досок воспитанники школы предавались узам Морфея после изнурительных многочасовых тренировок.

Всева располагался под самым потолком (не любил, если что-то капало сверху, особенно, если кого-то душил насморк или еще чего).

Спал он меньше всех, потому что до трех ночи занимался нелюбимым делом – стирке нижнего белья старшекурсников, в то время как пронырливый Коленко читал им на ночь романы Яна Флеминга «Казино "Рояль"» про шпионов на английском для возникновения радужных снов.

Сразу обнаружилось, что грязные портянки (а потом и носки) Батумыча обладают нервно-паралитическим эффектом, а свежестиранные отгоняют комаров, клопов, мух и даже привидения. Поэтому старшаки заставляли развешивать их между рядами. Сами же при этом спали раздетыми, но в противогазах (на всякий случай).

…Ниже, на пятом уровне, под Всевой перемогался курсант-отличник по исходному прозвищу из-за застенчивости «Мямля». По окончании же школы ему присвоили звучный позывной Мамлюк. За брутальность. Это качество он приобрел в постоянных ночных стычках с Малярчуком. Из-за тех же портянок. Которые свешивались частенько прямо над его благородным носом. Благодаря этим бескомпромиссным междусобойчикам он прошел в школе, как и Всева, огонь, воду и медные трубы. Но друзьями они не стали, впрочем, как и врагами.

Судьба соседа Батумыча до конца не известна и ждет своих исследователей.

Субботник начинается в понедельник

В это осеннее утро мысленное погружение Всевы в далекое прошлое прервали автомобильные клаксоны, распугивавшие зазевавшихся мамаш с колясками.

Пока пацаны под грибком обсуждали последние утренние новости понедельника, во двор въехала кавалькада «Астон Мартинов» и «Ламборджини». За ними автобус. Из второго «Ламбо» вышел Ромуальд Амбидекстрович Кремов, профессиональный депутат, лидер фракции партии «Народная совесть».

Когда-то он тоже жил в этих домах, до перестройки, и знал всех персонально.

Вслед за ним из красного «Астона» показался авторитетный бизнесмен Саша Квартет. Выходит, это Ромик впряг его в свои затеи: стал натаскивать для дальнейшего продвижения в областную думу в качестве кандидата от своей партии.

– Все на месте, – облегченно вздохнул депутат.

Рома подозвал залакированным ногтем Люлипупенко с предложением организовать спонтанный субботник в прямом эфире.

Легкие на подъем постояльцы двора быстро согласились, хотя дело и закончилось банальным мордобоем с участием телевизионщиков (см. «Деды в индиго, стр. 51»).

Режиссер передачи рвал на себе от отчаяния волосы. Хотя таблоиды утверждают: отпиарили Кремова по максимуму. Да и рейтинг канала сильно вырос – всё-таки не примитивный столичный розыгрыш.

– Ну вот, теперь ты уже попал в городские кинохроники, – ликовал Кремов, приобняв Квартета за могучие плечи. – Первый шаг к популярности в народе. Запоминающееся туповатое квадратное лицо, не влезающее в экран. То что надо!

Остальная городская братва после репортажа, однако, сильно призадумалась: шустрый парень это Квартет! Никак в депутаты метит? Первенец. И если уж Сашок засветился на тиви, значит, всем пора выходить из подполья и легализовать свою деятельность. Становиться «избранниками народа» с их «поясом неприкосновенности».

Паша

…Малярчуку, как тонкому психологу человеческих душ, интересно было наблюдать за пацанами. В принципе, безобидные ребята. Но ухо надо держать востро: вмиг расколют, если допустишь какую-нибудь даже самую малюсенькую оплошность. Трудно, конечно, прикидываться туповатым дедком. Но приходится. Постоянно. Вот и одежку приобрел для имиджа частично в секонд-хенде, частично на рынке. Темно-синее турецкое драповое пальто, специально сделал потертости слесарной шкуркой и приучил кошку Моню точить об него когти, чтобы нитки лезли. Женился на простушке Маришне, косил под заядлого любителя-выпивоху. Никого не доставал расспросами и сентенциями. Всегда давал в долг. Но понемногу, не как сосед с пятого этажа, Бодуненц. Знал меру: что с пенсионера возьмешь! Так, рубля три-четыре, от силы. За это и слыл всеобщим любимцем, уважаемым пензером. Даже Вадик Дулепистый, отслуживший в войсках дяди Васи, огонь, а не мужик, снискал в Батумыче надежного товарища. Но риск разоблачения всё одно присутствовал.

Больше всего в качестве разоблачителя двуликого Януса стоило опасаться, естественно, Арнольда Люлипупенко: как-никак – бывший конструктор с КБ телефонного завода, там дураков не держали.

В подъезде еще проживает частный детектив Рауль Комаров, но он уже под бдительным контролем, правда, туповат зело. Потому с ним проще простого иметь дело. Парень безотказный.

…Батумыч пристроился на лавочку у подъезда, где после удачного депутатского шоу уже сидели Люлипупенко, Музян, Кисельков. Всева подсел Позже подошел Евсеич с мопсом. Квартет между тем отлучился к дяде. Вадик же побежал на почту за посылкой. И объявился Паша Серемагин, шлифовщик с завода. Отходит после евротура. Выиграл его совершенно случайно (см. «Деды в индиго», стр. 99). В руках Паша вертел квиток с начислениями по зарплате.

– Тупово! У меня уже шесть последних предупреждений. По пьяни. Но не уволят! Даже в кризис. Один на три цеха, – показал пять пальцев Серемагин…

Малярчук подумал про себя: «Энтого енота надо обязательно завербовать. Ценный кадр. С хорошей перспективой. По зарубежью катается. Красавчик, таких женщины должны на руках носить. А через них можно и на крупную рыбу – их папиков выйти. Но где взять на него компромат? Не женат до сих пор. Одинокий волк. Ему «всё как с гуся вода». На компрометирующих снимках не заарканишь!» А вслух произнес:

– Пашуля, да кто ж такого молодецкого молодца уволит? Я хочу посмотреть тому в глаза!

«Пожалуй, лесть – это единственный метод, которым можно его зацепить», – продолжил размышления Всева.

– Не могу не согласиться, – расцвел Паша. – Что есть, то есть!

«Надо будет изучить, кто с ним плавал на яхте, как и каким образом», – пронеслось в уме у Батумыча.

Изучив список, полученный у Агнессы Тимиркановны, директора парфюмерного магазина «Флердюсьель» эксклюзивного дистрибьютора одноименного бельгийского концерна (естественно за купюры), Всева сделал далеко идущие выводы.

«Сколько тут фемин! Обалдеть можно», – пустил слюну Малярчук, рассматривая фотографии топлес и «без» финалисток «Мисс Мира – 2008».

«А вот это, что за фигуристая дамочка под номером два? – задался вопросом Всева – Некая Клавдия Марлюхина. Погуглим, что про нее есть в тырнете… Та-а-ак, вышла в четвертый раз замуж; избранник сердца и наполнитель кошелька – известный голливудский продюсер. Годится! Добуду хоум-видео с предыдущими мужьями и дело в шляпе! Но придется попотеть: кого-то пустить на фарш, кого-то подкупить, у кого-то провести обыск с пристрастием».

Долго не было возможности реализовать задуманное, но однажды улучил-таки момент: на спор заставил Пашу проехать по перилам Камского моста на велобайке. Понятно, что Серемага этот спор выиграл, но по наводке Малярчука (как примерного общественника) угодил на пятнадцать суток в кутузку якобы за нарушение общественного порядка (удачный звонок Гургену).

Теперь оставалось лишь выудить будущего нового агента Клаудию Марлускони из Лос-Анджелеса, она осуществит вербовку Паши, и дело в шляпе.

Малярчук написал ей по электронке письмо как бы от Серемагина, мол, приезжай, жду, не дождусь. Твой Паоло. Та, само собой, ноги в руки, тело в самолет, три пересадки (но не почек), и уже в Перми. А тут ее поджидает Батумыч прямо в аэропорту (Вадик на своей тачке подбросил). И хоп в сторонку. Объясняет, что почем.

Клавка, конечно, заупиралась, но так, как и подобает, для виду. Помнит о фривольных кадрах. Сейчас, естественно, выдает себя за примерную домохозяйку…

– Задача ясна? – сдвинул брови Всева.

– Ясна! – выдохнула Марлюхина. – А я на что-то еще рассчитывала в отношениях с Пашкой.

– Рассчитывать – эта моя прерогатива, а твоя – пересчитывать полученные бабки и выполнять! Беспрекословно! – насупился Всева.

…Перенесемся на несколько дней вперед и на три квартала ниже. В автохозяйство краевой милиции. Здесь определено временное местонахождение шлифовщика Серемагина.

После «убедительного» инструктажа девушки ей ничего не оставалось, как реализовать коварный план Батумыча (см. «Бодуненц forever», стр. 104).

…Малярчук выловил Пашу у гастронома, когда тот на радостях от предложения участвовать в зарубежных киносъемках покупал беленькую.