Москва литературная №1, 2023. Литературно-художественное издание

Я заболела, они поправились. Но и меня оставили им тоже.

Последний вагон последнего поезда… Только что они оба меня послали. В одном направлении, но в двух разных конвертах… Вернее – не меня. То моё желание. Они исполнили моё желание просто так – бескорыстно. Возможно, потому что так уже было прописано в Книге Судеб, задолго до того, как мы оказались в здесь и сейчас?

В отличие от господина М., в своё время укравшего меня у них обоих – из-за моей к нему Вселенской любви? – нет, из-за моего нюха на деньги, которые ему срочно понадобились.

Господин М. многое обещал и ничего в итоге не сделал, но превратил меня в Королеву Мечей.

Выворачивая мою душу наизнанку, он ставил на мне эксперименты, прощупывая и постоянно повышая порог боли, чтобы я не писала, как все, а – кричала. Он убивал меня и заставлял воскресать, поднимать голову и идти вперед – на сцену, и читать под прожекторами написанное ему, чихая на то, что кто-то обо мне говорит и думает.

Сколько лет он медленно смаковал меня по капле каждый день и кромсал душу, скармливая голодным воронам, пока не превратил в айсберг и не вернул обратно в свободное плаванье – им двоим?

* * *

«Ты никогда не любила август…»

В зал вплывает Важная Персона, которая займет место того, кто в гробу.

Я делаю шаг в сторону – в смс-ку из Тайланда.

«Саш, соболезную. Теперь ты без работы? Уезжай лучше. У тебя всё получится! Я уже старый, мне что-то менять поздно, век свой доживаю. Был бы моложе, продал бы квартиру и рванул с тобой в Грецию. А ты ещё молодая. Не позволяй себя гробить!»

Сергей, циничный персонаж, убивающий главную героиню в моём романе «Остров Харона», умрёт через три месяца, в Рождество. Я позвоню в Гоа нашей общей знакомой. Она свяжется с Тайландом и перешлёт мне письмо-ответ – внезапно после какой-то местной прививки. Перед смертью он начал изучать греческий язык…

Кто-то мягко обнимает меня сзади, целует в волосы и шепчет на ухо:

– Охренеть, да? Внезапно-то как! Работу ищешь?

Когда И. приходит ко мне в офис, его руки разбегаются по моему телу волнами.

– Слушай, давай всё-таки начнём общаться иначе? Нежность без секса ещё никто не отменял! Приеду к тебе в выходные? Утром. Потом у меня мероприятие.

Он не один приедет – с гитарой. Я уважаю импотентов, которые не комплексуют. Но нет… не приедет. Ни с гитарой, ни один. Ни в эти выходные. Ни в следующие.

Потому что сегодня ночью мне позвонит Боря Прахов и скажет, что умер мой самый лучший друг – Вадик. Вот оно – предчувствие: гвоздики дома на подоконнике… В августе мы общались последний раз. Он сказал, что чуть-чуть приболел – у него обнаружили рак 4 стадии с метастазами в печень.

Единственный мужчина, который меня любил, а я… эгоистично плакалась ему в жилетку в то время суток, когда боль зашкаливала. Он знал всё про господина М. и прочих моих М., он читал все мои стихи и прозу и советовал, где что поправить. Он был единственным человеком, кому я безоговорочно верила и разрешала меня критиковать. День за днём, год за годом, он незаметно превратился в часть меня, мою вторую половину – так и не став ни одним из моих М…

Но это осознание придёт ко мне ночью. А пока я всего лишь на похоронах босса и целой эпохи Союза писателей – в ЦДЛ.

* * *

«А мы теперь – самый прочный сплав, его не нарушить пламенем…»

Важная Персона выплывает из зала. Я снова делаю шаг к гробу и кладу гвоздики.

«СПАСИБО, СПАСИБО, СПАСИБО» – мантрой повторяю я, периодически проваливаясь в память, которая на днях закончилась у ноутбука.

Открываю самую «тяжелую» папку – с фотками – а доживу ли я до того момента, когда появится время их все разобрать? – и листаю в хаотичном порядке, пока внезапно мой взгляд не останавливается на почти могильной плите с именами. Венгрия, сентябрь 2011, город искусств – Сентендре, где на аллее славы выгравированы имена участников международного фестиваля поэзии. Моё в том числе… Странно осознавать, что ты – уже мертв, если ты вроде как жив…

А это я – с Королём Мечей. Циничный. Эгоистичный. Дерзкий. Холодный. Прямо как я…

Кажется, прошла целая жизнь. Мы пьём чай на кухне, вспоминаем отпетую в ЦДЛ вместе с моим экс-боссом эпоху. Завтра я продолжу вычитывать очередную книгу очередного графомана. Ненавижу графоманов. Меня от них тошнит. Они все в коронах, все неприкасаемые. Только утром буковки выводить научились, а к обеду – уже все поголовно лауреаты и победители.

– Я тоже их не люблю. У нас много общего, – оценивающе произносит Король Мечей ледяным голосом.

Вот бы сейчас нырнуть вдвоём под тёплый плед и посмотреть какой-нибудь волшебный фильм… Но я вздыхаю, встаю под прожекторами на сцену и начинаю читать. Он смотрит, прямо как господин М., из мрака зала на меня, смотрящую на него. Я примерно понимаю, что он сейчас чувствует ко мне. Примерно то же, что я – к господину М. Но моя последняя строка, написанная совсем не ему, внезапно оказывается более чем уместной: «Смотри! Всё умерло вокруг, а мы – живые…»

– Ты, конечно, мастер концовок, – бесстрастно констатирует он, прямо как говорил господин М. – А я чуть не умер год назад… от короны. Даже дела все передал…

Я не хочу рассказывать ему ни про сожжённые мной тогда свечи, ни про то, сколько раз умирала сама, ни про количество скормленных чужим могилам гвоздик…

– А хочешь снимем кино? По твоему «Острову Харона»? Пошлём на Каннский фестиваль?

– Точка, – ледяным голосом произношу я в ответ.

– Точки ставим не мы.

Он смотрит на меня, а я – на него. Теперь, когда я мертва.

– Саш, а что мешает…?

– Да в общем-то ничего…

– И как тогда…?

– Да никак пока…

Теперь, когда я мертва, он всё ещё жив. У него есть силы, чтобы продолжать идти по этой узкой тропе. А у меня – нет. И я внезапно осознаю: всегда искала мужчину сильнее и умнее себя. Такой человек сейчас сидит за столом напротив. Смотрит на меня, как паук из центра сплетённой им сети. И просто ждёт. Спокойно. Цинично. Бесстрастно. И ему даже всё равно, уйду я или останусь. В его жизни. Он привык жить сам по себе. Как и я. У меня – своя паутина. У него – своя. Я боялась пауков с детства. А теперь боюсь саму себя и своего отражения в нём.

* * *

«Не роняй себя пеплом под ноги!»

Туда-сюда из Ясенево до Чертаново и обратно. Так надо. Надо куда-то идти. Всегда. Стиснув зубы. По дороге туда – церковь Петра и Павла, подворье Оптиной пустыни. На обратном пути – тренажёры на спортивной площадке – 30 минут. Или так: 30 минут на тренажёре, пешком до Чертаново и домой, с заходом в Петра и Павла.

Я шагаю по снегу вдаль – никого вокруг. Ни души. Сюрр. Я – мертва или просто заморожена, как моя Visa?

Включаю песню Сургановой «Рейс 612» и бесконечно слушаю её по кругу.

Запрещённая ныне сеть внезапно сообщает, что Мужчина в Белом – грузинский князь – лайкает очередной мой пост. «Я рада, что ты жив…» – провожу рукой по его волосам на фото. Единственный мужчина, о котором я жалею. Жалею, что не смогла переступить через свой страх. И что он тогда не стукнул кулаком по столу и не приказал мне остаться. Он до сих пор в белом. И всё так же улыбается. Но если бы тогда я осталась, свернула бы со своего Пути. И кто знает, оставили бы меня в живых в жуткой аварии на 53-м км МКАД? И на операционном столе с онко-некрозом в 25 кубических сантиметров – оставили бы?

Король Мечей разрушает метельно-загробную тишь звонком:

– Сегодня вышла газета. В магазинах «Москва» на Арбате и на Тверской. Ты там в красном платье. Поздравляю.

– Не верю в твою искренность, но всё равно спасибо, – без каких-либо эмоций произношу я.

– А ты суди не по словам, а по тому, кто для тебя что делает, – мрачно произносит он ледяным голосом и исчезает в метели, исполнив мою мечту.