Прощение для мажора

Остановилась на мосту и посмотрела на реку под ним, темная вода отражала в себе несколько появившихся на небе звезд. Когда-то отсюда я любовалась осенней природой, любовалась деревьями, переливающимися на солнце желто-красными отливами. Обожала слушать, как листва в парке шуршит под ногами, с трепетом вдыхала влажный воздух. А теперь все стало настолько безразлично, что просто не хотелось жить. Я выгорала ежесекундно из-за того, что любимого больше нет, а жизнь вокруг продолжается как ни в чем не бывало. Будто его смерть затронула лишь меня, остальным было безразлично. Никто не заметил разницы… Эта жестокая несправедливость просто убивает.

Продолжала заторможено смотреть на реку. Эта черная пучина словно притягивала взгляд, проникая в саму душу. Не знаю, сколько я так простояла, погруженная глубоко в свои мысли, пока не вздрогнула, услышав рядом голос:

– Красиво, правда?

Не сразу повернулась к говорящему, словно его вопрос дошел до моего разума спустя некоторое время. Махнула головой в знак согласия и посмотрела на парня лет восемнадцати. Он был очень худым. Наушники, висевшие на его шее, казались, просто огромными по сравнению с ним. А большую часть угловатого лица скрывал капюшон.

– Ты странно смотришься, стоя на мосту и так внимательно глядя вниз,– выдал молодой человек, после чего серьезно спросил:– Прыгать надеюсь, не собралась?

Он говорил дружелюбно, немного нагловато, словно с ровесницей. Хотя возможно я и выглядела так. После смерти Игната, я очень похудела, мама говорит– "Осталась кожа да кости, и стала похожа на подростка". Да и разве имеет значение внешний вид, когда тот, ради кого и хотелось только жить, больше никогда тебя не увидит? Нет! Мне было плевать, как я выгляжу! Это стало совершенно безразличным, как и все остальное. Единственные, кто еще держат меня на этом свете это сыночек и мама.

– Не собралась,– ответила отстранено, после затянувшегося молчания.

– Но все равно ты замороченная. Хочешь, помогу поднять настроение?– уверенно заявил парень.

– Нет,– тут же ответила я, ничто на свете его мне не может приподнять.

– А ты сначала попробуй, а потом отказывайся,– усмехнулся мальчишка и сунул что-то мне в ладонь, после чего быстро добавил.– Если захочешь еще, приходи сюда,– и поспешно ушел.

Я разжала пальцы и увидела прозрачный пакетик с маленькой таблеткой. Первой мыслью было бросить его в реку, но тут зазвонил телефон, и я полезла за ним, на автомате убрав таблетку в карман…

Мама с Кирюшей поехали в гости к родителям Игната, те очень просили нас приехать. Но я не смогла. Находится рядом с семьей мужа для меня большая пытка. Глядя на их страдания, меня просто разрывает изнутри от горя. Поэтому я осталась дома одна, сидела в кресле, листая свадебный альбом. И с каждым взглядом на наши счастливые лица, мое сердце все селенье сжималось, и становилось тяжелей дышать.

Следующий час я провела, зарывшись глубоко воспоминания, и они были настолько реальные, что казалось можно протянуть руку и коснутся любимого. А потом они смешались с фантазией, и теперь уже я представляла наше будущее.

Из этого оцепенения меня с трудом вывел телефонный звонок. На экране высвечивалось два пропущенных вызова от мамы. Быстро ответила:

– Да.

– Как ты там Женечка?– спросила она встревоженным голосом.

– Все нормально,– спокойно произнесла я, подойдя к окну. На улице вливал сильный дождь, где-то вдали небо освещала молния. Тут же забеспокоилась, как мама с малышом поедут в такую погоду домой. Да и уже совсем стемнело.

– Мы скоро будем собираться,– произнесла мама, добавив,– Ольга Петровна, просила остаться, мол, опасно ехать в такую погоду. Но я отказалась.

– Мам и вправду оставайтесь. Смотри, какой на улице ливень,– произнесла я настойчиво.

– Но как же ты будешь одна?– встревожилась она.

– Мамуль брось, я что ребенок. Все хорошо не переживая,– старалась чтобы голос звучал как можно убедительней, действительно в такую погоду что угодно может произойти на дороге.

С трудом убедив маму остаться, я снова погрузилась в свои мысли. Спустя какое-то время очнулась из забвения, и меня накрыла башенная волна понимания всего произошедшего. Отчаянно ощутила всю горечь потери, и вдруг поняла, что сколько бы я не пряталась, зарываясь головой в песок, сколько бы ни отталкивала правду, ничто не изменится. Сколько бы я не ждала, теша себя несбыточными надеждами, человек, которого люблю больше жизни, не вернется, не воскреснет чудесным образом. Мне больше никогда не удастся посмотреть в родные глаза, увидеть дерзкую улыбку на его губах, услышать голос, от которого замирало сердце. Нет! Никогда уже мне не обнять любимого. И нашему сыну не суждено увидеть отца. Боль разрывала каждую частичку тела. Реальность так жестока и так мучительна, мой измученный мозг просто не готов ее принять.

Металась по квартире как сумасшедшая, кусая губы, царапая руки в кровь. Хотелось разворотить грудную клетку, отыскать там истерзанную душу и вырвать ее к чертям собачьим, зацепив заодно и сердце, только бы прекратить это все.

Господи как же жутко хоронить человека в закрытом гробу, это резало с каждым днем сильнее, заставляя, корчится от страха. Замерла, перед глазами всплыла картина, как я стояла на мосту несколько дней назад. Подбежала к плащу и достала из кармана таблетку. Не дыша, глядела на дрожащую ладонь. А может правда, хотя бы на время найду забвение, хоть на минуту обрету покой? Поднесла руку к губам, и полностью не осознавая, что делаю, проглотила непонятное вещество. И следом в ужасе поняла что, наделала…

Макс наблюдал за Тамарой Игоревной, не находящей себе места из-за тревоги, и чувствовал, как в нем нарастает беспокойство. Женщина привезла его родителям Кирилла, они очень тосковали по внуку, и осталась переночевать из-за непогоды. А теперь Женя несколько часов не выходила на связь, что ее маме казалось очень странным. Она уже собралась ехать домой в проливной дождь, однако Максим не позволил этого сделать. Пообещав женщин, что съездит сам.

8 глава

Макс медленно повернул ключ в дверном замке, почти не дыша, прислушивался, пытаясь расслышать хоть что-то за дверью. Но там, за ней, царила гробовая тишина – ни на звонок, ни на стук Женя не отреагировала, было похоже, что ее нет дома. Единственное, что говорило об обратном – это трель мелодии телефона, который звонил не останавливаясь. Парень вошел в темный коридор, обнаружив что, ни из одной комнаты не проникает свет. Не решаясь войти, он топтался в прихожей, а потом неуверенно позвал:

– Жень? Ты дома?

Ответом была минутная тишина, но вдруг в дальней комнате раздался громкий звук, будто упало что-то тяжёлое. Спустя секунду, в коридоре появилась девушка, в темноте она напоминала привидение.

– Игнат,– произнесла она осипшим голосом,– Игнат…

Максим замер как вкопанный, не зная что делать, и не находя нужных слов.

– Женя…– начал, было, он, но замолчал, увидев, как Женя пошатнулась, на секунду показалось, что она сейчас лишится чувств.

– Игнат, родной,– глухой всхлип и девушка прижала руки к груди, а потом устремилась к Максу.– Я знала, что ты вернёшься! Знала! Никто мне не верил, но я не переставала ждать.

Она жадно обхватила его талию руками и прижалась всем телом. Макс, оцепенев, чувствовал, как Женя дрожит. Он не понимал что с ней, девушка явно была не в себе. Но чтоб вот так, парень не ожидал. Его руки дернулись, чтобы оторвать ее от себя, но тут же повисли как вялые стебли. Испугался что так, может сделать еще хуже. Она плакала, уткнувшись носом в его грудь, и что-то шептала еле слышно, а потом более четко спросила:

– Почему ты молчишь?

– Жень,– наконец-то нашелся Максим, и Женя подняла на него полные слез глаза, которые блестели как звезды в ночном небе. Девушка смотрела ему в лицо, но казалось, будто ее взгляд, проскальзывает сквозь парня, и уносится куда-то далеко. Он нащупал рукою выключатель и включил свет. Она зажмурилась и когда снова подняла веки, посмотрела так, будто не видела кто перед ней. Макс заметил, что ее зрачки сильно расширены.

– Жень, ты меня слышишь?

– Да, родной,– отстраненно ответила она.

– Ты принимала сегодня какие-нибудь лекарства?– тут же спросил Максим, подозревая в состояние девушки что-то неладное.

– Успокоительное. А почему ты спрашиваешь?– Женя снова оторвала голову от его груди, и стала всматриваться ему в лицо, будто пыталась что-то разглядеть.

– Сколько ты выпила таблеток?

– Одну, только одну…

– Жень, я не Игнат,– выдавил Макс и почувствовал, как ее тело напряглось.

– Что ты такое говоришь?– охрипшим голосом простонала девушка,– Неужели ты опять хочешь нас оставить?

Макс обхватил ее лицо ладонями так, чтобы она смотрела ему в глаза, Женя хотела отвернуться, но он не позволил. Парень смотрел, как по щекам девушки одна за другой скатываются крупные кристальные бусинки слез.

– Жень, я Максим. Игнат погиб,– последние слова были для нее как удар, ее затрясло, а из груди вырвался дикий крик:

– Нет! Это не правда!– всхлипнув она, стала вырываться из рук Макса, задыхаясь от рыданий,– Он только что, был здесь? Что ты опять с ним сделал? Игнат! Игнат! Игнат…

Максим пытался удержать девушку, которая будто бы потеряла рассудок, но это ему удавалось с трудом, Женя была сильнее, чем казалось, и извивалась как змея. Вырвавшись, она набросилась на парня с кулаками, крича не связанные слова. Макс понимал лишь редкие отрывки, пытаясь, увернуться от ударов.

– Ненавижу тебя! Ненавижу! Верни его! Верни мне его! Негодяй! Подлец! Ненавижу…

Казалось, у нее иссякают силы, но переведя дыхание, она снова начинала молотить кулаками по его груди, выкрикивая проклятия. Он не знал, сколько длилась эта истерика, и быстро подхватил ее, когда Женя мешком стала падать на пол к его ногам. Макс поднял на руки и понес дрожащую девушку в комнату. Положил ее на кровать, и застыл в нерешительности, не зная, что делать. Сначала, показалось, что она без сознания, но услышав горестный всхлип, понял, что та всего-то навсего обессилила.