Прощение для мажора

– Глупости,– тихо ответил мужчина, заключив моё сопротивляющееся тело в объятия.

А я взорвалась, из меня словно выплеснулась вся боль, которую капали внутри. Кричала, захлебываясь слезами и задыхалась, не в силах побороть отчаяние и ужас.

– Не хочу… не хочу мучить близких… Я смотрю в будущее, и не вижу его, без Игната. Не хочу видеть…– заикаясь, тараторила я, нет, не Максу, сама себе, оправдывая свой страшный поступок,– Это так страшно… так страшно. Я не хочу больше… не хочу.

Максим молча, сжимал моё дрожащее тело, ожидая, когда буря пройдет. Он был напряжен, и не знаю то ли моё сердце, то ли его бешеными ударами отзывалось у меня в ушах. Охрипнув от рыданий, потихонечку затихала, чувствуя всепоглощающее опустошение. Не заметила, как мужчина поднял меня на руки и понес в машину. Очнулась, когда он завел двигатель, и спросила почти шёпотом:

– Куда… куда мы?

– Туда, где ты не сможешь себе навредит,– ответил холодно Максим, и от этого голоса мурашки побежали по коже. Почему-то сразу вспомнила как когда-то, его упрятали в клинику, и ощутила ужас от мысли оказаться там.

– Я хочу домой,– пропищала я, чувствуя нарастающий страх.

– Зачем?

– Как зачем… Там мама и Кирюша…

– Да ладно, можно подумать ты думала о них, когда хотела сигануть с моста,– гаркнул он, прибавив газа.

– Я не хочу в клинику,– всхлипнула, вспоминая, как много лет назад Макс говорил то же самое.

– А вот оно что,– усмехнулся тот,– У меня была такая мысль. Но это слишком просто, вряд ли ты что-то осознаешь, лежа под капельницами и обезболивающими. Посмотрим, как ты сама справишься с тем, что ты натворила…

– Что это значит?– промямлила, испугавшись его непонятные слова.

– Пора учиться бороться!

– Мне все равно, что со мной будет…

– Посмотрим, как ты запоешь часа через три,– снова усмехнулся мужчина, а я не понимала, откуда, взялась такая ненависть и злость.

11 глава

Увидев, как Женя перелезла через поручень моста, Макс чуть не потерял рассудок от ужаса. Он подлетел к ней, с такой молниеносной скоростью, на которую, казалось бы, не способен человек. Первым, необратимым желанием было треснуть девчонке в лоб, да так, чтобы мозги встали на место. Но увидев, что та не в себе, влепил ей легкую пощечину, чтобы привести в чувства. Мужчина был в бешенстве, хотелось, и встряхнуть ее, и придушить одновременно. Вот, значит, что придумала? Жить, она бля, не хочет! Возомнила себе, что ей хуже всех на свете, будто только она одна, потеряла дорогого человека. Максим каждый день смотрел на мать, полностью поседевшую от горя, которая постоянно твердит: что нет ничего страшнее на свете, чем хоронить своих детей. На отца с трясущимися руками, который утратил интерес ко всему, и они убитые горем, продолжают жить, поддерживая друг друга. А эта, зациклилась на себе, наплевав на близких, на ребенка, которому нужна мать! Он был готов к тому, что она снова начнет, сыпать обвинениями, твердя, что во всем виноват Макс. Но удивленно, понял, что Женя сломалась, и, почувствовав к девушке странную жалость, обнял. Знал, что по большей части в ней, говорят сейчас наркотики, об употреблении которых и заподозрил, как только ее мать, пожаловалась на странное поведение дочери, и на ночные прогулки. Тогда мужчина попросил женщину сообщить, как только Женя снова поздно уйдет из дома. И вот спустя неделю, Тамара Игоревна позвонила около часа ночи, сказав, что Женя куда-то ушла. Максим не раздумывая, прыгнул в машину, и исколесил весь их район в поисках девчонки. И когда случайно увидел девушку на мосту, не сразу подумал что это жена брата. Но все же, решил, проверить. Слишком странно та стояла, неподвижно глядя вниз. Подъехав ближе, он угадал Женю, и каким-то седьмым чувством, почувствовал что-то ужасное, бросив машину на проезжей части поспешил к ней.

Макс злился на себя, на нее, за то, что выбила из равновесия, разбередила раны, которые он упорно скреплял степлером, зная, что так не заживут, но хотя бы кровоточить не будут. Однако глядя, как Женя рыдает, дрожа в его руках, снова почувствовал новый удар вины, который был намного сильнее прежних. Как же он хотел все исправить, если бы только это было бы в его власти. Мужчина хотел помочь всем: родителям, жене брата, даже ее маме, переживающей за дочь. Но просто не знал, как это сделать, как облегчить их боль, когда внутри самого все обливалось кровью, пусть даже старался изо всех сил отвлечься.

Максим понимал, что чувствует Женя, оказавшись под наркотой, его воспоминания об этих ощущениях еще были свежи. Знал, что девушке кажется, что море по колено, и становится плевать на окружающих, обычно люди отвлекаются, забивая на все на свете, а эта решила умереть. Даже если б хотел, мужчина не мог найти ей оправдания, как когда-то себе. Бросить семью, зная, как они будут страдать, это, что нужно чувствовать, чтобы решиться на такое? Хотя, что чувствовал сам, скрываясь столько лет от близких? То, что не нужен им, считал себя лишним!

Посмотрел на Женю, старательно изображающую из себя спящую, только Макс прекрасно знал, что под действием наркотиков нереально заснуть. Сначала, он хотел, определить её в клинику, она не так давно на наркотика, и зависимость, судя по всему небольшая, поэтому прокапают ее пару дней там, подержат на успокоительных, а потом все начнется сначала. Ей нужно было отвлечься, узнать другую, постороннюю боль, которая будет вызвана не потерей мужа, а пусть даже отходником. Макс помнил, как бывает хреново, впервые часы ломки, если ничего не предпринять. Пусть почувствует, как ей не хватает сына, как тяжело без матери, и возможно тогда найдет новый смысл, поймет, что она нужна им, а они ей.

Мужчина вез девушку в их старый дом, который он недавно начал восстанавливать. Макс хотел сохранить память, о том месте, где они когда-то были счастливы. О тех временах, когда они с братом были горой друг за друга. Наверное, это, своего рода способ отвлечься, он собственными руками приводил территорию в порядок. Трудился там до темнаты, и это помогало немного забыться. Настоял на том, чтобы отец вышел на работу, заявив, что сам не справляется. Ибо это поможет тому хотя бы немного отвлечься. И заметил, как меняется мама, когда Тамара Игоревна привозит ребенка, поэтому просил ту чаще приезжать. А сам дни напролет занимался домом, самостоятельно установил забор, вырыла траншеи под столбы, залил их раствором. Макс выматывался так, что, ложась спать, не мог не о чем думать и вырубался моментально. Конечно, их старое жильё еще полностью пригодно для проживания: окна и полы он поменял, свет тоже подключили, вода во дворе в колонке, и отопление печное, все лучше, чем клиника, да и Жене это пойдет на пользу.

– Выходи,– сказал Макс, девушке внимательно вглядывающейся вперед.

– Где мы?– спросила я не спеша выходить. Место, в которое привез Максим, не было похоже на клинику. Даже больше напоминало загородный частный сектор. Фары машины освещали мощный, зеленый забор, метра два с половиной в высоту, и разглядеть за ним что-то, было невозможно.

– У меня дома,– спокойно ответил мужчина.

– Я может не в себе, но не настолько, чтобы спутать ваш дом с этим местом,– хмуро ответила я, не понимая, какую игру тот затеял.

– В этом месте, как ты сказала, прошло наше с Игнатом детство,– холодно ответил Макс.

Вспомнила, как Игнат как-то рассказывал об их старом доме, о тех временах, когда у них не было денег, и они были по-настоящему счастливы, о домике на дереве, который он построил с Максом.

Почувствовала, как все внутри сжалось, и сердце больно закололо в груди. Зачем Макс привез меня сюда? Чтобы сильнее помучить? Казалось, стоит только войти туда, и я рассыплюсь от муки.

– Я хочу домой,– прошептала я сдавленно, смотря перед собой не моргая.

– Не получаться,– спокойно ответил он, выйдя из машины.

Но меня словно парализовало, продолжала сидеть неподвижно, не зная, что делать, хотелось бежать от этого места, подальше. Максиму видимо надоело ждать, и он сам открыл мне дверь, сказав:

– Выходи.

Помешкав немного, я все же выползла из машины, и сделала несколько шагов ослабленными ногами. Казалось, будто я врастаю в землю, и перед глазами все плывет, воспоминания о том, как муж любил это место гудели в голове, воспроизводя счастливые картины прошлого. Мужчина открыл калитку, пропуская меня вперед, и затаив дыхание я вошла внутрь. В темноте сложно было что-то разглядеть, лишь видела очертание большого, деревянного дома.

– Зачем ты привез меня сюда?– спросила я, с шумом втянув воздух.

– Затем чтобы ты, отвыкла от дури,– прогремел голос рядом с моим затылком.

– Я не хочу!– воскликнула я и резко развернувшись, врезалась в грудь Макса.

– Не хочешь отвыкать?– переспросил тот, глядя сверху вниз.

– Не хочу находиться здесь!

– Придется.

– Ты не можешь меня заставить,– прокричала, теряя терпение.

– Могу!– уверенно заявил мужчина.

– Мне нужно домой, мама волнуется,– взвыла я, теряя терпение.

– Я уже предупредил ее о том, что ближайшие дни ты будешь на реабилитации. И еще, думаю, она переживала бы больше, если завтра твоё тело нашли на берегу реки!

– Кто дал тебе право распоряжаться моей жизнью?– мой голос то и дело срывался на крик.

– Ты, когда хотела с нею покончить,– бросил безразлично он. Разозлилась, у него словно на все есть ответ, и ему явно было плевать, на то, как мне тяжело находится здесь.

– Помнится, не так давно ты этому бы только обрадовался!

– Злорадствуешь, это хорошо значит не все потеряно,– усмехнулся Макс и направился в дом, проигнорировав мой выпад. А у меня от бешенства свело челюсть.

Я тут же ментальность к калитке, но взвыла, обнаружив, что та закрыта.

12 глава