Любовь не для драконов

Раздался робкий стук в дверь, и вошла девушка с сервировочным столиком. Она, в отличие от Фрадки, выглядела, как типичная прислуга в богатом доме: незатейливое тёмно-коричневое платье с белоснежным передником, на голове чепец, под которым надёжно скрыты волосы, и скромно опущенные долу глаза.

Фрадка выпроводила служанку и накрыла в гостиной ужин. Пока я наблюдала за ней, почувствовала, что безумно проголодалась. А ещё – магическая вытяжка помогла, – сон и правда как рукой сняло. В голове посвежело, и бодрость зашкаливала – хоть сейчас на марафон.

Оформленные по-королевски красиво, блюда дразнили обоняние аппетитнейшими ароматами, и я разошлась не на шутку.

Со стола поступательно исчезли – тающий во рту пирожок с непонятной начинкой, несколько нереально вкусных мини-бутербродиков и кусок нежнейшего мяса. Ума не приложу, куда девалось всё съеденное, но чувство насыщения никак не наступало.

Покончив с закусками и горячим, обнаружила в многоярусной вазочке десерты из магазинчика «Волшебные сласти Торнсов». Наконец-то удастся попробовать вкусности, которые продавала целых два года!

Я уже расправилась с облачком оранжевого мороженого и без стеснения уплетала за обе щёки конфеты-перевёртыши, когда в комнату вошёл Аддис ди Вейр.

Грозно воззрился на меня, затем – на Фрадку.

– Господин, я тут ни при чём… – побелев от страха, залепетала зеленоглазая, но маг её перебил:

– Забирай, и вон отсюда, – указал на остатки ужина.

Девушка присела в глубоком реверансе, метнулась к столу и, похватав тарелки, выскочила за дверь…

Чёрный маг приблизился медленной, тягучей походкой, словно давая возможность привыкнуть к своему присутствию. Сейчас на нём была другая рубашка, но вновь чёрного цвета. Верхние пуговицы небрежно расстёгнуты. Штаны свободного фасона, на ногах – лёгкие лоферы[3 - Лоферы – туфли без шнурков].

– Непокорная, значит, – после длинной паузы чуть хрипло выдохнул мужчина.

Спокойный и расслабленный, почти домашний, он почему-то казался опаснее, чем обычно. Глядя прямо в глаза, маг поднял руку и убрал прядь непослушных волос с моего лба, а затем мягко скользнул ребром ладони по щеке, шее… Большим пальцем провёл по ключице к ложбинке, и дальше, вниз, до края глубокого выреза.

В сочетании с ледяным, пронизывающим насквозь взглядом, эта ласка выглядела убийственно.

На секунду мужчина замер, после чего невозмутимо опустил руку.

Странно… Предыдущие ухажёры, чуть задев оголённую кожу, вздрагивали и начинали изрыгать поток проклятий, после чего бесславно сбегали с поля боя.

– И что это значит? – исключительно спокойный тон граничил с неприкрытой угрозой.

Ага! Всё-таки сработало!

– Я не знаю, господин, – ответила, внутренне радуясь, как ребёнок, получивший ни с того, ни с сего целую гору ярких игрушек.

– То есть подобное происходит не впервые?

– Не впервые. Только другие отскакивали, как ошпаренные.

– Конечно, – хладнокровно кивнул Аддис, – Не каждый выдержит такую боль.

И, противореча собственным словам, крепко обнял за талию и накрыл губы поцелуем. Неотрывный цепкий взгляд притягивал и манил, заставляя повиноваться.

Я не почувствовала с его стороны ни капли нежности, лишь яростное желание: твёрдые горячие губы целовали по-хозяйски, жёстко, бескомпромиссно.

Грубая ласка отзывалась в теле приятным томлением и негой… Нетерпением и ожиданием большего. Но всё это не было моим!

Путём нехитрых логических умозаключений я пришла к выводу, что чувственность так некстати взбунтовалась из-за волшебной травки, которую давеча выпила «для бодрости»…

От осознания, что «это» случится здесь и сейчас, тело мелко задрожало. Я собрала в кулак всю силу воли, и уже хотела пнуть наглого мага, как он сам с глухим шипением разжал железную хватку.

Хмурые тучи с бездонными зрачками, расширившимися от запредельной боли, метали нешуточные молнии.

Он двумя пальцами зацепил мой подбородок и дёрнул вверх, вынудив поднять голову. Ноздри хищного носа трепетали, словно чуя желанную добычу, но голос оставался холодным и бесчувственным.

– А ведь ты понимала, зачем я тебя купил.

– Нет! Я подумала…

– Что ты подумала?

Равнодушный тон совершенно не сочетался с откровенным бешенством, которое плескалось в серых глазах.

Это несоответствие выглядело по-настоящему жутко.

– Что раз вы не показываете интереса, значит, купили меня для чего-то другого.

Аддис как-то по-звериному оскалился.

– По-твоему, я мальчик, который не умеет справляться с эмоциями? Который выставляет свои желания напоказ?

С такого ракурса я не догадалась рассмотреть этот вопрос, а потому и ответить было нечего. К тому же стоять, задрав голову, не слишком удобно, а подбородку так и вообще – больно.

– Предпочитаешь стать ингредиентом для чёрного ритуала, лишь бы не попасть в мою постель? – прошипел мужчина прямо в губы.

А вот такого я и предположить не могла! Хотя следовало – ведь не просто так люди шарахаются от чёрных магов… Они бы и в открытую разбегались, но трясутся от страха при мысли о возможных последствиях.

– Я надеялась, что вы возьмёте меня в ученики, – прошептала, уже догадавшись, насколько жалко и глупо выгляжу.

Мужчина несколько мгновений непонимающе смотрел, будто надеялся, что ослышался. А потом вдруг отпустил подбородок и рассмеялся тихим, вибрирующим смехом.

Мне-то казалось, что он вообще не способен веселиться. Ан нет. Видно, время от времени предпочитает выпускать эмоции на волю.

Освежиться, так сказать.

– В тебе нет магии, девочка. Да если бы и была. Мне не нужны ученики. От них одна морока, а пользы никакой. Так что нет, Арника. Девственница, конечно, прекрасно подходит для парочки серьёзных ритуалов…

– Почему вы решили, что я девственница? – перебила, потеряв всякий страх.

Но маг не разозлился. Лишь неприятно ухмыльнулся.

– А ты куда более занимательный экземпляр, чем я полагал поначалу. Сильная защита неизвестного свойства, строптивый характер. Что ж, тем лучше, – в пасмурных глазах сверкнула серая сталь, – Я очень многое знаю и вижу. Твоя девственность – самое простое в этом весьма и весьма длинном списке.

Мужчина резко наклонился, ухо и шею опалил жаркий шёпот:

– Я хочу тебя, девочка. А то, чего я хочу, я всегда получаю. Это – закон.