Пенсионный взнос на тридевятое царство

Пенсионный взнос на тридевятое царство
Оксана Прохорова

Тонкости жизни (Феникс)
Оксана Прохорова – продолжатель великой русской литературной традиции, в центре которой гротескное изображение маленького человека, запутавшегося в поисках понимания, уважения, любви.

Так, моложавая пенсионерка Эльвира Спиридоновна, давно похоронившая свою мечту о муже-защитнике, становится жертвой оборотня-альфонса. А старая дева Василиса Никитична, которой далеко за сорок, внезапно беременеет… от Змея Горыныча. Добропорядочный гражданин Василий в поисках спасения от кошмаров попадает в оборот к лиходею-психологу. В результате приходит к единственному выходу – выходу в открытую форточку. Клавдия Ивановна, от одиночества и потерянности живущая как в тумане, покупает себе куклу домового и еле спасается от его влияния…

«Нельзя быть такими доверчивыми! – восклицает автор. – Берегитесь: вокруг ловушки прохиндеев, вас ждут распростертые объятия проходимцев!»

Оксана Прохорова

Пенсионный взнос на тридевятое царство

© Прохорова О., текст, 2023

© Джерих А., иллюстрация на обложке, 2023

© ООО «Феникс», оформление, 2024

© В книге использованы иллюстрации по лицензии Shutterstock.com

* * *

Основным камнем, на котором воздвиглось здание русского колдовства, были выгода и обман. Иначе что за надобность была бы дьяволу давать безграмотному мужику черную книгу и добровольно подчиняться его прихотям?

    Московские ведомости, 1859 г.

Цикл об Антипе Щёчкине

Гребень

Не всякая водица для питья годится…

    Полпословицы

1

Старая дева Василиса Никитична забеременела. Ей было далеко за сорок, так далеко, что уже никто и не задавался этим вопросом. Забеременела она внезапно… Впрочем, обо всем по порядку.

Итак, Василиса жила на даче, окруженной редкими елками и осинами. Дача была старая, дом настоятельно требовал ремонта, а чахлые кусты смородины и единственная яблоня уже ничего не требовали.

Переехала Василиса весной, сдала квартиру и переехала. С работы ее сократили, а на новую не брали. Жизнь на даче шла размеренная, хотя без луча счастья и радости. Вставала Василиса с рассветом, накидывала байковый халат, обувала галоши и не спеша шла в деревянный уличный туалет. Не спешила она по двум причинам: было незачем и чтобы любоваться восходом. Потом она возвращалась и спала дальше, сколько организму хотелось. Затем завтракала и шла за молоком через три участка, с чистой литровой банкой. За чистотой банки она тщательно следила, потому что боялась осуждения.

А через три участка жила бабка Алёна, она, несмотря на дачные законы, держала козу, кур и осла. Козу доила и продавала молоко Василисе, потому что только Василиса ходила к ней, а остальные боялись. Боялись по вполне понятной причине: Алёна была ведьмой.

Ведьмой она была не всегда. Точнее, не была совсем до покупки осла. Покупка эта была странная и даже бесполезная – так думали все. И действительно, зачем пожилой женщине осел? Это не собака, не корова, не утка. На прямые вопросы относительно осла бабка Алёна не отвечала, впрочем, и на любые другие тоже.

Тогда же одна дачница сказала: «Слыхала я про Лысую гору…»

Просто так взяла и сказала, прямо ни с того ни с сего.

– Вот она, разгадка-то! – хлопнула себя по бокам Нина Никаноровна с тринадцатого участка. – Вот для чего ей осел-то понадобился!

Начались споры. Одни говорили, что на Лысую гору только на метле летают. Другие – что в ступе. Кто-то своими глазами видел, как туда на свинье скакали… Короче, все согласились с тем, что раз на свинье можно, то на осле и подавно.

Даже нашелся свидетель – охранник дачных участков Василий. Он лично встретил бабку Алёну в лесной чаще на Ивана Купалу, но вовремя успел спрятаться.

– Клянусь, – перебивал он всех, – не сойти мне с места, на осле скакала, прямо по зарослям папоротника.

– Зачем? – заинтересовалась Нина Никаноровна.

– Знамо зачем. Цветок искала, чтобы нечистой силой помыкать и клады прямо под землей видеть.

– И нашла?!

– Знамо дело, нашла. Только я спрятался, так лес сразу и озарился весь! Присмотрелся я, а это цветок на папоротнике светится!

– И что дальше? – продолжала интересоваться Нина Никаноровна.

– А дальше я не помню. Сила нечистая меня рассудка лишила…

В общем, такая произошла история. Кто-то верил, кто-то нет, но на всякий случай решили, что бабка Алёна – ведьма, и начали обходить ее стороной. А те, чей забор граничил с ведьминым, оберегались как могли. Кто-то вдоль забора чеснок сажал, а кто-то колья осиновые ставил.

Только Василиса Никитична ничего не боялась. Потому что в школе была убежденной пионеркой и даже вела колонку в газете «Прочь суеверия».

Однако уже несколько дней Василиса Никитична, или просто Василиса, была озадачена, от чего ее обычно бледные щеки заливались румянцем, глаза блаженно жмурились, а в груди чувствовалось приятное томление.

– Что-то лица на тебе нет, – удивилась как-то бабка Алёна. Она только что подоила козу и цедила молоко через свернутую марлю.

– Может, давление атмосферное… – начала придумывать Василиса.

– Не похоже на давление-то, – бабка Алёна заинтересованно поглядела на Василису. – Ну давай рассказывай.

Они вошли в дом. Бабка Алёна сразу зашторила окно.

– Чтобы сволочи разные не глазели, – пояснила она.

Василиса не знала, с чего всё началось.

В первый раз это было на кухне, когда она чистила картошку. Нож вдруг выпал из рук, в кухне стало ярче и, самое главное, Василиса увидела… мужчину. В том, что она его увидела, Василиса убедила себя сама. На самом деле она увидела тень, неясное очертание на полу, но в этот момент почувствовала счастье и то самое томление в груди.

В следующий раз ей захотелось спать, да так сильно, что она едва дошла до кровати. Сны теперь тоже снились необычные, в них была загадка и ожидание его, таинственного незнакомца.

Теперь Василиса чувствовала его присутствие везде. Она понимала, что незнакомец не простой мужчина, а воплощение чего-то таинственного и необъяснимого. А она, Василиса, его избранница.

– А перед этим что-то еще было? – допытывалась Алёна.

– Перед этим? Даже и не знаю, вроде ничего.