Люблю на 100 %

– Я Майя, – сказала Майя Савельева, автоматически приподняв руку вверх, как на уроке.

– Значит, ты Алина. И ты у нас из Лукьяновки, – сказала Александра Евгеньевна Кучкова и добавила. – Ладно. Заполните правильно свои тетради. Как это сделать вам расскажет Ираида Степановна. А потом сдадите мне. В конце каждого дня практики я буду расписываться в тетрадках. Только не пугайтесь. Ваша практика заканчивается не вечером, как обычный рабочий день всех сотрудников администрации. Вы у нас будете трудиться с восьми до двенадцати. В двенадцать часов можете уходить домой. А сейчас пора начинать свой первый день на практике. Удачи!

– Спасибо! – почти одновременно ответили Майя и Алина, а затем тут же вышли следом за Ираидой Степановной Молокоедовой.

В коридоре стояли большие горшки с цветами. На одной стене, наполовину выкрашенной в белый цвет, висела новая фотокартина, на которой были изображены три слона возле городского парка культуры и отдыха – гордость местного предприятия по озеленению. В последний момент Майя увидела на полу у стены ведро с краской и застыла на месте. «Только этого не хватало. С утра испачкаться. Вечно я влипаю во всякие истории», – пронеслось в голове девушки, когда носок её сине-золотистой балетки легко стукнулся о ведро. Металлический звук заставил Ираиду Степановну обернуться.

– У нас здесь ремонт. Так что будьте осторожны, – сказала худощавая женщина, заметив Майю, остановившуюся возле ведра с краской.

– Угу, – буркнула девушка.

Казалось, они просто гуляли по третьему этажу администрации. Бесконечные коридоры, светло-коричневые двери и несколько человек с какими-то бумагами в руках, спешащих в соседние кабинеты. Для взрослых это была знакомая площадь, по которой ноги привыкли ступать. Да, и глаз не замечал большого пространства. Всё выглядело совсем незначительным, приевшимся за годы работы. Но юный взгляд любопытно скользил по стенам, полам, окнам, словно фигурист на льду, старающийся открыть новые возможности своего спортивного таланта. И в данную минуту третий этаж выступал территорией приключений, неизвестным местом, которое предстояло изучить. Наконец Молокоедова остановилась возле двери. Распахнув её, Ираида Степановна кивнула девочкам, чтобы они вошли.

В ноздри Майи Савельевой пробрался запах старых бумаг и чёрного кофе, такого крепкого, что вынуждал очнуться ото сна слабую тошноту. Ненависть к этому напитку жила в девушке с самого детства. И сейчас она слегка поморщилась, стараясь скрыть неприятное впечатление.

– Наши практикантки. Майя и Алина, – представила Ираида Степановна.

Алина шепнула Майе: «С кем она разговаривает? Здесь же никого нет». Савельева усмехнулась. Но потом заметила среди громоздких папок с документами у шкафа со стеклянными дверцами пухлую фигуру в болотной блузке, сквозь которую просвечивался чёрный лифчик. Женщина повернулась. В её правой руке качнулась большая белая кружка, от которой клубились кофейные кольца.

– Доброе утро, девочки! – сказала женщина и поставила кружку на стол. Затем она села на деревянный стул и произнесла:

– Меня зовут Татьяна Вадимовна. И вы как раз вовремя. Много работы сейчас в архиве. Так что ваша помощь очень нужна.

– Александра Евгеньевна сказала им показать и рассказать, что они будут делать на практике, – объяснила Ираида Степановна.

– Хорошо. Всё расскажем. Здесь интересно, – ухмыльнулась Татьяна Вадимовна и отпила кофе.

Ираида Степановна Молокоедова подошла к своему столу, расположенному напротив Татьяны Вадимовны. Прошуршав многочисленными листочками, она вытащила ключ и радостно взмахнула им.

Кабинет казался невероятно маленьким. Но на самом деле это было не так. Из-за огромных папок, которых здесь хранилось немало, возможно, несколько десятков, кабинет выглядел крошечным, тёмным от того, что стопки бумаг лежали даже на подоконниках, закрывая почти половину окна и не позволяя солнечному свету ворваться всем телом и покрыть тёплым очарованием каждую поверхность. Недалеко от двери находился ещё один шкаф. В нём тоже за стеклянными дверцами хранились какие-то важные документы. Но в другой части шкафа были деревянные двери. Половинка двери неплотно прилегала и чуть-чуть скрипела. Возле этого шкафа стоял длинный шоколадный стол.

– Майя и Алина, идёмте со мной. Я покажу вам архивный отдел, – произнесла Ираида Степановна и снова взмахнула ключом.

Шестакова и Савельева переглянулись. Они повернулись, чтобы отправиться за своим наставником. Майя слегка нервно подтянула ручку сумки на плече. Заметив её движение, Молокоедова проговорила, указывая на стулья рядом с шоколадным столом:

– Сумки можете оставить здесь.

Девушки последовали совету. Когда вышли в коридор, они столкнулись с малярами, которые готовили свои рабочие инструменты. Спустя минуту запах свежей краски выстрелил в голову.

Глава пятая

В сковородке осталось немного солянки, и Майя ещё раз заглянула туда и, убедившись, что вечером сможет снова почувствовать вкус любимого блюда, закрыла крышку. В кухне гудел газовый котёл. Девушка огляделась. «Вроде бы всё чисто. Надеюсь, мама не будет устраивать мне разбор полёта. Только не сегодня», – подумала Савельева и вышла на балкон. Небо, словно настоящий кристалл. Облака растаяли. Чёрно-белые птицы мчались друг за другом, наслаждаясь моментом. В этом лете стояла странная тишина. На мгновение пропали все звуки. Ни машин, ни людей. Лишь откуда-то издалека доносилась короткая и мелодичная песня зарянки. Приятный перезвон пробуждал в сердце Майи вдохновение. Она подставила лицо для солнечных поцелуев. «Так хочется с кем-то разделить это чудесное лето. Испытывать восторг от одних и тех же вещей. Восхищаться друг другом. Знать, что всё будет хорошо или, по крайней мере, сложится однажды всё правильно, как в игре «пятнашки», все цифры окажутся на своих местах. В жизни обязательно найдётся особая территория, в которой есть неповторимые цвета магии, позволяющие сделать мир ещё великолепнее. Надо верить сильно. И, конечно, я не могу лгать самой себе, что всё-таки хотела бы влюбиться. Но мне приходится носить маску недотроги, потому что та история слишком давит на меня», – романтические мысли, как бабочки, порхали в голове Майи, но внезапно одно воспоминание словно поймало их в сачок. Девушка на секунду закрыла глаза. А когда открыла, то в её уши полилась суета городского дня.

Савельева вернулась в комнату и прилегла на кровать. Она восстанавливала в памяти первый день практики. Всё не так уж сложно. Правда, она мечтала, что будет печатать на пишущей машинке служебные документы. Но выяснилось, что в архивном отделе куда важнее находить в старых огромных папках всякие бумажки по требованию граждан или по просьбе начальства. Короче, мечта и реальность редко совпадают. Часто они просто из разных картинок, поэтому их пазлы не могут соединиться. Это нормально. Жаль, что порою обида слишком сильно обжигает сердце, которое надеялось на одно, а в итоге получило совсем иное. Жизнь любит обманывать. Возможно, умение лгать – не такое плохое качество, как представляется на первый взгляд. Иногда ложь помогает человеку почувствовать себя гораздо счастливее. Пусть не надолго, но всё-таки… В обмане есть немало преимуществ. Во-первых, тот, кто выплёвывает фальшь, считает себя победителем, ведь его словам поверил другой человек. А во-вторых, тот, другой, чересчур наивный, в конкретную минуту осознал, что такое счастье и продолжает некоторое время жить в не настоящем, а созданном лицемером мире. И проходят дни, недели, месяцы, годы, наполненные для одного сладостью веры в искренние чувства, а для другого – всего лишь мусором, брошенным не специально, просто хотелось самому поверить в то, чего нет и другого убедить в том, чего вообще быть не может. В уголках виноградных глаз показались слёзы. Майя мучительно вздохнула. Она не могла легко забыть то, чем жила полгода. Девушка вяло сползла с кровати на пол. Уткнулась носом в ковёр с причудливым узором. Последние четыре месяца растаяли вместе со снегом весной. И в юную душу залезла половина года, когда она ждала, искренне верила и любила всем сердцем.

Сунил: Мой ангел, я хочу целовать каждую клеточку твоего тела.

Майя: Миллионы моих поцелуев только для тебя.

Сунил: Я так скучаю по тебе. Думаю о тебе каждый день, моя любовь.

Майя: Ты знаешь, я тоже.

К каждому сообщению девушка добавляла сердечки, а Сунил Хатри часто отправлял эмодзи в виде губок, давая намёк на поцелуи.

В этот момент зазвонил мобильный телефон, возвращая Савельеву в реальность. «А я уже снова начала верить, что всё продолжается до сих пор. Я жду его, и в ожидании столько счастья», – девушка неохотно приподнялась. Левая рука потянулась к телефону, а правая крепко сжала уголок ковра.

– Майка, привет! – восторженно пропела Вика Кислюк.

– О! Привет, Вик, – спокойно ответила Майя.

– Как делишки? – поинтересовалась подруга.

– Нормально. А как ты? – медленно произнесла Майя.

– Всё окей. Что нового? У тебя? И в городе? – спросила Вика.

– Город скучает по тебе, не понимает, куда пропала наша Кислая. Сегодня был первый день практики в архиве, – поделилась новостями Савельева, продолжая сжимать уголок ковра.

– Наверное, интересно возиться с бумажками, печатать на машинке, как в прошлом веке. Ох, Майка! Не представляю, откуда у тебя вдруг возникло желание учиться печатать на пишущей машинке, когда весь мир пользуется компьютерами. Как же ты любишь всю эту старину! Прямо жуть. Я бы ни за что не захотела оказаться в прошлом. Люблю настоящее, все достижения этого века, – тараторила Вика.

– Мы все разные. У каждого свой вкус, – успела вставить в бесконечную речь подруги Майя.

– Конечно, разные. Но надо жить сегодняшним днём. Не плыть назад, туда, где остались лишь скелеты акул, а стремиться увидеть новых, живых, искать приключения, самой становиться для кого-то настоящим приключением, – возразила Вика Кислюк.

– Ты прямо вовремя со своими философскими размышлениями. Я чуть было не начала обратный маршрут в прошлую осень, когда так… – Майя остановилась и не смогла договорить. Комок застыл в горле.

– О нет! Подруга, даже не думай думать об этом. Мы столько говорили на эту тему. А ты снова… Я понимаю, что всё это непросто. Но тебе только шестнадцать лет. Надо двигаться дальше. Впереди много чего фантастического. Я в это верю. И ты со временем поверишь, убедишься, что я была права. Нельзя киснуть, когда лето за окном. Пора отпустить прошлое. Найти что-то такое, что увлечёт тебя, а потом пройдёт больше времени, и ты всё забудешь, – успокаивала Вика.

– Я пытаюсь. Но как забыть? Если каждую свободную минуту, я мысленно возвращаюсь туда и читаю все сообщения. Я помню каждое слово наизусть, – расстроенным голосом сказала Майя Савельева.

– Ну да. Я знаю, ты уже говорила об этом. Но, Майка, попробуй удалить в своей голове ту информацию.

– Очень легко сказать. И как это сделать? Ты же знаешь мои способности. Один или два раза прочитала любой текст, стихотворение, и я уже помню всё слово в слово. Поэтому я и отличница.

– Раньше я думала, что быть отличником, хорошо учиться – это круто. А сейчас понимаю, что в некоторых жизненных ситуациях блестящие знания и умения лишь мешают жить. Иногда быть отличницей так трудно. Но держись, Майка, я твоя лучшая подруга, а вместе мы обязательно справимся с любой проблемой.

Майя тихо вздохнула. Кислая была действительно лучшей подругой. Всегда появлялась в ту секунду, когда это так необходимо.

– Майя! Ты слышишь меня? – в голосе Вики проявились хитрые нотки. Будто задумывала какой-то план.

– Да, – быстро ответила Савельева.

– Тебе надо влюбиться! – торжествующе произнесла Кислюк.

– Кислая, ты спятила?

– Майка, надевай красивый топик, делай селфи и опубликуй фотку в соцсети.