Люблю на 100 %

– Тсс. Вдруг она услышит, как ты тут возмущаешься, – тихо сказала Шестакова и дёрнула Майю за футболку.

– Ладно. Я стараюсь быть спокойной. Но я люблю справедливость во всём. И мне не нравится, когда эксплуатируют подростковый труд. По идее клиенты обращаются к ним за какой-нибудь справкой, так они сами ищут в архивных папках и составляют документ по требованию. А раз сейчас практиканты под боком, то почему бы не припахать их и не заставить надрываться. Мы девушки. И нам нельзя поднимать тяжёлое, – произнесла Майя.

– Ты права. Но мы всего лишь практикантки. И должны делать то, что нам говорят, – грустно вздохнула Алина.

– Да-да. Ну что ж. Давай поскорее найдём эти папки и вернёмся в кабинет.

– Да. Потому что здесь чересчур прохладно. Хочу выйти на солнечный свет и согреться. Только, Майя, держи лестницу крепче.

– Я держу. Не волнуйся, Алин.

Когда ноги Алины Шестаковой остановились на пятой ступеньке, она задержала дыхание. Боялась пошевелиться, чтобы от её малейшего движения лестница не сломалась. Через полчаса шесть громоздких папок, на которых была приклеена пожелтевшая бумажка с буквой «П», лежало на бетонном полу. Девушки присели на корточки. Посмотрели на папки, а потом встретились глазами друг с другом.

– Ты подумала о том же, о чём и я. Мне кажется, – проговорила Майя Савельева.

– Ага. Нести через весь подвал, внутренний дворик администрации, а затем ещё и на третий этаж. Круто, – Алина Шестакова хлопнула в ладони.

Этот звук, словно взлетел вверх и ударился об потолок. Сердца обеих забились сильнее. Майя выпрямилась.

– Пошли, – сказала Савельева и взяла папку в руки. – Блин, и, правда, неподъёмная.

Шестакова последовала её примеру. Несколько метров между стеллажами, и девушки подошли к выходу. Но дверь внезапно захлопнулась. Жаркий июньский ветер изо всей силы поспособствовал этому.

– Только этого нам не хватало. Остаться в мерзком, влажном подвале… – не договорив, вспыхнула Майя и, выставив вперёд папку, толкнула дверь.

– А можно поаккуратнее? – попросил парень. Он стоял прямо на пороге и едва успел уклониться от внезапно открывшейся двери.

Майя Савельева сделала пару шагов назад. Алина Шестакова вышла вперёд и окинула взором юношу.

– Помощь нужна? – поинтересовался парень.

– Ещё как, – ответила с улыбкой Алина.

Парень взял папку из её рук и произнёс:

– Меня зовут Илья. Я на практике здесь. Мне сказали, что вам надо помочь с коробками документов.

– Да. Папки такие старые и такие тяжёлые. Просто жуть, – сказала Алина. – А тебе не тяжело нести?

– Я же мужчина. Мне нормально, – проговорил Илья, внимательно разглядывая Шестакову.

– Я Алина. А это моя одногруппница по УПК Майя, – пояснила Алина Шестакова.

Голубые глаза молодого человека остановились на лице Майи. Савельева слегка затрепетала от этого таинственного взгляда, словно кто-то из морских глубин следил за ней.

– А мне ты не хочешь помочь? – спросила Майя, стараясь не встречаться глазами с Ильёй, больше не встречаться.

– Ой, прости. Задумался. Давай твою папку тоже, – медленно произнёс Илья.

Савельева передала ему папку и быстро отдёрнула руки, как от чего-то горячего и опасного. «Слава Богу! Наши пальцы не коснулись. Хотя. Да, именно хотя. Может быть, я хотела, чтобы дотронулись», – промелькнула мысль в голове Майи.

– Я скоро вернусь. Это отнесу, – весело сказал Илья.

Девушки снова вошли в подвал.

– А этот Илья ничего себе, такой милый мальчик, – сказала еле слышно Алина Шестакова.

– Что в нём милого? – спросила Майя, проводя указательным пальцем по листам бумаги, торчавшим из папки. Внезапно она слегка вскрикнула и отдёрнула палец от страниц.

– Майя? – удивлённо посмотрела Алина и догадалась. – А-а-а. Ты порезалась о бумагу. Такое бывает.

Савельева кивнула и, задрав немного край футболки, прижала палец к обратной стороне ткани, чтобы остановить появившуюся кровь и боль.

– Ну как? Покажи палец, – проговорила Шестакова.

– Всё нормально. Сейчас станет легче. У меня часто такое случается. Потому что бумага – мой важный инструмент. Я ведь рисую почти каждый день, – пояснила Майя.

– Но всё-таки необходимо обработать перекисью водорода или хлоргексидином. Нужно сказать Ираиде Степановне, – заметила Алина.

– Всё в порядке. Не стоит ничего говорить, – ответила Майя Савельева.

– Как хочешь, – пожала плечами Алина и взяла папку в руки. – Надо отнести всех этих бумажных Петровых в кабинет.

– Что это у вас? Стриптиз в подвале? – с насмешкой в голосе произнёс Илья. Он уже вернулся и очень тихо наблюдал за девушками.

– Это почему же? – обиделась Майя. Тут до неё дошло, что её футболка всё ещё немного задрана. Хотя царапина больше не ныла. Савельева быстро поправила футболку и, схватив папку с документами, направилась к выходу.

На пороге она оглянулась и крикнула:

– Пора работать. Вы идёте?

– Да. Сейчас, – ответила Алина.

Илья улыбнулся и взял последнюю папку.

Практиканты вошли в здание администрации.

– Алин, давай свою папку. Я донесу, – негромко сказал Илья.

Майя Савельева шла впереди и всё слышала. «Почему он помогает Шестаковой? Почему не спрашивает меня? Почему?» – думала девушка, останавливаясь на каждой площадке между этажами.

Дверь в кабинет была распахнута. Пухлая фигура Татьяны Вадимовны суетилась возле стола. Она помогала Ираиде Степановне с какими-то бумагами.

– Проходите, ребята, – окликнула Татьяна Вадимовна, заметив, что подростки с папками в руках неуверенно стоят на пороге.

Старые пыльные папки заняли собою весь длинный шоколадный стол возле шкафа.

– Ираида Степановна, я могу идти? – спросил Илья, осторожно поглядывая на Алину.