Давай перевернём Вселенную

Наплевав на запрет, подошла ближе, взялась за синюю ладонь, горячую и влажную. Он сжал её руку – но тут же выпустил, отодвинулся:

– Леди, это опасно, вам лучше побыть на расстоянии.

Помолчав, осторожно спросил:

– Наряды тоже исчезли?

Клара кивнула, достала из кармана пригоршню леденцов. Дырочки в них были кругленькие, ровненькие, как от пузырьков, но Тиралик отшатнулся, ослабил воротник и сдавленно попросил: «Уберите!»

Кинулась:

– Что, уже?

– Нет. – Он сглотнул, опустил руки, выпрямился. – Всё в порядке, леди. Держитесь подальше, излучение от моего распада может вам навредить.

– Хм, с другой стороны, – заметил Доктор, – по крайней мере один-то раз у рыб получилось.

Вдоль позвоночника проползла змейка дрожи. Вспомнилось, как кричал Кир, как он таял, рассыпался блестящей пылью. Тиралик сейчас так же изойдёт на свет и синюю жижу?..

Он был первым, кто встретил «галлифрейку» на Неклиде, повёз на своей лодке в Матовый Дворец. Всегда предупредительный и заботливый; и на дуэли за Клару дрался. Когда Доктор улетел без спутницы – утешал, вспоминал легенды, обещал: «Он вернётся, обязательно!» Уговаривал не отчаиваться.

А теперь сам не надеется выжить, хоть виду и не подаёт. Хорошо бы рассказать сказку про то, как какой-нибудь иллиноец в одиночку отправился к звёздам и всё обошлось – но Клара не знала о таких случаях. Даже Доктор не знал.

Она встряхнулась, пошла к дверям ТАРДИС и распахнула их: в черноте плыл огненный шар, переливался жёлтыми и красными струями. Рядом с его великолепием не сразу угадывалась крохотная планетка, верхняя часть которой блестела отражённым светом, а нижняя тонула в темноте.

Клара села на пороге, любуясь и покачивая ногами.

– Давай внутрь, надо загерметизироваться, – скомандовал Доктор. – Сейчас на Лампаданосе будет вспышка, которая уничтожит их станцию. Солнечный ветер дойдёт сюда нескоро, но мало ли.

Пришлось встать; двери захлопнулись. Тиралик недоверчиво усмехнулся:

– Система наблюдения и контроля на «Янусии» предсказывает вспышки, станция просто уйдёт в сторону.

Доктор покачал головой:

– Это спонтанная вспышка, в долгосрочный прогноз не вошла. А именно сегодня система барахлит из-за попадания метеорита в четвёртый блок дистанционного зондирования… Эй, не вздумай трогать свой модулятор!

Но Тиралик уже судорожно бегал пальцами по челноку, прижал его к щеке и крикнул:

– Капитан Заранира-да! Слышите меня? Уводите станцию, сейчас вас накроет корональный взрыв!.. – Сколько у них времени? – спросил он, умоляюще глядя на Доктора.

Тот пожевал губами, повёл ладонью по лицу и пробормотал сокрушённо:

– Я тебе говорил – не трогай модулятор? Нет у них времени.

***

Связь доносила растерянное контральто капитана, та заставляла подчинённых собрать за пару минут информацию о направлении движения вспышки, интенсивности, температуре. Информацию, которую и за час не соберёшь.

На экране горела в солнечных лучах планета-призрак, полупрозрачный близнец Неклиды, окружённый крошечными блоками управления. С Лампаданоса поднимался чудовищный протуберанец, похожий на конскую голову.

Тиралик раскрыл рот, вслушиваясь в крики, несущиеся из челнока. Заранира-да катастрофически не успевала изменить орбиту станции, и все её обитатели сейчас осознали, что обречены.

«Конская голова» прошла совсем рядом с «Янусией», раскрылась – и начала рушиться обратно на Лампаданос. Не задела! Слава богам!..

Но конец огненной «морды» отделился от основной массы и полукруглым сгустком полетел к станции, медленно и неотвратимо. Смёл её, слегка прогнувшись, и направился дальше, чтобы после по дуге упасть на светило…

Крики оборвались. Кончено, Заранира-да, пятнадцать тысяч человек персонала – сожжены!

И это ещё не сам кошмар.

Все альфа-частицы «Янусии» от колоссальной энергии протуберанца проявились, и значит, бета-частицы, составляющие Небесные Палаты – исчезли.

Экран показывал Неклиду, пояс гор вокруг Матричного магнита, над которым уже не плыл сияющий Купол с вычурными башнями. В этот момент тысячи несчастных летят с воплями к земле, и многие уже мертвы – бета-частицы, встроенные в плоть иллинойцев, выпитые с водой, попавшие с пылью в лёгкие – исчезли, оставляя вместо тел сита.

Сон сбывается, проклятый сон!..

Тиралик поднял ладонь: рукав истончался, таял, из многочисленных ранок на коже сочилась кровь.

– Нет-нет-нет! – подскочил к нему Доктор. – Твои бета-частицы стабилизировало поле ТАРДИС, ты не должен исчезать! Давай, не раскисай, тебе же всех нужно спасти, думай об этом!.. Аргх, Аника, плохая идея взять его с собой, нельзя никого заставить существовать против воли. Посмотри: просто не хочет жить, понимая, что остальные погибли. Иллинойцы, хлипкое личностное сознание.

Тиралик согнулся из-за рези в животе, заливая синим пол. Накрывало непомерное горе, каждую мышцу крутило и выворачивало. Доктор предполагал, что можно это как-то остановить…

Только нет, не остановить. Тёмная пелена пульсирует и давит.

А на сетчатке намертво отпечаталась «конская голова», её последний точный плевок. Тина, Наткинсон, Гапониус-да, Навудон-шу, все ваятели, кормители – контакты стёрлись, будто не было, форумы замолчали, наросеть глуха. Словно отказали разом зрение, слух, осязание, и остался только горький вкус крови.

Они умирают, мертвы, каждый из них, больше никого.

Уйти за своими. По огненной дороге – к богам. Её полотно уже ложится под ноги, и знакомые оборачиваются, машут приветливо: давай с нами. Погребальная мелодия превращается в гимн.

Надо выкарабкаться, чтобы вернуть Палаты, надо собраться…

Но чернота космоса сдавила со всех сторон, ворвалась в душу. «Один» и «ничто» – то же самое, пренебрежимо малая соринка на великой тёмной глади Вселенной. И соринка эта исходила болью – не лучше ли ей сгореть, не страдать, не осознавать и не помнить?!

– Ты обещал жить, – грянул властный голос.

Во тьме сияла белым фигура Повелителя Времени, он протягивал ладонь.

Тиралик не мог разлепить губы, чтобы ответить: «Это ты. Ты убил их. Специально подстроил внезапную вспышку, поломку системы, не предупредил заранее – а мог. Мог… Но вместо этого затащил меня на корабль… Зачем вам понадобился последний из погибшей расы – для музея? Поизмываться?»

Доктор потряс рукой:

– Хватайся давай, истаешь же сейчас! В этой Вселенной нет места для твоего народа – но мы изменим её, и Палаты снова появятся. Только ничего не выйдет, если будешь ныть.

Синий удушающий колодец заглатывал, смыкался сверху. Тиралик всем существом потянулся к свечению…

Он сидел на ячеистом полу, обхватив колени, абсолютно нагой, и трясся от холода. Живот нестерпимо кололо: оказалось, это врезался в плоть челнок – тёмный, глухой, бесполезный. Инопланетянки стояли рядом, внимательно разглядывая.